3 ноября 2009
Текущее укрепление рубля является конъюнктурным. Глубокого движения, которое мы видели при адаптации экономики к новым условиям осенью прошлого года, пока не ожидается.
Ситуация быстро меняется, статистика приходит с опозданием. Но есть подозрение, что тренд по укреплению национальной валюты не основан на серьезных глобальных изменениях в экономике. Если более конкретно: это связано с тем, что большинство инвесторов (в широком смысле – совладельцев тех или иных денежных и неденежных активов) ищут возможности захеджировать свои валютные риски.
Доллар перестает быть якорной валютой, которой измеряются активы. В этом смысле он становится не очень надежным показателем. Хотя роль доллара, безусловно, еще некоторое время будет велика. Просто происходит диверсификация – из-за политики фискальных стимулов, которую применяют, прежде всего, в США, Великобритании и остальной Европе.
Естественно, у многих инвесторов возникает желание нивелировать свои риски. Один из способов – покупать активы (не в физическом виде, а через такие биржевые инструменты, как опционные сделки, фьючерсы), номинированные в разных валютах. Раз это происходит, то при прочих равных условиях укрепляются все валюты. Исключение составляет разве что юань. Китаю удается избегать инфляции и при этом не укреплять свою нацвалюту. Видимо, причина в очень высокой норме сбережения в стране и административном регулировании банковской системы. Но в остальных странах идет укрепление валют, прежде всего, против доллара. И рубль находится в ряду других валют, используемых для диверсификации рисков.
Что это значит для рубля? Масштабы краткосрочного капитала, который сейчас подвергается курсовым изменениям на российском рынке, невелики – несколько десятков миллиардов долларов. Пока ЦБ имеет возможность регулировать процесс. Поэтому делать вывод, что укрепление сменится глубоким падением, я бы не стал. Считаю, что мы наблюдаем волатильность рубля. В дальнейшем движение может быть как в одну, так и в другую сторону. О развороте говорить рано.
Нет доверия. К осени 2009 года сложилась ситуация, когда ликвидность в экономике оказалась не нужна. С начала кризиса реальный сектор столкнулся с ограничением спроса на товары и услуги. Спустя год мы видим некую стабилизацию, но повышательного тренда в спросе не появилось. Складывается ощущение, что инвестировать в развитие незачем. Подобные процессы происходят везде в мире, может, за исключением Китая и Индии. Финансовые рынки сейчас являются бенефициарами ликвидности, которую они получают без особых ограничений. Там концентрируются деньги.
Чтобы деньги стали работать на экономику, чтобы они прошли через финансовую систему и были потрачены на покупку товаров, необходимо восстановление доверия со стороны потребителей. Но они пока не уверены, что можно тратить деньги. Только если появится по-настоящему устойчивый тренд снижения уровня безработицы, то можно будет ожидать повышения потребительского спроса. Но ни в Америке, ни в Европе, ни в России, мы таких движений не видим. А финансовый сектор – прежде всего, кредитные учреждения – не готовы к кредитованию потребителей, домохозяйств и производственников.
Следом за экономикой. Важнейший результат кризиса: Центробанк и власти в целом определились по отношению к важнейшим действиям в будущем. Поступают сигналы, что регулятор больше не будет противодействовать объективным тенденциям и не намерен идти против экономики.
Что я имею в виду? Когда при большом притоке капитала в страну из-за выручки от экспортных продаж или из-за высокой цены на нефть страна богатеет, то одновременно начинает притекать богатство в виде финансовых инвестиций. В ответ рождается волна спроса. Но раз страна богатеет, то национальная валюта укрепляется. И попытки препятствовать этому, как ранее поступал ЦБ, не будут удачными. Экономика все равно возьмет свое. В результате – разгон инфляции. Что и происходило.
Но, безусловно, ЦБ продолжит противодействовать спекулятивным атакам на рубль. Если крупнейшие инвестфонды выкинут на российский рынок $100 млрд и начнут покупать нацвалюту, то при бездействии ЦБ курс рубля укрепится на «лишние» 30–40%. При выходе инвесторов из рубля вся страна понесет потери. Также появилась определенность в отношении инфляции. Не могу гарантировать, что все обстоит ровно так, но такова моя оценка политики госорганов. ЦБ намерен следовать принципам соответствия экономическим реалиям и будет не столько таргетировать инфляцию, сколько иметь ее в виду. Если ситуация того потребует, то рубль будет укрепляться, если нет – ослабевать.
* Выступление на конференции, организованной РТС, «Курс рубля и малый бизнес: механизм защиты от кризиса».
Олег Вьюгин
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Ситуация быстро меняется, статистика приходит с опозданием. Но есть подозрение, что тренд по укреплению национальной валюты не основан на серьезных глобальных изменениях в экономике. Если более конкретно: это связано с тем, что большинство инвесторов (в широком смысле – совладельцев тех или иных денежных и неденежных активов) ищут возможности захеджировать свои валютные риски.
Доллар перестает быть якорной валютой, которой измеряются активы. В этом смысле он становится не очень надежным показателем. Хотя роль доллара, безусловно, еще некоторое время будет велика. Просто происходит диверсификация – из-за политики фискальных стимулов, которую применяют, прежде всего, в США, Великобритании и остальной Европе.
Естественно, у многих инвесторов возникает желание нивелировать свои риски. Один из способов – покупать активы (не в физическом виде, а через такие биржевые инструменты, как опционные сделки, фьючерсы), номинированные в разных валютах. Раз это происходит, то при прочих равных условиях укрепляются все валюты. Исключение составляет разве что юань. Китаю удается избегать инфляции и при этом не укреплять свою нацвалюту. Видимо, причина в очень высокой норме сбережения в стране и административном регулировании банковской системы. Но в остальных странах идет укрепление валют, прежде всего, против доллара. И рубль находится в ряду других валют, используемых для диверсификации рисков.
Что это значит для рубля? Масштабы краткосрочного капитала, который сейчас подвергается курсовым изменениям на российском рынке, невелики – несколько десятков миллиардов долларов. Пока ЦБ имеет возможность регулировать процесс. Поэтому делать вывод, что укрепление сменится глубоким падением, я бы не стал. Считаю, что мы наблюдаем волатильность рубля. В дальнейшем движение может быть как в одну, так и в другую сторону. О развороте говорить рано.
Нет доверия. К осени 2009 года сложилась ситуация, когда ликвидность в экономике оказалась не нужна. С начала кризиса реальный сектор столкнулся с ограничением спроса на товары и услуги. Спустя год мы видим некую стабилизацию, но повышательного тренда в спросе не появилось. Складывается ощущение, что инвестировать в развитие незачем. Подобные процессы происходят везде в мире, может, за исключением Китая и Индии. Финансовые рынки сейчас являются бенефициарами ликвидности, которую они получают без особых ограничений. Там концентрируются деньги.
Чтобы деньги стали работать на экономику, чтобы они прошли через финансовую систему и были потрачены на покупку товаров, необходимо восстановление доверия со стороны потребителей. Но они пока не уверены, что можно тратить деньги. Только если появится по-настоящему устойчивый тренд снижения уровня безработицы, то можно будет ожидать повышения потребительского спроса. Но ни в Америке, ни в Европе, ни в России, мы таких движений не видим. А финансовый сектор – прежде всего, кредитные учреждения – не готовы к кредитованию потребителей, домохозяйств и производственников.
Следом за экономикой. Важнейший результат кризиса: Центробанк и власти в целом определились по отношению к важнейшим действиям в будущем. Поступают сигналы, что регулятор больше не будет противодействовать объективным тенденциям и не намерен идти против экономики.
Что я имею в виду? Когда при большом притоке капитала в страну из-за выручки от экспортных продаж или из-за высокой цены на нефть страна богатеет, то одновременно начинает притекать богатство в виде финансовых инвестиций. В ответ рождается волна спроса. Но раз страна богатеет, то национальная валюта укрепляется. И попытки препятствовать этому, как ранее поступал ЦБ, не будут удачными. Экономика все равно возьмет свое. В результате – разгон инфляции. Что и происходило.
Но, безусловно, ЦБ продолжит противодействовать спекулятивным атакам на рубль. Если крупнейшие инвестфонды выкинут на российский рынок $100 млрд и начнут покупать нацвалюту, то при бездействии ЦБ курс рубля укрепится на «лишние» 30–40%. При выходе инвесторов из рубля вся страна понесет потери. Также появилась определенность в отношении инфляции. Не могу гарантировать, что все обстоит ровно так, но такова моя оценка политики госорганов. ЦБ намерен следовать принципам соответствия экономическим реалиям и будет не столько таргетировать инфляцию, сколько иметь ее в виду. Если ситуация того потребует, то рубль будет укрепляться, если нет – ослабевать.
* Выступление на конференции, организованной РТС, «Курс рубля и малый бизнес: механизм защиты от кризиса».
Олег Вьюгин
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter