1 ноября 2010 The Economist
Влияние Китая может оказаться не столь сильным, как многие думают. Китайский рост на 9.6% в третьем квартале представляет собой «замедление». По данным МВФ, на эту страну будет приходиться почти пятая часть всего мирового роста в этом году; по паритету покупательской способности Китай будет составлять немногим более четверти. The Economist составил индекс Sinodependency, в который входят 22 члена американского фондового индекса S&P 500 с высокой долей дохода в Китае. Индекс составлен с учетом рыночной капитализации и доли прибыли этих компаний на китайском рынке.
Китай в настоящее время является крупнейшим экспортным рынком и для географически удаленных стран вроде Бразилии (12.5% бразильского экспорта в 2009 году), Южной Африки (10.3%), Японии (18.9%) и Австралии (21.8%). Однако экспорт является лишь одним компонентом ВВП. В большинстве стран любых размеров внутренние расходы значат больше. Таким образом, экспорт в Китай составляет лишь 3.4% от ВВП Австралии, 2.2% Японии, 2% Южной Африки и 1.2% Бразилии (смотрите карту).
Доля поставляемых Китаем составных частей и электронных компонентов падает. Десять лет назад это были почти 40%, в 2008 – 27%. Эти данные отражают постепенную трансформацию Китая из крупнейшего мирового производителя в крупнейшего потребителя. ЕЦБ подсчитал, что экономики Филиппин, Южной Кореи и Тайваня сейчас больше зависят от китайского спроса, чем от американского.
С начала кризиса Китай показал, что его экономика может расти в условиях снижения американской. В апреле независимая исследовательская фирма Bank Credit Analyst задалась вопросом, что бы случилось, если бы Китай пострадал от «жесткой посадки». Ответ на столь апокалиптичный вопрос оказался вполне безобидным. Япония в начале 90-х составляла большую часть мирового ВВП, чем Китай сегодня. Рост страны замедлился с 5% до 1% в первой половине 90-х без какого-либо заметного влияния на глобальные тренды. Трудно преувеличить вес Китая на мировую экономику. Однако нет ничего невозможного.
The indispensable economy? The Economist
http://www.economist.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Китай в настоящее время является крупнейшим экспортным рынком и для географически удаленных стран вроде Бразилии (12.5% бразильского экспорта в 2009 году), Южной Африки (10.3%), Японии (18.9%) и Австралии (21.8%). Однако экспорт является лишь одним компонентом ВВП. В большинстве стран любых размеров внутренние расходы значат больше. Таким образом, экспорт в Китай составляет лишь 3.4% от ВВП Австралии, 2.2% Японии, 2% Южной Африки и 1.2% Бразилии (смотрите карту).
Доля поставляемых Китаем составных частей и электронных компонентов падает. Десять лет назад это были почти 40%, в 2008 – 27%. Эти данные отражают постепенную трансформацию Китая из крупнейшего мирового производителя в крупнейшего потребителя. ЕЦБ подсчитал, что экономики Филиппин, Южной Кореи и Тайваня сейчас больше зависят от китайского спроса, чем от американского.
С начала кризиса Китай показал, что его экономика может расти в условиях снижения американской. В апреле независимая исследовательская фирма Bank Credit Analyst задалась вопросом, что бы случилось, если бы Китай пострадал от «жесткой посадки». Ответ на столь апокалиптичный вопрос оказался вполне безобидным. Япония в начале 90-х составляла большую часть мирового ВВП, чем Китай сегодня. Рост страны замедлился с 5% до 1% в первой половине 90-х без какого-либо заметного влияния на глобальные тренды. Трудно преувеличить вес Китая на мировую экономику. Однако нет ничего невозможного.
The indispensable economy? The Economist
http://www.economist.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter