16 апреля 2011 InoPressa
Те немногие люди, с которыми полковник Муаммар Каддафи имел дело, считали его непредсказуемым, непоследовательным и импульсивным. Президент Рональд Рейган назвал его в 1986 году "бешеным псом Ближнего Востока", послал свой Шестой флот бомбить его страну и ввёл жёсткое нефтяное эмбарго. Каддафи был изгоем, и всё же 20 лет спустя он вернул Ливию в ряды ведущих мировых экспортёров сырой нефти благодаря, главным образом, американским нефтяным гигантам.
Несомненно, он вёл себя более благоразумно в деловых отношениях с нефтяным сектором, чем в других внутренних и внешнеполитических инициативах, вероятно, потому, что он был меньше вовлечён в них. Международные нефтяные компании также научились работать - и делать много денег - в нестабильном, и даже враждебном климате для бизнеса в Ливии.
Ливия стала независимой в 1951 году в результате союза британского империализма с сахарским мусульманским орденом Сенусийя, лидер которого стал королём Ливии. Ливия долгое время была известна как "пустое королевство" и была бедной страной, так как её единственным экспортом был железный лом, собранный на полях сражений Второй мировой войны.
Изыскания итальянских геологов в 1930-е, продолженные экспертами американской армии, говорили о том, что на территории этой огромной страны в 1,7 миллионов кв. км. может находиться нефть. Закон Ливии 1955 г. о нефти порывал с обычной ближневосточной практикой предоставления концессий одной единственной компании, как, например, Anglo-Iranian в Иране, Aramco в Саудовской Аравии и Iraq Рetroleum Company в Ираке. Вместо этого Ливия предоставила много концессий, ограниченных географическим расположением и сроком действия - на пять лет. Как только были обнаружены нефтяные месторождения, выяснилось, что это было мудрым решением.
Около 10 компаний участвовали в первоначальной нефтяной лихорадке, и в 1961 г. нефть впервые была отгружена с терминала в Марса эль-Брега. Менее чем за пять лет нефтедобыча превысила беспрецедентные миллион баррелей в день, в стране работали 19 компаний, включая Exxon, Shell, BP и ENI; к 1968 г. их стало 39. Эта новая модель добычи нефти постепенно распространилась по всему миру.
Стравливая нефтяные компании
Когда Каддафи захватил власть во время переворота 1969 г., он был решительно настроен получить более высокую цену за свою нефть. По совету первого министра нефти Саудовской Аравии Абдаллы аль-Тарики ("красный шейх", уволенный королём Фейсалом за его прямоту) он противопоставлял одну нефтяную компанию другой, стравливая крупнейшую, Esso, с небольшой независимой компанией Occidental. Он сократил их ежедневную нефтедобычу вдвое, пытаясь заставить их платить его правительству более высоку цену. Esso смогла компенсировать свои потери добычей в других странах, но у Occidental не было других месторождений за пределами Ливии. Компания находилась в позиции слабого игрока, особенно потому, что крупнейшие семь компаний мира плюс американская компания Gulf Oil и европейские/британские компании Royal Dutch Shell и BP отказались предоставить ей хоть один баррель. "Она сложила все яйца в одну корзину", посмеивались ливийские переговорщики. Компания согласилась на увеличение цены. Когда Суэцкий канал оказался закрытым, её примеру последовал и картель Achnacarry в сентябре 1970 г., цены и налоги одним махом выросли на 20%.
Другие экспортирующие нефть страны извлекли для себя из этого урок, что лучше иметь дело с несколькими нефтяными компаниями, чем с одной, и уравновешивать крупные компании более мелкими, не имеющими альтернативных ресурсов. После этого независимые и европейские государственные нефтяные компании пробились на мировую нефтяную сцену.
Каддафи и его Революционный управляющий совет, следуя примеру египетского президента Гамаля Абделя Нассера, были полны решимости снова сделать страну богатой. Но им также пришлось учесть и плохие прецеденты, как, например, с иранским премьер-министром Мохаммедом Моссадыком, отстранённым от власти ЦРУ в 1953 году из-за того, что он посмел бросить вызов компании Anglo-Iranian Oil Company; и алжирским президентом полковником Хуари Бумедьеном, который национализировал принадлежавшие французам нефтяные месторождения в 1971 году, став объектом разорительного эмбарго.
Ливия действовала продуманно. Солдаты иранского шаха оккупировали острова Абу Муса и Тунб в Персидском заливе в декабре 1971 года непосредственно перед тем, как британские войска были выведены из региона. Чтобы наказать Британию за то, что она позволила это сделать, ливийское правительство национализировало активы ВР. Предлог был неубедительным, но ставки были высоки: ВР владела большей частью месторождения "Сарир" - крупнейшего в Ливии. После яростной юридической баталии было подписано соглашение о восстановлении полного контроля Ливии над месторождением. И каждая конфронтация заканчивалась одинаково: иностранные специалисты подвергались преследованиям, работа на платформах замедлялась и это плохо сказывалось на производительности. Gulf, Philips, Amoco, Texaco, Socal и другие компании отказывались от месторождений и уходили из Ливии в возмущении. У ливийской Национальной нефтяной компании (NOC), которая была создана по американскому образцу, не было проблем при вступлении во владение этими месторождениями, и за десять лет государственные доходы увеличились в четыре раза, достигнув 10000 долларов на душу населения в 1979 г.
Начало неприятностей
Политика являлась проблемой. Госдепартамент США опубликовал свой первый список государств-спонсоров терроризма в 1979 году, и Ливия играла в нём заметную роль из-за её поддержки радикальных палестинских групп. США вскоре закрыли своё посольство в Триполи и запретили американским гражданам покупать ливийскую нефть. Затем в июне 1986 г. вся торговля с Джамахирией (новый государственный термин Каддафи, от арабских слов "республика" и "массы") была объявлена незаконной. Когда над местечком Локерби взорвался самолёт авиакомпании "Pan Am" 21 декабря 1988 года, и был атакован французский рейс "UTA" 772 в ноябре 1989 года, против Ливии были введены международные санкции, повлиявшие на нефтяную отрасль. Санкции добавились к таким проблемам как падение мировой цены на сырую нефть, расходы на крупные строительные проекты и некоторый беспорядок в экономике страны. (Это было результатом попытки последовать рекомендациям "Зелёной книги" - длинного и замысловатого анархо-коллективистского трактата Каддафи, в котором "вождь Революции" проповедовал третью универсальную теорию на полпути между капитализмом и марксизмом.)
Хотя ливийская NOC легко нашла новые рынки в Европе, Турции и Бразилии, чтобы заменить потерянные торговые точки в США, но эмбарго положило конец её планам развить нефтеразведку, нефтепродукты и природный газ; эти планы были отложены из-за отсутствия западного капитала, технологий, знаний и оборудования. Эмбарго можно было обойти, используя группировки в Тунисе и Египте, но платить преступникам по обеим сторонам Средиземноморья было накладно. Гвозди или шурупы стоили в пять-шесть раз больше в Ливии после 1986 г. Нефтяные месторождения старели и было весьма важно снова начать разведку, если они хотели не останавливать добычу.
Период с 1992 по 99 гг. был трудным: экономический рост замедлился до 0,8% в год, и доходы на душу населения упали на 20%. Росло и недовольство, и в восточной Ливии (Киренаике) были восстания и несколько попыток свергнуть режим. У Каддафи не было выбора, кроме как уступить. Он передал Британии агентов ливийской разведки, обвинённых во взрыве над Локерби, и выплатил щедрую компенсацию семьям 270 жертв (и немного меньше 170 жертвам рейса "UTA"). После терактов 11 сентября Ливия поддержала американскую "войну с террором", и в 2003 году, через несколько дней после того, как американские танки въехали в Багдад, Каддафи публично отказался от каких-либо замыслов разработать ядерное оружие.
13 ноября 2003 г. были сняты последние международные санкции, и ливийская нефтяная отрасль ожила. Каддафи хотел быстро удвоить добычу - до более чем 3 миллионов баррелей в день (равную добыче в Иране) и сделать Ливию влиятельным членом ОПЕК, картеля, устанавливающего цены на нефть. В августе 2004 г. NOC выставила на торги 15 лицензий на разведку на нефть, дав старт нефтяной лихорадке.
В общем и целом заинтересованность проявили 120 компаний, включая несколько американских и британских нефтяных гигантов, которые ушли из Ливии в 1986 г., не будучи национализированными; 11 из 15 блоков были отданы американским компаниям (Occidental, Amerada Hess, Chevron Texaco). Стратегия Каддафи снова заключалась в том, чтобы отдавать предпочтение американским компаниям перед европейскими, как, например, это было с Total, несмотря на тот факт, что она поддерживала Ливию в течение всего периода санкций. Международные нефтяные компании с нетерпением ожидали возвращения в Ливию, хотя контракты были жёсткими: 133 миллиона долларов выплачиваются при подписании, и на нефтеразведку необходимо потратить минимум 300 миллионов долларов. Взамен этого компании получали в лучшем случае 38,9% от добычи, но скорее - всего лишь 10,8%.
Так почему же существует такое длительное взаимное влечение между Ливией и нефтяными компаниями, как большими, так и малыми, учитывая то, что условия для работы там такие трудные? Сырая нефть в Ливии является отличной по качеству, и её месторождения близко расположены к европейским НПЗ, одним из самых крупных в мире. Ливийская нефть представляет собой в настоящее время около 15% потребления Франции, хотя и менее 10% потребления Европейского Союза. Но главной причиной является то, что соотношение сил изменилось. В 1960 г. британские и американские крупные компании контролировали большую часть нефтедобычи за пределами коммунистического мира. Их место заняли национальные компании нефтедобывающих стран. Теперь они владеют своими природными богатствами и контролируют доступ к ним, хотя им всё ещё нужны международные компании для поиска новых месторождений.
Поиски нефти являются рискованным и дорогостоящим делом, поэтому для этого требуется огромные средства и технические знания и опыт. У национальных компаний этого нет. Большая часть денег, которые они зарабатывают, тратятся на другие вещи (семья Каддафи, в которой шесть сыновей и дочь, забирает больше, чем им положено) и их сфера деятельности ограничена их странами. Так что, несмотря на высылки, революцию и национализацию, восстановление связей неизбежно - с Каддафи или без него.
Жан-Пьер Серени является журналистом.
Эта статья опубликована в апрельском номере замечательного издания - "Le Monde Diplomatique", англоязычная версия которого находится по адресу mondediplo.com. Этот полный текст статьи опубликован по соглашению с "Le Monde Diplomatique". CounterPunch каждый месяц публикует две-три статьи из LMD.
Why the Oil Companies Decided Qaddafi Has to Go (Перевод) perevodika.ru
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Несомненно, он вёл себя более благоразумно в деловых отношениях с нефтяным сектором, чем в других внутренних и внешнеполитических инициативах, вероятно, потому, что он был меньше вовлечён в них. Международные нефтяные компании также научились работать - и делать много денег - в нестабильном, и даже враждебном климате для бизнеса в Ливии.
Ливия стала независимой в 1951 году в результате союза британского империализма с сахарским мусульманским орденом Сенусийя, лидер которого стал королём Ливии. Ливия долгое время была известна как "пустое королевство" и была бедной страной, так как её единственным экспортом был железный лом, собранный на полях сражений Второй мировой войны.
Изыскания итальянских геологов в 1930-е, продолженные экспертами американской армии, говорили о том, что на территории этой огромной страны в 1,7 миллионов кв. км. может находиться нефть. Закон Ливии 1955 г. о нефти порывал с обычной ближневосточной практикой предоставления концессий одной единственной компании, как, например, Anglo-Iranian в Иране, Aramco в Саудовской Аравии и Iraq Рetroleum Company в Ираке. Вместо этого Ливия предоставила много концессий, ограниченных географическим расположением и сроком действия - на пять лет. Как только были обнаружены нефтяные месторождения, выяснилось, что это было мудрым решением.
Около 10 компаний участвовали в первоначальной нефтяной лихорадке, и в 1961 г. нефть впервые была отгружена с терминала в Марса эль-Брега. Менее чем за пять лет нефтедобыча превысила беспрецедентные миллион баррелей в день, в стране работали 19 компаний, включая Exxon, Shell, BP и ENI; к 1968 г. их стало 39. Эта новая модель добычи нефти постепенно распространилась по всему миру.
Стравливая нефтяные компании
Когда Каддафи захватил власть во время переворота 1969 г., он был решительно настроен получить более высокую цену за свою нефть. По совету первого министра нефти Саудовской Аравии Абдаллы аль-Тарики ("красный шейх", уволенный королём Фейсалом за его прямоту) он противопоставлял одну нефтяную компанию другой, стравливая крупнейшую, Esso, с небольшой независимой компанией Occidental. Он сократил их ежедневную нефтедобычу вдвое, пытаясь заставить их платить его правительству более высоку цену. Esso смогла компенсировать свои потери добычей в других странах, но у Occidental не было других месторождений за пределами Ливии. Компания находилась в позиции слабого игрока, особенно потому, что крупнейшие семь компаний мира плюс американская компания Gulf Oil и европейские/британские компании Royal Dutch Shell и BP отказались предоставить ей хоть один баррель. "Она сложила все яйца в одну корзину", посмеивались ливийские переговорщики. Компания согласилась на увеличение цены. Когда Суэцкий канал оказался закрытым, её примеру последовал и картель Achnacarry в сентябре 1970 г., цены и налоги одним махом выросли на 20%.
Другие экспортирующие нефть страны извлекли для себя из этого урок, что лучше иметь дело с несколькими нефтяными компаниями, чем с одной, и уравновешивать крупные компании более мелкими, не имеющими альтернативных ресурсов. После этого независимые и европейские государственные нефтяные компании пробились на мировую нефтяную сцену.
Каддафи и его Революционный управляющий совет, следуя примеру египетского президента Гамаля Абделя Нассера, были полны решимости снова сделать страну богатой. Но им также пришлось учесть и плохие прецеденты, как, например, с иранским премьер-министром Мохаммедом Моссадыком, отстранённым от власти ЦРУ в 1953 году из-за того, что он посмел бросить вызов компании Anglo-Iranian Oil Company; и алжирским президентом полковником Хуари Бумедьеном, который национализировал принадлежавшие французам нефтяные месторождения в 1971 году, став объектом разорительного эмбарго.
Ливия действовала продуманно. Солдаты иранского шаха оккупировали острова Абу Муса и Тунб в Персидском заливе в декабре 1971 года непосредственно перед тем, как британские войска были выведены из региона. Чтобы наказать Британию за то, что она позволила это сделать, ливийское правительство национализировало активы ВР. Предлог был неубедительным, но ставки были высоки: ВР владела большей частью месторождения "Сарир" - крупнейшего в Ливии. После яростной юридической баталии было подписано соглашение о восстановлении полного контроля Ливии над месторождением. И каждая конфронтация заканчивалась одинаково: иностранные специалисты подвергались преследованиям, работа на платформах замедлялась и это плохо сказывалось на производительности. Gulf, Philips, Amoco, Texaco, Socal и другие компании отказывались от месторождений и уходили из Ливии в возмущении. У ливийской Национальной нефтяной компании (NOC), которая была создана по американскому образцу, не было проблем при вступлении во владение этими месторождениями, и за десять лет государственные доходы увеличились в четыре раза, достигнув 10000 долларов на душу населения в 1979 г.
Начало неприятностей
Политика являлась проблемой. Госдепартамент США опубликовал свой первый список государств-спонсоров терроризма в 1979 году, и Ливия играла в нём заметную роль из-за её поддержки радикальных палестинских групп. США вскоре закрыли своё посольство в Триполи и запретили американским гражданам покупать ливийскую нефть. Затем в июне 1986 г. вся торговля с Джамахирией (новый государственный термин Каддафи, от арабских слов "республика" и "массы") была объявлена незаконной. Когда над местечком Локерби взорвался самолёт авиакомпании "Pan Am" 21 декабря 1988 года, и был атакован французский рейс "UTA" 772 в ноябре 1989 года, против Ливии были введены международные санкции, повлиявшие на нефтяную отрасль. Санкции добавились к таким проблемам как падение мировой цены на сырую нефть, расходы на крупные строительные проекты и некоторый беспорядок в экономике страны. (Это было результатом попытки последовать рекомендациям "Зелёной книги" - длинного и замысловатого анархо-коллективистского трактата Каддафи, в котором "вождь Революции" проповедовал третью универсальную теорию на полпути между капитализмом и марксизмом.)
Хотя ливийская NOC легко нашла новые рынки в Европе, Турции и Бразилии, чтобы заменить потерянные торговые точки в США, но эмбарго положило конец её планам развить нефтеразведку, нефтепродукты и природный газ; эти планы были отложены из-за отсутствия западного капитала, технологий, знаний и оборудования. Эмбарго можно было обойти, используя группировки в Тунисе и Египте, но платить преступникам по обеим сторонам Средиземноморья было накладно. Гвозди или шурупы стоили в пять-шесть раз больше в Ливии после 1986 г. Нефтяные месторождения старели и было весьма важно снова начать разведку, если они хотели не останавливать добычу.
Период с 1992 по 99 гг. был трудным: экономический рост замедлился до 0,8% в год, и доходы на душу населения упали на 20%. Росло и недовольство, и в восточной Ливии (Киренаике) были восстания и несколько попыток свергнуть режим. У Каддафи не было выбора, кроме как уступить. Он передал Британии агентов ливийской разведки, обвинённых во взрыве над Локерби, и выплатил щедрую компенсацию семьям 270 жертв (и немного меньше 170 жертвам рейса "UTA"). После терактов 11 сентября Ливия поддержала американскую "войну с террором", и в 2003 году, через несколько дней после того, как американские танки въехали в Багдад, Каддафи публично отказался от каких-либо замыслов разработать ядерное оружие.
13 ноября 2003 г. были сняты последние международные санкции, и ливийская нефтяная отрасль ожила. Каддафи хотел быстро удвоить добычу - до более чем 3 миллионов баррелей в день (равную добыче в Иране) и сделать Ливию влиятельным членом ОПЕК, картеля, устанавливающего цены на нефть. В августе 2004 г. NOC выставила на торги 15 лицензий на разведку на нефть, дав старт нефтяной лихорадке.
В общем и целом заинтересованность проявили 120 компаний, включая несколько американских и британских нефтяных гигантов, которые ушли из Ливии в 1986 г., не будучи национализированными; 11 из 15 блоков были отданы американским компаниям (Occidental, Amerada Hess, Chevron Texaco). Стратегия Каддафи снова заключалась в том, чтобы отдавать предпочтение американским компаниям перед европейскими, как, например, это было с Total, несмотря на тот факт, что она поддерживала Ливию в течение всего периода санкций. Международные нефтяные компании с нетерпением ожидали возвращения в Ливию, хотя контракты были жёсткими: 133 миллиона долларов выплачиваются при подписании, и на нефтеразведку необходимо потратить минимум 300 миллионов долларов. Взамен этого компании получали в лучшем случае 38,9% от добычи, но скорее - всего лишь 10,8%.
Так почему же существует такое длительное взаимное влечение между Ливией и нефтяными компаниями, как большими, так и малыми, учитывая то, что условия для работы там такие трудные? Сырая нефть в Ливии является отличной по качеству, и её месторождения близко расположены к европейским НПЗ, одним из самых крупных в мире. Ливийская нефть представляет собой в настоящее время около 15% потребления Франции, хотя и менее 10% потребления Европейского Союза. Но главной причиной является то, что соотношение сил изменилось. В 1960 г. британские и американские крупные компании контролировали большую часть нефтедобычи за пределами коммунистического мира. Их место заняли национальные компании нефтедобывающих стран. Теперь они владеют своими природными богатствами и контролируют доступ к ним, хотя им всё ещё нужны международные компании для поиска новых месторождений.
Поиски нефти являются рискованным и дорогостоящим делом, поэтому для этого требуется огромные средства и технические знания и опыт. У национальных компаний этого нет. Большая часть денег, которые они зарабатывают, тратятся на другие вещи (семья Каддафи, в которой шесть сыновей и дочь, забирает больше, чем им положено) и их сфера деятельности ограничена их странами. Так что, несмотря на высылки, революцию и национализацию, восстановление связей неизбежно - с Каддафи или без него.
Жан-Пьер Серени является журналистом.
Эта статья опубликована в апрельском номере замечательного издания - "Le Monde Diplomatique", англоязычная версия которого находится по адресу mondediplo.com. Этот полный текст статьи опубликован по соглашению с "Le Monde Diplomatique". CounterPunch каждый месяц публикует две-три статьи из LMD.
Why the Oil Companies Decided Qaddafi Has to Go (Перевод) perevodika.ru
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу