18 марта 2012 InoPressa
Такой неожиданный поворот фортуны стал причиной активизации протекционизма среди развитых государств (взять, к примеру, призывы Франции к деглобализации). Тем временем гордость развивающихся экономик, в течение десятилетий терпевших высокомерие Запада, подчас приобретает оттенок тщеславного злорадства. Однако в наше время все мировые экономики – и развитые, и развивающиеся – настолько тесно переплетены, что они либо вместе прорвутся из кризиса, либо вместе вступят в зону повышенной опасности, равной которой не отмечалось с 1930-х годов.
После Второй мировой войны сформировалась новая мировая экономика, в рамках которой все большее число развивающихся стран перешли к модели экспортно-ориентированного роста, поставляя индустриальным государствам сырье и бытовые товары. Успехи этой новой экономики были неоспоримы: в течение 20-го века из нищеты удалось выбраться гораздо большему числу людей, чем за два предыдущих тысячелетия. Кроме того, эта модель обогатила страны ОЭСР, поскольку импорт дешевых товаров и услуг укреплял их покупательскую способность.
Однако в то же время практикуемая схема ослабила социальные структуры богатых государств, усилив неравенство и вытесняя с рынка труда все большее число собственных граждан. Она же стала виновницей и нынешнего проклятия – финансовых дисбалансов. Для того чтобы противостоять эффектам усиливающегося неравенства и замедляющегося роста, страны ОЭСР стимулировали потребление посредством наращивания размеров долга – как государственного (спровоцировавшего кризис госдолга в Европе), так и частного (обусловившего развитие кризиса субстандартной ипотеки в США).
Все это оказалось бы невозможным, если бы главные поставщики энергии и промтоваров в страны ОЭСР не превратились со временем в их кредиторов. История совершила примечательный разворот, и теперь бедняки, благодаря своим запасам валютных резервов, стали финансировать сильных мира сего. Собственно, гипертрофия нынешнего мирового финансового сектора преимущественно является отражением усилий по использованию растущих профицитов развивающихся стран для финансирования увеличивающихся дефицитов богатых государств.
До недавнего времени эта динамика считалась временным явлением. Как считалось, рост развивающихся экономик в конечном счете обязательно бы обусловил конвергенцию мировых цен и зарплат, положив бы конец эрозии, разъедающей обрабатывающую промышленность стран ОЭСР. Демографический сдвиг в развивающихся государствах должен был поддержать развитие их внутренних рынков, снижение уровня накоплений и ребалансировку международной торговли.
Возможно, в теории это выглядело правдоподобно, однако, к сожалению, был крайне недооценен такой фактор, как продолжительность этого переходного периода, что и заложило основу мирового финансового кризиса. «Инверсия дефицитов» - мощный приток в мировую экономику новых участников в сочетании с некогда богатыми, но все более оскудевающими природными резервами - угрожает продлить эту временную стадию на неопределенный срок по двум причинам.
Во-первых, с точки зрения макроэкономических перспектив, мы не можем более рассчитывать на снижение цен на сырье, что ранее являлось одним из стабилизирующих аспектов в периоды кризисов. Учитывая растущий спрос со стороны развивающихся экономик, стоимость природных ресурсов обречена быть сдерживающим фактором.
Во-вторых, с точки зрения социальных перспектив, после того как в 20-м веке рабочая сила на международном рынке труда удвоилась, из Китая и других густонаселенных развивающихся стран пришла новая «армия промышленных резервов».
Форсированная ребалансировка темпов роста мировой экономики посредством сокращения финансовых дисбалансов между экономиками ОЭСР и их кредиторами – развивающимися странами – является рискованным делом, поскольку может спровоцировать серьезную рецессию сначала среди первых, а затем и среди вторых. Более того, это еще и маловероятная затея, поскольку она основана на допущении, что развивающиеся страны будут поддерживать дефицит торгового баланса с государствами ОЭСР, и что их внутренние рынки станут драйверами мирового роста.
Если данный анализ верен, новый процесс ребалансировки мировой экономики должен быть запущен где-то за пределами благополучных стран ОЭСР. Реализация новых моделей роста в развивающемся мире – тех частях Южной Азии, Латинской Америки и Африки, которые еще не освоили экспортно-ориентированные стратегии – может хотя бы частично компенсировать дефицит спроса, от которого на данный момент остро страдает мировая экономика.
Успех реализации такого сценария будет определяться сочетанием трех факторов. Во-первых, должна активизироваться внешняя торговля между развивающимися странами и более продвинутыми странами с переходной экономикой, создавая фундамент для отношений типа «потребители/поставщики», аналогичных их связям с развитыми странами. Во-вторых, беднейшие государства мира должны развивать свои национальные рынки для стимулирования роста, ориентированного на внутренний спрос. И в-третьих, должен увеличиться объем финансовых потоков в развивающиеся страны – и официальные программы сотрудничества, и прямые иностранные инвестиции, причем он должен поступать не только из индустриальных экономик, но и из государств с переходной экономикой и стран-экспортеров нефти.
Рециклирование мировых профицитов с помощью «низов» предполагает полный пересмотр стандартных экономических моделей, причем обязательной предпосылкой является возможность тиражирования азиатского «экономического чуда». В конце концов, даже если к 2050 г. миру удастся существенно ускорить темпы роста экономики, два миллиарда жителей Земли из девяти будут по-прежнему существовать на неполные два доллара в день.
Ни развитые, ни переходные экономики не должны относиться к беднейшим странам мира как к обузе. Они могут оказаться лучшей из имеющихся в нашем распоряжении стратегий выхода из текущего экономического кризиса.
Жан-Мишель Северино, директор Института по изучению и исследованию международного развития (Fondation pour les Etudes et Recherches sur le Developpement International (FERDI)), управляющий Investisseur et Partenaire
Оливье Рей, экономист при Министерстве иностранных дел Франции
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
После Второй мировой войны сформировалась новая мировая экономика, в рамках которой все большее число развивающихся стран перешли к модели экспортно-ориентированного роста, поставляя индустриальным государствам сырье и бытовые товары. Успехи этой новой экономики были неоспоримы: в течение 20-го века из нищеты удалось выбраться гораздо большему числу людей, чем за два предыдущих тысячелетия. Кроме того, эта модель обогатила страны ОЭСР, поскольку импорт дешевых товаров и услуг укреплял их покупательскую способность.
Однако в то же время практикуемая схема ослабила социальные структуры богатых государств, усилив неравенство и вытесняя с рынка труда все большее число собственных граждан. Она же стала виновницей и нынешнего проклятия – финансовых дисбалансов. Для того чтобы противостоять эффектам усиливающегося неравенства и замедляющегося роста, страны ОЭСР стимулировали потребление посредством наращивания размеров долга – как государственного (спровоцировавшего кризис госдолга в Европе), так и частного (обусловившего развитие кризиса субстандартной ипотеки в США).
Все это оказалось бы невозможным, если бы главные поставщики энергии и промтоваров в страны ОЭСР не превратились со временем в их кредиторов. История совершила примечательный разворот, и теперь бедняки, благодаря своим запасам валютных резервов, стали финансировать сильных мира сего. Собственно, гипертрофия нынешнего мирового финансового сектора преимущественно является отражением усилий по использованию растущих профицитов развивающихся стран для финансирования увеличивающихся дефицитов богатых государств.
До недавнего времени эта динамика считалась временным явлением. Как считалось, рост развивающихся экономик в конечном счете обязательно бы обусловил конвергенцию мировых цен и зарплат, положив бы конец эрозии, разъедающей обрабатывающую промышленность стран ОЭСР. Демографический сдвиг в развивающихся государствах должен был поддержать развитие их внутренних рынков, снижение уровня накоплений и ребалансировку международной торговли.
Возможно, в теории это выглядело правдоподобно, однако, к сожалению, был крайне недооценен такой фактор, как продолжительность этого переходного периода, что и заложило основу мирового финансового кризиса. «Инверсия дефицитов» - мощный приток в мировую экономику новых участников в сочетании с некогда богатыми, но все более оскудевающими природными резервами - угрожает продлить эту временную стадию на неопределенный срок по двум причинам.
Во-первых, с точки зрения макроэкономических перспектив, мы не можем более рассчитывать на снижение цен на сырье, что ранее являлось одним из стабилизирующих аспектов в периоды кризисов. Учитывая растущий спрос со стороны развивающихся экономик, стоимость природных ресурсов обречена быть сдерживающим фактором.
Во-вторых, с точки зрения социальных перспектив, после того как в 20-м веке рабочая сила на международном рынке труда удвоилась, из Китая и других густонаселенных развивающихся стран пришла новая «армия промышленных резервов».
Форсированная ребалансировка темпов роста мировой экономики посредством сокращения финансовых дисбалансов между экономиками ОЭСР и их кредиторами – развивающимися странами – является рискованным делом, поскольку может спровоцировать серьезную рецессию сначала среди первых, а затем и среди вторых. Более того, это еще и маловероятная затея, поскольку она основана на допущении, что развивающиеся страны будут поддерживать дефицит торгового баланса с государствами ОЭСР, и что их внутренние рынки станут драйверами мирового роста.
Если данный анализ верен, новый процесс ребалансировки мировой экономики должен быть запущен где-то за пределами благополучных стран ОЭСР. Реализация новых моделей роста в развивающемся мире – тех частях Южной Азии, Латинской Америки и Африки, которые еще не освоили экспортно-ориентированные стратегии – может хотя бы частично компенсировать дефицит спроса, от которого на данный момент остро страдает мировая экономика.
Успех реализации такого сценария будет определяться сочетанием трех факторов. Во-первых, должна активизироваться внешняя торговля между развивающимися странами и более продвинутыми странами с переходной экономикой, создавая фундамент для отношений типа «потребители/поставщики», аналогичных их связям с развитыми странами. Во-вторых, беднейшие государства мира должны развивать свои национальные рынки для стимулирования роста, ориентированного на внутренний спрос. И в-третьих, должен увеличиться объем финансовых потоков в развивающиеся страны – и официальные программы сотрудничества, и прямые иностранные инвестиции, причем он должен поступать не только из индустриальных экономик, но и из государств с переходной экономикой и стран-экспортеров нефти.
Рециклирование мировых профицитов с помощью «низов» предполагает полный пересмотр стандартных экономических моделей, причем обязательной предпосылкой является возможность тиражирования азиатского «экономического чуда». В конце концов, даже если к 2050 г. миру удастся существенно ускорить темпы роста экономики, два миллиарда жителей Земли из девяти будут по-прежнему существовать на неполные два доллара в день.
Ни развитые, ни переходные экономики не должны относиться к беднейшим странам мира как к обузе. Они могут оказаться лучшей из имеющихся в нашем распоряжении стратегий выхода из текущего экономического кризиса.
Жан-Мишель Северино, директор Института по изучению и исследованию международного развития (Fondation pour les Etudes et Recherches sur le Developpement International (FERDI)), управляющий Investisseur et Partenaire
Оливье Рей, экономист при Министерстве иностранных дел Франции
www.project-syndicate.org /Элитный Трейдер, ELITETRADER.RU/
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу