16 февраля 2016 banki.ru Абрамович Евгения
На днях Министерство финансов РФ впервые с сентября 2013 года разослало 25 банкам, в том числе западным, предложения по размещению российских евробондов. Впервые после введения санкций за присоединение Крыма и войну в Донбассе Россия попытается занять деньги на международных финансовых рынках. Но эти деньги нужны не только государству, в них нуждаются также банки и компании. Как внешние корпоративные заимствования могут повлиять на курс рубля?
Прошлогодние дебаты между представителями банковской общественности и Банком России закончились тремя простыми выводами. «Базель III» внедряется без промедления, так как это поможет рейтингам банков, что полезно при внешних заимствованиях. Регулятивные процедуры смягчаться не будут, поскольку на дворе кризис, а в кризис каждый старается заработать как может, да и капитал из страны утекает (причем валютный). Предпосылок к снижению учетной ставки нет и не ожидается, так что дешевых кредитов не будет. ЦБ нужно беречь резервы, расширения инструментов РЕПО не предвидится.
Внешний корпоративный долг снизился на 35 млрд (с 61 млрд), так что явной потребности в валютной ликвидности из резервов ЦБ рынок не испытывает Нужны деньги, а по текущей ставке занимать дорого? Работайте с населением и бизнесом. Нужно много денег? Ныне закрытые западные рынки капитала вам в помощь.
С одной стороны, ЦБ, конечно, прав – российская банковская система уже не раз убедительно доказывала, что в кризис излишней жесткости в отношении кредитных организаций не бывает. Снижение требований к банкам может привести к самым различным последствиям, вплоть до банкротства ряда малых и средних банков, очередей за депозитами и либо новой докапитализации АСВ, денег на которую особо нет, либо к санации со стороны других банков, которые закончили 2015 год не слишком впечатляюще: убыточными по итогам года оказалось более четверти банков, а из первых топ-50 – почти половина.
С другой стороны, динамика ухудшения рыночной конъюнктуры банковского сектора превосходит все ожидания. Совокупный кредитный портфель к концу 2015 года снизился почти в полтора раза, с более чем 47 трлн рублей до менее чем 35 трлн, общая стоимость активов крупных банков в целом показала положительную динамику (активы топ-5 банков выросли на 4,26%, топ-30 – аж на 14,63%), однако основная масса кредитных организаций, напротив, «сжалась». Дело тут не только в девяти десятках отозванных лицензиях, которыми запомнится 2015 год, дело в рынке – «малым» банкам все сложнее конкурировать за клиента и выполнять требования по капиталу, приходится становиться меньше. Правда, несколько подросла совокупная депозитная база – с 35,5 трлн до 39,5 трлн рублей. Связано это, впрочем, не с ростом денежных средств у компаний и физических лиц, а с потерей веры в другие средства сбережения, помимо банковских депозитов и валютного рынка (объемы торгов валютными парами на ММВБ с участием рубля как были в районе 20–22 млрд долларов в день, так и остались).
Понятно, что плановое сжатие банковской системы – лучше, чем внеплановое обрушение. Однако не совсем понятно стремление подготовить ее к новым заимствованиям за рубежом. За весь 2015 год фактов привлечения иностранных средств совсем немного, самым значительным из них является выпуск евробондов Альфа-Банка, продавшего более 40% своих ценных бумаг иностранным инвесторам на общую сумму в 500 млн долларов под 5% годовых. К слову сказать, это размещение стало самым успешным за весь год. Однако это скорее исключение, чем правило: в 2015 году, когда падение ВВП еще не было ниже прогнозов, а нефть еще не стоила в районе 30 долларов за баррель, российский рынок уже был малопривлекательным для иностранных финансовых структур. Судя по началу 2016 года, он стал для них еще менее перспективным, и вряд ли стоит ждать западных кредиторов до лета, когда Всемирный банк прогнозировал внезапный рост цен на нефть и экономический подъем страны. Стало быть, пытаться занимать за рубежом в настоящее время – дело дорогое и рискованное. Это подтверждается и недавним заявлением МКБ, единственного российского банка, в планах которого было размещение евробондов в начале 2016 года, о том, что рынок евробондов пока для российских компаний закрыт.
Однако, принимая во внимание зависимость динамики российских евробондов от котировок нефти, можно предположить, что если цены на нефть зафиксируются на долгий срок, то рынок евробондов для российских банков снова откроется. Вероятность того, что ряд крупных игроков – в том числе и ВЭБ, которому в этом году нужно выплатить порядка 3 млрд долларов внешнего долга – начнет пользоваться этим инструментом привлечения, достаточно высока. Впрочем, российской национальной валюте это принесет скорее горе, чем радость.
Рост валютной ликвидности, по логике вещей, должен укрепить курс рубля и насытить рынок иностранной валютой. Первый месяц так и будет – российские ценные бумаги банков традиционно предоставляют хорошую доходность (в среднем порядка 13%), поэтому при стабилизации цен на главный национальный продукт, скорее всего, со спросом проблем не будет. В дальнейшем же рубль ждет очередное падение по двум основным причинам: повышение доходности и отсутствие механизмов размещения, помимо валютного рынка. Принимая во внимание динамику роста портфеля кредитования и по факту отсутствия серьезных инвестиционных проектов, открытых для частных банков, привлеченные средства однозначно сразу же окажутся на валютном рынке, что в течение месяца, когда рынок привыкнет к возросшему объему валютной ликвидности, приведет к уже реальному повторению конца 2014 года, когда рубль за месяц потерял порядка 20% своей стоимости. В этот раз сомнений в причинах девальвации рубля не будет, а механизмов противодействия, кроме массированных валютных интервенций ЦБ, не останется.
Так что пока российская экономика не блещет ростом, а российский инвестиционный рынок стоит, зарубежные заимствования однозначно обойдутся Банку России дороже, чем валютные РЕПО.
http://www.banki.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Прошлогодние дебаты между представителями банковской общественности и Банком России закончились тремя простыми выводами. «Базель III» внедряется без промедления, так как это поможет рейтингам банков, что полезно при внешних заимствованиях. Регулятивные процедуры смягчаться не будут, поскольку на дворе кризис, а в кризис каждый старается заработать как может, да и капитал из страны утекает (причем валютный). Предпосылок к снижению учетной ставки нет и не ожидается, так что дешевых кредитов не будет. ЦБ нужно беречь резервы, расширения инструментов РЕПО не предвидится.
Внешний корпоративный долг снизился на 35 млрд (с 61 млрд), так что явной потребности в валютной ликвидности из резервов ЦБ рынок не испытывает Нужны деньги, а по текущей ставке занимать дорого? Работайте с населением и бизнесом. Нужно много денег? Ныне закрытые западные рынки капитала вам в помощь.
С одной стороны, ЦБ, конечно, прав – российская банковская система уже не раз убедительно доказывала, что в кризис излишней жесткости в отношении кредитных организаций не бывает. Снижение требований к банкам может привести к самым различным последствиям, вплоть до банкротства ряда малых и средних банков, очередей за депозитами и либо новой докапитализации АСВ, денег на которую особо нет, либо к санации со стороны других банков, которые закончили 2015 год не слишком впечатляюще: убыточными по итогам года оказалось более четверти банков, а из первых топ-50 – почти половина.
С другой стороны, динамика ухудшения рыночной конъюнктуры банковского сектора превосходит все ожидания. Совокупный кредитный портфель к концу 2015 года снизился почти в полтора раза, с более чем 47 трлн рублей до менее чем 35 трлн, общая стоимость активов крупных банков в целом показала положительную динамику (активы топ-5 банков выросли на 4,26%, топ-30 – аж на 14,63%), однако основная масса кредитных организаций, напротив, «сжалась». Дело тут не только в девяти десятках отозванных лицензиях, которыми запомнится 2015 год, дело в рынке – «малым» банкам все сложнее конкурировать за клиента и выполнять требования по капиталу, приходится становиться меньше. Правда, несколько подросла совокупная депозитная база – с 35,5 трлн до 39,5 трлн рублей. Связано это, впрочем, не с ростом денежных средств у компаний и физических лиц, а с потерей веры в другие средства сбережения, помимо банковских депозитов и валютного рынка (объемы торгов валютными парами на ММВБ с участием рубля как были в районе 20–22 млрд долларов в день, так и остались).
Понятно, что плановое сжатие банковской системы – лучше, чем внеплановое обрушение. Однако не совсем понятно стремление подготовить ее к новым заимствованиям за рубежом. За весь 2015 год фактов привлечения иностранных средств совсем немного, самым значительным из них является выпуск евробондов Альфа-Банка, продавшего более 40% своих ценных бумаг иностранным инвесторам на общую сумму в 500 млн долларов под 5% годовых. К слову сказать, это размещение стало самым успешным за весь год. Однако это скорее исключение, чем правило: в 2015 году, когда падение ВВП еще не было ниже прогнозов, а нефть еще не стоила в районе 30 долларов за баррель, российский рынок уже был малопривлекательным для иностранных финансовых структур. Судя по началу 2016 года, он стал для них еще менее перспективным, и вряд ли стоит ждать западных кредиторов до лета, когда Всемирный банк прогнозировал внезапный рост цен на нефть и экономический подъем страны. Стало быть, пытаться занимать за рубежом в настоящее время – дело дорогое и рискованное. Это подтверждается и недавним заявлением МКБ, единственного российского банка, в планах которого было размещение евробондов в начале 2016 года, о том, что рынок евробондов пока для российских компаний закрыт.
Однако, принимая во внимание зависимость динамики российских евробондов от котировок нефти, можно предположить, что если цены на нефть зафиксируются на долгий срок, то рынок евробондов для российских банков снова откроется. Вероятность того, что ряд крупных игроков – в том числе и ВЭБ, которому в этом году нужно выплатить порядка 3 млрд долларов внешнего долга – начнет пользоваться этим инструментом привлечения, достаточно высока. Впрочем, российской национальной валюте это принесет скорее горе, чем радость.
Рост валютной ликвидности, по логике вещей, должен укрепить курс рубля и насытить рынок иностранной валютой. Первый месяц так и будет – российские ценные бумаги банков традиционно предоставляют хорошую доходность (в среднем порядка 13%), поэтому при стабилизации цен на главный национальный продукт, скорее всего, со спросом проблем не будет. В дальнейшем же рубль ждет очередное падение по двум основным причинам: повышение доходности и отсутствие механизмов размещения, помимо валютного рынка. Принимая во внимание динамику роста портфеля кредитования и по факту отсутствия серьезных инвестиционных проектов, открытых для частных банков, привлеченные средства однозначно сразу же окажутся на валютном рынке, что в течение месяца, когда рынок привыкнет к возросшему объему валютной ликвидности, приведет к уже реальному повторению конца 2014 года, когда рубль за месяц потерял порядка 20% своей стоимости. В этот раз сомнений в причинах девальвации рубля не будет, а механизмов противодействия, кроме массированных валютных интервенций ЦБ, не останется.
Так что пока российская экономика не блещет ростом, а российский инвестиционный рынок стоит, зарубежные заимствования однозначно обойдутся Банку России дороже, чем валютные РЕПО.
http://www.banki.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу