13 сентября 2009 Архив
Мне нравится Лорд Тернер, пожалуй, я даже восхищаюсь им, председателем Управления по финансовым услугам Великобритании: он не просто одаренный аналитик. Он храбрец. И он доказал это, вступив в схватку Гордоном Брауном, бывшим тогда министром финансов, по поводу его планов реформирования системы пенсионного обеспечения в 2005 году. Сегодня он снова отстаивает свою позицию в вопросах, связанных с будущим системы финансового регулирования. Финансовый кризис - это не мимолетный сбой, который нужно забыть как можно быстрее. Напротив, Великобритания и другие крупные страны, в том числе и США, получили хороший урок, который при этом стоил им очень дорого. Именно поэтому я приветствую желание Лорда Тернера задавать неприятные вопросы. Подготовленный им отчет Управления по финансовым услугам можно считать лучшим анализом кризиса. Теперь же, участвуя в обсуждении, начатом британским журналом Prospect, он вывел проблему на еще более спорную территорию.
В данной статье мы рассмотрим пять поднятых им вопросов: передачу обязанностей Управления по финансовым услугам в отношении банков Банку Англии; предположительно чрезмерный размер финансового сектора, в частности, в Великобритании; уровень капитальных резервов в банках для покрытия их торговой деятельности; возможная роль налогообложения в финансовых сделках, так называемый налог Тобина (Прим. Profinance.ru: предложенный Джеймсом Тобином налог на операции с иностранной валютой); и, наконец, набившая всем оскомину тема банковских бонусов. Во-первых, Лорд Тернер прав, заявляя о том, что институциональная архитектура в данном случае менее важна. Основа проблемы - не структура, а философия. Британские власти приняли такую же точку зрения, как и США: рыночные силы являются эффективными и гарантируют стабильность. Они ошибались. Теперь, когда позиция изменилась, переворот, вызыванный трансформацией регулирующих структур является абсолютно излишним. Более того, он может лишь усугубить положение дел: нельзя давать одному учреждению возможность занять монопольное положение.
Теперь вернемся к вопросу о том, что финансовый сектор слишком велик. Джон Грив, бывший заместитель председателя Банка Англии утверждает, что определение подходящих размеров финансового сектора - крайне неэффективное занятие. Я с ним согласен. Однако финансовая сфера пользуется субсидиями государства через доступ к функции кредитора последней инстанции в лице центрального банка, а также эксплицитными и имплицитными гарантиями от банкротства. Это нужно нейтрализовать. Подходим к третьему пункту о высоких требованиях к капиталу. Здесь Лорд Тернер согласен с большинством: министры финансов и руководители Центробанков стран Большой Двадцатки на саммите в Лондоне решили "потребовать от банков увеличить капитальные резервы и их качество". И все же капитальные резервы нельзя назвать панацеей. Есть опасность, что банки будут идти на еще больший риск, чтобы обеспечить себе высокий доход на акции. Или же они в очередной раз найдут лазейку, как при помощи забалансовых инструментов и использования рисковых стратегий с производными инструментами обойти эти требования. Кроме того, повышение требований к капитальным резервам снова послужит толчком к развитию нерегулируемой теневой банковской системы. Иными словами, это сработает только вкупе с резким ужесточением регулирования.
Теперь налог Тобина. Очевидно, что его нужно будет вводить во всех крупных финансовых центрах. Таким образом, шанс, что это произойдет бесконечно стремится к нулю. Кроме того, это средство слабо подходит в целях сокращения финансового сектора. Он скорее помог бы сократить ликвидность на рынках. До последнего времени я считал это неприемлемым. Но теперь мне кажется, что желание инвестировать в дорогостоящую "должную осмотрительность" относительно того, что инвесторы покупают, подрывает возможность все это быстро продать. В связи с этим рыночная ликвидность уже не кажется неоспоримым благом. Возможно стоит сместить структуру приоритетов на желание "купить и держать".
И, наконец, как много ответов и на какие вопросы можно узнать исходя из структуры и уровней оплаты банкиров? Я согласен с Лордом Тернером в том, что "неуместные политики вознаграждений и бонусов, конечно сделали своед дело, но не обладали той значимостью для формирования кризиса, как безнадежно неадекватные требования к капитальным резервам в отношении рисковых торговых стратегий". Нельзя ставить вопрос об уровне премиальных выплат, если мы, конечно, не стремимся к реализации глобальной идеи "каждому по способностям". Также не стоит подвергать сомнению принцип премий, поскольку должна быть связь между производительностью и уровнем оплаты труда. В этом контексте важнее задаться вопросом о природе мотивации. Нельзя вознаграждать сотрудников за то, что они обанкротили банк, особенно, если его потом пришлось спасать государству за счет налогоплательщиков.
Лорд Тернер внес большой вклад в обсуждаемые вопросы. То, что финансовая сфера понесла такие потери, просто ужасно. Еще ужаснее то, что она получает субсидии и гарантии за счет налогоплательщиков даже после возврата к нормальной деятельности. Но чем больше анализируешь ситуацию, тем труднее поверить, что в после кризиса мы получим более надежную и более ответственную финансовую отрасль. Хорошо, что Лорд Тернер поднимает эти вопросы. К сожалению, ни он, ни кто-либо другой, не предлагает на них убедительных ответов.
Мартин Вулф
По материалам The Financial Times
В данной статье мы рассмотрим пять поднятых им вопросов: передачу обязанностей Управления по финансовым услугам в отношении банков Банку Англии; предположительно чрезмерный размер финансового сектора, в частности, в Великобритании; уровень капитальных резервов в банках для покрытия их торговой деятельности; возможная роль налогообложения в финансовых сделках, так называемый налог Тобина (Прим. Profinance.ru: предложенный Джеймсом Тобином налог на операции с иностранной валютой); и, наконец, набившая всем оскомину тема банковских бонусов. Во-первых, Лорд Тернер прав, заявляя о том, что институциональная архитектура в данном случае менее важна. Основа проблемы - не структура, а философия. Британские власти приняли такую же точку зрения, как и США: рыночные силы являются эффективными и гарантируют стабильность. Они ошибались. Теперь, когда позиция изменилась, переворот, вызыванный трансформацией регулирующих структур является абсолютно излишним. Более того, он может лишь усугубить положение дел: нельзя давать одному учреждению возможность занять монопольное положение.
Теперь вернемся к вопросу о том, что финансовый сектор слишком велик. Джон Грив, бывший заместитель председателя Банка Англии утверждает, что определение подходящих размеров финансового сектора - крайне неэффективное занятие. Я с ним согласен. Однако финансовая сфера пользуется субсидиями государства через доступ к функции кредитора последней инстанции в лице центрального банка, а также эксплицитными и имплицитными гарантиями от банкротства. Это нужно нейтрализовать. Подходим к третьему пункту о высоких требованиях к капиталу. Здесь Лорд Тернер согласен с большинством: министры финансов и руководители Центробанков стран Большой Двадцатки на саммите в Лондоне решили "потребовать от банков увеличить капитальные резервы и их качество". И все же капитальные резервы нельзя назвать панацеей. Есть опасность, что банки будут идти на еще больший риск, чтобы обеспечить себе высокий доход на акции. Или же они в очередной раз найдут лазейку, как при помощи забалансовых инструментов и использования рисковых стратегий с производными инструментами обойти эти требования. Кроме того, повышение требований к капитальным резервам снова послужит толчком к развитию нерегулируемой теневой банковской системы. Иными словами, это сработает только вкупе с резким ужесточением регулирования.
Теперь налог Тобина. Очевидно, что его нужно будет вводить во всех крупных финансовых центрах. Таким образом, шанс, что это произойдет бесконечно стремится к нулю. Кроме того, это средство слабо подходит в целях сокращения финансового сектора. Он скорее помог бы сократить ликвидность на рынках. До последнего времени я считал это неприемлемым. Но теперь мне кажется, что желание инвестировать в дорогостоящую "должную осмотрительность" относительно того, что инвесторы покупают, подрывает возможность все это быстро продать. В связи с этим рыночная ликвидность уже не кажется неоспоримым благом. Возможно стоит сместить структуру приоритетов на желание "купить и держать".
И, наконец, как много ответов и на какие вопросы можно узнать исходя из структуры и уровней оплаты банкиров? Я согласен с Лордом Тернером в том, что "неуместные политики вознаграждений и бонусов, конечно сделали своед дело, но не обладали той значимостью для формирования кризиса, как безнадежно неадекватные требования к капитальным резервам в отношении рисковых торговых стратегий". Нельзя ставить вопрос об уровне премиальных выплат, если мы, конечно, не стремимся к реализации глобальной идеи "каждому по способностям". Также не стоит подвергать сомнению принцип премий, поскольку должна быть связь между производительностью и уровнем оплаты труда. В этом контексте важнее задаться вопросом о природе мотивации. Нельзя вознаграждать сотрудников за то, что они обанкротили банк, особенно, если его потом пришлось спасать государству за счет налогоплательщиков.
Лорд Тернер внес большой вклад в обсуждаемые вопросы. То, что финансовая сфера понесла такие потери, просто ужасно. Еще ужаснее то, что она получает субсидии и гарантии за счет налогоплательщиков даже после возврата к нормальной деятельности. Но чем больше анализируешь ситуацию, тем труднее поверить, что в после кризиса мы получим более надежную и более ответственную финансовую отрасль. Хорошо, что Лорд Тернер поднимает эти вопросы. К сожалению, ни он, ни кто-либо другой, не предлагает на них убедительных ответов.
Мартин Вулф
По материалам The Financial Times
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Жалоба