10 апреля 2008 World crisis
26 марта в агентстве Росбалт состоялась пресс-конференция российских экономистов, отражающих альтернативную нынешнему правительству парадигму развития. В статье дан краткий пеерсказ их выступлений.
Михаил ХАЗИН , президент компании экспертного консультирования "Неокон".
В глубоком кризисе сегодня находятся не просто доллар или Соединенные Штаты Америки, а вся глобальная экономика. Существует несколько теорий этого кризиса, но только одна из них, монетарная, принята как руководство к действию финансовой и политической элитой Запада, а все остальные, альтернативные ей, в том числе теория структурного кризиса, созданию и развитию которой в немалой степени способствовали некоторые из присутствующих здесь экономистов в 1997-2002 годах, — считаются маргинальными и неадекватными.
Но уже понятно, что монетарная теория кризиса и, соответственно, выхода из него — не работает. На выходе мы получим такую финансово-экономическую модель, которая будет принципиально отличаться от современной, — примерно также, как модель мировой экономики XVII века отличалась от модели XV века. Не исключено, что это произойдет прежде всего из-за фрагментации глобального пространства мировой экономики — того единства, которое наблюдается последние десятилетия, мы уже не увидим.
И вот с точки зрения этих перспектив мы находимся в очень тяжелом состоянии. Потому что Россия сегодня не сможет жить самостоятельно. У нас нет суверенной экономической системы. У нас нет суверенной финансовой системы. У нас нет даже такого сельского хозяйства, которое давало бы минимальный уровень продовольственной безопасности.
И в ситуации глобального кризиса, который может разразиться уже в текущем году — хотя, скорее всего, до американских выборов и 2009 года они дотянут, — так вот, в ситуации этого глобального кризиса совершенно неясно, какое место собирается занять Россия.
Предыдущие 15 лет она занимала место сырьевого придатка глобальной экономики с властью компрадорского капитала. Что было сверхзадачей любого российского бизнесмена: получить по дешевке государственные активы, или с помощью государства получить по дешевке чьи-то активы — и продать их на Запад.
В этой ситуации ни развиваться, ни выживать совершенно невозможно. Сегодня, например, почти вся пищевая промышленность в России принадлежит иностранным корпорациям. Да, они вложили какие-то деньги на покупку и оснащение производства, а теперь они просто вывозят прибыль. То есть практически все деньги, которые платят наши граждане за еду, уходят из страны. Могу напомнить — абсолютно такая же ситуация, с несколько иным механизмом, была у нас в начале ХХ века, и хорошо известно, чем это закончилось. Это закончилось революцией.
В 90-е годы место России в глобальной экономике со стороны государства определяла группа либерал-реформаторов, которые при поддержке Запада целенаправленно строили компрадорский капитализм. А вот в 2000-е годы, последние восемь лет, судя по всему, стратегическая цель у государства появилась. И именно наличие такой цели позволило значительно снизить уровень напряженности в российских элитах. Потому что когда есть стратегическая цель, то она ранжирует все тактические проблемы, грбуо говоря, прав станосится тот, кто больше способствует достижению этой цели.
В чем же заключалась эта стратегическая цель, эта модель развития? На мой взгляд, она заключалась в объединении с Европой на технической основе обмена активами. И мы хорошо видим, что эта работа велась. Именно под это велось реформирование РАО "ЕЭС России", РАО РЖД, шли сложные переговоры по "Газпрому" и российским недрам — и так далее, и тому подобное.
Не будем рассуждать о возможных перспективах этой модели — тем более, что попытка ее реализации натолкнулась на альтернативный план, американский план "Атлантического единства" — и этого столкновения не выдержала. Более того, в рамках реализации своего плана, который предусматривал выход из финансово-экономического кризиса через объединение активов США и Европы, Америке удалось провести смену тех политических лидеров ЕС, которые, по их мнению, были слишком сильно ориентированы на Восток. Это, соответственно, Шрёдер, Ширак и частично Берлускони. А также провели совершенно блистательную операцию по демонизации России в мире. Я имею в виду убийство Политковской, гибель Литвиненко, "марши несогласных", историю в Эстонии и множество иных мелких деталей..
Таким образом, сегодня мы вновь оказались в ситуации, близкой к 90-м годам, и даже еще хуже. Тогда либерал-реформаторы строили компрадорский капитализм, сегодня даже такой цели ни у элит, ни у общества нет. Компрадорскому капитализму можно было придать некие системно-стратегические формы, что и сделал Путин. А сегодня даже линия компрадорского капитализма ведет в никуда, потому что ломается матрица глобальной экономики. И перед новым — или перед новым-старым — руководством страны встала сложнейшая задача: какую ставить цель? Потому что если цели нет, дело закончится войнушкой всех против всех на фоне жесточайшего экономического кризиса — от которого у России нет никаких ресурсов закрыться. Потому что сейчас на дворе не 30-е годы, и у нас — не Советский Союз, который на Великой Депрессии только рос.
Здесь и вывоз капитала, и зависимость от западных кредитов, и деградация практически всех отраслей производства, включая нефтегазовую, и низкий уровень государственного управления, и тысячи других системных причин помельче. В этой ситуации лично я предлагаю провести некую общественную дискуссию с целью понять, какое место должна занимать Россия в новом мире, и определить комплекс мер, который позволит нам выпестовать и защитить национальную буржуазию и национальную бюрократию. Кстати, в мероприятии, которое было подано как клуб пятисот экспертов для Дмитрия Медведева, почему-то оказалось очень много американцев и ни одного китайца. В современных условиях это более чем странно. Где кризис, откуда он идет? Или мы просто игнорируем существование КНР? Или это очередная удачная операция американских спецслужб? То есть на самом деле вредительство компрадорское продолжается.
Если говорить о том, что нужно сделать в преддверии кризиса, я совершенно уверен в том, что главная задача момента — создать у нас сегодня национальную буржуазию путем максимальной поддержки малого и среднего бизнеса. Радикальная и принципиальная вещь, которую нужно сделать, — радикально упростить методы регистрации малых предприятий, отменить понятие "юридического адреса" и максимально облегчить получение кредитов — в том числе и за счет государственных денег. Потому что если деньги давать компрадорскому "крупняку", они уйдут на Запад. А если деньги дать малому бизнесу, они всё равно останутся в России — даже если конкретный проект обанкротится. Но, в любом случае, это та вещь, которую необходимо делать обязательно, потому что без нее мы не сможем создать национальную буржуазию.
То есть предстоит изменить сам концептуальный подход к управлению экономикой. Условно это можно назвать левым либерализмом — в отличие от правого либерализма, монетаристского, согласно которому нужно идти в Вашингтон и там получать инструкции, что и как делать; и в отличие от дирижизма, согласно которому есть Самый Главный Начальник, пусть он и скажет, кому нести чего куда. Я считаю, левый либерализм для России должен заключаться в том, что государство должно создавать работающие структуры и создавать такие условия, чтобы они потом могли работать без участия государства. Сейчас всё делается строго наоборот: государством создаются структуры, которые не могут действовать не только без государственного контроля, но без тотальной государственной поддержки.
Андрей КОБЯКОВ , автор "Русской доктрины", доцент МГУ.
Тема глобального финансово-экономического кризиса — очень многоплановая, и высказаться по всем ее аспектам в течение нескольких минут не представляется возможным. Поэтому я бы хотел сконцентрироваться на некоторых фундаментальных его характеристиках.
Прежде всего, кризис этот возник не вчера и не в прошлом году — датой его начала следует считать 1971 год, когда Соединенные Штаты отказались от своих обязательств по поддержанию золотого стандарта доллара. И с тех пор он по таким вот нисходящим ступенькам и движется. Единственная передышка возникла в 90-е годы и была связана с чрезвычайно удачным для доллара стечением обстоятельств: одновременным кризисом в Японии и уничтожением Советского Союза.
Мы привыкли думать, что ельцинская Россия была нищенским государством, существующим на подачки МВФ. На самом деле в 90-е годы она выступала как нетто-экспортер капиталов, причем капиталов, исчисляемых триллионами долларов. Но это были "серые деньги", и требовать за них какую-то приличную оплату было невозможно, поэтому международная финансовая система, находившаяся в очень сложном положении, имела возможность использовать их на своих условиях — как очень дешевые, а то и просто даровые ресурсы. Кстати, ту же роль фактически исполняла и послекризисная Япония с ее почти нулевыми процентными ставками.
Это помогло организовать феноменальный подъем фондового рынка Соединенных Штатов, который превратился в глобальный пылесос по высасыванию финансовых средств, но Америка из-за этого окончательно села на долговую иглу, и даже несмотря на то, что в последние три года клинтоновского правления они вышли — впервые за 30 с лишним лет — на профицит бюджета, одновременно дефицит платежного баланса превысил полтриллиона долларов. Начиная с 2001 года мы увидели одновременно и бюджетный, и платежный дефицит, размеры которого составляют около триллиона долларов. Именно на такую сумму мировой рынок ежегодно даже не кредитует, а спонсирует американскую экноомику. То есть нынешняя система может существовать только в условиях такого перетока средств в Америку с её гиперпотреблением. И, повторюсь, если бы не сверхудачно сложившиеся для доллара обстоятельства в СССР и Японии, американская валюта могла рухнуть еще 15 лет назад, а так мощные толчки 1991 и 1995 года имели для неё только локальные последствия, которые удалось ликвидировать в течение четырех-пяти месяцев..
Сейчас они имеют дело совершенно с другой ситуацией. Китай в те годы просто никто не брал в расчет — это стратегическая ошибка Соединенных Штатов, исправить которую уже не удастся. И есть объединенная Европа, которая по своему экономическому потенциалу уже обошла США, а евро рассматривается в качестве альтернативы доллару: сегодня около 60% международных трансакций проводится в долларах, а около 20% — в евро. Дело здесь не в России и не в Ираке, а в том, что принципиально, в стратегическом плане, Евросоюз и США — уже не союзники, поскольку каждый выживает в одиночку.
Впрочем, инерция системы еще достаточно велика, поэтому лично я предполагаю, что мы наблюдаем вовсе не последнюю фазу краха доллара, а предпоследний. Скорее всего, ситуацию на ипотечном и фондовых рынках им удастся выправить — путём какого-то консенсуса с той же Европой, с тем же Китаем, с той же Японией. Годика через полтора они выползут из нынешней фазы кризиса и после этого, наверное, получат какой-то подъём. А вот года с 2010—2011-го может начаться уже настоящий обвал. К которому Россия должна была всерьёз готовиться еще вчера — конечно, если в Кремле намерены играть в этом процессе роль не пассивного и зависимого объекта, но активного и самостоятельного субъекта.
То есть мир вступает в объективно выгодный для нашей страны исторический период, но сможет ли Россия им воспользоваться — очень большой вопрос, потому что соответствующих субъектов, акторов будущего процесса пока не видно. Пока деньги бегут из виртуальной экономики в реальные активы — в сырье, в золото, в продовольствие и т.п. Но как только Соединенные Штаты вступят в период рецессии, эти "тихие гавани" перестанут существовать, поскольку резко сократится платежеспособный спрос на потребительские товары и, соответственно, на сырьё.
Нас убеждают, что вот, за эти годы на такой случай создан специальный Стабилизационный фонд, который поможет пережить черные дни. Но он удивительным образом создается преимущественно всё в тех же американских ценных бумагах, даже в ипотечных, которые вот-вот потеряют большую часть своей даже не реальной, а номинальной стоимости. Ладно, пусть они приносят 7%, даже 8% годовых в долларах. Но ведь официальная инфляция рубля — 12%, а средний курс доллара по отношению к рублю упал с 27,6 в 2006 году до 25,96 рублей в 2007 году, то есть еще на 10%. Значит, только прямой убыток от размещения этих денег составил минимум 14% за 2007 год, это примерно 60 млрд. долларов. А ведь есть еще косвенные убытки — например, упущенная выгода, или потенциальные убытки — на сумму трансакционных издержек, если эти ценные бумаги придется переводить обратно в валюту, и так далее. В то же время мы добываем ежегодно около 140 тонн золота, порядка 5% мировой добычи, — и почти 100 тонн уходит за рубеж. Я не знаю, кому адресовать такие вопросы — я их адресую в воздух...
Сергей ГЛАЗЬЕВ , руководитель Института национального развития РАН, член-корреспондент РАН.
Если объективно проанализировать смысл проводимой в нашей стране кредитно-денежной политики, то окажется, что он заключается прежде всего в поддержке доллара. В этом — главная функция Стабилизационного фонда, благодаря которому наши доходы от покупки нефти и газа идут на покупку обесценивающихся американских облигаций. В этом же и смысл кредитной политики, когда Центральный банк сдерживает предложение денег, "стерилизуя" денежную массу и вынуждая лучших корпоративных заемщиков кредитоваться за границей. Переключать кредитный спрос на иностранные источники и значит поддерживать ликвидность доллара и евро, повышая спрос на эти валюты.
При этом я не думаю, что западные финансовые институты будут, как в Южной Корее 1997 года, уводить деньги с нашего рынка. И когда Кудрин говорит о том, что здесь иностранные капиталы могут найти себе надежную "тихую гавань" — это продолжение всё того же стратегического курса на поддержку Запада. В ситуации кризиса наши денежные власти стараются "подложиться" под неё, открывая для доллара реальные активы российской экономики. И в рамках этой стратегии мы обречены на роль финансовой колонии США и сырьевой периферии для Европы. Вопрос о том, чего здесь больше, измены или глупости, в настоящее время остается открытым.
Но мы имеем дело с такого рода политикой в нашей стране, когда вместо того, чтобы воспользоваться глобальным валютно-финансовым кризисом и создать свою собственную валютную зону, мы всю свою экономическую мощь отдаем в качестве подпорки для другой, рушащейся валюты. Эта политика нам невыгодна, она сопровождается чудовищно неэквивалентным обменом не в нашу пользу, страна теряет на этом огромные деньги.
При этом министр финансов Алексей Кудрин просто обманывает президента и общество, заявляя, что Стабфонд приносит стране высокую прибыль. И это очень легко показать, что Андрей Борисович Кобяков здесь уже сделал. Но точно так же, как Ельцин доверял Дубинину и Кириенко — несмотря на все предупреждения неангажированных экономистов, — Путин доверяет Кудрину и Игнатьеву. И если августовский дефолт 1998 года был полной неожиданностью для Ельцина, он не был неожиданностью для Чубайса и тех, кто за ним стоял. Американские инвесторы и крупнейшие банки сумели, как известно, утащить четыре миллиарда долларов из-под обвала финансовой пирамиды. На грядущем корпоративном дефолте тоже очень многие погреют себе руки. Ведь уже вовсю пошли речи о том, что прибыль государства от крупнейших акционерных обществ с госучастием равна всего 0,5%, полкопейки на каждый вложенный рубль, а вот зарубежные ценные бумаги дают на порядок больше.
Вывод из этого, безусловно, печального факта делается следующий: надо, мол, не порядок в государственных корпорациях наводить, а попросту продать их западным инвесторам, вырученные деньги вложить в "надежные" активы за рубежом и жить в свое удовольствие. Вопрос о том, какие будут последствия для национальной экономики, при этом даже не поднимается. Хотя они очевидны: сориентированные исключительно на получение прибыли западные инвесторы очень быстро так поднимут все цены на внутреннем рынке, что население нашей страны будет просто раздавлено, а государство, живущее на проценты с западных ценных бумаг, будет горой стоять на защите "прав собственника". При таком развитии событий Россия будет обречена либо на революцию, либо на исчезновение с мировой арены в качестве самостоятельного субъекта, тут я вполне согласен с Михаилом Леонидовичем Хазиным. Вот такие блестящие перспективы открывает для нашей страны предложение господина Кудрина устроить здесь "тихую гавань" для иностранных капиталов, которое на деле равносильно предложению скупить за счет долларовой эмиссии всю реальную собственность на территории России.
Но это не спасет ни долларовую пирамиду, ни нас. А теперь — по существу: что нужно, с моей точки зрения, сделать?
Конечно, нельзя даже пытаться "приспособиться" к этому глобальному кризису, а нужно использовать данную ситуацию для формирования собственной валютно-финансовой системы.
Во-первых, мы должны понимать: всё, что сегодня происходит с долларом, — это необратимый процесс. К сожалению, такого понимания нет даже в экспертном сообществе. Очень многие из тех, кто еще вчера убеждал нас в стабильности и нерушимости доллара как единственной мировой валюты, на последнем Давосском форуме неожиданно "прозрели", но весьма специфическим образом: мол, налицо циклический процесс, сегодня доллар падает, а завтра он будет расти, — поэтому надо вкладываться в американскую валюту и заработать на этом. На самом деле, фундаментальные причины, по которым доллар неизбежно утратит статус мировой резервной валюты, хорошо известны. Разрыв между спросом на доллары и их предложением благодаря гигантской эмиссии Федеральной резервной системы постоянно растет, и он достиг уже такой критической величины, когда в мире начинается лавинообразная реакция ухода от американской валюты, особенно со стороны частных спекулянтов, не связанных никакими политическими обязательствами.
В этой ситуации американцы явно взяли курс на то, чтобы разложить "бремя кризиса" на остальные мировые эмиссионные центры: это Евросоюз, Великобритания и Япония, — зафиксировать какой-то курс перехода на единую глобальную валюту и на этом "закрыть" вопрос с долларом. План, вполне осуществимый технически — под эгидой, например, МВФ, но вряд ли осуществимый политически и организационно. Надо понимать, что для самих американцев эмиссия доллара была главным источником финансирования и бюджетного дефицита, и дефицита платежного баланса. В этом отношении никто их Федеральный Резерв не контролировал. В сущности, только благодаря этому источнику им удавалось бесконечно наращивать свои военные расходы и обеспечивать тем самым глобальную гегемонию. Уход от доллара в единую мировую валюту будет одновременно означать резкое сокращение финансовых возможностей самих США, включая резкое сокращение бюджетных расходов. А это приведет к такому взрыву социальных конфликтов в американском обществе, нейтрализация которого выглядит более чем проблематичной.
Мы предлагаем не дожидаться пассивно развития событий на мировой арене, а сыграть на опережение и прежде всего добиться для рубля статуса международной валюты — для начала хотя бы на пространстве СНГ. Тем самым Россия станет самостоятельным эмиссионным центром. Нетрудно понять, что провозглашенная Путиным и Медведевым идея создания в России собственного валютного центра не может быть реализована никаким другим образом. Потому что собственный валютный центр может быть только рублевым центром. Он не может быть долларовым или еще каким-то иным, как предлагает Кудрин, когда рекламирует Россию в качестве "тихой гавани" для иностранных капиталов.
Это означает, что мы должны полностью поменять денежную политику, перейти от эмиссии рубля под обеспечение иностранной валютой к эмиссии рубля под спрос со стороны наших экономических агентов. Тем самым мы должны создать возможности для усиления нашей банковской системы, которая сегодня выглядит комично: на 60% наша денежная база эмитирована под иностранные кредиты, то есть страна потеряла суверенный контроль над собственными финансами. В результате наши конкуренты имеют неисчерпаемый источник денежных средств для скупки любой собственности на территории России.
Замечу, что если бы мы перешли к торговле энергоносителями за рубли — это следующее предложение — падение доллара сразу стало бы намного более ощутимым. Вот эти 60% иностранных кредитов должны быть замещены рублевыми кредитами. Для этого ЦБ должен быть готов существенно расширить рефинансирование российских коммерческих банков.
Таким образом, первый пункт предлагаемой здесь антикризисной программы — это переключение денежной эмиссии на финансирование экономической активности российских агентов. Второй пункт — переход на торговлю нефтью и газом за рубли. Третий пункт — переход к расчетам с нашими соседями в национальных валютах, что также резко расширит собственно рублевое пространство. Четвертый пункт — переход на торговлю с ЕС в национальных валютах, т.е. рублях и евро, к чему Европа уже давно была готова. То же самое нужно сделать в отношениях с Китаем, Индией и другими странами мира, которые имеют позитивный платежный баланс — фактически в противовес идее МВФ о создании новой глобальной валюты на базе доллара и других национальных валют с негативным платежным балансом. Для выполнения этого плана необходимо провести ряд технических операций наподобие открытия рублевых корсчетов и предоставления рублевых кредитов странам СНГ для оплаты российских товаров и услуг. Очень важно обеспечить активизацию института долгосрочного кредитования, потому что при таком повороте политики будет существенно расширено денежное предложение, и очень важно, чтобы эти деньги трансформировались в инвестиции и в реальный экономический рост. Ну и последнее — необходимо как можно быстрее завершить формирование единого экономического пространства хотя бы в рамках ЕврАзЭС, где рубль мог бы полноценно работать в качестве региональной валюты. Я не думаю, что доллар заменит какая-то новая глобальная валюта. Скорее всего, мировой экономический обмен будет сокращен и фрагментирован между разными валютами, и здесь нужно бороться за место под солнцем, потому что призы даже на евразийском, или постсоветском экономическом пространстве очень велики.
http://worldcrisis.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Михаил ХАЗИН , президент компании экспертного консультирования "Неокон".
В глубоком кризисе сегодня находятся не просто доллар или Соединенные Штаты Америки, а вся глобальная экономика. Существует несколько теорий этого кризиса, но только одна из них, монетарная, принята как руководство к действию финансовой и политической элитой Запада, а все остальные, альтернативные ей, в том числе теория структурного кризиса, созданию и развитию которой в немалой степени способствовали некоторые из присутствующих здесь экономистов в 1997-2002 годах, — считаются маргинальными и неадекватными.
Но уже понятно, что монетарная теория кризиса и, соответственно, выхода из него — не работает. На выходе мы получим такую финансово-экономическую модель, которая будет принципиально отличаться от современной, — примерно также, как модель мировой экономики XVII века отличалась от модели XV века. Не исключено, что это произойдет прежде всего из-за фрагментации глобального пространства мировой экономики — того единства, которое наблюдается последние десятилетия, мы уже не увидим.
И вот с точки зрения этих перспектив мы находимся в очень тяжелом состоянии. Потому что Россия сегодня не сможет жить самостоятельно. У нас нет суверенной экономической системы. У нас нет суверенной финансовой системы. У нас нет даже такого сельского хозяйства, которое давало бы минимальный уровень продовольственной безопасности.
И в ситуации глобального кризиса, который может разразиться уже в текущем году — хотя, скорее всего, до американских выборов и 2009 года они дотянут, — так вот, в ситуации этого глобального кризиса совершенно неясно, какое место собирается занять Россия.
Предыдущие 15 лет она занимала место сырьевого придатка глобальной экономики с властью компрадорского капитала. Что было сверхзадачей любого российского бизнесмена: получить по дешевке государственные активы, или с помощью государства получить по дешевке чьи-то активы — и продать их на Запад.
В этой ситуации ни развиваться, ни выживать совершенно невозможно. Сегодня, например, почти вся пищевая промышленность в России принадлежит иностранным корпорациям. Да, они вложили какие-то деньги на покупку и оснащение производства, а теперь они просто вывозят прибыль. То есть практически все деньги, которые платят наши граждане за еду, уходят из страны. Могу напомнить — абсолютно такая же ситуация, с несколько иным механизмом, была у нас в начале ХХ века, и хорошо известно, чем это закончилось. Это закончилось революцией.
В 90-е годы место России в глобальной экономике со стороны государства определяла группа либерал-реформаторов, которые при поддержке Запада целенаправленно строили компрадорский капитализм. А вот в 2000-е годы, последние восемь лет, судя по всему, стратегическая цель у государства появилась. И именно наличие такой цели позволило значительно снизить уровень напряженности в российских элитах. Потому что когда есть стратегическая цель, то она ранжирует все тактические проблемы, грбуо говоря, прав станосится тот, кто больше способствует достижению этой цели.
В чем же заключалась эта стратегическая цель, эта модель развития? На мой взгляд, она заключалась в объединении с Европой на технической основе обмена активами. И мы хорошо видим, что эта работа велась. Именно под это велось реформирование РАО "ЕЭС России", РАО РЖД, шли сложные переговоры по "Газпрому" и российским недрам — и так далее, и тому подобное.
Не будем рассуждать о возможных перспективах этой модели — тем более, что попытка ее реализации натолкнулась на альтернативный план, американский план "Атлантического единства" — и этого столкновения не выдержала. Более того, в рамках реализации своего плана, который предусматривал выход из финансово-экономического кризиса через объединение активов США и Европы, Америке удалось провести смену тех политических лидеров ЕС, которые, по их мнению, были слишком сильно ориентированы на Восток. Это, соответственно, Шрёдер, Ширак и частично Берлускони. А также провели совершенно блистательную операцию по демонизации России в мире. Я имею в виду убийство Политковской, гибель Литвиненко, "марши несогласных", историю в Эстонии и множество иных мелких деталей..
Таким образом, сегодня мы вновь оказались в ситуации, близкой к 90-м годам, и даже еще хуже. Тогда либерал-реформаторы строили компрадорский капитализм, сегодня даже такой цели ни у элит, ни у общества нет. Компрадорскому капитализму можно было придать некие системно-стратегические формы, что и сделал Путин. А сегодня даже линия компрадорского капитализма ведет в никуда, потому что ломается матрица глобальной экономики. И перед новым — или перед новым-старым — руководством страны встала сложнейшая задача: какую ставить цель? Потому что если цели нет, дело закончится войнушкой всех против всех на фоне жесточайшего экономического кризиса — от которого у России нет никаких ресурсов закрыться. Потому что сейчас на дворе не 30-е годы, и у нас — не Советский Союз, который на Великой Депрессии только рос.
Здесь и вывоз капитала, и зависимость от западных кредитов, и деградация практически всех отраслей производства, включая нефтегазовую, и низкий уровень государственного управления, и тысячи других системных причин помельче. В этой ситуации лично я предлагаю провести некую общественную дискуссию с целью понять, какое место должна занимать Россия в новом мире, и определить комплекс мер, который позволит нам выпестовать и защитить национальную буржуазию и национальную бюрократию. Кстати, в мероприятии, которое было подано как клуб пятисот экспертов для Дмитрия Медведева, почему-то оказалось очень много американцев и ни одного китайца. В современных условиях это более чем странно. Где кризис, откуда он идет? Или мы просто игнорируем существование КНР? Или это очередная удачная операция американских спецслужб? То есть на самом деле вредительство компрадорское продолжается.
Если говорить о том, что нужно сделать в преддверии кризиса, я совершенно уверен в том, что главная задача момента — создать у нас сегодня национальную буржуазию путем максимальной поддержки малого и среднего бизнеса. Радикальная и принципиальная вещь, которую нужно сделать, — радикально упростить методы регистрации малых предприятий, отменить понятие "юридического адреса" и максимально облегчить получение кредитов — в том числе и за счет государственных денег. Потому что если деньги давать компрадорскому "крупняку", они уйдут на Запад. А если деньги дать малому бизнесу, они всё равно останутся в России — даже если конкретный проект обанкротится. Но, в любом случае, это та вещь, которую необходимо делать обязательно, потому что без нее мы не сможем создать национальную буржуазию.
То есть предстоит изменить сам концептуальный подход к управлению экономикой. Условно это можно назвать левым либерализмом — в отличие от правого либерализма, монетаристского, согласно которому нужно идти в Вашингтон и там получать инструкции, что и как делать; и в отличие от дирижизма, согласно которому есть Самый Главный Начальник, пусть он и скажет, кому нести чего куда. Я считаю, левый либерализм для России должен заключаться в том, что государство должно создавать работающие структуры и создавать такие условия, чтобы они потом могли работать без участия государства. Сейчас всё делается строго наоборот: государством создаются структуры, которые не могут действовать не только без государственного контроля, но без тотальной государственной поддержки.
Андрей КОБЯКОВ , автор "Русской доктрины", доцент МГУ.
Тема глобального финансово-экономического кризиса — очень многоплановая, и высказаться по всем ее аспектам в течение нескольких минут не представляется возможным. Поэтому я бы хотел сконцентрироваться на некоторых фундаментальных его характеристиках.
Прежде всего, кризис этот возник не вчера и не в прошлом году — датой его начала следует считать 1971 год, когда Соединенные Штаты отказались от своих обязательств по поддержанию золотого стандарта доллара. И с тех пор он по таким вот нисходящим ступенькам и движется. Единственная передышка возникла в 90-е годы и была связана с чрезвычайно удачным для доллара стечением обстоятельств: одновременным кризисом в Японии и уничтожением Советского Союза.
Мы привыкли думать, что ельцинская Россия была нищенским государством, существующим на подачки МВФ. На самом деле в 90-е годы она выступала как нетто-экспортер капиталов, причем капиталов, исчисляемых триллионами долларов. Но это были "серые деньги", и требовать за них какую-то приличную оплату было невозможно, поэтому международная финансовая система, находившаяся в очень сложном положении, имела возможность использовать их на своих условиях — как очень дешевые, а то и просто даровые ресурсы. Кстати, ту же роль фактически исполняла и послекризисная Япония с ее почти нулевыми процентными ставками.
Это помогло организовать феноменальный подъем фондового рынка Соединенных Штатов, который превратился в глобальный пылесос по высасыванию финансовых средств, но Америка из-за этого окончательно села на долговую иглу, и даже несмотря на то, что в последние три года клинтоновского правления они вышли — впервые за 30 с лишним лет — на профицит бюджета, одновременно дефицит платежного баланса превысил полтриллиона долларов. Начиная с 2001 года мы увидели одновременно и бюджетный, и платежный дефицит, размеры которого составляют около триллиона долларов. Именно на такую сумму мировой рынок ежегодно даже не кредитует, а спонсирует американскую экноомику. То есть нынешняя система может существовать только в условиях такого перетока средств в Америку с её гиперпотреблением. И, повторюсь, если бы не сверхудачно сложившиеся для доллара обстоятельства в СССР и Японии, американская валюта могла рухнуть еще 15 лет назад, а так мощные толчки 1991 и 1995 года имели для неё только локальные последствия, которые удалось ликвидировать в течение четырех-пяти месяцев..
Сейчас они имеют дело совершенно с другой ситуацией. Китай в те годы просто никто не брал в расчет — это стратегическая ошибка Соединенных Штатов, исправить которую уже не удастся. И есть объединенная Европа, которая по своему экономическому потенциалу уже обошла США, а евро рассматривается в качестве альтернативы доллару: сегодня около 60% международных трансакций проводится в долларах, а около 20% — в евро. Дело здесь не в России и не в Ираке, а в том, что принципиально, в стратегическом плане, Евросоюз и США — уже не союзники, поскольку каждый выживает в одиночку.
Впрочем, инерция системы еще достаточно велика, поэтому лично я предполагаю, что мы наблюдаем вовсе не последнюю фазу краха доллара, а предпоследний. Скорее всего, ситуацию на ипотечном и фондовых рынках им удастся выправить — путём какого-то консенсуса с той же Европой, с тем же Китаем, с той же Японией. Годика через полтора они выползут из нынешней фазы кризиса и после этого, наверное, получат какой-то подъём. А вот года с 2010—2011-го может начаться уже настоящий обвал. К которому Россия должна была всерьёз готовиться еще вчера — конечно, если в Кремле намерены играть в этом процессе роль не пассивного и зависимого объекта, но активного и самостоятельного субъекта.
То есть мир вступает в объективно выгодный для нашей страны исторический период, но сможет ли Россия им воспользоваться — очень большой вопрос, потому что соответствующих субъектов, акторов будущего процесса пока не видно. Пока деньги бегут из виртуальной экономики в реальные активы — в сырье, в золото, в продовольствие и т.п. Но как только Соединенные Штаты вступят в период рецессии, эти "тихие гавани" перестанут существовать, поскольку резко сократится платежеспособный спрос на потребительские товары и, соответственно, на сырьё.
Нас убеждают, что вот, за эти годы на такой случай создан специальный Стабилизационный фонд, который поможет пережить черные дни. Но он удивительным образом создается преимущественно всё в тех же американских ценных бумагах, даже в ипотечных, которые вот-вот потеряют большую часть своей даже не реальной, а номинальной стоимости. Ладно, пусть они приносят 7%, даже 8% годовых в долларах. Но ведь официальная инфляция рубля — 12%, а средний курс доллара по отношению к рублю упал с 27,6 в 2006 году до 25,96 рублей в 2007 году, то есть еще на 10%. Значит, только прямой убыток от размещения этих денег составил минимум 14% за 2007 год, это примерно 60 млрд. долларов. А ведь есть еще косвенные убытки — например, упущенная выгода, или потенциальные убытки — на сумму трансакционных издержек, если эти ценные бумаги придется переводить обратно в валюту, и так далее. В то же время мы добываем ежегодно около 140 тонн золота, порядка 5% мировой добычи, — и почти 100 тонн уходит за рубеж. Я не знаю, кому адресовать такие вопросы — я их адресую в воздух...
Сергей ГЛАЗЬЕВ , руководитель Института национального развития РАН, член-корреспондент РАН.
Если объективно проанализировать смысл проводимой в нашей стране кредитно-денежной политики, то окажется, что он заключается прежде всего в поддержке доллара. В этом — главная функция Стабилизационного фонда, благодаря которому наши доходы от покупки нефти и газа идут на покупку обесценивающихся американских облигаций. В этом же и смысл кредитной политики, когда Центральный банк сдерживает предложение денег, "стерилизуя" денежную массу и вынуждая лучших корпоративных заемщиков кредитоваться за границей. Переключать кредитный спрос на иностранные источники и значит поддерживать ликвидность доллара и евро, повышая спрос на эти валюты.
При этом я не думаю, что западные финансовые институты будут, как в Южной Корее 1997 года, уводить деньги с нашего рынка. И когда Кудрин говорит о том, что здесь иностранные капиталы могут найти себе надежную "тихую гавань" — это продолжение всё того же стратегического курса на поддержку Запада. В ситуации кризиса наши денежные власти стараются "подложиться" под неё, открывая для доллара реальные активы российской экономики. И в рамках этой стратегии мы обречены на роль финансовой колонии США и сырьевой периферии для Европы. Вопрос о том, чего здесь больше, измены или глупости, в настоящее время остается открытым.
Но мы имеем дело с такого рода политикой в нашей стране, когда вместо того, чтобы воспользоваться глобальным валютно-финансовым кризисом и создать свою собственную валютную зону, мы всю свою экономическую мощь отдаем в качестве подпорки для другой, рушащейся валюты. Эта политика нам невыгодна, она сопровождается чудовищно неэквивалентным обменом не в нашу пользу, страна теряет на этом огромные деньги.
При этом министр финансов Алексей Кудрин просто обманывает президента и общество, заявляя, что Стабфонд приносит стране высокую прибыль. И это очень легко показать, что Андрей Борисович Кобяков здесь уже сделал. Но точно так же, как Ельцин доверял Дубинину и Кириенко — несмотря на все предупреждения неангажированных экономистов, — Путин доверяет Кудрину и Игнатьеву. И если августовский дефолт 1998 года был полной неожиданностью для Ельцина, он не был неожиданностью для Чубайса и тех, кто за ним стоял. Американские инвесторы и крупнейшие банки сумели, как известно, утащить четыре миллиарда долларов из-под обвала финансовой пирамиды. На грядущем корпоративном дефолте тоже очень многие погреют себе руки. Ведь уже вовсю пошли речи о том, что прибыль государства от крупнейших акционерных обществ с госучастием равна всего 0,5%, полкопейки на каждый вложенный рубль, а вот зарубежные ценные бумаги дают на порядок больше.
Вывод из этого, безусловно, печального факта делается следующий: надо, мол, не порядок в государственных корпорациях наводить, а попросту продать их западным инвесторам, вырученные деньги вложить в "надежные" активы за рубежом и жить в свое удовольствие. Вопрос о том, какие будут последствия для национальной экономики, при этом даже не поднимается. Хотя они очевидны: сориентированные исключительно на получение прибыли западные инвесторы очень быстро так поднимут все цены на внутреннем рынке, что население нашей страны будет просто раздавлено, а государство, живущее на проценты с западных ценных бумаг, будет горой стоять на защите "прав собственника". При таком развитии событий Россия будет обречена либо на революцию, либо на исчезновение с мировой арены в качестве самостоятельного субъекта, тут я вполне согласен с Михаилом Леонидовичем Хазиным. Вот такие блестящие перспективы открывает для нашей страны предложение господина Кудрина устроить здесь "тихую гавань" для иностранных капиталов, которое на деле равносильно предложению скупить за счет долларовой эмиссии всю реальную собственность на территории России.
Но это не спасет ни долларовую пирамиду, ни нас. А теперь — по существу: что нужно, с моей точки зрения, сделать?
Конечно, нельзя даже пытаться "приспособиться" к этому глобальному кризису, а нужно использовать данную ситуацию для формирования собственной валютно-финансовой системы.
Во-первых, мы должны понимать: всё, что сегодня происходит с долларом, — это необратимый процесс. К сожалению, такого понимания нет даже в экспертном сообществе. Очень многие из тех, кто еще вчера убеждал нас в стабильности и нерушимости доллара как единственной мировой валюты, на последнем Давосском форуме неожиданно "прозрели", но весьма специфическим образом: мол, налицо циклический процесс, сегодня доллар падает, а завтра он будет расти, — поэтому надо вкладываться в американскую валюту и заработать на этом. На самом деле, фундаментальные причины, по которым доллар неизбежно утратит статус мировой резервной валюты, хорошо известны. Разрыв между спросом на доллары и их предложением благодаря гигантской эмиссии Федеральной резервной системы постоянно растет, и он достиг уже такой критической величины, когда в мире начинается лавинообразная реакция ухода от американской валюты, особенно со стороны частных спекулянтов, не связанных никакими политическими обязательствами.
В этой ситуации американцы явно взяли курс на то, чтобы разложить "бремя кризиса" на остальные мировые эмиссионные центры: это Евросоюз, Великобритания и Япония, — зафиксировать какой-то курс перехода на единую глобальную валюту и на этом "закрыть" вопрос с долларом. План, вполне осуществимый технически — под эгидой, например, МВФ, но вряд ли осуществимый политически и организационно. Надо понимать, что для самих американцев эмиссия доллара была главным источником финансирования и бюджетного дефицита, и дефицита платежного баланса. В этом отношении никто их Федеральный Резерв не контролировал. В сущности, только благодаря этому источнику им удавалось бесконечно наращивать свои военные расходы и обеспечивать тем самым глобальную гегемонию. Уход от доллара в единую мировую валюту будет одновременно означать резкое сокращение финансовых возможностей самих США, включая резкое сокращение бюджетных расходов. А это приведет к такому взрыву социальных конфликтов в американском обществе, нейтрализация которого выглядит более чем проблематичной.
Мы предлагаем не дожидаться пассивно развития событий на мировой арене, а сыграть на опережение и прежде всего добиться для рубля статуса международной валюты — для начала хотя бы на пространстве СНГ. Тем самым Россия станет самостоятельным эмиссионным центром. Нетрудно понять, что провозглашенная Путиным и Медведевым идея создания в России собственного валютного центра не может быть реализована никаким другим образом. Потому что собственный валютный центр может быть только рублевым центром. Он не может быть долларовым или еще каким-то иным, как предлагает Кудрин, когда рекламирует Россию в качестве "тихой гавани" для иностранных капиталов.
Это означает, что мы должны полностью поменять денежную политику, перейти от эмиссии рубля под обеспечение иностранной валютой к эмиссии рубля под спрос со стороны наших экономических агентов. Тем самым мы должны создать возможности для усиления нашей банковской системы, которая сегодня выглядит комично: на 60% наша денежная база эмитирована под иностранные кредиты, то есть страна потеряла суверенный контроль над собственными финансами. В результате наши конкуренты имеют неисчерпаемый источник денежных средств для скупки любой собственности на территории России.
Замечу, что если бы мы перешли к торговле энергоносителями за рубли — это следующее предложение — падение доллара сразу стало бы намного более ощутимым. Вот эти 60% иностранных кредитов должны быть замещены рублевыми кредитами. Для этого ЦБ должен быть готов существенно расширить рефинансирование российских коммерческих банков.
Таким образом, первый пункт предлагаемой здесь антикризисной программы — это переключение денежной эмиссии на финансирование экономической активности российских агентов. Второй пункт — переход на торговлю нефтью и газом за рубли. Третий пункт — переход к расчетам с нашими соседями в национальных валютах, что также резко расширит собственно рублевое пространство. Четвертый пункт — переход на торговлю с ЕС в национальных валютах, т.е. рублях и евро, к чему Европа уже давно была готова. То же самое нужно сделать в отношениях с Китаем, Индией и другими странами мира, которые имеют позитивный платежный баланс — фактически в противовес идее МВФ о создании новой глобальной валюты на базе доллара и других национальных валют с негативным платежным балансом. Для выполнения этого плана необходимо провести ряд технических операций наподобие открытия рублевых корсчетов и предоставления рублевых кредитов странам СНГ для оплаты российских товаров и услуг. Очень важно обеспечить активизацию института долгосрочного кредитования, потому что при таком повороте политики будет существенно расширено денежное предложение, и очень важно, чтобы эти деньги трансформировались в инвестиции и в реальный экономический рост. Ну и последнее — необходимо как можно быстрее завершить формирование единого экономического пространства хотя бы в рамках ЕврАзЭС, где рубль мог бы полноценно работать в качестве региональной валюты. Я не думаю, что доллар заменит какая-то новая глобальная валюта. Скорее всего, мировой экономический обмен будет сокращен и фрагментирован между разными валютами, и здесь нужно бороться за место под солнцем, потому что призы даже на евразийском, или постсоветском экономическом пространстве очень велики.
http://worldcrisis.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу