13 августа 2014 Архив Миронов Валерий
В первом полугодии текущего года, по нашим оценкам, сделанным на основе использования альтернативных методов устранения сезонности, в российской экономике наблюдалась техническая рецессия в базовых секторах экономики, то есть снижение выпуска со снятой сезонностью в течение двух кварталов подряд. При этом в промышленности нами зафиксирован рост на уровне 1% (июнь к декабрю со снятой сезонностью). В попытках форсировать импортозамещение в АПК на основе введения запретов на импорт продовольствия из ряда стран российские чиновники могут упустить из виду другие (более эффективные) направления борьбы с голландской болезнью в российской экономике.
Шахматы, как известно, модель жизни, недаром они столь популярны, несмотря на проникновение в эту сферу IT, о чем говорит идущая Олимпиада в норвежском Тромсе. События последних месяцев в отношениях России с ее партнерами, на наш взгляд, сильно напоминают шахматную партию, когда игрок, играющий черными против в чем-то более маститого соперника, применяет гамбит, то есть жертву одной или нескольких пешек для захвата инициативы. Распространение в последние годы новых шахматных программ и компьютеров показало, что, по большому счету, большинство гамбитов некорректны и против машины их применять крайне рискованно, но в играх между людьми они по-прежнему широко практикуются, так как помимо фактора захвата инициативы (что очень важно, так как атаковать легче, чем защищаться) для конечного успеха важен фактор неожиданности. Все это часто ведет к успеху игрока, применяющего гамбит, однако нередки и случаи, когда он остается и без пешек (то есть без материала, как говорят шахматисты), и без инициативы (то есть в заведомо плохой позиции). Поэтому играть гамбит очень интересно, часто эффективно, но и очень рискованно.
Используя шахматные аналогии, можно сказать, что Россия, начиная с зимы, осуществила уже, по крайней мере, две "жертвы". Сначала она при присоединении Крыма захватила инициативу, но в определенном смысле пожертвовала среднесрочной экономической стабильностью, получив первую волну западных санкций - против ТЭКа, госбанков и оборонного комплекса, которые могут нанести вред не сразу, а спустя какое-то время. Затем Россия пошла еще дальше, введя на днях ответные санкции на продовольственном рынке против ЕС, США, Канады, Австралии и Норвегии, пожертвовав, в определенной мере, текущей внутриэкономической стабильностью в силу увеличения риска ускорения инфляции, по крайней мере, в этом году. Возникает естественный вопрос - что дальше? Каковы результаты этих "жертв"? Будут ли новые? И каков может быть исход всей партии?
Ответ на эти вопросы зависит как от оценки сложившейся позиции, в том числе экономической ситуации в России, так и от названия выбранного Россией гамбита - они (гамбиты) по содержанию бывают разные, прежде всего, с точки зрения количества пожертвованных пешек. Так, один из самых известных, т.н. "северный гамбит" связан с последовательной жертвой сразу трех пешек - на полях d4, с3 и b2. Россия, по всей видимости, играет по крупному. Две жертвы уже было, какова будет третья?
Текущую экономическую ситуацию в России многие, опираясь на данные текущей официальной статистики по базовым отраслям экономики и выводы Росстата и Минэкономразвития о темпах роста со снятой сезонностью по первым двум кварталам года, оценивают как стагнацию, а не рецессию. Наши оценки более пессимистичны, так как при обоих используемых нами методах снятия сезонности с официальных данных по динамике базовых отраслей получается, что в первом полугодии мы имели отрицательные темпы прироста экономики в целом два квартала подряд (если с определенной степенью условности отождествлять ее с базовыми отраслями). При этом в июне текущего года к декабрю предыдущего российская экономика упала либо на 0,4%, либо на 2,3% в зависимости от использованного метода снятия сезонности (рис. 1).
Рис 1. Динамика базовых отраслей экономики России, сезонность устранена, июнь 2013 г. =1
Примечание: ЦР1 - снятие сезонности методом Tramo-Seats (расчеты Н. Кондрашова); ЦР2 - снятие сезонности альтернативным методом (по данным Э.Ф. Баранова, см. http://dcenter.hse.ru/ind_basic).
Источник: Росстат, Расчеты Института "Центр развития" НИУ ВШЭ.
Справедливости ради надо отметить сохраняющийся рост промышленности, которая, по нашим оценкам, с учетом фактора сезонности в июне текущего года выросла на 0,4% к июню и на 1% к декабрю прошлого года (табл. 4.1). То есть, получается, что промышленность ускорилась именно в тот момент, когда Россия начала разыгрывать упомянутый выше геополитический гамбит. Конечно, ускорение произошло не из-за, а по другим (пока не до конца понятным) причинам, так как промышленность ускорялась уже в первом квартале, т.е. до первой "жертвы". Причиной может быть и рост ценовой конкурентоспособности промышленности на фоне начавшегося высвобождения занятых, о чем мы писали в прошлом Обозрении российской экономики, и тренд к ослаблению рубля, реальный эффективный курс которого, по данным Банка России, в январе-июле текущего года снизился на 5,5% по отношению к тому же периоду прошлого года, хотя в июле к декабрю остался пока почти неизменным (укрепление на 1,4%). Рост промышленности, в частности, проявляется и в увеличении числа "зеленых ростков", то есть индустриальных секторов, растущих со снятой сезонностью не менее трех месяцев подряд (рис. 2). Баланс, то есть разница растущих и падающих секторов в мае-июне достиг плюс 29, или примерно 9% всех анализируемых в наших расчетах секторов промышленности.
Рис. 2. "Зеленые ростки" в промышленности (растущие и снижающиеся сектора промышленности в течение 3 месяцев подряд со снятой сезонностью), штук (всего анализируется 303 сектора промышленности)
Примечание: по данным Э.Ф. Баранова, см. http://dcenter.hse.ru/iipp.
Источник: Росстат, Расчеты Института "Центр развития" НИУ ВШЭ.
И если сейчас этот рост промышленности поддержать правильными мерами, то ее увеличение на 1% в первом полугодии делало бы не столь уж и фантастическим озвученный министром промышленности Денисом Мантуровым на недавней встрече с президентом Путиным прогноз почти 2%-ного роста индустрии в этом году. Но какие меры могут реально поддержать промышленность?
Во-первых, на фоне заметного снижения загрузки мощностей в промышленности (рис. 3) и слабой динамики выпуска базовых секторов вряд ли целесообразны шаги по дальнейшему ужесточению денежной политики, даже если инфляция ускоряется в силу немонетарных причин.
Рис.3 . Уровень загрузки мощностей в промышленности в январе 2004- апреле 2014 гг., в %
Источник: Российский экономический барометр (РЭБ).
Кроме того, мы не склонны уповать на широко обсуждаемый и поддерживаемый, как говорят опросы, большинством граждан России, запрет импорта продовольствия и сельхозпродукции из ряда стран. Во-первых, мера выглядит реактивной и поэтому не столь тщательно подготовленной, как это необходимо для уверенности в положительном эффекте. Она нацелена скорее на общественное мнение западных стран, чем в пользу российских производителей. Мы считаем так и потому, что урожай этого года в России уже созрел и сколько-нибудь значимого импортозамещения в этом году уже не случится, и потому, что властями форсируется привлечение новых поставщиков продукции АПК (из Азии, Южной Америки, СНГ, Турции, Новой Зеландии и т.д.), а не создание условий для российских производителей (через дебюрократизацию и демонополизацию производства и закупок), и потому, что сфера российского АПК сильнейшим образом зависит от импорта с точки зрения не только закупок качественных тракторов, комбайнов, химикатов, упаковочной пленки, но даже семенной картошки, которую, видимо, собираются в возрастающих масштабах завозить из-за рубежа.
При такой стратегии, нацеленной, скорее, на политические, а не экономические цели, в лучшем случае, всё вернется на круги своя без заметного импортозамещения при отмене санкций. В худшем - на внутреннем рынке станут возникать локальные и продуктовые дефициты отдельных видов продовольствия. При этом в условиях, когда не менее половины крупнейших производителей сельхозпродукции в России, по имеющимся экспертным оценкам, принадлежат иностранным собственникам, наращивание господдержки АПК из бюджета может оказаться, мягко говоря, неэффективным.
Кроме того, в качестве главного объекта господдержки для импортозамещения, помимо пищевой промышленности, которая растет темпами, лишь немногим выше среднего по промышленности, есть другие более энергичные кандидаты, например, производители мебели, пластмасс, электронных компонентов, приборов и др., которые растут ускоренными темпами и поэтому, скорее всего, эффективно используют господдержку при ее предоставлении в той или иной форме (см таблицу). С учетом этого, если уж следовать логике ответных санкций с учетом их косвенного положительного эффекта для внутреннего производства (пусть и краткосрочного, как при любом протекционизме), то почему бы в качестве ответного шага запретить не импорт продовольствия, а, например, мебели или легковых автомобилей из США и Западной Европы, стимулируя российских и белорусских мебельщиков, автопром и создание сборочных производств?
Да и вообще, импортозамещение для России вряд ли может быть самодовлеющей стратегией. Да, в последние 20 лет импорт в Россию прирастал темпами в два раза более высокими, чем внутренний спрос, так как спрос подпитывался ростом сырьевой ренты, а собственная обрабатывающая промышленность отмирала под влиянием голландской болезни. Да, доля сельскохозяйственного импорта в совокупном импорте товаров и услуг на уровне 9% заметно выше, чем у большинства стран ОЭСР (рис. 4). Да, российская оборонка зависит от десятков поставщиков комплектующих в Европе и Украине, что в существующих условиях выглядит сверхвысоким риском.
Рис 4. Характеристики импорта стран ОЭСР и БРИК, Россия выделена красным
Примечание: ось х - данные за 2012 г., ось у - за 2011 г.
Источник: IMD DATA BASE, 2013.
Но в целом доля импорта в ВВП России по мировым меркам не столь уж велика - немногим более 21%, что заметно ниже, чем у большинства стран ОЭСР. Из крупных экономик эта доля ниже по большому счету лишь у США, Бразилии и Японии (рис. 4.4). Для производства сложной продукции обрабатывающей на объемный внешний рынок необходим значительный импорт комплектующих изделий из надежных источников. При этом имеющиеся долгосрочные сценарии развития мировой обрабатывающей промышленности, разработанные в последние годы мировым бизнес-сообществом, хотя и допускают переход от полностью глобализованного рынка к формированию двух (или трех) относительно изолированных центров силы с разными внутренними правилами игры, но развитие в рамках полной автаркии стран (пусть даже и крупных) не считают сколь-либо эффективным. Между тем Россия может, при неблагоприятном сценарии, оказаться именно в таком положении, стремясь все производить внутри страны. Поэтому очень хотелось бы, чтобы очередная жертва в рамках разыгрываемого Россией гамбита была не только политически эффективной, но и экономически выверенной с точки зрения как ближайших, так и долгосрочных последствий. Ведь как и в шахматных турнирах, страна при проигрыше важной геополитической партии из-за неверной оценки её элитой позиции или неточного расчета дерева вариантов, может надолго уйти с "шахматной доски" как значимый игрок.
Шахматы, как известно, модель жизни, недаром они столь популярны, несмотря на проникновение в эту сферу IT, о чем говорит идущая Олимпиада в норвежском Тромсе. События последних месяцев в отношениях России с ее партнерами, на наш взгляд, сильно напоминают шахматную партию, когда игрок, играющий черными против в чем-то более маститого соперника, применяет гамбит, то есть жертву одной или нескольких пешек для захвата инициативы. Распространение в последние годы новых шахматных программ и компьютеров показало, что, по большому счету, большинство гамбитов некорректны и против машины их применять крайне рискованно, но в играх между людьми они по-прежнему широко практикуются, так как помимо фактора захвата инициативы (что очень важно, так как атаковать легче, чем защищаться) для конечного успеха важен фактор неожиданности. Все это часто ведет к успеху игрока, применяющего гамбит, однако нередки и случаи, когда он остается и без пешек (то есть без материала, как говорят шахматисты), и без инициативы (то есть в заведомо плохой позиции). Поэтому играть гамбит очень интересно, часто эффективно, но и очень рискованно.
Используя шахматные аналогии, можно сказать, что Россия, начиная с зимы, осуществила уже, по крайней мере, две "жертвы". Сначала она при присоединении Крыма захватила инициативу, но в определенном смысле пожертвовала среднесрочной экономической стабильностью, получив первую волну западных санкций - против ТЭКа, госбанков и оборонного комплекса, которые могут нанести вред не сразу, а спустя какое-то время. Затем Россия пошла еще дальше, введя на днях ответные санкции на продовольственном рынке против ЕС, США, Канады, Австралии и Норвегии, пожертвовав, в определенной мере, текущей внутриэкономической стабильностью в силу увеличения риска ускорения инфляции, по крайней мере, в этом году. Возникает естественный вопрос - что дальше? Каковы результаты этих "жертв"? Будут ли новые? И каков может быть исход всей партии?
Ответ на эти вопросы зависит как от оценки сложившейся позиции, в том числе экономической ситуации в России, так и от названия выбранного Россией гамбита - они (гамбиты) по содержанию бывают разные, прежде всего, с точки зрения количества пожертвованных пешек. Так, один из самых известных, т.н. "северный гамбит" связан с последовательной жертвой сразу трех пешек - на полях d4, с3 и b2. Россия, по всей видимости, играет по крупному. Две жертвы уже было, какова будет третья?
Текущую экономическую ситуацию в России многие, опираясь на данные текущей официальной статистики по базовым отраслям экономики и выводы Росстата и Минэкономразвития о темпах роста со снятой сезонностью по первым двум кварталам года, оценивают как стагнацию, а не рецессию. Наши оценки более пессимистичны, так как при обоих используемых нами методах снятия сезонности с официальных данных по динамике базовых отраслей получается, что в первом полугодии мы имели отрицательные темпы прироста экономики в целом два квартала подряд (если с определенной степенью условности отождествлять ее с базовыми отраслями). При этом в июне текущего года к декабрю предыдущего российская экономика упала либо на 0,4%, либо на 2,3% в зависимости от использованного метода снятия сезонности (рис. 1).
Рис 1. Динамика базовых отраслей экономики России, сезонность устранена, июнь 2013 г. =1
Примечание: ЦР1 - снятие сезонности методом Tramo-Seats (расчеты Н. Кондрашова); ЦР2 - снятие сезонности альтернативным методом (по данным Э.Ф. Баранова, см. http://dcenter.hse.ru/ind_basic).
Источник: Росстат, Расчеты Института "Центр развития" НИУ ВШЭ.
Справедливости ради надо отметить сохраняющийся рост промышленности, которая, по нашим оценкам, с учетом фактора сезонности в июне текущего года выросла на 0,4% к июню и на 1% к декабрю прошлого года (табл. 4.1). То есть, получается, что промышленность ускорилась именно в тот момент, когда Россия начала разыгрывать упомянутый выше геополитический гамбит. Конечно, ускорение произошло не из-за, а по другим (пока не до конца понятным) причинам, так как промышленность ускорялась уже в первом квартале, т.е. до первой "жертвы". Причиной может быть и рост ценовой конкурентоспособности промышленности на фоне начавшегося высвобождения занятых, о чем мы писали в прошлом Обозрении российской экономики, и тренд к ослаблению рубля, реальный эффективный курс которого, по данным Банка России, в январе-июле текущего года снизился на 5,5% по отношению к тому же периоду прошлого года, хотя в июле к декабрю остался пока почти неизменным (укрепление на 1,4%). Рост промышленности, в частности, проявляется и в увеличении числа "зеленых ростков", то есть индустриальных секторов, растущих со снятой сезонностью не менее трех месяцев подряд (рис. 2). Баланс, то есть разница растущих и падающих секторов в мае-июне достиг плюс 29, или примерно 9% всех анализируемых в наших расчетах секторов промышленности.
Рис. 2. "Зеленые ростки" в промышленности (растущие и снижающиеся сектора промышленности в течение 3 месяцев подряд со снятой сезонностью), штук (всего анализируется 303 сектора промышленности)
Примечание: по данным Э.Ф. Баранова, см. http://dcenter.hse.ru/iipp.
Источник: Росстат, Расчеты Института "Центр развития" НИУ ВШЭ.
И если сейчас этот рост промышленности поддержать правильными мерами, то ее увеличение на 1% в первом полугодии делало бы не столь уж и фантастическим озвученный министром промышленности Денисом Мантуровым на недавней встрече с президентом Путиным прогноз почти 2%-ного роста индустрии в этом году. Но какие меры могут реально поддержать промышленность?
Во-первых, на фоне заметного снижения загрузки мощностей в промышленности (рис. 3) и слабой динамики выпуска базовых секторов вряд ли целесообразны шаги по дальнейшему ужесточению денежной политики, даже если инфляция ускоряется в силу немонетарных причин.
Рис.3 . Уровень загрузки мощностей в промышленности в январе 2004- апреле 2014 гг., в %
Источник: Российский экономический барометр (РЭБ).
Кроме того, мы не склонны уповать на широко обсуждаемый и поддерживаемый, как говорят опросы, большинством граждан России, запрет импорта продовольствия и сельхозпродукции из ряда стран. Во-первых, мера выглядит реактивной и поэтому не столь тщательно подготовленной, как это необходимо для уверенности в положительном эффекте. Она нацелена скорее на общественное мнение западных стран, чем в пользу российских производителей. Мы считаем так и потому, что урожай этого года в России уже созрел и сколько-нибудь значимого импортозамещения в этом году уже не случится, и потому, что властями форсируется привлечение новых поставщиков продукции АПК (из Азии, Южной Америки, СНГ, Турции, Новой Зеландии и т.д.), а не создание условий для российских производителей (через дебюрократизацию и демонополизацию производства и закупок), и потому, что сфера российского АПК сильнейшим образом зависит от импорта с точки зрения не только закупок качественных тракторов, комбайнов, химикатов, упаковочной пленки, но даже семенной картошки, которую, видимо, собираются в возрастающих масштабах завозить из-за рубежа.
При такой стратегии, нацеленной, скорее, на политические, а не экономические цели, в лучшем случае, всё вернется на круги своя без заметного импортозамещения при отмене санкций. В худшем - на внутреннем рынке станут возникать локальные и продуктовые дефициты отдельных видов продовольствия. При этом в условиях, когда не менее половины крупнейших производителей сельхозпродукции в России, по имеющимся экспертным оценкам, принадлежат иностранным собственникам, наращивание господдержки АПК из бюджета может оказаться, мягко говоря, неэффективным.
Кроме того, в качестве главного объекта господдержки для импортозамещения, помимо пищевой промышленности, которая растет темпами, лишь немногим выше среднего по промышленности, есть другие более энергичные кандидаты, например, производители мебели, пластмасс, электронных компонентов, приборов и др., которые растут ускоренными темпами и поэтому, скорее всего, эффективно используют господдержку при ее предоставлении в той или иной форме (см таблицу). С учетом этого, если уж следовать логике ответных санкций с учетом их косвенного положительного эффекта для внутреннего производства (пусть и краткосрочного, как при любом протекционизме), то почему бы в качестве ответного шага запретить не импорт продовольствия, а, например, мебели или легковых автомобилей из США и Западной Европы, стимулируя российских и белорусских мебельщиков, автопром и создание сборочных производств?
Да и вообще, импортозамещение для России вряд ли может быть самодовлеющей стратегией. Да, в последние 20 лет импорт в Россию прирастал темпами в два раза более высокими, чем внутренний спрос, так как спрос подпитывался ростом сырьевой ренты, а собственная обрабатывающая промышленность отмирала под влиянием голландской болезни. Да, доля сельскохозяйственного импорта в совокупном импорте товаров и услуг на уровне 9% заметно выше, чем у большинства стран ОЭСР (рис. 4). Да, российская оборонка зависит от десятков поставщиков комплектующих в Европе и Украине, что в существующих условиях выглядит сверхвысоким риском.
Рис 4. Характеристики импорта стран ОЭСР и БРИК, Россия выделена красным
Примечание: ось х - данные за 2012 г., ось у - за 2011 г.
Источник: IMD DATA BASE, 2013.
Но в целом доля импорта в ВВП России по мировым меркам не столь уж велика - немногим более 21%, что заметно ниже, чем у большинства стран ОЭСР. Из крупных экономик эта доля ниже по большому счету лишь у США, Бразилии и Японии (рис. 4.4). Для производства сложной продукции обрабатывающей на объемный внешний рынок необходим значительный импорт комплектующих изделий из надежных источников. При этом имеющиеся долгосрочные сценарии развития мировой обрабатывающей промышленности, разработанные в последние годы мировым бизнес-сообществом, хотя и допускают переход от полностью глобализованного рынка к формированию двух (или трех) относительно изолированных центров силы с разными внутренними правилами игры, но развитие в рамках полной автаркии стран (пусть даже и крупных) не считают сколь-либо эффективным. Между тем Россия может, при неблагоприятном сценарии, оказаться именно в таком положении, стремясь все производить внутри страны. Поэтому очень хотелось бы, чтобы очередная жертва в рамках разыгрываемого Россией гамбита была не только политически эффективной, но и экономически выверенной с точки зрения как ближайших, так и долгосрочных последствий. Ведь как и в шахматных турнирах, страна при проигрыше важной геополитической партии из-за неверной оценки её элитой позиции или неточного расчета дерева вариантов, может надолго уйти с "шахматной доски" как значимый игрок.
/templates/new/dleimages/no_icon.gif
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Жалоба