18 ноября 2016
Как история с Алексеем Улюкаевым находится, по словам премьер-министра Дмитрия Медведева, "за гранью понимания", так и история с Дональдом Трампом, включая ее экономические последствия, пока находится примерно там же.
В то время как российско-американские отношения, скорее всего, ждет хотя бы частичная разморозка, возможные экономические новации нового президента США могут иметь для экономики РФ менее вдохновляющие последствия. Будут ли смягчены антироссийские санкции – это как раз находится сейчас за гранью понимания. Однако некоторые предвыборные намерения Трампа выглядят правдоподобными и потенциально реализуемыми.
Одно из них – стимулирование добывающей промышленности США. Снятие запретов и налоговое стимулирование могут повысить активность, причем не только на сланцевых месторождениях. Эти меры способны намного увеличить оценку ресурсов, пригодных к разработке. Что не означает еще большего падения нефтяных цен – они с высокой степенью вероятности останутся примерно на нынешнем низком уровне, и не следует ожидать, будто американцы начнут сворачивать добычу при $50 за баррель и массово разорятся при $40. Мировой нефтяной ценник, который в результате сланцевой революции оказался в руках США, с приходом Трампа может остаться там надолго.
Второе – ограничение импорта из Поднебесной. Даже если Трамп воплотит только часть своих протекционистских намерений, то для Китая, который серьезно зависит от американского рынка, они станут неприятным испытанием и дополнительным тормозом для национальной экономики. Но тогда это автоматически превратится в неприятное испытание практически для всех сырьевых экономик.
Третье – то или иное сочетание (а тем более попытка полноценной реализации) элементов "трампономики", включая снижение налогов, массовую модернизацию инфраструктуры, повышение зарплат, снижение внешней конкуренции и т.д. – уже заранее приводит к росту доходности федеральных облигаций и усиливает ожидания роста инфляции. Даже если в реальности все, что успел за предвыборную кампанию наговорить Трамп, окажется скромнее и мягче, сомнений в скором повышении ставки ФРС практически уже нет. Еще важнее: она теперь, вероятно, будет расти постоянно и не один год. Для развивающихся рынков или тех, которые хотели бы развиваться, это означает, в частности, бегство капитала, ухудшение условий заимствований и падение цен на сырье.
Не случайно и в проекте "Основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики" на 2017–2019 гг., подготовленном Банком России, денежная политика США оценивается как один из важных факторов, способных влиять на экономическую ситуацию.
Анализируя сам проект, подготовленный ЦБ РФ, наши эксперты оценивают позицию регулятора как "разумную и обоснованную", включая переход к инфляционному таргетированию и плавающему курсу рубля. Они также согласны с мнением ЦБ, что массированное эмиссионное финансирование промышленности не станет эффективным инструментом развития производства. К тому же регулятор обращает внимание на то, что общая долговая нагрузка в корпоративном секторе уже высока, и дальнейшее расширение кредитования чревато риском кризиса плохих долгов. Они также полагают, что если правительство сочтет необходимым осуществить массовое кредитование избранных отраслей по низким ставкам, то в этом случае было бы целесообразно использовать ресурсы бюджета, распределяя их через институты развития. В такой ситуации издержки и риски подобного некоммерческого кредитования очевидным образом ложились бы на бюджет, цена подобной политики становилась бы очевидной, стимулируя к более рациональному распределению средств. В то время как при эмиссионном кредитовании Центральным банком издержки и риски легли бы на всю экономику.
Впрочем, при нынешнем состоянии федерального бюджета его возможности по массированной поддержке промышленности весьма ограничены. То же самое можно сказать и о бюджетах регионов. Хотя сбалансированность консолидированных бюджетов субъектов РФ за последние месяцы выросла (в частности, налоговые доходы даже превысили уровень инфляции), сама структура региональных бюджетов такова, что они вряд ли будут служить серьезным источником для развития. Например, доля бюджетных расходов на зарплату растет, а на бюджетные инвестиции – падает. В целом же, по экспертным оценкам, тенденция к снижению реального объема бюджетных расходов и доходов в регионах, сложившаяся после 2009 г., продолжится и в 2017–2019 гг.
Вполне очевидно, что возможности бюджетов и на федеральном, и на региональном уровне оказались сильно ограничены после значительного падения нефтегазовых доходов. Низкие цены мирового рынка, ставшие результатом избытка предложения, могли бы несколько подрасти благодаря сокращению добычи на высокозатратных месторождениях Канады, США и в ряде других регионов. Однако это снижение было в полной мере компенсировано ростом добычи в ряде стран ОПЕК, включая Иран и Саудовскую Аравию. Высокая динамика добычи сохраняется и в России, которая в 2016 г. выйдет на рекордный за весь постсоветский период уровень производства нефти.
Собственно говоря, отмечают эксперты, несмотря на кризисные явления в экономике, нефтедобыча в России росла все последние годы, в то время как объем переработки снижался в связи с изменением внутреннего спроса на нефтепродукты. Анализируя так называемый налоговый маневр в нефтедобыче и переработке, они констатируют, что даже его "неполная версия" стала менять структуру производства нефтепродуктов. Несколько увеличился выпуск автомобильных бензинов, зато темных нефтепродуктов – упал. Экспорт нефтепродуктов (особенно мазута и дизтоплива) стал сокращаться, зато физический объем экспорта сырой нефти растет. Отметим, что физический рост этих поставок – попытка компенсировать падение стоимостных объемов нефтяного экспорта.
(C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
В то время как российско-американские отношения, скорее всего, ждет хотя бы частичная разморозка, возможные экономические новации нового президента США могут иметь для экономики РФ менее вдохновляющие последствия. Будут ли смягчены антироссийские санкции – это как раз находится сейчас за гранью понимания. Однако некоторые предвыборные намерения Трампа выглядят правдоподобными и потенциально реализуемыми.
Одно из них – стимулирование добывающей промышленности США. Снятие запретов и налоговое стимулирование могут повысить активность, причем не только на сланцевых месторождениях. Эти меры способны намного увеличить оценку ресурсов, пригодных к разработке. Что не означает еще большего падения нефтяных цен – они с высокой степенью вероятности останутся примерно на нынешнем низком уровне, и не следует ожидать, будто американцы начнут сворачивать добычу при $50 за баррель и массово разорятся при $40. Мировой нефтяной ценник, который в результате сланцевой революции оказался в руках США, с приходом Трампа может остаться там надолго.
Второе – ограничение импорта из Поднебесной. Даже если Трамп воплотит только часть своих протекционистских намерений, то для Китая, который серьезно зависит от американского рынка, они станут неприятным испытанием и дополнительным тормозом для национальной экономики. Но тогда это автоматически превратится в неприятное испытание практически для всех сырьевых экономик.
Третье – то или иное сочетание (а тем более попытка полноценной реализации) элементов "трампономики", включая снижение налогов, массовую модернизацию инфраструктуры, повышение зарплат, снижение внешней конкуренции и т.д. – уже заранее приводит к росту доходности федеральных облигаций и усиливает ожидания роста инфляции. Даже если в реальности все, что успел за предвыборную кампанию наговорить Трамп, окажется скромнее и мягче, сомнений в скором повышении ставки ФРС практически уже нет. Еще важнее: она теперь, вероятно, будет расти постоянно и не один год. Для развивающихся рынков или тех, которые хотели бы развиваться, это означает, в частности, бегство капитала, ухудшение условий заимствований и падение цен на сырье.
Не случайно и в проекте "Основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики" на 2017–2019 гг., подготовленном Банком России, денежная политика США оценивается как один из важных факторов, способных влиять на экономическую ситуацию.
Анализируя сам проект, подготовленный ЦБ РФ, наши эксперты оценивают позицию регулятора как "разумную и обоснованную", включая переход к инфляционному таргетированию и плавающему курсу рубля. Они также согласны с мнением ЦБ, что массированное эмиссионное финансирование промышленности не станет эффективным инструментом развития производства. К тому же регулятор обращает внимание на то, что общая долговая нагрузка в корпоративном секторе уже высока, и дальнейшее расширение кредитования чревато риском кризиса плохих долгов. Они также полагают, что если правительство сочтет необходимым осуществить массовое кредитование избранных отраслей по низким ставкам, то в этом случае было бы целесообразно использовать ресурсы бюджета, распределяя их через институты развития. В такой ситуации издержки и риски подобного некоммерческого кредитования очевидным образом ложились бы на бюджет, цена подобной политики становилась бы очевидной, стимулируя к более рациональному распределению средств. В то время как при эмиссионном кредитовании Центральным банком издержки и риски легли бы на всю экономику.
Впрочем, при нынешнем состоянии федерального бюджета его возможности по массированной поддержке промышленности весьма ограничены. То же самое можно сказать и о бюджетах регионов. Хотя сбалансированность консолидированных бюджетов субъектов РФ за последние месяцы выросла (в частности, налоговые доходы даже превысили уровень инфляции), сама структура региональных бюджетов такова, что они вряд ли будут служить серьезным источником для развития. Например, доля бюджетных расходов на зарплату растет, а на бюджетные инвестиции – падает. В целом же, по экспертным оценкам, тенденция к снижению реального объема бюджетных расходов и доходов в регионах, сложившаяся после 2009 г., продолжится и в 2017–2019 гг.
Вполне очевидно, что возможности бюджетов и на федеральном, и на региональном уровне оказались сильно ограничены после значительного падения нефтегазовых доходов. Низкие цены мирового рынка, ставшие результатом избытка предложения, могли бы несколько подрасти благодаря сокращению добычи на высокозатратных месторождениях Канады, США и в ряде других регионов. Однако это снижение было в полной мере компенсировано ростом добычи в ряде стран ОПЕК, включая Иран и Саудовскую Аравию. Высокая динамика добычи сохраняется и в России, которая в 2016 г. выйдет на рекордный за весь постсоветский период уровень производства нефти.
Собственно говоря, отмечают эксперты, несмотря на кризисные явления в экономике, нефтедобыча в России росла все последние годы, в то время как объем переработки снижался в связи с изменением внутреннего спроса на нефтепродукты. Анализируя так называемый налоговый маневр в нефтедобыче и переработке, они констатируют, что даже его "неполная версия" стала менять структуру производства нефтепродуктов. Несколько увеличился выпуск автомобильных бензинов, зато темных нефтепродуктов – упал. Экспорт нефтепродуктов (особенно мазута и дизтоплива) стал сокращаться, зато физический объем экспорта сырой нефти растет. Отметим, что физический рост этих поставок – попытка компенсировать падение стоимостных объемов нефтяного экспорта.
(C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter