26 апреля 2017 banki.ru Осадчий Максим
Кризис 2008—2009 годов и нынешний кризис показали, как путем проб и ошибок совершенствовались инструменты антикризисной помощи банкам.
Когда в 2008 году начался кризис, в арсенале у ЦБ не было адекватных инструментов антикризисного рефинансирования банковской системы. Отсутствие «противопожарных» инструментов позволило разгореться мощному банковскому кризису, который можно было потушить в самом начале. Когда начали стремительно рушиться такие солидные банки, как Связь-Банк, «КИТ Финанс», «Глобэкс» и «Союз», ЦБ ввел беззалоговое кредитование. Что ослабило остроту банковского кризиса, но привело к новой проблеме.
Огромные потоки ликвидности совершенно неожиданно, но вполне закономерно устремились на валютный рынок. Причиной такого разворота оказалась не злая воля банкиров, желавших нажиться на спекуляциях валютой, ибо потенциал банков для такой игры ограничен жесткими требованиями регулятора к открытой валютной позиции. Хотя, конечно, творческий подход позволяет преодолеть эти ограничения. Причиной разворота стали массовые покупки валюты клиентами. Клиенты также не собирались спекулировать валютой — она была нужна им для расчета по внешним долгам в условиях, когда иностранные рынки денег и капитала закрылись для российских предприятий. В результате кризис ликвидности и кредитный кризис переросли в валютный кризис. Несмотря на валютные интервенции ЦБ, рубль рухнул.
По существу, огромные потоки рублевой ликвидности, устремившиеся на валютный рынок, сыграли роль бензина, которым пытались тушить пламя.
Кроме того, беззалоговый кредит создает повышенные риски для кредитора. Беззалоговые кредиты ЦБ, выданные Международному Промышленному Банку (32 млрд рублей), АМТ Банку (7,4 млрд рублей) и Петрофф-Банку (2,6 млрд рублей), оказались безвозвратными. Все три банка лишились лицензий, так и не рассчитавшись с ЦБ.
С учетом накопленного в ходе кризиса 2008—2009 годов печального опыта ЦБ перестал использовать этот слишком рискованный инструмент. Простая и очевидная связь между вливанием в банковскую систему огромных объемов рублевой ликвидности и валютным кризисом привела к мысли использовать инструменты экстренного снабжения банков не только рублевой, но и валютной ликвидностью. Однако воплощение этой идеи также оказалось далеко от совершенства. В числе других инструментов валютного рефинансирования стали активно применяться сделки валютного РЕПО. ЦБ предоставлял банкам долларовую ликвидность под низкую ставку процента (1—3% годовых), а банки использовали в сделках РЕПО евробонды с доходностью 7% годовых и выше. В результате банки получали прибыль фактически при нулевых инвестициях.
Наиболее показателен казус банка «ФК Открытие», который использовал в сделках РЕПО с ЦБ суверенные валютные облигации «Россия 30». На 1 июля 2015 года задолженность банка «ФК Открытие» перед ЦБ по сделкам валютного РЕПО достигла 17,8 млрд долларов. Банк мог получить от реализации этой простой схемы сотни миллионов долларов прибыли. Для тех, кто не разбирается в механизме РЕПО, поясню: по существу, мы берем кредит под 1—3%, покупаем на полученные деньги облигации, которые дают 7% годовых, и наслаждаемся прибылью «из воздуха», без каких-либо инвестиций.
Описанная схема — проявление известного из теории контрактов эффекта moral hazard — риска недобросовестного поведения после заключения контракта. Вот аналогичный пример проявления этого эффекта: крестьяне в СССР кормили домашний скот хлебом, цена которого искусственно поддерживалась государством на низком уровне за счет госсубсидий.
ЦБ стал заложником этой схемы — он вынужден был сохранять рефинансирование из-за угрозы того, что, если прекратить, рухнут банки с большим объемом задолженности перед регулятором по сделкам РЕПО.
Рублевое РЕПО, которое стало основным инструментом рублевого рефинансирования банков в условиях нынешнего кризиса, также оказалось не слишком совершенным инструментом. Во-первых, для него был характерен тот же процентный арбитраж, что и в случае валютного РЕПО. Во-вторых, возникла проблема перекрестного владения облигациями (когда банк А владеет облигациями банка В, а банк В — облигациями банка А со сходными параметрами). Примером является случай банка «Пересвет» и Татфондбанка (ТФБ): «Пересвет» владел облигациями ТФБ, а ТФБ — облигациями «Пересвета». Эти бумаги были использованы обоими банками в сделках РЕПО с ЦБ. Когда «Пересвет» объявил дефолт по облигациям, ЦБ потребовал от ТФБ выкупить облигации «Пересвета» на сумму 4 млрд рублей. Столь большой отток ликвидности стал триггером краха ТФБ. Но, как показало вскрытие, не причиной — ибо банк сгнил задолго до осени 2016 года.
Как можно устранить изъяны рублевого и валютного РЕПО как антикризисного инструмента? Не за счет запретов и наказаний. А за счет экономических факторов: госпомощь должна быть настолько дорогой, чтобы ее невозможно было использовать для спекуляций. Также надо исключить возможность использования схем перекрестного владения облигациями для получения ресурсов ЦБ.
http://www.banki.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Когда в 2008 году начался кризис, в арсенале у ЦБ не было адекватных инструментов антикризисного рефинансирования банковской системы. Отсутствие «противопожарных» инструментов позволило разгореться мощному банковскому кризису, который можно было потушить в самом начале. Когда начали стремительно рушиться такие солидные банки, как Связь-Банк, «КИТ Финанс», «Глобэкс» и «Союз», ЦБ ввел беззалоговое кредитование. Что ослабило остроту банковского кризиса, но привело к новой проблеме.
Огромные потоки ликвидности совершенно неожиданно, но вполне закономерно устремились на валютный рынок. Причиной такого разворота оказалась не злая воля банкиров, желавших нажиться на спекуляциях валютой, ибо потенциал банков для такой игры ограничен жесткими требованиями регулятора к открытой валютной позиции. Хотя, конечно, творческий подход позволяет преодолеть эти ограничения. Причиной разворота стали массовые покупки валюты клиентами. Клиенты также не собирались спекулировать валютой — она была нужна им для расчета по внешним долгам в условиях, когда иностранные рынки денег и капитала закрылись для российских предприятий. В результате кризис ликвидности и кредитный кризис переросли в валютный кризис. Несмотря на валютные интервенции ЦБ, рубль рухнул.
По существу, огромные потоки рублевой ликвидности, устремившиеся на валютный рынок, сыграли роль бензина, которым пытались тушить пламя.
Кроме того, беззалоговый кредит создает повышенные риски для кредитора. Беззалоговые кредиты ЦБ, выданные Международному Промышленному Банку (32 млрд рублей), АМТ Банку (7,4 млрд рублей) и Петрофф-Банку (2,6 млрд рублей), оказались безвозвратными. Все три банка лишились лицензий, так и не рассчитавшись с ЦБ.
С учетом накопленного в ходе кризиса 2008—2009 годов печального опыта ЦБ перестал использовать этот слишком рискованный инструмент. Простая и очевидная связь между вливанием в банковскую систему огромных объемов рублевой ликвидности и валютным кризисом привела к мысли использовать инструменты экстренного снабжения банков не только рублевой, но и валютной ликвидностью. Однако воплощение этой идеи также оказалось далеко от совершенства. В числе других инструментов валютного рефинансирования стали активно применяться сделки валютного РЕПО. ЦБ предоставлял банкам долларовую ликвидность под низкую ставку процента (1—3% годовых), а банки использовали в сделках РЕПО евробонды с доходностью 7% годовых и выше. В результате банки получали прибыль фактически при нулевых инвестициях.
Наиболее показателен казус банка «ФК Открытие», который использовал в сделках РЕПО с ЦБ суверенные валютные облигации «Россия 30». На 1 июля 2015 года задолженность банка «ФК Открытие» перед ЦБ по сделкам валютного РЕПО достигла 17,8 млрд долларов. Банк мог получить от реализации этой простой схемы сотни миллионов долларов прибыли. Для тех, кто не разбирается в механизме РЕПО, поясню: по существу, мы берем кредит под 1—3%, покупаем на полученные деньги облигации, которые дают 7% годовых, и наслаждаемся прибылью «из воздуха», без каких-либо инвестиций.
Описанная схема — проявление известного из теории контрактов эффекта moral hazard — риска недобросовестного поведения после заключения контракта. Вот аналогичный пример проявления этого эффекта: крестьяне в СССР кормили домашний скот хлебом, цена которого искусственно поддерживалась государством на низком уровне за счет госсубсидий.
ЦБ стал заложником этой схемы — он вынужден был сохранять рефинансирование из-за угрозы того, что, если прекратить, рухнут банки с большим объемом задолженности перед регулятором по сделкам РЕПО.
Рублевое РЕПО, которое стало основным инструментом рублевого рефинансирования банков в условиях нынешнего кризиса, также оказалось не слишком совершенным инструментом. Во-первых, для него был характерен тот же процентный арбитраж, что и в случае валютного РЕПО. Во-вторых, возникла проблема перекрестного владения облигациями (когда банк А владеет облигациями банка В, а банк В — облигациями банка А со сходными параметрами). Примером является случай банка «Пересвет» и Татфондбанка (ТФБ): «Пересвет» владел облигациями ТФБ, а ТФБ — облигациями «Пересвета». Эти бумаги были использованы обоими банками в сделках РЕПО с ЦБ. Когда «Пересвет» объявил дефолт по облигациям, ЦБ потребовал от ТФБ выкупить облигации «Пересвета» на сумму 4 млрд рублей. Столь большой отток ликвидности стал триггером краха ТФБ. Но, как показало вскрытие, не причиной — ибо банк сгнил задолго до осени 2016 года.
Как можно устранить изъяны рублевого и валютного РЕПО как антикризисного инструмента? Не за счет запретов и наказаний. А за счет экономических факторов: госпомощь должна быть настолько дорогой, чтобы ее невозможно было использовать для спекуляций. Также надо исключить возможность использования схем перекрестного владения облигациями для получения ресурсов ЦБ.
http://www.banki.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter