4 февраля 2020 Фридом Финанс Осин Александр
Есть сильная положительная корреляция (более 80%) между изменением количества зарегистрированных заболевших ОРВИ и изменением темпа прироста реального ВВП. В среднем с 2009 года число зарегистрированных больных составляло 593 тыс., а реальный ВВП в такие периоды сокращался в среднем на 1%. Таким образом, на 100 тыс. заболевших приходится порядка 0,15% спада в экономике, без учета других факторов. Логично предположить, в случае возникновения новой эпидемии экономика отреагирует на нее, значительно усилив указанную выше взаимосвязь. Распространение коронавируса экономика воспримет примерно так же, как она воспринимает глобальные финансово-экономические шоки. Но на данный момент вспышку вирусной инфекции нельзя расценивать как пандемию, поэтому к текущей ситуации высказанные предположения неприложимы.
Статистика последних лет дает максимальный потенциал снижения ВВП РФ в случае крупного глобального шока, аналогичного кризисам 1998-м или 2008 года, на уровне 5% и 8% соответственно. Однако на сегодня фундаментальная и всесторонняя информация о существовании широкого спектра значительных рисков, связанных с явлением, лежащим в основе глобального кризиса, отсутствует. В нашем распоряжении лишь новости о локальной эпидемии, распространение которой уже купируется государством.
Для анализа текущей ситуации применимы более мягкие по своему потенциальному макроэкономическому эффекту аналогии. Складывающееся в российской экономике положение больше напоминает картину 2014-2015 гг., когда ряд нерыночных и в значительной мере искусственно сформированных внешних факторов вызвали спад на финансовых рынках и оказали давление на отечественный ВВП. Среднегодовые цены на Brent по итогам 2014-го, 2015-го и 2016 года упали на 10%, 44% и 11% соответственно, а индекс цен товарных рынков, рассчитанный на основе методик департамента статистики министерства труда США, прибавил 1% и упал на 7% и 3% г/г за те же три года. Реальный ВВП России в 2014 году вырос на 1%, упал на 2% в 2015-м и продемонстрировал нулевую динамику в 2016 годы. По данным на январь 2020 года, снижение среднегодовых цен на нефть Brent составляет 11%, цены сырьевых рынков, рассчитанные по указанной выше методике, опустились на 1%.
В отличие от ситуации 2014-2015 гг., у цен на нефть есть поддержка в виде соглашения об ограничении добычи ОПЕК+. После заключения этого соглашения нефтяные котировки ниже $60 за баррель надолго не опускались.
Цены на металлы также поддерживает периодически возникающий дефицит. Например, в прошлом году структурный дефицит палладия Норникель, по данным Reuters, оценивал в высокие для рынка 7%.
В этой связи я считаю ограниченной возможность формирования устойчивого снижения на сырьевых рынках в ответ на ожидаемое замедление мирового спроса и роста ВВП в ответ на локальную эпидемию коронавируса в КНР.
Власти Японии и ЕС в настоящее время стимулируют рост экономики. США сфокусированы на оптимизации бюджета, кроме того, в стране набирает обороты предвыборная кампания. Учитывая это, я полагаю, что «заказа» на формирование шоков в глобальной экономике в среднесрочном периоде нет, как не будет и устойчивого нагнетания информационно-административного давления на товарном рынке, как это было в 2014-2015 году.
Вместе с тем российскому руководству следует подготовить ответные меры на случай спекулятивной реакции рынка и отдельных финансово-экономических игроков на информацию о вспышке коронавируса в КНР. Так, для эффективного противодействия спекулятивными факторам, ведущими к дефляции и падению ВВП, ФРС в период ипотечного кризиса 2008 года и ЕЦБ в период кризиса периферийного госдолга середины 2010-х активно проводили смягчение монетарной политики, докапитализацию финансовых институтов, оказывая помощь заемщикам. Также в списке мер было ужесточение регулирования валютного и долгового рынка, бюджетное стимулирование инвестиций. В российских реалиях одним из ключевых факторов является ужесточение контроля стран-производителей над ситуацией на сырьевых рынках.
Проблема в том, что никакие из указанных мер, кроме соблюдения договоренностей ОПЕК+, ни ЦБ, ни правительством не применялись и не анонсировались. В результате российская экономика оставалась и остается в заложниках динамики внешнего спроса.
Я прогнозирую, что отечественный ВВП в 2020 году под влиянием коронавируса продемонстрирует изменение в пределах 0-2% г/г. Вероятность реализации такого сценария равна 20%, что соответствует долгосрочной вероятности кризиса в нашей экономике. Данная оценка будет пересмотрена по мере поступления новой информации о развитии событий вокруг данной проблемы.
http://ffin.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Статистика последних лет дает максимальный потенциал снижения ВВП РФ в случае крупного глобального шока, аналогичного кризисам 1998-м или 2008 года, на уровне 5% и 8% соответственно. Однако на сегодня фундаментальная и всесторонняя информация о существовании широкого спектра значительных рисков, связанных с явлением, лежащим в основе глобального кризиса, отсутствует. В нашем распоряжении лишь новости о локальной эпидемии, распространение которой уже купируется государством.
Для анализа текущей ситуации применимы более мягкие по своему потенциальному макроэкономическому эффекту аналогии. Складывающееся в российской экономике положение больше напоминает картину 2014-2015 гг., когда ряд нерыночных и в значительной мере искусственно сформированных внешних факторов вызвали спад на финансовых рынках и оказали давление на отечественный ВВП. Среднегодовые цены на Brent по итогам 2014-го, 2015-го и 2016 года упали на 10%, 44% и 11% соответственно, а индекс цен товарных рынков, рассчитанный на основе методик департамента статистики министерства труда США, прибавил 1% и упал на 7% и 3% г/г за те же три года. Реальный ВВП России в 2014 году вырос на 1%, упал на 2% в 2015-м и продемонстрировал нулевую динамику в 2016 годы. По данным на январь 2020 года, снижение среднегодовых цен на нефть Brent составляет 11%, цены сырьевых рынков, рассчитанные по указанной выше методике, опустились на 1%.
В отличие от ситуации 2014-2015 гг., у цен на нефть есть поддержка в виде соглашения об ограничении добычи ОПЕК+. После заключения этого соглашения нефтяные котировки ниже $60 за баррель надолго не опускались.
Цены на металлы также поддерживает периодически возникающий дефицит. Например, в прошлом году структурный дефицит палладия Норникель, по данным Reuters, оценивал в высокие для рынка 7%.
В этой связи я считаю ограниченной возможность формирования устойчивого снижения на сырьевых рынках в ответ на ожидаемое замедление мирового спроса и роста ВВП в ответ на локальную эпидемию коронавируса в КНР.
Власти Японии и ЕС в настоящее время стимулируют рост экономики. США сфокусированы на оптимизации бюджета, кроме того, в стране набирает обороты предвыборная кампания. Учитывая это, я полагаю, что «заказа» на формирование шоков в глобальной экономике в среднесрочном периоде нет, как не будет и устойчивого нагнетания информационно-административного давления на товарном рынке, как это было в 2014-2015 году.
Вместе с тем российскому руководству следует подготовить ответные меры на случай спекулятивной реакции рынка и отдельных финансово-экономических игроков на информацию о вспышке коронавируса в КНР. Так, для эффективного противодействия спекулятивными факторам, ведущими к дефляции и падению ВВП, ФРС в период ипотечного кризиса 2008 года и ЕЦБ в период кризиса периферийного госдолга середины 2010-х активно проводили смягчение монетарной политики, докапитализацию финансовых институтов, оказывая помощь заемщикам. Также в списке мер было ужесточение регулирования валютного и долгового рынка, бюджетное стимулирование инвестиций. В российских реалиях одним из ключевых факторов является ужесточение контроля стран-производителей над ситуацией на сырьевых рынках.
Проблема в том, что никакие из указанных мер, кроме соблюдения договоренностей ОПЕК+, ни ЦБ, ни правительством не применялись и не анонсировались. В результате российская экономика оставалась и остается в заложниках динамики внешнего спроса.
Я прогнозирую, что отечественный ВВП в 2020 году под влиянием коронавируса продемонстрирует изменение в пределах 0-2% г/г. Вероятность реализации такого сценария равна 20%, что соответствует долгосрочной вероятности кризиса в нашей экономике. Данная оценка будет пересмотрена по мере поступления новой информации о развитии событий вокруг данной проблемы.
http://ffin.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter