5 января 2021 Скоробогатов Александр
На днях поговорили на Радио «Эхо Петербурга» о влиянии карантинных ограничений на бизнес. В разговоре поучаствовали и сами бизнесмены. Послушать их полезно, чтобы посмотреть на ситуацию с их колокольни, а не только с привычной для нас позиции потребителя.
Самый распространенный их отзыв о проводимой политике – нет взаимопонимания с властью. Отмечу, кстати, что хотя предпринимателям от власти временами достается, в их среде я особо не замечаю оппозиционных настроений, в отличие, напр., от насквозь оппозиционной академической среды, сидящей у этой власти на шее.
Отсутствие взаимопонимания в том, что вводимые ограничения – это зачастую выстрелы из пушки по мухе: разоряют бизнес, никак не помогая остановить распространение заразы. Напр., в Петербурге в праздничные дни были закрыты все заведения общепита. Потеря выручки на Новый год – для них серьезный удар, а эффект сомнительный. Ведь люди все равно собираются, просто в несколько иных форматах. Причем в каких-то случаях эти вынужденные форматы могут выглядеть угрожающе и для здоровья. Не имея возможности собираться в привычных местах, люди скапливаются в других и их плотность на соответствующих кв. метрах возрастает.
В каких-то случаях этот эффект выглядит некрасиво еще и потому, что создает дискриминацию в пользу тех, кого в первую очередь следовало бы ограничивать. Как-то возле станции «Ладожская» я захотел куда-то зайти поесть. Заглянул в одно место, в другое – посидеть нельзя. Можно оказалось только в Макдональдс. Получается, что эти распространители вредной еды получают зеленый свет, в отличие от куда более приличных заведений. В придачу, ввиду недоступности всего остального и без того обычно заполненный МакДак теперь был забит, как общественный транспорт в часы пик, и у каждого терминала самообслуживания выстраивалась очередь.
Зато, по словам Сквидовского, совладельца «Теремка», разрешили размещать гостей на открытых террасах. Опять-таки, фастфуды обладают гораздо большей гибкостью, чем рестораны с хорошей кухней, и скорее воспользуются такой возможностью, получив по ходу дела еще одно конкурентное преимущество. Но и им это разрешение едва ли поможет в нашем городе зимой.
Занимательно в наших широтах выглядит масочный режим. Одевать маску требуют, когда расплачиваешься в кафе, но, слава Богу, хватает здравого смысла не требовать от человека пить кофе в маске. Аналогично в магазинах – одеваешь маску, только когда подносишь телефон к терминалу, в остальное время можешь ходить с открытым забралом. В фитнес-зале похожая схема – в маске проходишь через турникет, а дальше она уже не требуется.
Масочный режим дополняется перчаточным режимом, но его соблюдения хотя бы мало где не требуют, понимая нежелание людей ходить с потными, липкими руками.
Другое ограничение – стоп-линии во всех общественных местах, чтобы люди соблюдали дистанцию. Если они и создают эффект, то только в плане дополнительных издержек для бизнеса, чтобы их наносить и подновлять. Для народа же эти линии – не более, чем штрих к орнаменту пола. Здесь, кстати, проявляется наша давняя правовая традиция, выраженная поговоркой «строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения».
Но иногда закон может быть строг не только на бумаге, но и на практике. Наши местные власти недавно доказали это, устроив войсковую операцию ОМОНа против заведений, посмевших оставить гостей в зале после одиннадцати вечера. Когда смотришь ролик, на котором наши силовики вскрывают двери ресторана специальным инструментом, думаешь, как же хорошо мы стали жить, если милицейскому спецназу теперь больше заняться нечем, кроме как отправлять подвыпившее мужское население домой к женам.
Если обобщить эти наблюдения, меры против распространения вируса выглядят как истеричные запреты родителя, теряющего контроль над подростком. Они то вводятся, то отменяются, их полезный эффект сомнителен, у людей вызывают раздражение вперемежку со смехом, а бизнес ставят на грань существования.
Мансур Олсон проводил различие между демократиями и недемократиями по критерию приемлемости законов для большинства населения. Если люди согласны с принимаемыми законами, их не надо будет принуждать и они будут сотрудничать с властью, чтобы обеспечить их исполнение. В противном случае законы будут накладывать лишь дополнительные издержки на общество, заставляя государство и граждан играть в кошки-мышки.
Это относится и к маскам, которые при правильном использовании могут быть полезны. Если же человека принуждают носить маску, он и будет ею пользоваться соответственно – замусоленная тряпка будет лежать у него в кармане с марта прошлого года вместе с ключами и телефоном и использоваться в зависимости от необходимости в качестве то маски, то носового платка.
Принесли ли ковид-ограничения пользу нашему здоровью пока неясно, но их колоссальный вред для экономики очевиден. А как бы поступило либеральное государство, идею которого продвигали отцы современной социальной мысли? Вопреки распространенным ныне штампам, либеральным является сильное государство, сила которого используется по назначению – чтобы оградить свободу и безопасность людей от посягательств изнутри или снаружи. Его прямая обязанность – это правопорядок, а остальным должны заниматься граждане.
Применительно к ковиду такое государство бы ограничилось разъяснительной работой, рассказывая по телевизору о новом вирусе и предостерегая тех, кто входит в группу риска. Конкретные же действия по предотвращению заражения можно было оставить на усмотрение самих людей. Чтобы еще бы потребовалось – это создавать возможности, а не ограничения, включая возможность для каждого при желании оставаться дома, напр., разрешив образовательным учреждениям учить удаленно.
Инструктаж населения и помощь ему в реализации свободного выбора, а применение силы лишь по отношению к тем, кто сам применяет силу – вот что бы делало либеральное государство. Остается лишь надеяться, что маятник истории когда-нибудь качнется обратно в его сторону.
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Самый распространенный их отзыв о проводимой политике – нет взаимопонимания с властью. Отмечу, кстати, что хотя предпринимателям от власти временами достается, в их среде я особо не замечаю оппозиционных настроений, в отличие, напр., от насквозь оппозиционной академической среды, сидящей у этой власти на шее.
Отсутствие взаимопонимания в том, что вводимые ограничения – это зачастую выстрелы из пушки по мухе: разоряют бизнес, никак не помогая остановить распространение заразы. Напр., в Петербурге в праздничные дни были закрыты все заведения общепита. Потеря выручки на Новый год – для них серьезный удар, а эффект сомнительный. Ведь люди все равно собираются, просто в несколько иных форматах. Причем в каких-то случаях эти вынужденные форматы могут выглядеть угрожающе и для здоровья. Не имея возможности собираться в привычных местах, люди скапливаются в других и их плотность на соответствующих кв. метрах возрастает.
В каких-то случаях этот эффект выглядит некрасиво еще и потому, что создает дискриминацию в пользу тех, кого в первую очередь следовало бы ограничивать. Как-то возле станции «Ладожская» я захотел куда-то зайти поесть. Заглянул в одно место, в другое – посидеть нельзя. Можно оказалось только в Макдональдс. Получается, что эти распространители вредной еды получают зеленый свет, в отличие от куда более приличных заведений. В придачу, ввиду недоступности всего остального и без того обычно заполненный МакДак теперь был забит, как общественный транспорт в часы пик, и у каждого терминала самообслуживания выстраивалась очередь.
Зато, по словам Сквидовского, совладельца «Теремка», разрешили размещать гостей на открытых террасах. Опять-таки, фастфуды обладают гораздо большей гибкостью, чем рестораны с хорошей кухней, и скорее воспользуются такой возможностью, получив по ходу дела еще одно конкурентное преимущество. Но и им это разрешение едва ли поможет в нашем городе зимой.
Занимательно в наших широтах выглядит масочный режим. Одевать маску требуют, когда расплачиваешься в кафе, но, слава Богу, хватает здравого смысла не требовать от человека пить кофе в маске. Аналогично в магазинах – одеваешь маску, только когда подносишь телефон к терминалу, в остальное время можешь ходить с открытым забралом. В фитнес-зале похожая схема – в маске проходишь через турникет, а дальше она уже не требуется.
Масочный режим дополняется перчаточным режимом, но его соблюдения хотя бы мало где не требуют, понимая нежелание людей ходить с потными, липкими руками.
Другое ограничение – стоп-линии во всех общественных местах, чтобы люди соблюдали дистанцию. Если они и создают эффект, то только в плане дополнительных издержек для бизнеса, чтобы их наносить и подновлять. Для народа же эти линии – не более, чем штрих к орнаменту пола. Здесь, кстати, проявляется наша давняя правовая традиция, выраженная поговоркой «строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения».
Но иногда закон может быть строг не только на бумаге, но и на практике. Наши местные власти недавно доказали это, устроив войсковую операцию ОМОНа против заведений, посмевших оставить гостей в зале после одиннадцати вечера. Когда смотришь ролик, на котором наши силовики вскрывают двери ресторана специальным инструментом, думаешь, как же хорошо мы стали жить, если милицейскому спецназу теперь больше заняться нечем, кроме как отправлять подвыпившее мужское население домой к женам.
Если обобщить эти наблюдения, меры против распространения вируса выглядят как истеричные запреты родителя, теряющего контроль над подростком. Они то вводятся, то отменяются, их полезный эффект сомнителен, у людей вызывают раздражение вперемежку со смехом, а бизнес ставят на грань существования.
Мансур Олсон проводил различие между демократиями и недемократиями по критерию приемлемости законов для большинства населения. Если люди согласны с принимаемыми законами, их не надо будет принуждать и они будут сотрудничать с властью, чтобы обеспечить их исполнение. В противном случае законы будут накладывать лишь дополнительные издержки на общество, заставляя государство и граждан играть в кошки-мышки.
Это относится и к маскам, которые при правильном использовании могут быть полезны. Если же человека принуждают носить маску, он и будет ею пользоваться соответственно – замусоленная тряпка будет лежать у него в кармане с марта прошлого года вместе с ключами и телефоном и использоваться в зависимости от необходимости в качестве то маски, то носового платка.
Принесли ли ковид-ограничения пользу нашему здоровью пока неясно, но их колоссальный вред для экономики очевиден. А как бы поступило либеральное государство, идею которого продвигали отцы современной социальной мысли? Вопреки распространенным ныне штампам, либеральным является сильное государство, сила которого используется по назначению – чтобы оградить свободу и безопасность людей от посягательств изнутри или снаружи. Его прямая обязанность – это правопорядок, а остальным должны заниматься граждане.
Применительно к ковиду такое государство бы ограничилось разъяснительной работой, рассказывая по телевизору о новом вирусе и предостерегая тех, кто входит в группу риска. Конкретные же действия по предотвращению заражения можно было оставить на усмотрение самих людей. Чтобы еще бы потребовалось – это создавать возможности, а не ограничения, включая возможность для каждого при желании оставаться дома, напр., разрешив образовательным учреждениям учить удаленно.
Инструктаж населения и помощь ему в реализации свободного выбора, а применение силы лишь по отношению к тем, кто сам применяет силу – вот что бы делало либеральное государство. Остается лишь надеяться, что маятник истории когда-нибудь качнется обратно в его сторону.
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter