8 июля 2022 Сулейманова Наиля
Цены во всем мире стремительно растут, особенно на основные продукты питания и топливо. Производство от США до Азии сильно замедляется, поскольку фабрики продолжают бороться с перебоями поставок, нехваткой рабочей силы и высокими затратами на материалы. Рабочие жалуются, что их зарплата не соответствует прожиточному минимуму, и переходят к забастовкам. Владельцы бизнеса опасаются, что большая часть рынка может обанкротиться.
Как дальше будет развиваться мировая экономика?
Рецессия. Большинство аналитиков прогнозируют более жесткую посадку американской экономики, крупнейшей в мире, чем об этом заявляет ФРС. Аналитиков смущает, что ФРС готова поступиться экономическим ростом в борьбе с инфляцией. Так, прогноз Федерального резервного банка Нью-Йорка оценивает вероятность рецессии или "жесткой посадки" в 80%. По консенсус-прогнозу Reuters, вероятность рецессии в США сейчас оценивается в 40% на горизонте двух лет и примерно в 25% – на горизонте года.
Рецессия наступит через 12-18 месяцев, поскольку ФРС сосредоточится на сдерживании инфляции, пишет обозреватель Bloomberg Билл Дадли. ФРС никогда не ужесточала политику достаточно, чтобы поднять уровень безработицы на 0,5 процентного пункта и более, не спровоцировав рецессию, проанализировал Дадли. В соответствии с индикатором рецессии по "правилу Сама" (Sahm Rule), при достижении этого триггера следующей остановкой является более глубокий спад, при котором безработица увеличивается как минимум на 2 процентных пункта, отмечает обозреватель Bloomberg.
Риски глобальной рецессии в последнее время существенно возросли. Военный конфликт на Украине, санкции, локдауны в Китае одновременно угнетают экономическую активность и усиливают инфляционное давление, отмечает Ольга Беленькая, руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ "Финам".
Запоздалые попытки центробанков взять под контроль инфляцию, в 3-4 раза превышающую целевые уровни, приводят к быстрому ужесточению финансовых условий, что должно способствовать охлаждению спроса. Но центробанки вряд ли смогут быстро подавить инфляцию в силу того, что не все ее факторы определяются сейчас монетарной составляющей, так как сохраняются логистические проблемы, дефицит энергоресурсов и продовольствия. Итог – более слабые ожидаемые темпы роста мировой экономики при пока еще высокой инфляции, говорит Беленькая.
Стагфляционный долговой кризис. Есть все основания полагать, что в мире наступит серьезный стагфляционный долговой кризис, считает Нуриэль Рубини, почетный профессор экономики Школы бизнеса Стерна при Нью-Йоркском университете.
Уровни частного и государственного долга сегодня намного выше, чем в прошлом, увеличившись с 200% в 1999 году до нынешних 350% с особенно резким ростом с начала пандемии. В этих условиях быстрая нормализация денежно-кредитной политики и рост процентных ставок приведут к банкротству и дефолту домохозяйств, компаний, финансовых учреждений и правительств с высокой долей заемных средств, передает мнение Рубини The Guardian.
"Следующий кризис не будет похож на предыдущие. В 1970-х годах у нас была стагфляция, но не было массовых долговых кризисов, потому что уровень долга был низким. После 2008 года у нас был долговой кризис, за которым последовала низкая инфляция или дефляция, потому что кредитный кризис вызвал отрицательный шок спроса. Сегодня мы сталкиваемся с шоками предложения в контексте гораздо более высоких уровней долга, что означает, что мы движемся к сочетанию стагфляции в стиле 1970-х годов и долгового кризиса в стиле 2008 года, то есть к стагфляционному долговому кризису", - поясняет Рубини.
Столкнувшись со стагфляционными потрясениями, центральные банки вынуждены ужесточать свою политику. Таким образом, сегодняшняя ситуация принципиально отличается от мирового финансового кризиса 2008 года или первых месяцев пандемии, когда центральные банки могли агрессивно смягчать денежно-кредитную политику в ответ на падение совокупного спроса и дефляционное давление. На этот раз пространство для фискальной экспансии также будет более ограниченным. Большая часть фискальных средств уже использована, и государственный долг становится неприемлемым.
Более того, поскольку сегодняшняя более высокая инфляция является глобальным явлением, большинство центральных банков одновременно ужесточают меры, тем самым увеличивая вероятность синхронизированной глобальной рецессии. Это ужесточение уже дает эффект: пузыри сдуваются везде - в том числе в публичном и частном капитале, недвижимости, жилье, мем-акциях, криптовалюте, SPAC, облигациях и кредитных инструментах. Реальное и финансовое благосостояние падают, а долги и коэффициенты обслуживания долга растут.
В конце концов, во время типичных рецессий, акции США и всего мира обычно падают примерно на 35%. Но поскольку следующая рецессия будет стагфляционной и будет сопровождаться финансовым кризисом, обвал фондовых рынков может составить около 50%.
Независимо от того, является ли рецессия легкой или серьезной, история показывает, что у фондового рынка есть гораздо больше возможностей для падения, прежде чем он достигнет дна. “Хотя текущая глобальная ситуация ставит перед нами множество вопросов, здесь нет настоящей загадки, которую нужно было бы решить. Все станет намного хуже, прежде чем станет лучше”, - сделал неутешительный прогноз Рубини.
Рост. Во многих странах сейчас наблюдается нехватка рабочей силы. Так, американцы работают больше часов, чем до пандемии, что указывает на устойчивый рост, а не на спад экономики, пишет Конор Сен, обозреватель Bloomberg Opinion.
Проверка состояния экономики раньше означала изучение нескольких индикаторов: уровень безработицы и инфляции, рост ВВП за пару кварталов, продажи на рынке жилья, недавние результаты фондового рынка. Но сейчас этот подход не так полезен. После выхода из пандемии, изменений в денежно-кредитной политике, шока с поставками энергоносителей в результате конфликта России с Украиной, данные статистики смешались.
Когда в экономике происходит так много потрясений, рынок труда является лучшим индикатором, чтобы определить, находится ли страна в режиме роста или спада. В целом, чем больше часов люди работают, тем выше их экономическая отдача, и на данный момент этот показатель по-прежнему указывает на устойчивый рост, а не на рецессию.
Рост количества отработанных часов сигнализирует о том, что компании по-прежнему уверены в будущем спросе, а сотрудники имеют больший доход, который помогает им справиться с повышенной инфляцией. Во время каждой рецессии, продолжавшейся 50 лет, рабочие часы сокращались как минимум на 2%. "Мы далеки от этого", - считает Сен.
"Конечно, все это может измениться. Но до тех пор пока эта основная тенденция на рынке труда не изменится, любые признаки экономической слабости можно отнести на перебалансировку, связанную с пандемией, разовыми потрясениями или простым "шумом" в данных, а не с рецессией", - подытожил Сен.
(C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Как дальше будет развиваться мировая экономика?
Рецессия. Большинство аналитиков прогнозируют более жесткую посадку американской экономики, крупнейшей в мире, чем об этом заявляет ФРС. Аналитиков смущает, что ФРС готова поступиться экономическим ростом в борьбе с инфляцией. Так, прогноз Федерального резервного банка Нью-Йорка оценивает вероятность рецессии или "жесткой посадки" в 80%. По консенсус-прогнозу Reuters, вероятность рецессии в США сейчас оценивается в 40% на горизонте двух лет и примерно в 25% – на горизонте года.
Рецессия наступит через 12-18 месяцев, поскольку ФРС сосредоточится на сдерживании инфляции, пишет обозреватель Bloomberg Билл Дадли. ФРС никогда не ужесточала политику достаточно, чтобы поднять уровень безработицы на 0,5 процентного пункта и более, не спровоцировав рецессию, проанализировал Дадли. В соответствии с индикатором рецессии по "правилу Сама" (Sahm Rule), при достижении этого триггера следующей остановкой является более глубокий спад, при котором безработица увеличивается как минимум на 2 процентных пункта, отмечает обозреватель Bloomberg.
Риски глобальной рецессии в последнее время существенно возросли. Военный конфликт на Украине, санкции, локдауны в Китае одновременно угнетают экономическую активность и усиливают инфляционное давление, отмечает Ольга Беленькая, руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ "Финам".
Запоздалые попытки центробанков взять под контроль инфляцию, в 3-4 раза превышающую целевые уровни, приводят к быстрому ужесточению финансовых условий, что должно способствовать охлаждению спроса. Но центробанки вряд ли смогут быстро подавить инфляцию в силу того, что не все ее факторы определяются сейчас монетарной составляющей, так как сохраняются логистические проблемы, дефицит энергоресурсов и продовольствия. Итог – более слабые ожидаемые темпы роста мировой экономики при пока еще высокой инфляции, говорит Беленькая.
Стагфляционный долговой кризис. Есть все основания полагать, что в мире наступит серьезный стагфляционный долговой кризис, считает Нуриэль Рубини, почетный профессор экономики Школы бизнеса Стерна при Нью-Йоркском университете.
Уровни частного и государственного долга сегодня намного выше, чем в прошлом, увеличившись с 200% в 1999 году до нынешних 350% с особенно резким ростом с начала пандемии. В этих условиях быстрая нормализация денежно-кредитной политики и рост процентных ставок приведут к банкротству и дефолту домохозяйств, компаний, финансовых учреждений и правительств с высокой долей заемных средств, передает мнение Рубини The Guardian.
"Следующий кризис не будет похож на предыдущие. В 1970-х годах у нас была стагфляция, но не было массовых долговых кризисов, потому что уровень долга был низким. После 2008 года у нас был долговой кризис, за которым последовала низкая инфляция или дефляция, потому что кредитный кризис вызвал отрицательный шок спроса. Сегодня мы сталкиваемся с шоками предложения в контексте гораздо более высоких уровней долга, что означает, что мы движемся к сочетанию стагфляции в стиле 1970-х годов и долгового кризиса в стиле 2008 года, то есть к стагфляционному долговому кризису", - поясняет Рубини.
Столкнувшись со стагфляционными потрясениями, центральные банки вынуждены ужесточать свою политику. Таким образом, сегодняшняя ситуация принципиально отличается от мирового финансового кризиса 2008 года или первых месяцев пандемии, когда центральные банки могли агрессивно смягчать денежно-кредитную политику в ответ на падение совокупного спроса и дефляционное давление. На этот раз пространство для фискальной экспансии также будет более ограниченным. Большая часть фискальных средств уже использована, и государственный долг становится неприемлемым.
Более того, поскольку сегодняшняя более высокая инфляция является глобальным явлением, большинство центральных банков одновременно ужесточают меры, тем самым увеличивая вероятность синхронизированной глобальной рецессии. Это ужесточение уже дает эффект: пузыри сдуваются везде - в том числе в публичном и частном капитале, недвижимости, жилье, мем-акциях, криптовалюте, SPAC, облигациях и кредитных инструментах. Реальное и финансовое благосостояние падают, а долги и коэффициенты обслуживания долга растут.
В конце концов, во время типичных рецессий, акции США и всего мира обычно падают примерно на 35%. Но поскольку следующая рецессия будет стагфляционной и будет сопровождаться финансовым кризисом, обвал фондовых рынков может составить около 50%.
Независимо от того, является ли рецессия легкой или серьезной, история показывает, что у фондового рынка есть гораздо больше возможностей для падения, прежде чем он достигнет дна. “Хотя текущая глобальная ситуация ставит перед нами множество вопросов, здесь нет настоящей загадки, которую нужно было бы решить. Все станет намного хуже, прежде чем станет лучше”, - сделал неутешительный прогноз Рубини.
Рост. Во многих странах сейчас наблюдается нехватка рабочей силы. Так, американцы работают больше часов, чем до пандемии, что указывает на устойчивый рост, а не на спад экономики, пишет Конор Сен, обозреватель Bloomberg Opinion.
Проверка состояния экономики раньше означала изучение нескольких индикаторов: уровень безработицы и инфляции, рост ВВП за пару кварталов, продажи на рынке жилья, недавние результаты фондового рынка. Но сейчас этот подход не так полезен. После выхода из пандемии, изменений в денежно-кредитной политике, шока с поставками энергоносителей в результате конфликта России с Украиной, данные статистики смешались.
Когда в экономике происходит так много потрясений, рынок труда является лучшим индикатором, чтобы определить, находится ли страна в режиме роста или спада. В целом, чем больше часов люди работают, тем выше их экономическая отдача, и на данный момент этот показатель по-прежнему указывает на устойчивый рост, а не на рецессию.
Рост количества отработанных часов сигнализирует о том, что компании по-прежнему уверены в будущем спросе, а сотрудники имеют больший доход, который помогает им справиться с повышенной инфляцией. Во время каждой рецессии, продолжавшейся 50 лет, рабочие часы сокращались как минимум на 2%. "Мы далеки от этого", - считает Сен.
"Конечно, все это может измениться. Но до тех пор пока эта основная тенденция на рынке труда не изменится, любые признаки экономической слабости можно отнести на перебалансировку, связанную с пандемией, разовыми потрясениями или простым "шумом" в данных, а не с рецессией", - подытожил Сен.
(C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter