4 января 2012
Восстановление международного валютного порядка
Не получив немедленного ответа от Рузвельта, Моули на следующее утро возбужденно телеграфировал президенту, что «не только успех, но даже продолжение конференции зависят от согласия США». 1 июля Рузвельт телеграфировал отказ, заявив, что Соединенным Штатам нужно время, чтобы «предпринимаемые нами усилия поднять уровень цен могли… принести плоды». Отказ Рузвельта от подписания совершенно безобидного соглашения сам по себе загадочен; но он полагал, что к несправедливости нужно добавить оскорбление, что нужно окончательно сорвать лондонскую конференцию, чтобы сделать совершенно невозможной перспективу стабилизации валютных курсов или восстановления международного валютного порядка. Поэтому 3 июля он обратился к лондонской конференции с открытым письмом, полным надменности и презрения, которое стало известным как «бомба», взорвавшая конференцию.
Послание открывается жестоким разносом самой идеи временной валютной стабилизации, которую Рузвельт отверг как «благонамеренное заблуждение» и «отвлекающий маневр». Мы должны, заявил Рузвельт, полностью сосредоточиться на «создании здоровой национальной экономики». В частности, на место старых идолов так называемых международных банкиров приходит планирование национального денежного обращения, имеющее целью обеспечить деньгам постоянную покупательную способность, чтобы… в будущем покупательная способность доллара осталась той же, какую мы намерены ему обеспечить в ближайшее время. И такая цель сулит другим странам больше хорошего, чем фиксация курса относительно фунта или франка на один-два месяца.
Короче говоря, Рузвельт публично заявил о приверженности идеям Фишера и Национального комитета, иными словами, целям чисто бумажных денег, инфляции и очень глубокой «рефляции» цен. Идея стабильных обменных курсов и международного валютного порядка могла катиться ко всем чертям. Всемирная экономическая конференция кое-как проработала еще несколько недель, но взорвавшее ситуацию послание Рузвельта сделало ее бессмысленной и бесцельной, и до конца десятилетия о восстановлении международного валютного порядка пришлось забыть. До конца 1930-х гг. в повестке дня остались лишь денежный национализм, валютные блоки и экономические войны.
Французы и англичане были уязвлены посланием Рузвельта. Оскорбленный Джеймс Барбург немедленно оставил пост финансового консультанта делегации, и это положило начало исходу высокопоставленных экономических экспертов из рузвельтовской администрации. Сходная судьба ждала Оливера Спрэга и Дина Ачесона. Что касается Раймонда Моули, мнением которого грубо пренебрегли, то он попытался с помощью неискренней и раболепной телеграммы вернуть себе расположение Рузвельта, но вскоре после его возвращения из Лондона он был отправлен в отставку. Бернард Барух, который в душе был приверженцем золотого стандарта, льстиво поздравил Рузвельта с его посланием. «Пока каждая страна не приложит те же геркулесовы усилия, что и Вы, для приведения своего дома в порядок, – написал Барух президенту, – у нас не будет общих знаменателей, чтобы попытаться решить эти проблемы. Представляется, что у всех стран есть только одна общая позиция – та, которую Бы сформулировали».
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Жалоба