9 марта 2011 bankir.ru
В центре внимания иностранных медиа: гиперинфляция во всей красе, кредитно-карточные тренды будущего, побег банков из России
Знакомьтесь: гиперинфляция
Представьте себе, что за то время, пока вы пили чашку кофе, цена этой самой чашки выросла вдвое. Звучит неправдоподобно, но такова реальность гиперинфляции, где цены меняются так быстро, что товары повседневного спроса дорожают в геометрической прогрессии, а деньги теряют свою ценность практически за одну ночь или даже в течение рабочего дня.
Тема гиперинфляции сегодня является одной из важнейших тем для обсуждения в США и во всем мире, и хотя многие обеспокоены влиянием девальвации доллара на экономику, история демонстрирует нам случаи, когда инфляция была намного хуже. В статье на сайте канала CNBC рассказывается об исследованиях профессора Университета Джона Хопкинса, Стива Ханке, который изучал инфляцию в Зимбабве, сравнивая ее с другими историческими случаями бесконтрольной инфляции.
Обычно гиперинфляция случается во время войн и ряда неблагоразумных и провокационных бюджетных решений, но, по сути, является результатом быстрого увеличения денежной массы, которое не поддерживается ростом экономики.
Первая официально зарегистрированная гиперинфляция произошла во время Французской революции, когда месячный уровень инфляции составлял 143%. Подобных темпов не наблюдалось до XX века, на который пришлось 17 случаев гиперинфляции в Восточной Европе и Центральной Азии, включая 5 в Латинской Америке, 4 в Западной Европе, 1 в Юго-Восточной Азии и 1 в Африке. Соединенные Штаты никогда не становились жертвой гиперинфляции, однако дважды приближались к ней – во время революционной и гражданской войн – когда правительство печатало валюту для финансирования военных действий. Однако в обоих случаях уровень инфляции ни разу не превысил 50% в месяц (неформальный порог гиперинфляции).
Автор отмечает, что «гиперинфляции никогда не происходили, когда в качестве денег выступал товар или когда бумажные деньги подлежали обмену на товар. Проклятье гиперинфляции поднимало свою уродливую голову, когда денежная масса не имела естественных ограничений и управлялась стандартом бумажных денег». С учетом этого получается, что любая необеспеченная валюта подвержена бурной инфляции, хотя для ее гипертрофированной формы необходимы чрезвычайные политические и социальные условия.
Итак, один из худших случаев инфляции в истории был зарегистрирован в Греции в октябре 1944 года.
Греция. Максимальный месячный уровень инфляции: 13800%. Цены удваивались каждые 4,3 дня
Гиперинфляция началась в октябре 1943 года, во времена немецкой оккупации, но максимально быстрый рост уровня инфляции наблюдался, когда греческое правительство в изгнании вновь получило контроль над Афинами в октябре 1944 года.
В 1938 году греки держали бумажные драхмы в среднем по 40 дней перед тем, как их потратить, но к 10 ноября 1944 года в руках владельца они находились не более 4 часов. В 1942 году банкнотой самого высокого номинала были 50000 драхм, но к 1944 году максимальным номиналом были 100 трлн. драхм. 11 ноября государство провело деноминацию валюты, обменяв старые драхмы на новые по курсу 50 миллиардов к одному, хотя население продолжало использовать британские военные фунты в качестве валюты до середины 1945 года.
Попытки стабилизации были относительно успешными, и с января по май цены выросли всего на 140%, а в июне 1945 года вообще дошло до 36,8-процентной дефляции, когда главным экономистом страны был назначен известный экономист Кирьякос Варварессос. Его политика увеличила бюджетный дефицит, и 1 сентября он покинул свой пост.
После гражданской войны в январе-декабре 1945-46 годов Британия предложила план стабилизации, предусматривающий увеличение доходов путем продажи товаров гуманитарной помощи, коррекции отдельных налогов ставок, улучшения методов сбора налогов и создания Комитета валютного регулирования (состоявшего из трех греческих кабинетов министров, одного британского и одного американского). К началу 1947 года цены стабилизировались, общественное доверие восстановилось, а национальный доход вырос.
Причины инфляции в Греции. Главной причиной греческой гиперинфляции была Вторая мировая война, которая ввергла страну в долги, разрушила торговлю и повлекла за собой четыре года гитлеровской оккупации. В начале Второй мировой профицит греческого бюджета составлял 271 млн. драхм за финансовый 1939 год, но в 1940 году он превратился в дефицит на уровне 790 млн. драхм, по большей части, из-за снижения торговли, сокращения промышленного производства в связи с дефицитом сырья и непредвиденных военных расходов. Дефициты страны продолжали финансироваться за счет денежных авансов Банка Греции, который за два года увеличил денежную массу вдвое.
С уменьшением налоговых поступлений и ростом военных расходов почти в десять раз финансы Греции попали в порочный круг. К маю 1941 года страна оказалась в немецкой оккупации, и военные расходы Греции сменились на расходы в поддержку армии из 400000 солдат, которая финансировалась за счет печатания денег греческим ЦБ. Кукольное правительство, назначенное оккупантами, не покрывало свои расходы за счет налогов, и в последний год оккупации доходы составляли менее 6% затрат. И все это происходило вкупе с уменьшением национального дохода с 67,4 млн. драхм в 1939 году до 20 млн. драхм в 1942 году – этот уровень сохранялся до 1944 года.
В 1943 году началась гиперинфляция, когда в ожидании будущей инфляции греки отказались принимать валюту, и правительство начало платить золотыми франковыми монетами, что побудило население и в дальнейшем хранить капитал в невалютных формах и снизило доверие к драхме, уменьшив гибкость и спрос на местную валюту. Когда правительство в изгнании вернулось в Афины, оно имело ограниченные возможности сбора налогов за пределами столицы и столкнулось со значительными расходами на помощь безработным и беженцам. К тому времени, когда новые правительственные меры по стабилизации начали действовать, доходы составляли всего 0,4% расходов, остальное покрывал Банк Греции.
Меры по стабилизации применялись еще во время войны, затем разразилась гражданская война, и Греции сложно было надеяться на восстановление экспортной торговли (которая традиционно шла с союзниками Гитлера) или импорт сырья, из-за чего страна вновь погрузилась в высокую инфляцию вплоть до окончательной стабилизации валюты.
Германия. Гиперинфляция была одной из главных проблем, охвативших немецкую Веймарскую республику в последние годы существования. В октябре 1923 года месячный уровень инфляции составлял около 29500%, то есть при ежедневном росте на 20,9% цены удваивались каждые 3,7 дней.
Курс немецкой марки, введенной в 1914 году при отказе страны от золотого стандарта, в начале Первой мировой войны составлял 4,2 за доллар, тогда как в августе 1923 года он упал до 1 млн. марок за доллар США. К ноябрю эта цифра взлетела примерно до 238 млн. бумажных марок (papiermark) за 1 доллар США, людям приходилось покупать товары повседневного спроса за миллиарды, путаясь в нулях.
Быстрая инфляция вынудила правительство провести повторную деноминацию, заменив бумажную марку рентной (rentenmark), которая обменивалась на доллар по курсу 4,2 и уменьшала номинал предыдущей валюты на 12 нулей. Хотя рентная марка эффективно стабилизировала валюту, и Веймарская республика продолжала существовать до 1933 года, гиперинфляция и ее экономические последствия дали толчок расцвету нацистской партии и Адольфа Гитлера.
Причины инфляции в Германии. Несмотря на уверенность многих в том, что гиперинфляция в Веймарской республике являлась прямым последствием правительственного печатания денег для выплаты военных репараций, болезненная инфляция берет свое начало несколькими годами ранее.
В 1914 году Германия отказалась от золотого обеспечения своей валюты и финансировала военные операции не за счет налогов, а за счет заимствования. К 1919 году цены уже выросли вдвое, а Германия проиграла войну, но период с 1919 по 1921 годы был для валюты относительно стабильным по сравнению с последующими годами.
По условиям Версальского договора Германия была обязана выплачивать военные репарации не в бумажных марках, а в золоте или иностранной валюте, так что правительство не могло выйти из задолженности с помощью инфляции. Однако для покупки иностранной валюты правительство выпускало бумажные марки, обеспеченные правительственными долговыми обязательствами, и ускоряло девальвацию своей валюты.
Когда Германия не смогла производить выплаты, французские и бельгийские войска оккупировали промышленный Рур в январе 1923 года, требуя выплаты репараций в твердых активах, разжигая забастовки и подбивая рабочих на пассивное сопротивление, что только усугубляло ситуацию. Пока европейские правительства спорили, как лучше решить этот вопрос, экономика Германии быстро обрушилась, и за полтора года страна погрузилась в гиперинфляцию.
Югославия. Еще одним примером чрезмерной гиперинфляции является югославский динар в период с 1993 по 1995 годы. Наиболее резкий рост уровня инфляции в это время пришелся на январь 1994 года, когда цены выросли на 314 млн. процентов всего за один месяц, что эквивалентно 64,6% в день, то есть цены удваивались каждые 34 часа. За весь период инфляции цены выросли примерно на 5 квадриллионов процентов.
В конечном счете, многие югославские компании отказались от динара, и неофициальной валютой страны стала немецкая дойчмарка, даже после того, как правительство ревальвировало динар, обменяв 1 млн. старых динаров на один «новый». 12 ноября 1993 года 1 дойчмарка соответствовала 1 миллиону новых динаров. К 15 декабря 1 марка равнялась уже 3,7 млрд. динаров, а к концу месяца обменный курс составлял 3 трлн. динаров за одну марку.
После второй ревальвации 1 «новый новый» динар был эквивалентен 1 млрд. «старых новых» динаров, а 1 дойчмарка – 6000 динаров. К 17 января обменный курс марки подскочил до 30 млн. динаров, а 24 января правительство ввело «супер»-динар, равный 10 млн. «новых новых» динаров, проведя пятую по счету ревальвацию валюты.
Причины инфляции в Югославии. Причинами югославской гиперинфляции являются конфликт в регионе, локальные экономические кризисы и неумелые действия правительства.
После того, как рецессия привела к чрезмерным иностранным заимствованиям и замораживанию экспорта в 1970-е годы, на протяжении 80-х и 90-х страна и регион погрязли в конфликтах и политической борьбе. После займа МВФ, сопровождавшегося глубокой рецессией, в 1989-1990 годах более 1100 компаний обанкротились, а 600 000 из 2,7 млн. работоспособного населения были уволены. Кроме того, некоторые компании, пытавшиеся избежать банкротства, перестали платить зарплату работникам в пять первых месяцев года, оставив без денег около 500 000 человек.
Война в Югославии, раскол государства и общая дестабилизация региона были главными факторами гиперинфляции, в то время как неверные действия правительства, такие как бесконечное печатание денег, накопление огромных дефицитов и назначение цен усугубили ситуацию.
Зимбабве. Последний на данный момент пример гиперинфляции, валютные проблемы Зимбабве, достигли пика в ноябре 2008 года, когда месячный уровень инфляции составлял около 79 млрд. процентов.
Притом что буквально через несколько дней после выпуска банкноты номиналом в 100 млрд. долларов цены удваивались почти каждые 24 часа, Резервный банк выпустил банкноту в 200 млрд. долларов и ограничил сумму снятия наличных в банке до 500000 долларов, что на тот момент соответствовало около 0,25 доллара США. Когда появилась купюра в 100 млрд. долларов, цены выросли, и, по сообщениям в прессе, стоимость буханки хлеба за ночь увеличилась с 2 млн. долларов до 35 млн. долларов. В какой-то момент правительство объявило инфляцию «незаконной» и арестовало руководителей компаний за повышение цен на их продукцию.
Ситуация была настолько ужасной, что магазины страны просто перестали принимать местную валюту, и доллар США, как и южноафриканский ранд, фактически стали средством обмена. Инфляция пошла на нет при прямом вмешательстве Резервного Банка Зимбабве, который установил новый курс валюты, привязав его к американскому доллару. Правительство также издало законы о ликвидации фондовой биржи в стране.
Причины инфляции в Зимбабве. Получив независимость в 1980 году, страна ввела новую валюту, которая первоначально стоила $1,25. Последующая бесконтрольная инфляция была практически полностью вызвана некомпетентными действиями правительства.
Путь к гиперинфляции начался еще в начале 1990-х, когда президент Роберт Мугабе ввел ряд программ по перераспределению земель, в соответствии с которыми у этнических европейских фермеров отнимали землю в пользу этнических зимбабвийцев. Неожиданное уничтожение класса укоренившихся и опытных фермеров существенно подорвал производство продуктов питания, разрушив баланс спроса и предложения и вызвав рост цен в результате этого.
В начале XXI века в Зимбабве началась гиперинфляция, и к 2006 году страна напечатала 21 трлн. местных долларов, чтобы выплатить займы МВФ. Позднее в этом году правительству вновь пришлось печатать деньги, еще 60 трлн., чтобы платить зарплату солдатам, полицейским и прочим бюджетникам. В 2007 году наблюдался чрезвычайный дефицит базовых продуктов, топлива и медикаментов, в то время как месячный уровень инфляции к концу года превысил 115000%, а в сентябре этого года правительство заморозило зарплаты на полгода.
К апрелю 2008 года банкнота номиналом 50 млн. долларов соответствовала 1,20 доллара США, в то время как, по подсчетам ЦБ, экономика страны ухудшилась по сравнению с предыдущим годом на 6%. В июле 2008 года газета LA Times писала, что правительству не на чем печатать деньги, так как европейские поставщики бумаги прекратили ввозить ее в страну из гуманистических опасений.
Венгрия. Но худший случай гиперинфляции из когда-либо зарегистрированных имел место в Венгрии в первой половине 1946 года. К середине года самой крупной купюрой страны была 100 000 000 000 000 000 000 (сто квинтиллионов) пенго. В 1944 году максимальным номиналом была 1000 пенго. На пике инфляции ее уровень составлял 195% в день, тогда как цены удваивались каждые 15,6 часов, из-за чего месячный темп роста инфляции составлял 13,6 квадриллионов процентов.
Все было настолько ужасно, что правительство страны ввело новую валюту, которая была создана исключительно для налоговых и почтовых платежей, а ее курс ежедневно корректировался по радио. В конце этого же года пенго ревальвировали, однако считается, что после замены валюты в августе 1946 года общая стоимость венгерских купюр в обращении соответствовала одной тысячной доллара США.
Причины инфляции в Венгрии. Венгерский пенго был создан в начале Первой мировой войны, чтобы стабилизировать экономику страны и скорректировать инфляцию.
Сельскохозяйственный сектор Венгрии особенно сильно пострадал в ходе Великой депрессии, а растущий долг страны вынудил правительство девальвировать валюту, чтобы покрыть расходы с помощью ослабления финансовой и кредитно-денежной политики.
Когда началась Вторая мировая, Венгрия была очень слаба экономически, и центральный банк почти полностью подчинялся правительству, печатая деньги в соответствии с его бюджетными нуждами без каких бы то ни было финансовых ограничений.
В конце концов, инфляция стала настолько высокой, что монеты начали исчезать из обращения, начиная с серебряных, бронзовых и даже никелевых, так как металлы, из которых они изготавливались, стоили намного дороже самих монет. Когда война кончилась, тогдашнее правительство полностью контролировало выпуск банкнот без реального обеспечения, а советские оккупационные войска одновременно начали выпускать собственные военные деньги, сократив спрос на пенго.
Худший период гиперинфляции в Венгрии пришелся на послевоенное время, и, несмотря на ряд масштабных мер по стабилизации, единственным средством оказалось введение новой валюты, форинта, который подлежал обмену на золото и, таким образом, на другие мировые валюты. Форинт и сегодня находится в обращении, хотя ожидается, что в течение нескольких лет его заменит евро.
Что ждет кредитные карты в будущем: четыре важнейших тенденции
Несмотря на признаки роста, мировая экономика еще не оправилась от последствий худшей рецессии на недавней памяти, и особенно сильно сказывается это на эмитентах кредитных карт. Потребители тратят меньше, а регуляторы ограничивают комиссии и процентные ставки, в связи с чем кредитно-карточные компании несут ощутимые потери. Вкупе с ростом невыплат и списаний эмитентам приходится выдерживать практически беспрецедентную турбулентность.
В результате некоторые кредиторы прибегли к программам агрессивного сокращения расходов, однако этот подход, позволивший многим пережить кризис, не является долгосрочной стратегией. В условиях экономической неопределенности постоянное сокращение расходов может привести организацию к постоянному спаду, если условия не начнут быстро улучшаться. Организации, которые слишком увлекаются снижением расходов, могут и в дальнейшем сокращать услуги, персонал, функциональность продуктов и технические инновации, лишив себя инструментов для восстановления и роста в случае улучшения внешней обстановки.
Таким образом, компаниям приходится решать ряд задач: в частности, необходимо выбрать момент для перехода от упора на управление расходами к инвестированию. Как показывает история, чем быстрее организация начинает вкладывать, тем быстрее и устойчивее будет восстановление. Более того, способность быстро реагировать на положительные тенденции предоставит эмитенту преимущество быть первым на рынке с новыми продуктами, особенно в свете изменения потребительского поведения и совокупных требований к эмитентам.
Инвестиции в будущее не только целесообразны, но и необходимы, так как потребители все чаще ищут продукты и компании, способные удовлетворить растущие потребности в контроле и гибкости. Таким образом, понимание направления инвестиций имеет огромное значение как для компании, так и для нужд потребителя. Компания First Data выпустила информационный документ, описывающий важнейшие возможности для инноваций и технологического прогресса в кредитно-карточном пространстве.
Многофункциональные карты.
Одной из самых распространенных проблем в мировой индустрии кредитных карт является борьба с потерей клиентов и уменьшением «доли кошелька», особенно в свете того, что потребители все чаще предпочитают дебетовые карты кредитным. Чтобы справиться с этим, эмитенты карт внедряют агрессивные стратегии по снижению ухода клиентов и их удержанию. Исторически механизмом привлечения клиентов были поощрительные программы, однако со снижением значения таких программ для большинства потребителей компании разрабатывают другие тактики увеличения потребительской лояльности.
При выборе карты для определенной транзакции потребители учитывают многочисленные, часто конфликтующие между собой факторы (например, стоимость обслуживания, остаток на счете, размер покупки, готовность жить с долгами). Но если одна-единственная карта будет вмещать в себя несколько? Такова концепция многофункциональной карты.
Они дают владельцу возможность доступа к нескольким счетам с одной карты; наиболее распространенные версии позволяют держателю пользоваться как кредитным, так и дебетовым счетом на одной и той же карте. Первая подобная карта была создана и протестирована в Австралии почти десять лет назад, но «мульти-картам» пока не удалось покорить рынок: в настоящее время они составляют менее 1% всех карт в обращении в этой стране. Banco Bradesco в Бразилии предлагает многофункциональную карту уже несколько лет. Ведущий розничный банк Франции, Credit Agricole, проводил испытания подобных продуктов. Однако на данный момент ни одному из кредиторов не удалось успешно ввести «качественно новую» многофункциональную карту на рынке.
Несмотря на разницу между рынками регионов, у этих примеров есть кое-что общее – отсутствие вовлеченности потребителя, которое может быть связано либо с неспособностью эмитентов агрессивно продвигать такие карты, а это необходимо для изменения потребительского поведения, либо с тем, что потребители попросту не готовы принять такие перемены. Однако открытость потребителя к инновациям помогла переломить эту инерцию в некоторых регионах, особенно среди молодых пользователей.
В то время как многофункциональная карта обычно используется для выбора между кредитным и дебетовым счетами, устройство может также предлагать доступ к различным категориям счетов или режимам кредита. Такая карта также может позволить клиентам выбирать между личным или корпоративным счетом, или кредитными счетами с различными условиями оплаты, как, например, карта BLUEPRINT, выпущенная Chase в 2010 году.
Компания Dynamics Inc в США разработала новый карточный продукт, совмещающий многофункциональность в карте с кнопками на лицевой стороне, благодаря чему потребители могут выбирать, с какого счета оплачивать ту или иную покупку. Тестирование карты MultiAccount проводила Citi. По подсчетам Auriemma Consulting Group, стоимость выпуска такого продукта в десять раз превышает стоимость обычного пластика, что может стать преградой для массового распространения MultiAccount.
Сингапурский POSBank недавно запустил Multitude Card – многофункциональную карту, предназначенную для молодежного сегмента. Транзакции с авторизацией по ПИН-коду автоматически проводятся с дебетового счета, а бесконтактные покупки и операции с авторизацией по подписи могут проводиться как с расчетного счета, так и кредитной линии.
Мобильные платежи.
Помимо изменения в применении существующих карт, потребители все чаще обращаются к некарточным формам оплаты. Появление PayPal создало фундамент для моделей некарточных платежей, к которым не в последнюю очередь относятся платежи посредством мобильного телефона.
В течение нескольких лет смартфоны были способны управлять большим объемом сложной информации, требуемой для проведения и управления платежами, хотя за последние 12 месяцев их возможности быстро увеличились с появлением многочисленных платежных инструментов (таких как PayPal for Mobile, Square и нескольких других). С развитием конкуренции (в основном, со стороны Android, разработанного Google), именно iPhone, а точнее, производители связанных с ним «приложений», в первую очередь, воспользовались тем фактом, что теперь у многих потребителей прямо в руках, по сути, есть портативный компьютер. Теперь потребители могут проверять баланс счета, просматривать список недавних покупок и совершать более сложные операции (включая использование телефона в качестве платежного механизма) с помощью различных устройств и операционных систем, что позволяет им полностью отказаться от карточных платежей.
Несмотря на широкое распространение устройств, способных управлять транзакциями, мобильные платежи на более устойчиво сформировавшихся кредитных рынках приживаются довольно медленно. Однако потребители используют мобильную технологию в других случаях: они переводят деньги со счета на счет, депонируют виртуальные чеки и управляют своими поощрительными баллами и программами лояльности. Одно из решений, Scanaroo, позволяет потребителям фотографировать любые карты лояльности и сохранять их в приложении для iPhone, предоставляя им возможность носить с собой сразу несколько карт в своем телефоне. Starbucks выпустила приложение для iPhone, позволяющее покупателям вносить оплату с помощью телефонов (после пополнения предоплаченного счета). Однако, несмотря на многочисленные примеры того, в чем именно телефоны однажды смогут заменить карты, большинство потребителей все еще пользуются пластиковыми кредитными картами.
По общему мнению, именно мобильные телефоны фактически станут платформой для инноваций в сфере финансовых услуг в ближайшем будущем. Помимо использования этих устройств для совершения оплаты, ожидается, что мобильные телефоны станут наиболее предпочтительным (и наиболее эффективным) каналом для отправки сообщений клиентам (например, напоминаний об оплате, предупреждений о мошенничестве) и маркетинговых предложений.
Бесконтактные карты.
Сегодня бесконтактные карты остаются относительно малоиспользуемыми, и хотя количество транзакций по этим картам и их пользователей растет, в целом объемы остаются небольшими. Например, в Соединенных Штатах и Великобритании бесконтактную покупку совершили менее 5% владельцев таких карт. На самом деле, в то время как одни потребители, на первый взгляд, безразлично относятся к бесконтактным опциям, другие активно поддерживают эту идею и пользуются технологией при любой возможности. Один из ведущих британских эмитентов, Barclaycard, на ранней стадии встроил возможность бесконтактной оплаты в карту One Pulse. Эта карта позволяет потребителям не только совершать бесконтактные транзакции в магазинах с соответствующими считывающими устройствами, она также совместима с программой Oyster, благодаря чему пользователи могут получать доступ в столичную транспортную сеть без билета.
Этот продукт обрел популярность у ряда энтузиастов, которые используют карту в качестве первичного платежного инструмента и, соответственно, чаще совершают бесконтактные операции. Кроме того, после успеха One Pulse компания Barclaycard встроила бесконтактную функцию и в другие свои карты. Однако в районах, где проникновение бесконтактной технологии не столь широко и где преимущества One Pulse менее очевидны (программа Oyster ограничена системой лондонского транспорта), объем таких транзакций остается низким.
Пока неясно, связано ли отсутствие широкого интереса к таким картам с укоренившимся предпочтением традиционных платежных механизмов или с мнением о том, что их использование влечет за собой мало преимуществ (или слишком большой риск). Учитывая, что поле действия карт с радиочастотной идентификацией (RFID) составляет около 40 кубических дюймов, можно перехватить информацию о карте владельца без его ведома с помощью модифицированного бесконтактного терминала. С помощью мобильного устройства эту информацию можно получить и переслать третьему лицу в течение нескольких секунд – это потенциально серьезная угроза мошенничества. В результате появляется рынок бумажников и чехлов для карт с защитой от перехвата, а также бесконтактных технологий с дополнительными защитными функциями.
Хотя бесконтактные карты доминируют (по крайней мере, если не по применению, то по количеству), они вряд ли являются средством, ведущим к цели. Именно объединение бесконтактной технологии с мобильными телефонами станет фундаментом для быстрого и устойчивого роста. В попытке быстрее обеспечить потребителей этой функциональностью, некоторые эмитенты встраивают эти же RFID-антенны в стикеры, что позволяет потребителям превратить их в бесконтактные карты.
Защита от мошенничества.
Несмотря на совместную работу эмитентов и поставщиков решение над внедрением усовершенствованных мер защиты, а также международный успех инициативы «chip&PIN», мошенничество остается реальным риском. В то время как карты с RFID являются потенциально слабым местом, с которой карточная индустрия, по крайней мере, пытается бороться, скимминг карт с традиционной магнитной полосой и «заочное» мошенничество (card-not-present) остаются весьма распространенными. Однако недавние инновации начинают более эффективно справляться с этим упущением.
Например, карта Emue от Visa, разработанная в Африке в качестве механизма авторизации денежных переводов, обладает «встроенной» ПИН-защитой, состоящей из небольшого дисплея и «меняющихся кодов», подобно токену виртуальной частной сети. Еще одним продуктом с подобной защитой является карта Hidden, созданная Dynamics Inc. На лицевой стороне карты расположены пять кнопок, и часть номер счета владельца скрыта гибким дисплеем толщиной с бумагу. Кардхолдер использует кнопки для ввода персонального кода, чтобы «разблокировать» и вывести на экран скрытые цифры, активируя карту для использования. В результате если мошенники завладеют картой физически, они все равно не смогут увидеть ее номер полностью – из-за чего карта становится для них бесполезной.
В то время как эти технологии, определенно, убедительны с перспективы борьбы с мошенничеством, у продвинутого пластика есть один существенный недостаток: стоимость. Хотя она снизится при введении технологии в производство, многие компании не смогут справиться с увеличением материальных затрат на такие карты (которые в десять раз превышают расходы на обычные карты), которые могут быть возложены на потребителя в виде «карточной комиссии» (если клиенты заинтересуются продуктом) или в качестве годовой комиссии за обслуживание счета. В любом случае, эта проблема снизит темп изменений.
Кроме того, решения по дополнительной защите от мошенничества часто требуют, чтобы клиенты изменили свое существующее, привычное поведение. Недавно Visa и MasterCard разработали инструменты по предотвращению онлайн-мошенничества (такие как Verified by Visa и Mastercard SecureCode). Эти решения требуют регистрации информации о карте и выбора пароля или ПИН-кода, который потребители вводят для авторизации онлайн-транзакции. Пользователи восприняли эти инструменты без особого восторга, потому что они увеличивают время расчета и требуют запоминания еще одного пароля. В то время как эти решения предоставляют дополнительный уровень защиты (для продавца, потребителя и эмитента), они могут вызвать негативную реакцию у клиента.
Из России с любовью
Некогда западные банки рассматривали Россию как огромный неразвитый рынок – ведь всего 24% российских домохозяйств имеют банковские счета, по данным Credit Suisse. В то время как старшее поколение, потерявшее свои вклады во время кризиса 1998 года, опасаются банков, молодое население с готовностью пользуется потребительскими кредитами для покупки чего угодно – от машин до бытовой техники. Российская ипотека пока находится в стадии зарождения, а новая правительственная программа приватизации даст развитие инвестиционному банкингу.
Однако, как пишет журнал BusinessWeek, некоторые иностранные кредиторы изменили свое мнение. За последний год, по крайней мере, шесть европейских и американских банков объявили о намерении сократить или свернуть свою деятельность в нашей стране. В прошлом году Morgan Stanley продал свое местное ипотечное подразделение, а испанский Banco Santander вышел из потребительского кредитования в декабре. В середине февраля британский Barclays объявил о намерении избавиться от российского розничного подразделения, купленного в 2008 году за $745 млн. По словам Ханса-Юргена Рудлоффа, председателя совета директоров инвестиционного подразделения, дополнительные операции не входят в портфель банка.
Иностранным банкам сложно конкурировать с крупными государственными финансовыми организациями. В отчете Moody's Investors Service за 28 февраля отмечается, что госбанки контролируют около половины всех активов банковской системы и «извлекают выгоду из беспрецедентного доступа к дешевому финансированию и высококачественным заемщикам».
Сбербанк и ВТБ, принадлежащие государству крупнейшие банки по объему активов, усиливают влияние. Количество розничных подразделений Сбера достигает 20000, кроме того, банк намеревается заняться инвестиционной деятельностью. ВТБ имеет сеть из 530 отделений по всей стране, а его инвестиционное подразделение является крупнейшим андеррайтером продаж облигаций и акций. 22 февраля ВТБ договорился о покупке доли московского правительства в Банке Москвы за $3,5 млрд. – это стало крупнейшим приобретением кредитной организации в стране.
Набирая вес, местные банки вытесняют иностранных конкурентов. Swedbank сокращает российскую розницу, потому что подразделение не сумело разрастись достаточно, чтобы стать прибыльным, признает представитель банка Томас Бакетман. В прошлом месяце нидерландская Rabobank Group обратилась в российский ЦБ с просьбой аннулировать лицензию, чтобы компания могла сконцентрироваться на более перспективных рынках, таких как Индия и Китай.
Отказавшись от розницы, Barclays намеревается продолжить развитие своего инвестиционного бизнеса в России. Британский банк входит в число 22 организаций, нанятых российским правительством для продажи государственных активов стоимостью в $34 млрд. в течение трех следующих лет.
Однако не все иностранные банки бегут из России – ряд «европейцев» остаются на месте. Количество сотрудников Société Générale, купившего московский Росбанк в 2008 году, составляет в России более 16000 – больше, чем в любой друге стране, кроме Франции. Итальянский UniCredit полностью выкупил Международный Московский Банк в 2007 году и располагает сетью из более 100 российских отделений
Юлия Гавозда
http://bankir.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Знакомьтесь: гиперинфляция
Представьте себе, что за то время, пока вы пили чашку кофе, цена этой самой чашки выросла вдвое. Звучит неправдоподобно, но такова реальность гиперинфляции, где цены меняются так быстро, что товары повседневного спроса дорожают в геометрической прогрессии, а деньги теряют свою ценность практически за одну ночь или даже в течение рабочего дня.
Тема гиперинфляции сегодня является одной из важнейших тем для обсуждения в США и во всем мире, и хотя многие обеспокоены влиянием девальвации доллара на экономику, история демонстрирует нам случаи, когда инфляция была намного хуже. В статье на сайте канала CNBC рассказывается об исследованиях профессора Университета Джона Хопкинса, Стива Ханке, который изучал инфляцию в Зимбабве, сравнивая ее с другими историческими случаями бесконтрольной инфляции.
Обычно гиперинфляция случается во время войн и ряда неблагоразумных и провокационных бюджетных решений, но, по сути, является результатом быстрого увеличения денежной массы, которое не поддерживается ростом экономики.
Первая официально зарегистрированная гиперинфляция произошла во время Французской революции, когда месячный уровень инфляции составлял 143%. Подобных темпов не наблюдалось до XX века, на который пришлось 17 случаев гиперинфляции в Восточной Европе и Центральной Азии, включая 5 в Латинской Америке, 4 в Западной Европе, 1 в Юго-Восточной Азии и 1 в Африке. Соединенные Штаты никогда не становились жертвой гиперинфляции, однако дважды приближались к ней – во время революционной и гражданской войн – когда правительство печатало валюту для финансирования военных действий. Однако в обоих случаях уровень инфляции ни разу не превысил 50% в месяц (неформальный порог гиперинфляции).
Автор отмечает, что «гиперинфляции никогда не происходили, когда в качестве денег выступал товар или когда бумажные деньги подлежали обмену на товар. Проклятье гиперинфляции поднимало свою уродливую голову, когда денежная масса не имела естественных ограничений и управлялась стандартом бумажных денег». С учетом этого получается, что любая необеспеченная валюта подвержена бурной инфляции, хотя для ее гипертрофированной формы необходимы чрезвычайные политические и социальные условия.
Итак, один из худших случаев инфляции в истории был зарегистрирован в Греции в октябре 1944 года.
Греция. Максимальный месячный уровень инфляции: 13800%. Цены удваивались каждые 4,3 дня
Гиперинфляция началась в октябре 1943 года, во времена немецкой оккупации, но максимально быстрый рост уровня инфляции наблюдался, когда греческое правительство в изгнании вновь получило контроль над Афинами в октябре 1944 года.
В 1938 году греки держали бумажные драхмы в среднем по 40 дней перед тем, как их потратить, но к 10 ноября 1944 года в руках владельца они находились не более 4 часов. В 1942 году банкнотой самого высокого номинала были 50000 драхм, но к 1944 году максимальным номиналом были 100 трлн. драхм. 11 ноября государство провело деноминацию валюты, обменяв старые драхмы на новые по курсу 50 миллиардов к одному, хотя население продолжало использовать британские военные фунты в качестве валюты до середины 1945 года.
Попытки стабилизации были относительно успешными, и с января по май цены выросли всего на 140%, а в июне 1945 года вообще дошло до 36,8-процентной дефляции, когда главным экономистом страны был назначен известный экономист Кирьякос Варварессос. Его политика увеличила бюджетный дефицит, и 1 сентября он покинул свой пост.
После гражданской войны в январе-декабре 1945-46 годов Британия предложила план стабилизации, предусматривающий увеличение доходов путем продажи товаров гуманитарной помощи, коррекции отдельных налогов ставок, улучшения методов сбора налогов и создания Комитета валютного регулирования (состоявшего из трех греческих кабинетов министров, одного британского и одного американского). К началу 1947 года цены стабилизировались, общественное доверие восстановилось, а национальный доход вырос.
Причины инфляции в Греции. Главной причиной греческой гиперинфляции была Вторая мировая война, которая ввергла страну в долги, разрушила торговлю и повлекла за собой четыре года гитлеровской оккупации. В начале Второй мировой профицит греческого бюджета составлял 271 млн. драхм за финансовый 1939 год, но в 1940 году он превратился в дефицит на уровне 790 млн. драхм, по большей части, из-за снижения торговли, сокращения промышленного производства в связи с дефицитом сырья и непредвиденных военных расходов. Дефициты страны продолжали финансироваться за счет денежных авансов Банка Греции, который за два года увеличил денежную массу вдвое.
С уменьшением налоговых поступлений и ростом военных расходов почти в десять раз финансы Греции попали в порочный круг. К маю 1941 года страна оказалась в немецкой оккупации, и военные расходы Греции сменились на расходы в поддержку армии из 400000 солдат, которая финансировалась за счет печатания денег греческим ЦБ. Кукольное правительство, назначенное оккупантами, не покрывало свои расходы за счет налогов, и в последний год оккупации доходы составляли менее 6% затрат. И все это происходило вкупе с уменьшением национального дохода с 67,4 млн. драхм в 1939 году до 20 млн. драхм в 1942 году – этот уровень сохранялся до 1944 года.
В 1943 году началась гиперинфляция, когда в ожидании будущей инфляции греки отказались принимать валюту, и правительство начало платить золотыми франковыми монетами, что побудило население и в дальнейшем хранить капитал в невалютных формах и снизило доверие к драхме, уменьшив гибкость и спрос на местную валюту. Когда правительство в изгнании вернулось в Афины, оно имело ограниченные возможности сбора налогов за пределами столицы и столкнулось со значительными расходами на помощь безработным и беженцам. К тому времени, когда новые правительственные меры по стабилизации начали действовать, доходы составляли всего 0,4% расходов, остальное покрывал Банк Греции.
Меры по стабилизации применялись еще во время войны, затем разразилась гражданская война, и Греции сложно было надеяться на восстановление экспортной торговли (которая традиционно шла с союзниками Гитлера) или импорт сырья, из-за чего страна вновь погрузилась в высокую инфляцию вплоть до окончательной стабилизации валюты.
Германия. Гиперинфляция была одной из главных проблем, охвативших немецкую Веймарскую республику в последние годы существования. В октябре 1923 года месячный уровень инфляции составлял около 29500%, то есть при ежедневном росте на 20,9% цены удваивались каждые 3,7 дней.
Курс немецкой марки, введенной в 1914 году при отказе страны от золотого стандарта, в начале Первой мировой войны составлял 4,2 за доллар, тогда как в августе 1923 года он упал до 1 млн. марок за доллар США. К ноябрю эта цифра взлетела примерно до 238 млн. бумажных марок (papiermark) за 1 доллар США, людям приходилось покупать товары повседневного спроса за миллиарды, путаясь в нулях.
Быстрая инфляция вынудила правительство провести повторную деноминацию, заменив бумажную марку рентной (rentenmark), которая обменивалась на доллар по курсу 4,2 и уменьшала номинал предыдущей валюты на 12 нулей. Хотя рентная марка эффективно стабилизировала валюту, и Веймарская республика продолжала существовать до 1933 года, гиперинфляция и ее экономические последствия дали толчок расцвету нацистской партии и Адольфа Гитлера.
Причины инфляции в Германии. Несмотря на уверенность многих в том, что гиперинфляция в Веймарской республике являлась прямым последствием правительственного печатания денег для выплаты военных репараций, болезненная инфляция берет свое начало несколькими годами ранее.
В 1914 году Германия отказалась от золотого обеспечения своей валюты и финансировала военные операции не за счет налогов, а за счет заимствования. К 1919 году цены уже выросли вдвое, а Германия проиграла войну, но период с 1919 по 1921 годы был для валюты относительно стабильным по сравнению с последующими годами.
По условиям Версальского договора Германия была обязана выплачивать военные репарации не в бумажных марках, а в золоте или иностранной валюте, так что правительство не могло выйти из задолженности с помощью инфляции. Однако для покупки иностранной валюты правительство выпускало бумажные марки, обеспеченные правительственными долговыми обязательствами, и ускоряло девальвацию своей валюты.
Когда Германия не смогла производить выплаты, французские и бельгийские войска оккупировали промышленный Рур в январе 1923 года, требуя выплаты репараций в твердых активах, разжигая забастовки и подбивая рабочих на пассивное сопротивление, что только усугубляло ситуацию. Пока европейские правительства спорили, как лучше решить этот вопрос, экономика Германии быстро обрушилась, и за полтора года страна погрузилась в гиперинфляцию.
Югославия. Еще одним примером чрезмерной гиперинфляции является югославский динар в период с 1993 по 1995 годы. Наиболее резкий рост уровня инфляции в это время пришелся на январь 1994 года, когда цены выросли на 314 млн. процентов всего за один месяц, что эквивалентно 64,6% в день, то есть цены удваивались каждые 34 часа. За весь период инфляции цены выросли примерно на 5 квадриллионов процентов.
В конечном счете, многие югославские компании отказались от динара, и неофициальной валютой страны стала немецкая дойчмарка, даже после того, как правительство ревальвировало динар, обменяв 1 млн. старых динаров на один «новый». 12 ноября 1993 года 1 дойчмарка соответствовала 1 миллиону новых динаров. К 15 декабря 1 марка равнялась уже 3,7 млрд. динаров, а к концу месяца обменный курс составлял 3 трлн. динаров за одну марку.
После второй ревальвации 1 «новый новый» динар был эквивалентен 1 млрд. «старых новых» динаров, а 1 дойчмарка – 6000 динаров. К 17 января обменный курс марки подскочил до 30 млн. динаров, а 24 января правительство ввело «супер»-динар, равный 10 млн. «новых новых» динаров, проведя пятую по счету ревальвацию валюты.
Причины инфляции в Югославии. Причинами югославской гиперинфляции являются конфликт в регионе, локальные экономические кризисы и неумелые действия правительства.
После того, как рецессия привела к чрезмерным иностранным заимствованиям и замораживанию экспорта в 1970-е годы, на протяжении 80-х и 90-х страна и регион погрязли в конфликтах и политической борьбе. После займа МВФ, сопровождавшегося глубокой рецессией, в 1989-1990 годах более 1100 компаний обанкротились, а 600 000 из 2,7 млн. работоспособного населения были уволены. Кроме того, некоторые компании, пытавшиеся избежать банкротства, перестали платить зарплату работникам в пять первых месяцев года, оставив без денег около 500 000 человек.
Война в Югославии, раскол государства и общая дестабилизация региона были главными факторами гиперинфляции, в то время как неверные действия правительства, такие как бесконечное печатание денег, накопление огромных дефицитов и назначение цен усугубили ситуацию.
Зимбабве. Последний на данный момент пример гиперинфляции, валютные проблемы Зимбабве, достигли пика в ноябре 2008 года, когда месячный уровень инфляции составлял около 79 млрд. процентов.
Притом что буквально через несколько дней после выпуска банкноты номиналом в 100 млрд. долларов цены удваивались почти каждые 24 часа, Резервный банк выпустил банкноту в 200 млрд. долларов и ограничил сумму снятия наличных в банке до 500000 долларов, что на тот момент соответствовало около 0,25 доллара США. Когда появилась купюра в 100 млрд. долларов, цены выросли, и, по сообщениям в прессе, стоимость буханки хлеба за ночь увеличилась с 2 млн. долларов до 35 млн. долларов. В какой-то момент правительство объявило инфляцию «незаконной» и арестовало руководителей компаний за повышение цен на их продукцию.
Ситуация была настолько ужасной, что магазины страны просто перестали принимать местную валюту, и доллар США, как и южноафриканский ранд, фактически стали средством обмена. Инфляция пошла на нет при прямом вмешательстве Резервного Банка Зимбабве, который установил новый курс валюты, привязав его к американскому доллару. Правительство также издало законы о ликвидации фондовой биржи в стране.
Причины инфляции в Зимбабве. Получив независимость в 1980 году, страна ввела новую валюту, которая первоначально стоила $1,25. Последующая бесконтрольная инфляция была практически полностью вызвана некомпетентными действиями правительства.
Путь к гиперинфляции начался еще в начале 1990-х, когда президент Роберт Мугабе ввел ряд программ по перераспределению земель, в соответствии с которыми у этнических европейских фермеров отнимали землю в пользу этнических зимбабвийцев. Неожиданное уничтожение класса укоренившихся и опытных фермеров существенно подорвал производство продуктов питания, разрушив баланс спроса и предложения и вызвав рост цен в результате этого.
В начале XXI века в Зимбабве началась гиперинфляция, и к 2006 году страна напечатала 21 трлн. местных долларов, чтобы выплатить займы МВФ. Позднее в этом году правительству вновь пришлось печатать деньги, еще 60 трлн., чтобы платить зарплату солдатам, полицейским и прочим бюджетникам. В 2007 году наблюдался чрезвычайный дефицит базовых продуктов, топлива и медикаментов, в то время как месячный уровень инфляции к концу года превысил 115000%, а в сентябре этого года правительство заморозило зарплаты на полгода.
К апрелю 2008 года банкнота номиналом 50 млн. долларов соответствовала 1,20 доллара США, в то время как, по подсчетам ЦБ, экономика страны ухудшилась по сравнению с предыдущим годом на 6%. В июле 2008 года газета LA Times писала, что правительству не на чем печатать деньги, так как европейские поставщики бумаги прекратили ввозить ее в страну из гуманистических опасений.
Венгрия. Но худший случай гиперинфляции из когда-либо зарегистрированных имел место в Венгрии в первой половине 1946 года. К середине года самой крупной купюрой страны была 100 000 000 000 000 000 000 (сто квинтиллионов) пенго. В 1944 году максимальным номиналом была 1000 пенго. На пике инфляции ее уровень составлял 195% в день, тогда как цены удваивались каждые 15,6 часов, из-за чего месячный темп роста инфляции составлял 13,6 квадриллионов процентов.
Все было настолько ужасно, что правительство страны ввело новую валюту, которая была создана исключительно для налоговых и почтовых платежей, а ее курс ежедневно корректировался по радио. В конце этого же года пенго ревальвировали, однако считается, что после замены валюты в августе 1946 года общая стоимость венгерских купюр в обращении соответствовала одной тысячной доллара США.
Причины инфляции в Венгрии. Венгерский пенго был создан в начале Первой мировой войны, чтобы стабилизировать экономику страны и скорректировать инфляцию.
Сельскохозяйственный сектор Венгрии особенно сильно пострадал в ходе Великой депрессии, а растущий долг страны вынудил правительство девальвировать валюту, чтобы покрыть расходы с помощью ослабления финансовой и кредитно-денежной политики.
Когда началась Вторая мировая, Венгрия была очень слаба экономически, и центральный банк почти полностью подчинялся правительству, печатая деньги в соответствии с его бюджетными нуждами без каких бы то ни было финансовых ограничений.
В конце концов, инфляция стала настолько высокой, что монеты начали исчезать из обращения, начиная с серебряных, бронзовых и даже никелевых, так как металлы, из которых они изготавливались, стоили намного дороже самих монет. Когда война кончилась, тогдашнее правительство полностью контролировало выпуск банкнот без реального обеспечения, а советские оккупационные войска одновременно начали выпускать собственные военные деньги, сократив спрос на пенго.
Худший период гиперинфляции в Венгрии пришелся на послевоенное время, и, несмотря на ряд масштабных мер по стабилизации, единственным средством оказалось введение новой валюты, форинта, который подлежал обмену на золото и, таким образом, на другие мировые валюты. Форинт и сегодня находится в обращении, хотя ожидается, что в течение нескольких лет его заменит евро.
Что ждет кредитные карты в будущем: четыре важнейших тенденции
Несмотря на признаки роста, мировая экономика еще не оправилась от последствий худшей рецессии на недавней памяти, и особенно сильно сказывается это на эмитентах кредитных карт. Потребители тратят меньше, а регуляторы ограничивают комиссии и процентные ставки, в связи с чем кредитно-карточные компании несут ощутимые потери. Вкупе с ростом невыплат и списаний эмитентам приходится выдерживать практически беспрецедентную турбулентность.
В результате некоторые кредиторы прибегли к программам агрессивного сокращения расходов, однако этот подход, позволивший многим пережить кризис, не является долгосрочной стратегией. В условиях экономической неопределенности постоянное сокращение расходов может привести организацию к постоянному спаду, если условия не начнут быстро улучшаться. Организации, которые слишком увлекаются снижением расходов, могут и в дальнейшем сокращать услуги, персонал, функциональность продуктов и технические инновации, лишив себя инструментов для восстановления и роста в случае улучшения внешней обстановки.
Таким образом, компаниям приходится решать ряд задач: в частности, необходимо выбрать момент для перехода от упора на управление расходами к инвестированию. Как показывает история, чем быстрее организация начинает вкладывать, тем быстрее и устойчивее будет восстановление. Более того, способность быстро реагировать на положительные тенденции предоставит эмитенту преимущество быть первым на рынке с новыми продуктами, особенно в свете изменения потребительского поведения и совокупных требований к эмитентам.
Инвестиции в будущее не только целесообразны, но и необходимы, так как потребители все чаще ищут продукты и компании, способные удовлетворить растущие потребности в контроле и гибкости. Таким образом, понимание направления инвестиций имеет огромное значение как для компании, так и для нужд потребителя. Компания First Data выпустила информационный документ, описывающий важнейшие возможности для инноваций и технологического прогресса в кредитно-карточном пространстве.
Многофункциональные карты.
Одной из самых распространенных проблем в мировой индустрии кредитных карт является борьба с потерей клиентов и уменьшением «доли кошелька», особенно в свете того, что потребители все чаще предпочитают дебетовые карты кредитным. Чтобы справиться с этим, эмитенты карт внедряют агрессивные стратегии по снижению ухода клиентов и их удержанию. Исторически механизмом привлечения клиентов были поощрительные программы, однако со снижением значения таких программ для большинства потребителей компании разрабатывают другие тактики увеличения потребительской лояльности.
При выборе карты для определенной транзакции потребители учитывают многочисленные, часто конфликтующие между собой факторы (например, стоимость обслуживания, остаток на счете, размер покупки, готовность жить с долгами). Но если одна-единственная карта будет вмещать в себя несколько? Такова концепция многофункциональной карты.
Они дают владельцу возможность доступа к нескольким счетам с одной карты; наиболее распространенные версии позволяют держателю пользоваться как кредитным, так и дебетовым счетом на одной и той же карте. Первая подобная карта была создана и протестирована в Австралии почти десять лет назад, но «мульти-картам» пока не удалось покорить рынок: в настоящее время они составляют менее 1% всех карт в обращении в этой стране. Banco Bradesco в Бразилии предлагает многофункциональную карту уже несколько лет. Ведущий розничный банк Франции, Credit Agricole, проводил испытания подобных продуктов. Однако на данный момент ни одному из кредиторов не удалось успешно ввести «качественно новую» многофункциональную карту на рынке.
Несмотря на разницу между рынками регионов, у этих примеров есть кое-что общее – отсутствие вовлеченности потребителя, которое может быть связано либо с неспособностью эмитентов агрессивно продвигать такие карты, а это необходимо для изменения потребительского поведения, либо с тем, что потребители попросту не готовы принять такие перемены. Однако открытость потребителя к инновациям помогла переломить эту инерцию в некоторых регионах, особенно среди молодых пользователей.
В то время как многофункциональная карта обычно используется для выбора между кредитным и дебетовым счетами, устройство может также предлагать доступ к различным категориям счетов или режимам кредита. Такая карта также может позволить клиентам выбирать между личным или корпоративным счетом, или кредитными счетами с различными условиями оплаты, как, например, карта BLUEPRINT, выпущенная Chase в 2010 году.
Компания Dynamics Inc в США разработала новый карточный продукт, совмещающий многофункциональность в карте с кнопками на лицевой стороне, благодаря чему потребители могут выбирать, с какого счета оплачивать ту или иную покупку. Тестирование карты MultiAccount проводила Citi. По подсчетам Auriemma Consulting Group, стоимость выпуска такого продукта в десять раз превышает стоимость обычного пластика, что может стать преградой для массового распространения MultiAccount.
Сингапурский POSBank недавно запустил Multitude Card – многофункциональную карту, предназначенную для молодежного сегмента. Транзакции с авторизацией по ПИН-коду автоматически проводятся с дебетового счета, а бесконтактные покупки и операции с авторизацией по подписи могут проводиться как с расчетного счета, так и кредитной линии.
Мобильные платежи.
Помимо изменения в применении существующих карт, потребители все чаще обращаются к некарточным формам оплаты. Появление PayPal создало фундамент для моделей некарточных платежей, к которым не в последнюю очередь относятся платежи посредством мобильного телефона.
В течение нескольких лет смартфоны были способны управлять большим объемом сложной информации, требуемой для проведения и управления платежами, хотя за последние 12 месяцев их возможности быстро увеличились с появлением многочисленных платежных инструментов (таких как PayPal for Mobile, Square и нескольких других). С развитием конкуренции (в основном, со стороны Android, разработанного Google), именно iPhone, а точнее, производители связанных с ним «приложений», в первую очередь, воспользовались тем фактом, что теперь у многих потребителей прямо в руках, по сути, есть портативный компьютер. Теперь потребители могут проверять баланс счета, просматривать список недавних покупок и совершать более сложные операции (включая использование телефона в качестве платежного механизма) с помощью различных устройств и операционных систем, что позволяет им полностью отказаться от карточных платежей.
Несмотря на широкое распространение устройств, способных управлять транзакциями, мобильные платежи на более устойчиво сформировавшихся кредитных рынках приживаются довольно медленно. Однако потребители используют мобильную технологию в других случаях: они переводят деньги со счета на счет, депонируют виртуальные чеки и управляют своими поощрительными баллами и программами лояльности. Одно из решений, Scanaroo, позволяет потребителям фотографировать любые карты лояльности и сохранять их в приложении для iPhone, предоставляя им возможность носить с собой сразу несколько карт в своем телефоне. Starbucks выпустила приложение для iPhone, позволяющее покупателям вносить оплату с помощью телефонов (после пополнения предоплаченного счета). Однако, несмотря на многочисленные примеры того, в чем именно телефоны однажды смогут заменить карты, большинство потребителей все еще пользуются пластиковыми кредитными картами.
По общему мнению, именно мобильные телефоны фактически станут платформой для инноваций в сфере финансовых услуг в ближайшем будущем. Помимо использования этих устройств для совершения оплаты, ожидается, что мобильные телефоны станут наиболее предпочтительным (и наиболее эффективным) каналом для отправки сообщений клиентам (например, напоминаний об оплате, предупреждений о мошенничестве) и маркетинговых предложений.
Бесконтактные карты.
Сегодня бесконтактные карты остаются относительно малоиспользуемыми, и хотя количество транзакций по этим картам и их пользователей растет, в целом объемы остаются небольшими. Например, в Соединенных Штатах и Великобритании бесконтактную покупку совершили менее 5% владельцев таких карт. На самом деле, в то время как одни потребители, на первый взгляд, безразлично относятся к бесконтактным опциям, другие активно поддерживают эту идею и пользуются технологией при любой возможности. Один из ведущих британских эмитентов, Barclaycard, на ранней стадии встроил возможность бесконтактной оплаты в карту One Pulse. Эта карта позволяет потребителям не только совершать бесконтактные транзакции в магазинах с соответствующими считывающими устройствами, она также совместима с программой Oyster, благодаря чему пользователи могут получать доступ в столичную транспортную сеть без билета.
Этот продукт обрел популярность у ряда энтузиастов, которые используют карту в качестве первичного платежного инструмента и, соответственно, чаще совершают бесконтактные операции. Кроме того, после успеха One Pulse компания Barclaycard встроила бесконтактную функцию и в другие свои карты. Однако в районах, где проникновение бесконтактной технологии не столь широко и где преимущества One Pulse менее очевидны (программа Oyster ограничена системой лондонского транспорта), объем таких транзакций остается низким.
Пока неясно, связано ли отсутствие широкого интереса к таким картам с укоренившимся предпочтением традиционных платежных механизмов или с мнением о том, что их использование влечет за собой мало преимуществ (или слишком большой риск). Учитывая, что поле действия карт с радиочастотной идентификацией (RFID) составляет около 40 кубических дюймов, можно перехватить информацию о карте владельца без его ведома с помощью модифицированного бесконтактного терминала. С помощью мобильного устройства эту информацию можно получить и переслать третьему лицу в течение нескольких секунд – это потенциально серьезная угроза мошенничества. В результате появляется рынок бумажников и чехлов для карт с защитой от перехвата, а также бесконтактных технологий с дополнительными защитными функциями.
Хотя бесконтактные карты доминируют (по крайней мере, если не по применению, то по количеству), они вряд ли являются средством, ведущим к цели. Именно объединение бесконтактной технологии с мобильными телефонами станет фундаментом для быстрого и устойчивого роста. В попытке быстрее обеспечить потребителей этой функциональностью, некоторые эмитенты встраивают эти же RFID-антенны в стикеры, что позволяет потребителям превратить их в бесконтактные карты.
Защита от мошенничества.
Несмотря на совместную работу эмитентов и поставщиков решение над внедрением усовершенствованных мер защиты, а также международный успех инициативы «chip&PIN», мошенничество остается реальным риском. В то время как карты с RFID являются потенциально слабым местом, с которой карточная индустрия, по крайней мере, пытается бороться, скимминг карт с традиционной магнитной полосой и «заочное» мошенничество (card-not-present) остаются весьма распространенными. Однако недавние инновации начинают более эффективно справляться с этим упущением.
Например, карта Emue от Visa, разработанная в Африке в качестве механизма авторизации денежных переводов, обладает «встроенной» ПИН-защитой, состоящей из небольшого дисплея и «меняющихся кодов», подобно токену виртуальной частной сети. Еще одним продуктом с подобной защитой является карта Hidden, созданная Dynamics Inc. На лицевой стороне карты расположены пять кнопок, и часть номер счета владельца скрыта гибким дисплеем толщиной с бумагу. Кардхолдер использует кнопки для ввода персонального кода, чтобы «разблокировать» и вывести на экран скрытые цифры, активируя карту для использования. В результате если мошенники завладеют картой физически, они все равно не смогут увидеть ее номер полностью – из-за чего карта становится для них бесполезной.
В то время как эти технологии, определенно, убедительны с перспективы борьбы с мошенничеством, у продвинутого пластика есть один существенный недостаток: стоимость. Хотя она снизится при введении технологии в производство, многие компании не смогут справиться с увеличением материальных затрат на такие карты (которые в десять раз превышают расходы на обычные карты), которые могут быть возложены на потребителя в виде «карточной комиссии» (если клиенты заинтересуются продуктом) или в качестве годовой комиссии за обслуживание счета. В любом случае, эта проблема снизит темп изменений.
Кроме того, решения по дополнительной защите от мошенничества часто требуют, чтобы клиенты изменили свое существующее, привычное поведение. Недавно Visa и MasterCard разработали инструменты по предотвращению онлайн-мошенничества (такие как Verified by Visa и Mastercard SecureCode). Эти решения требуют регистрации информации о карте и выбора пароля или ПИН-кода, который потребители вводят для авторизации онлайн-транзакции. Пользователи восприняли эти инструменты без особого восторга, потому что они увеличивают время расчета и требуют запоминания еще одного пароля. В то время как эти решения предоставляют дополнительный уровень защиты (для продавца, потребителя и эмитента), они могут вызвать негативную реакцию у клиента.
Из России с любовью
Некогда западные банки рассматривали Россию как огромный неразвитый рынок – ведь всего 24% российских домохозяйств имеют банковские счета, по данным Credit Suisse. В то время как старшее поколение, потерявшее свои вклады во время кризиса 1998 года, опасаются банков, молодое население с готовностью пользуется потребительскими кредитами для покупки чего угодно – от машин до бытовой техники. Российская ипотека пока находится в стадии зарождения, а новая правительственная программа приватизации даст развитие инвестиционному банкингу.
Однако, как пишет журнал BusinessWeek, некоторые иностранные кредиторы изменили свое мнение. За последний год, по крайней мере, шесть европейских и американских банков объявили о намерении сократить или свернуть свою деятельность в нашей стране. В прошлом году Morgan Stanley продал свое местное ипотечное подразделение, а испанский Banco Santander вышел из потребительского кредитования в декабре. В середине февраля британский Barclays объявил о намерении избавиться от российского розничного подразделения, купленного в 2008 году за $745 млн. По словам Ханса-Юргена Рудлоффа, председателя совета директоров инвестиционного подразделения, дополнительные операции не входят в портфель банка.
Иностранным банкам сложно конкурировать с крупными государственными финансовыми организациями. В отчете Moody's Investors Service за 28 февраля отмечается, что госбанки контролируют около половины всех активов банковской системы и «извлекают выгоду из беспрецедентного доступа к дешевому финансированию и высококачественным заемщикам».
Сбербанк и ВТБ, принадлежащие государству крупнейшие банки по объему активов, усиливают влияние. Количество розничных подразделений Сбера достигает 20000, кроме того, банк намеревается заняться инвестиционной деятельностью. ВТБ имеет сеть из 530 отделений по всей стране, а его инвестиционное подразделение является крупнейшим андеррайтером продаж облигаций и акций. 22 февраля ВТБ договорился о покупке доли московского правительства в Банке Москвы за $3,5 млрд. – это стало крупнейшим приобретением кредитной организации в стране.
Набирая вес, местные банки вытесняют иностранных конкурентов. Swedbank сокращает российскую розницу, потому что подразделение не сумело разрастись достаточно, чтобы стать прибыльным, признает представитель банка Томас Бакетман. В прошлом месяце нидерландская Rabobank Group обратилась в российский ЦБ с просьбой аннулировать лицензию, чтобы компания могла сконцентрироваться на более перспективных рынках, таких как Индия и Китай.
Отказавшись от розницы, Barclays намеревается продолжить развитие своего инвестиционного бизнеса в России. Британский банк входит в число 22 организаций, нанятых российским правительством для продажи государственных активов стоимостью в $34 млрд. в течение трех следующих лет.
Однако не все иностранные банки бегут из России – ряд «европейцев» остаются на месте. Количество сотрудников Société Générale, купившего московский Росбанк в 2008 году, составляет в России более 16000 – больше, чем в любой друге стране, кроме Франции. Итальянский UniCredit полностью выкупил Международный Московский Банк в 2007 году и располагает сетью из более 100 российских отделений
Юлия Гавозда
http://bankir.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter