21 мая 2015 Вести Экономика
Радоваться так же, как в 1999 г., возможно, еще рано, но у венчурных инвесторов есть основания выпить шампанского. В первые три месяца года американские венчурные фонды инвестировали $13,4 млрд, добившись наилучшего показателя с начала 2000 г. или до того как лопнул пузырь доткомов.
Столь стремительное восстановление стало причиной для разговоров о возможном появлении нового пузыря в технологическом секторе. Кроме того, это привлекло внимание конкурентов из альтернативных форм финансирования. Может ли венчурный рискованный капитал, вскормивший так много разрушительных компаний, разрушить сам себя?
Сектор венчурного инвестирования не имел каких-либо фундаментальных изменений с момента появления в Америке в конце 1950-х гг. Большинство венчурных фондов до сих пор остаются низкотехнологичными. По сути, это братства (лишь 6% партнеров - женщины), которые инвестируют в высокорискованные проекты.
"Эта индустрия основана исключительно на личностных отношениях", - объясняет Рейд Хоффман из Greylock Partners, одного из венчурных фондов.
По мнению экспертов, сектору не хватает того, чего венчурные капиталисты требуют от большинства технологических стартапов: гибкости.
Процесс создания и строительства бизнеса ускоряется. Благодаря облачной обработке данных, смартфонам и другим гаджетам процесс стал проще и дешевле. Это привело к появлению огромного количество новых компаний, которые ищут для начала работы суммы, нестоящие внимания венчурных фондов: первый раунд финансирования в пределах нескольких десятков тысяч долларов (во время пузыря доткомов разговор шел о миллионах), отмечает британский журнал The Economist.
С другой стороны, как только стартапы находят перспективный рынок, им необходимо больше денег для роста. Прием на работу лучших разработчиков, привлечение клиентов, а также открытие представительств за границей требуют уже сотни миллионов долларов. Как правило, все это должно происходить быстро, так как многие стартапы работают по принципу "победитель получает все". Между тем, необходимость в дополнительных объемах частного капитала заставляет лишь немногих обращаться к фондовому рынку, так как это сопряжено с большой бумажной работой.
В то же самое время низкая прибыль по многим другим инвестициям направляет все больше денег в сторону стартапов. Только в Америке венчурные фонды привлекли более $30 млрд в 2014 г., что почти в два раза больше, чем в 2013 г, утверждает National Venture Capital Association. Сегодня они управляют инвестициями в размере $157 млрд.
Однако конкурирующие формы финансирования новых компаний также быстро развиваются. Так, например, в Америке сегодня более 300 тыс. инвесторов-меценатов, или "ангелов" (индивидуальных богачей, напрямую вкладывающих деньги в перспективные на их взгляд стартапы).
Наиболее ранняя стадия финансирования (seed stage), когда стартапы привлекают первые деньги, особенно уязвима к провалу. Большинство бизнес-проектов - это эксперимент с неизвестным результатом: инвестиции в них часто можно сравнить со стрельбой по мишени с закрытыми глазами.
Многие стартапы сегодня запускаются на сайтах по краудфандингу, где они привлекают инвестиционный капитал на то, что еще не существует. Новые фирмы могут также искать деньги на специальном сайте меценатов AngelList.
Поздняя фаза финансирования (late stage), когда компании больше нуждаются в деньгах, чем в совете, - другой вариант венчурного инвестирования. Среди первых, кто использовал эту модель, был российский DST Global. Начиная с 2009 г. фонд Юрия Мильнера инвестировал более $500 млн в Facebook, что позволило американской социальной сети отложить IPO. Среди других крупных игроков этой фазы можно назвать Fidelity и TPG.
Имея острую конкуренцию снизу и сверху, многие венчурные фирмы пытаются заполнить пространство между ранней и поздней фазами финансирования. Но и в этом сегменте усиливается давление со стороны технологических сил, которые венчурный капитал помог создать, говорит Фред Дестин из Accel, представитель одного из венчурных фондов Силиконовой долины.
Сетевые издания (от CrunchBase до Twitter) позволяют предпринимателям прослеживать проводимые венчурными фондами и партнерами сделки. Стартапы также имеют более тесный контакт друг с другом; они обсуждают свою работу онлайн или в ходе различных хайтек-конференций. Большинство из них хотят получить финансирование от хорошо известных венчурных фондов. В итоге бизнес становится довольно сложным для более слабых фондов, многие из которых заморозили свою деятельность или вообще закрылись.
Безусловно, сегодня стало проще и дешевле открывать свой бизнес, но в Америке до сих пор лишь 15% стартапов добиваются хоть какого-то успеха. В течение 30 лет только 7% инвестиций сектора принесли десятикратную прибыль, и на нее приходится 65% всей прибыли сектора, утверждает Фред Гифрида из "фонда фондов" Horsley Bridge Partners.
Усиливающаяся конкуренция не ограничивается деньгами. Когда Марк Андриссен и Бен Горовиц создали свою фирму в 2009 г., они выбрали новую и более корпоративную модель: ее основные партнеры продолжают принимать инвестиционные решения, но десятки партнеров-специалистов помогают портфельным компаниям во всем, от набора персонала до работы с отделом по связи с общественностью.
Этот подход - плюс умный маркетинг - оказался очень популярным среди предпринимателей, что сделало Андриссена и Горовца наиболее востребованными венчурными капиталистами.
Более старые фонды пытаются повторить их метод. Так, многие крупнейшие венчурные фонды Силиконовой долины взяли на работу как минимум одного партнера-специалиста, который помогает стартапам заполучить наиболее талантливых сотрудников. Многие из них также начинают использовать компьютерные программы и другие новейшие технологии. Все это на первый взгляд незначительные изменения, но, как показывает опыт, препятствия и конкуренция быстрее всего определяют победителей и проигравших.
http://www.vestifinance.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу