28 ноября 2016 Живой журнал Нальгин Андрей
Над рублём сгустились тучи. Всего за месяц доллар США потяжелел в России на 5%, и это лишь начало. Декабрь и январь держателей рублей чаще огорчали, чем радовали, а сейчас ещё и проценты по рублёвым вкладам в банках упали. Вот почему одни выступают за уход в инвалюту, а другие – за то, чтобы дать по рукам валютным спекулянтам. Сыграть на упреждение, ввести контроль над капиталом, а в идеале – так и вовсе прикрыть его утечку в иностранные активы.
По хитрому плану, это приведёт к подъёму инвестиций в реальный сектор, оживлению производства, снижению цен и прочим приятным фишкам. Ради этого, пожалуй, многие согласятся на любой рост административного бремени...
Но что же реально может случиться, если начать усиливать государственный контроль над валютным и другими рынками?
Ни для кого не секрет, что в Китае контрольные функции государства не в пример мощнее, чем в России. Ограничений на валютные, капитальные и прочие финансовые операции там много. Юань, хотя и стал полноценной резервной валютой, всё ещё не столь свободен, как доллар, евро или рубль. Элементы контроля в КНР действуют и на других рынках, привлекательных для инвесторов, включая недвижимость и акции.
Из-за этого некоторые экономисты сравнивают китайский финансовый сектор с воздушным шариком: если в одном месте надавить, то в другом появится выпуклость.
Нечто подобное наблюдается в настоящее время на тех сегментах китайского рынка, до которого загребущие руки регуляторов ещё не дошли.
Например, наблюдается ценовой бум на рынке товарных фьючерсов. Уголь, цинк, медь – всё бурно дорожает последние месяцы.
Допустим, это можно считать индикатором ускорения инфраструктурного и промышленного роста. Но вот совершенно парадоксальный 80%-й рост цен на чеснок.
Сложно вообразить, что китайцы в одночасье возлюбили эту острую приправу или столкнулись с нашествием вампиров. Скорее всего, КНР тут сталкивается с перетоком горячих денег в менее зарегулированные рыночные сегменты. Вполне возможно, что часть средств выводится с рынка жилья, особенно из крупных городов, где административные ограничения были введены для пресечения ценового перегрева.
Вот так горячие деньги кочуют с одного рынка на другой, порождая новые пузыри и новые риски, связанные с ними.
И всё это, во-первых, усиливает инфляционное давление на потребительском рынке. А во-вторых, снижает устойчивость всей финансовой системы в целом, а также превращает регулятора из стратегического игрока в пожарную команду. При этом реальному сектору, в интересах которого вводились многочисленные ограничения, от подобных спорадических пузырей лучше не становится, ведь цены на сырьё тоже начинают пузыриться.
Иначе говоря, невозможно заставить людей заносить деньги туда, куда хочет государство, одной лишь силой запретов и высотой заборов. Даже в самой зарегулированной системе конечный выбор всё равно у инвестора, и если он предпочитает чеснок, например, банковским вкладам или государственным облигациям, властям самое время подумать, что они делают не так.
Но нам, конечно, китайский урок не впрок?
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
По хитрому плану, это приведёт к подъёму инвестиций в реальный сектор, оживлению производства, снижению цен и прочим приятным фишкам. Ради этого, пожалуй, многие согласятся на любой рост административного бремени...
Но что же реально может случиться, если начать усиливать государственный контроль над валютным и другими рынками?
Ни для кого не секрет, что в Китае контрольные функции государства не в пример мощнее, чем в России. Ограничений на валютные, капитальные и прочие финансовые операции там много. Юань, хотя и стал полноценной резервной валютой, всё ещё не столь свободен, как доллар, евро или рубль. Элементы контроля в КНР действуют и на других рынках, привлекательных для инвесторов, включая недвижимость и акции.
Из-за этого некоторые экономисты сравнивают китайский финансовый сектор с воздушным шариком: если в одном месте надавить, то в другом появится выпуклость.
Нечто подобное наблюдается в настоящее время на тех сегментах китайского рынка, до которого загребущие руки регуляторов ещё не дошли.
Например, наблюдается ценовой бум на рынке товарных фьючерсов. Уголь, цинк, медь – всё бурно дорожает последние месяцы.
Допустим, это можно считать индикатором ускорения инфраструктурного и промышленного роста. Но вот совершенно парадоксальный 80%-й рост цен на чеснок.
Сложно вообразить, что китайцы в одночасье возлюбили эту острую приправу или столкнулись с нашествием вампиров. Скорее всего, КНР тут сталкивается с перетоком горячих денег в менее зарегулированные рыночные сегменты. Вполне возможно, что часть средств выводится с рынка жилья, особенно из крупных городов, где административные ограничения были введены для пресечения ценового перегрева.
Вот так горячие деньги кочуют с одного рынка на другой, порождая новые пузыри и новые риски, связанные с ними.
И всё это, во-первых, усиливает инфляционное давление на потребительском рынке. А во-вторых, снижает устойчивость всей финансовой системы в целом, а также превращает регулятора из стратегического игрока в пожарную команду. При этом реальному сектору, в интересах которого вводились многочисленные ограничения, от подобных спорадических пузырей лучше не становится, ведь цены на сырьё тоже начинают пузыриться.
Иначе говоря, невозможно заставить людей заносить деньги туда, куда хочет государство, одной лишь силой запретов и высотой заборов. Даже в самой зарегулированной системе конечный выбор всё равно у инвестора, и если он предпочитает чеснок, например, банковским вкладам или государственным облигациям, властям самое время подумать, что они делают не так.
Но нам, конечно, китайский урок не впрок?
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу