13 июня 2017 Живой журнал Нальгин Андрей
А вот с этим уже не поспоришь. Учёные с мировым именем, основываясь на детальной статистике по рынку труда в промышленности почти за два десятилетия, получили обескураживающие данные. Похоже, сильной половине человечества есть отчего забеспокоиться. Или хотя бы сильно задуматься.
И хотя никто не умер, открывшаяся правда не слишком обнадёживает.
Итак, Дарон Асемоглу, один из самых известных на сегодня американских экономистов, который входит в десятку наиболее цитируемых в мире, и Паскаль Рестрепо, восходящая звезда из Бостонского университета, проанализировали накопленную за 17 лет статистику применения промышленных роботов в США. Причём авторы использовали узкое определение робота, заимствованное у Международной федерации робототехники: робот — это автоматически управляемая, перепрограммируемая и многофункциональная машина. Это означает, что компьютерные алгоритмы для автоматизации торговли, финансовой сферы или делопроизводства, а также конвейеры или роботы-баристы в сферу внимания исследователей не попали.
И даже при таком ограниченном подходе выяснилось вот что.
Каждый промышленный робот, введённый в эксплуатацию с 1990 по 2007 год, стал причиной сокращения в среднем 6,2 рабочих мест;
Как только на заводе появлялся хотя бы один #робот на каждую 1000 сотрудников, фонд оплаты труда падал на 0,25-0,5%;
Роботы оказывают более негативное влияние на занятость у мужчин, чем у женщин.
Правда, абсолютные цифры убаюкивают. Общее сокращение рабочих мест из-за роботизации составило 360-670 тысяч за 17 лет – не катастрофично. Для сравнения, торговля с Китаем с 1999 до 2011 года уничтожила 2 миллиона рабочих мест в Америке. Но если шок от торговли с КНР достиг своей высшей точки, эра роботов только начинается. И она будет охватывать всё новые сферы.
Некоторые комментаторы проводят аналогии с сельским хозяйством, где применение тракторов вытеснило с рынка сначала лошадей, а затем и людей. Теперь только 3% рабочей силы занято в АПК против 30% в начале прошлого века.
С тягловыми животными ситуация ещё более поучительна. Использование тракторов в аграрном секторе стремительно росло с 1910 до 1950-х годов, и лошадей массово заменяли машинами. Огромной проблемой стал поиск применения для большого количества лошадей, заменённых машинами.
Рынок позволил смягчить переходный период. Спрос на лошадиную рабочую силу упал и животные подешевели на 80%. Это удешевление замедлило автоматизацию в агросекторе, но только немного. В конце концов, к 1960-м гг. количество лошадей в Америке сократилось с 21 млн до 3 млн голов. Однако лошадиный век всё же короче людского, да и содержать семьи коням как-то не нужно.
С людьми всё будет куда сложнее.
С одной стороны, благодаря роботизации товары подешевеют ещё сильнее, и стоимость жизни резко сократится. С другой, от этого не станет легче потерявшим работу из-за нашествия умных машин, поскольку доходы уволенных через какое-то время падают до нуля. С третьей стороны, есть такое понятие, как рост жизненных стандартов. Наши деды считали богачами тех, у кого были кожаные сапоги и 3-4 смены одежды. Сегодня те, у кого нет хотя бы 5-6 пар обуви на сезон, а шкафы не забиты одеждой, искренне сетуют на бедность. Жить тремя поколениями в одной квартире – нонсенс, а не иметь хотя бы младшую версию iPhone – сплошное нищебродство.
Так что раздача хлеба не спасёт.
Богатые страны могут позаботиться о безработных мужчинах, вытесненных роботами с рынка труда, с помощью социальных выплат и различных правительственных программ. У бедных на это ресурсов нет. Неужели всё же придётся утилизировать социальную напряжённость ростом военной активности?
Или удастся найти другой выход – например, построить коммунизм?
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
И хотя никто не умер, открывшаяся правда не слишком обнадёживает.
Итак, Дарон Асемоглу, один из самых известных на сегодня американских экономистов, который входит в десятку наиболее цитируемых в мире, и Паскаль Рестрепо, восходящая звезда из Бостонского университета, проанализировали накопленную за 17 лет статистику применения промышленных роботов в США. Причём авторы использовали узкое определение робота, заимствованное у Международной федерации робототехники: робот — это автоматически управляемая, перепрограммируемая и многофункциональная машина. Это означает, что компьютерные алгоритмы для автоматизации торговли, финансовой сферы или делопроизводства, а также конвейеры или роботы-баристы в сферу внимания исследователей не попали.
И даже при таком ограниченном подходе выяснилось вот что.
Каждый промышленный робот, введённый в эксплуатацию с 1990 по 2007 год, стал причиной сокращения в среднем 6,2 рабочих мест;
Как только на заводе появлялся хотя бы один #робот на каждую 1000 сотрудников, фонд оплаты труда падал на 0,25-0,5%;
Роботы оказывают более негативное влияние на занятость у мужчин, чем у женщин.
Правда, абсолютные цифры убаюкивают. Общее сокращение рабочих мест из-за роботизации составило 360-670 тысяч за 17 лет – не катастрофично. Для сравнения, торговля с Китаем с 1999 до 2011 года уничтожила 2 миллиона рабочих мест в Америке. Но если шок от торговли с КНР достиг своей высшей точки, эра роботов только начинается. И она будет охватывать всё новые сферы.
Некоторые комментаторы проводят аналогии с сельским хозяйством, где применение тракторов вытеснило с рынка сначала лошадей, а затем и людей. Теперь только 3% рабочей силы занято в АПК против 30% в начале прошлого века.
С тягловыми животными ситуация ещё более поучительна. Использование тракторов в аграрном секторе стремительно росло с 1910 до 1950-х годов, и лошадей массово заменяли машинами. Огромной проблемой стал поиск применения для большого количества лошадей, заменённых машинами.
Рынок позволил смягчить переходный период. Спрос на лошадиную рабочую силу упал и животные подешевели на 80%. Это удешевление замедлило автоматизацию в агросекторе, но только немного. В конце концов, к 1960-м гг. количество лошадей в Америке сократилось с 21 млн до 3 млн голов. Однако лошадиный век всё же короче людского, да и содержать семьи коням как-то не нужно.
С людьми всё будет куда сложнее.
С одной стороны, благодаря роботизации товары подешевеют ещё сильнее, и стоимость жизни резко сократится. С другой, от этого не станет легче потерявшим работу из-за нашествия умных машин, поскольку доходы уволенных через какое-то время падают до нуля. С третьей стороны, есть такое понятие, как рост жизненных стандартов. Наши деды считали богачами тех, у кого были кожаные сапоги и 3-4 смены одежды. Сегодня те, у кого нет хотя бы 5-6 пар обуви на сезон, а шкафы не забиты одеждой, искренне сетуют на бедность. Жить тремя поколениями в одной квартире – нонсенс, а не иметь хотя бы младшую версию iPhone – сплошное нищебродство.
Так что раздача хлеба не спасёт.
Богатые страны могут позаботиться о безработных мужчинах, вытесненных роботами с рынка труда, с помощью социальных выплат и различных правительственных программ. У бедных на это ресурсов нет. Неужели всё же придётся утилизировать социальную напряжённость ростом военной активности?
Или удастся найти другой выход – например, построить коммунизм?
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter