20 июня 2018 The Telegraph
Учитывая тотальную изолированность руководства в Вестминстере, неудивительно, что бизнес-лобби решили вмешаться в ситуацию. Кто бы что ни думал о позиции Конфедерации британской промышленности по поводу Брекзита, по крайней мере, организация действует сообща, что позволило ей внести свою лепту в процесс. Именно CBI своевременно начала продвигать идею сохранения Британии в таможенном союзе, чем изменила ход событий в Вестминстере, подтолкнув лейбористов к нахождению точек соприкосновения с бунтующими консерваторами в парламенте.
Однако в этом контексте удивляет тот факт, что практически никто, включая сторонников этой идеи, на самом деле не считает, что таможенный союз действительно представляет собой самый важный вопрос в «бракоразводном процессе». Сохранение доступа на единый рынок – вот чего они хотят главным образом.
Недавно стало понятно, что многие сторонники этого подхода либо лукавят, либо отрицают плюсы и минусы, которые повлечет за собой разрешение остаться на европейском рынке. На самом деле они считают, что если британцы останутся на едином рынке, Евросоюз щедро позволит правительству страны и далее играть формальную роль в формировании его правил и норм регулирования, что является абсолютной иллюзией и заблуждением.
Можно привести множество аргументов в пользу сохранения членства на едином рынке, включая то, что стране в этом случае удастся избежать разрыва существующих торговых договоренностей и тем самым защитить рабочие места, связанные с европейской торговлей.
В отличие от таможенного союза, доступ к европейскому рынку дает Британии возможность экспортировать свои услуги в ЕС, с которым у страны торговый профицит. Причем со временем, по мере развития блока, не исключено усиление влияния Лондона в союзе.
Но в глазах многих прагматичных противников Брекзита эти аргументы разбиваются о два важных момента. Во-первых, для этого придется подписаться подо всем, против чего голосовали люди, в том числе под свободным передвижением миграционных потоков и сохранением страны под юрисдикцией европейских судов. А во-вторых, Британия будет вынуждена стать абсолютно пассивным исполнителем законов, но участвовать в их создании не сможет.
Конечно, есть аргумент о том, что карт бланш для Европы того стоит, поскольку выход из единого рынка повлечет непомерные затраты и задушит крупные цепочки поставок в Британии. Можно понять и даже поддержать и аргумент, предполагающий попытку принять урезанную версию норвежского соглашения, согласно которому страна участвует на едином рынке, но в ограниченном виде – доступ открыт для отдельных отраслей. Это ограничит этот так называемый карт-бланш до конкретных сфер и фактически будет близок к обозначенной правительством позиции.
При этом до недавнего времени была непонятна степень, до которой многие сторонники единого рынка отрицают наличие каких-либо уступок в принципе. Они твердо убеждены, что отказавшись от голоса в Брюсселе, Британия сможет «выторговать» себе место на едином рынке и при этом избежит роли исполнителя устанавливаемых правил. Да, сторонников Брекзита обвиняют в «легкомыслии» и «вере в единорогов», но такой сценарий Брекзита выглядит еще менее реалистично.
Можно предположить, что чиновники в Брюсселе, где противники выхода и лобби-группы чувствуют себя вполне комфортно и свободно, заговорят о возможности получения Лондоном ряда специальных регуляторных прав при сохранении членства на едином рынке. Но по большей части вероятность достижения договоренности в этом контексте – лишь мираж.
На самом деле если Британия в конечном итоге останется на едином рынке (что маловероятно), то сделка эта будет гораздо хуже, а никак не лучше, чем в случае с Норвегией. Все потому, что другие европейские страны считают Британию «симметрично важной». Другими словами, британская экономика более конкурентоспособна и представляет для них угрозу. Поэтому они с еще большим удовольствием будут готовы надеть на Лондон оковы регулирования, чем на Норвегию.
Возьмем, к примеру, финансовые услуги. В этой сфере Британия активно поучаствовала в создании законодательной базы на европейском уровне. А Норвегия, в соответствии со своим соглашением, повинуется мерам финансового регулирования ЕС, но только по условиям неофициального, так называемого джентльменского соглашения. Это работает, потому что финансовая индустрия этой страны мала и не является системно значимой.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Однако в этом контексте удивляет тот факт, что практически никто, включая сторонников этой идеи, на самом деле не считает, что таможенный союз действительно представляет собой самый важный вопрос в «бракоразводном процессе». Сохранение доступа на единый рынок – вот чего они хотят главным образом.
Недавно стало понятно, что многие сторонники этого подхода либо лукавят, либо отрицают плюсы и минусы, которые повлечет за собой разрешение остаться на европейском рынке. На самом деле они считают, что если британцы останутся на едином рынке, Евросоюз щедро позволит правительству страны и далее играть формальную роль в формировании его правил и норм регулирования, что является абсолютной иллюзией и заблуждением.
Можно привести множество аргументов в пользу сохранения членства на едином рынке, включая то, что стране в этом случае удастся избежать разрыва существующих торговых договоренностей и тем самым защитить рабочие места, связанные с европейской торговлей.
В отличие от таможенного союза, доступ к европейскому рынку дает Британии возможность экспортировать свои услуги в ЕС, с которым у страны торговый профицит. Причем со временем, по мере развития блока, не исключено усиление влияния Лондона в союзе.
Но в глазах многих прагматичных противников Брекзита эти аргументы разбиваются о два важных момента. Во-первых, для этого придется подписаться подо всем, против чего голосовали люди, в том числе под свободным передвижением миграционных потоков и сохранением страны под юрисдикцией европейских судов. А во-вторых, Британия будет вынуждена стать абсолютно пассивным исполнителем законов, но участвовать в их создании не сможет.
Конечно, есть аргумент о том, что карт бланш для Европы того стоит, поскольку выход из единого рынка повлечет непомерные затраты и задушит крупные цепочки поставок в Британии. Можно понять и даже поддержать и аргумент, предполагающий попытку принять урезанную версию норвежского соглашения, согласно которому страна участвует на едином рынке, но в ограниченном виде – доступ открыт для отдельных отраслей. Это ограничит этот так называемый карт-бланш до конкретных сфер и фактически будет близок к обозначенной правительством позиции.
При этом до недавнего времени была непонятна степень, до которой многие сторонники единого рынка отрицают наличие каких-либо уступок в принципе. Они твердо убеждены, что отказавшись от голоса в Брюсселе, Британия сможет «выторговать» себе место на едином рынке и при этом избежит роли исполнителя устанавливаемых правил. Да, сторонников Брекзита обвиняют в «легкомыслии» и «вере в единорогов», но такой сценарий Брекзита выглядит еще менее реалистично.
Можно предположить, что чиновники в Брюсселе, где противники выхода и лобби-группы чувствуют себя вполне комфортно и свободно, заговорят о возможности получения Лондоном ряда специальных регуляторных прав при сохранении членства на едином рынке. Но по большей части вероятность достижения договоренности в этом контексте – лишь мираж.
На самом деле если Британия в конечном итоге останется на едином рынке (что маловероятно), то сделка эта будет гораздо хуже, а никак не лучше, чем в случае с Норвегией. Все потому, что другие европейские страны считают Британию «симметрично важной». Другими словами, британская экономика более конкурентоспособна и представляет для них угрозу. Поэтому они с еще большим удовольствием будут готовы надеть на Лондон оковы регулирования, чем на Норвегию.
Возьмем, к примеру, финансовые услуги. В этой сфере Британия активно поучаствовала в создании законодательной базы на европейском уровне. А Норвегия, в соответствии со своим соглашением, повинуется мерам финансового регулирования ЕС, но только по условиям неофициального, так называемого джентльменского соглашения. Это работает, потому что финансовая индустрия этой страны мала и не является системно значимой.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter