26 февраля 2020 goldenfront.ru
Управляющий хедж-фонда Марк Спицнагель (Mark Spitznagel) считает, что центральные банки не знают, как остановить ими же созданного монстра. И когда монстр нанесет удар (как было в 2008 г.), Спицнагель будет готов.
Что делать, когда рынок облигаций практически не годится для инвестиций, а фондовый рынок бьет все новые рекорды и чутье подсказывает, что ни то, ни другое ничем хорошим не кончится? Как поступают инвесторы – крупные и малые – в таких неблагоприятных условиях, как те, что мы наблюдаем сейчас? Я много лет пытаюсь это выяснить. Предчувствуя близкий конец и все больше впадая в отчаяние, я позвонил Марку Спицнагелю, основателю хедж-фонда Universa Investments, помогающего инвесторам пережить неизбежный обвал рынков.
48-летний Спицнагель, в прошлом трейдер на чикагских биржах и сотрудник MorganStanley, понимает, что происходит и как последние десять лет центральные банки мира искажали финансовые рынки, искусственно занижая процентные ставки. «Денежно-кредитные искажения вызывают наблюдаемое сейчас безрассудную погоню за доходностью, – говорит он мне. Спицнагель считает, что риски повсеместно недооценены. – Куда ни посмотри – везде безумие. Крупные и малые компании, кредитные рынки, волатильность – сущее безумие. Все гоняются за доходностью». Спицнагель считает, что сейчас один из таких периодов, когда люди массово теряют рассудок, если речь идет о финансовых рынках.
«Когда фондовый рынок больше не привязан к фундаментальным показателям – в искаженных условиях, как сейчас, – цена может быть какой угодно, – говорит он. – Сейчас никакой рост не должен удивлять, ведь на чем рынки держатся? Людям нужна доходность, и когда они преследуют ее, из-за импульса, наблюдаемого сейчас на рынках, возможно что угодно».
Спицнагель считает, что жажда доходности, как я называю то, что наблюдается последнее десятилетие, «заставляет брать на себя сумасшедшие риски», потому что «процентные ставки и цены искажены» и «не соответствуют спросу и предложению. Они совершенно неправильны. Но, конечно, центральные банкиры думают, что знают, каковы естественные ставки, и что все будет хорошо. Они считают, что все понимают».
Спицнагель с ними не согласен. Прежде всего, он считает, что масштабная программа количественного смягчения – когда после финансового кризиса 2008 г. Федеральная резервная система (ФРС) вмешалась в долговые рынки, выкупая практически все подряд в попытке поднять цены долгосрочных облигаций, понижая их доходность, – была ошибкой. Баланс ФРС в результате увеличился с $900 млрд до $4.5 трлн (сейчас баланс ФРС составляет примерно $4.2 трлн). «Я сторонник свободного рынка, – говорит Спицнагель. – Когда власти вмешиваются – а они это сейчас делают повсеместно, – становится лишь хуже. Я мог бы это доказать. Но это не имеет значения. Мир таков, какой он есть. Не хочу слишком много жаловаться. Но все же нам всем было бы лучше, если бы этого не было. Сначала было бы больно, но, я считаю, в итоге всем было бы лучше».
Спицнагель также считает, что центральные банкиры не знают, как остановить ими же созданного монстра. «Не думаю, что центральные банкиры смогут от этого отделаться, – объясняет он. – Они не смогут “нормализовать” ставки. Все рецессии и обвалы фондового рынка последних десятилетий случались, когда ФРС прекращала поддержку. ФРС повышала ставки, что вело к замедлению и затем к обвалу. Так было во всех случаях. Но в этот раз все зашло так далеко, что я убежден, что сейчас такой вариант даже не рассматривается». Спицнагель считает, что центральные банкиры просто проверяют рынки, когда говорят – как делал председатель ФРС Джером Пауэлл (Jerome Powell) в 2018 г., четыре раза поднимая краткосрочные процентные ставки, – что хотят вернуться к тому, чтобы цена денег определялась спросом и предложением. В 2019 г. Пауэлл сделал разворот и снизил процентные ставки. «Они не глупы, – говорит Спицнагель о центральных банкирах. – Они безрассудны, но не глупы. И они осознают, что глобальная экономика находится в таком положении, что без поддержки она рухнет. И они блефуют, когда говорят, что могут убрать поддержку».
Спицнагель не знает, когда наступит неизбежный крах. Но он знает, что, когда процентные ставки снова станут расти сами по себе, что также неизбежно, «рынки рухнут, и это будет отнюдь не приятное зрелище».
Задействовав в качестве консультанта экономиста (и бывшего преподавателя Спицнагеля в Нью-Йоркском университете) Нассима Николаса Талеба (Nassim Nicholas Taleb) – автора вышедшего в 2007 г. бестселлера «Черный лебедь» (The Black Swan) (сейчас Спицнагель работает над новой книгой «Тихая гавань: инвестиции на случай финансовой бури» (Safe Haven: Investing for Financial Storms), для которой Талеб напишет предисловие), – хедж-фонд Спицнагеля разработал стратегию, помогающую крупным инвесторам – таким как пенсионные и благотворительные фонды – защитить свои портфели от грядущей коррекции. В сущности, он предлагает нечто вроде недорогой страховки, позволяющей спать спокойно, зная, что любой ущерб удастся возместить с минимальными издержками. Клиенты могут и дальше участвовать в бурных долговых и фондовых рынках, зная, что они защищены от неизбежного краха.
Спицнагель называет свое решение «взрывной защитой от убытков». Оно включает ставки на обвал фондового рынка, обходящиеся очень недорого, но способные принести большие деньги, когда неизбежное наконец случится. «Взрывная защита от убытков – это единственный действенный способ смягчения рисков, – говорит Спицнагель, – потому что здесь ожидание неизбежного вам ни во что не обходится». Спицнагель предпочитает фокусироваться на общей доходности портфеля клиентов, с учетом стоимости предлагаемой им страховки. «Когда рынок рухнет, я хочу заработать много, а пока рынок не падает, я хочу терять лишь самую малость. Должна быть асимметрия, выпуклость. То есть я предоставляю клиентам страховку от обвала, куда они вкладывают небольшую долю своего портфеля, после чего, благодаря защите от убытков, они могут брать на себя более существенные риски».
Прошлые показатели Спицнагеля впечатляют. Он крупно выиграл вследствие обвала фондового рынка в 2008 г. – его портфель вырос более чем на 115%, – тогда как больше внимания уделялось таким людям, как управляющий хедж-фонда Джон Полсон (John Paulson), или торговому отделу Goldman Sachs. В марте 2018 г. в письме своим инвесторам с отчетом о последних десяти годах работы Спицнагель сообщил, что небольшое вложение – 3% – в его стратегию «взрывной защиты от убытков», несмотря на отсутствие обвалов после 2008 г., позволило портфелям его клиентов из года в год последовательно обходить S&P 500. «Невероятно, – говорит Спицнагель. – Мы превзошли S&P, хоть это и кажется безумием».
И хотя Спицнагель ставит на обвал – и предлагает клиентам защиту от него, – его не волнует, случится он или нет. Его задача – позволить клиентам делать крупные ставки на рынке, имея защиту от обвала. Он словно трезвый водитель, гарантирующий своим клиентам, что они могут веселиться, как в 1999-м, зная, что их довезут домой. «Мне не требуется обвал рынков, – говорит Спицнагель. – Меня вполне устроит, если рыночного обвала вообще не будет и каждый следующий год будет напоминать последние 5 или 10 лет. Мои инвесторы все равно выиграют, потому что я позволяю им брать на себя большие риски. Другие портфели со смягчением рисков, такие как портфели других хедж-фондов или даже сочетание акций и облигаций, будут выглядеть далеко не так хорошо, как мой портфель».
Спицнагель не стесняется критиковать управляющих других хедж-фондов, не предоставляющих такой защиты от убытков, как он. «Хедж-фонды показывают недостаточно хорошие результаты в хорошие времена и не компенсируют это в плохие, – говорит он. – Я же стремлюсь терять мелкие суммы в хорошие времена и более чем компенсировать это в плохие».
Спицнагель сейчас большую часть времени проводит в Майами, где базируется Universa, но он также владеет фермой Idyll Farms в Мичигане, производящей один из лучших козьих сыров. Он также практикует аштанга-йогу и симпатизирует австрийской экономике и, в частности, Людвигу фон Мизесу (Ludwig von Mises). Под управлением Universa находится около $5 млрд, так что это далеко не крупнейший хедж-фонд. Но Спицнагель говорит, что он становится все популярнее у управляющих пенсионных фондов, видящих мудрость в его подходе.
Признаюсь, я тоже вижу мудрость в его подходе и сожалею, что такой вариант не совсем подходит мелким инвесторам, более уязвимым к грядущей коррекции рынков, чем инвесторы Спицнагеля. Может ли простой человек как-то воспользоваться его мудростью? «Меня ежедневно спрашивают об этом, – говорит Спицнагель. – Я хотел бы что-нибудь сделать для простых людей, но у меня много крупных клиентов. Если бы я не был так занят, то я бы что-нибудь придумал. Я должен это сделать. Должен».
http://goldenfront.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Что делать, когда рынок облигаций практически не годится для инвестиций, а фондовый рынок бьет все новые рекорды и чутье подсказывает, что ни то, ни другое ничем хорошим не кончится? Как поступают инвесторы – крупные и малые – в таких неблагоприятных условиях, как те, что мы наблюдаем сейчас? Я много лет пытаюсь это выяснить. Предчувствуя близкий конец и все больше впадая в отчаяние, я позвонил Марку Спицнагелю, основателю хедж-фонда Universa Investments, помогающего инвесторам пережить неизбежный обвал рынков.
48-летний Спицнагель, в прошлом трейдер на чикагских биржах и сотрудник MorganStanley, понимает, что происходит и как последние десять лет центральные банки мира искажали финансовые рынки, искусственно занижая процентные ставки. «Денежно-кредитные искажения вызывают наблюдаемое сейчас безрассудную погоню за доходностью, – говорит он мне. Спицнагель считает, что риски повсеместно недооценены. – Куда ни посмотри – везде безумие. Крупные и малые компании, кредитные рынки, волатильность – сущее безумие. Все гоняются за доходностью». Спицнагель считает, что сейчас один из таких периодов, когда люди массово теряют рассудок, если речь идет о финансовых рынках.
«Когда фондовый рынок больше не привязан к фундаментальным показателям – в искаженных условиях, как сейчас, – цена может быть какой угодно, – говорит он. – Сейчас никакой рост не должен удивлять, ведь на чем рынки держатся? Людям нужна доходность, и когда они преследуют ее, из-за импульса, наблюдаемого сейчас на рынках, возможно что угодно».
Спицнагель считает, что жажда доходности, как я называю то, что наблюдается последнее десятилетие, «заставляет брать на себя сумасшедшие риски», потому что «процентные ставки и цены искажены» и «не соответствуют спросу и предложению. Они совершенно неправильны. Но, конечно, центральные банкиры думают, что знают, каковы естественные ставки, и что все будет хорошо. Они считают, что все понимают».
Спицнагель с ними не согласен. Прежде всего, он считает, что масштабная программа количественного смягчения – когда после финансового кризиса 2008 г. Федеральная резервная система (ФРС) вмешалась в долговые рынки, выкупая практически все подряд в попытке поднять цены долгосрочных облигаций, понижая их доходность, – была ошибкой. Баланс ФРС в результате увеличился с $900 млрд до $4.5 трлн (сейчас баланс ФРС составляет примерно $4.2 трлн). «Я сторонник свободного рынка, – говорит Спицнагель. – Когда власти вмешиваются – а они это сейчас делают повсеместно, – становится лишь хуже. Я мог бы это доказать. Но это не имеет значения. Мир таков, какой он есть. Не хочу слишком много жаловаться. Но все же нам всем было бы лучше, если бы этого не было. Сначала было бы больно, но, я считаю, в итоге всем было бы лучше».
Спицнагель также считает, что центральные банкиры не знают, как остановить ими же созданного монстра. «Не думаю, что центральные банкиры смогут от этого отделаться, – объясняет он. – Они не смогут “нормализовать” ставки. Все рецессии и обвалы фондового рынка последних десятилетий случались, когда ФРС прекращала поддержку. ФРС повышала ставки, что вело к замедлению и затем к обвалу. Так было во всех случаях. Но в этот раз все зашло так далеко, что я убежден, что сейчас такой вариант даже не рассматривается». Спицнагель считает, что центральные банкиры просто проверяют рынки, когда говорят – как делал председатель ФРС Джером Пауэлл (Jerome Powell) в 2018 г., четыре раза поднимая краткосрочные процентные ставки, – что хотят вернуться к тому, чтобы цена денег определялась спросом и предложением. В 2019 г. Пауэлл сделал разворот и снизил процентные ставки. «Они не глупы, – говорит Спицнагель о центральных банкирах. – Они безрассудны, но не глупы. И они осознают, что глобальная экономика находится в таком положении, что без поддержки она рухнет. И они блефуют, когда говорят, что могут убрать поддержку».
Спицнагель не знает, когда наступит неизбежный крах. Но он знает, что, когда процентные ставки снова станут расти сами по себе, что также неизбежно, «рынки рухнут, и это будет отнюдь не приятное зрелище».
Задействовав в качестве консультанта экономиста (и бывшего преподавателя Спицнагеля в Нью-Йоркском университете) Нассима Николаса Талеба (Nassim Nicholas Taleb) – автора вышедшего в 2007 г. бестселлера «Черный лебедь» (The Black Swan) (сейчас Спицнагель работает над новой книгой «Тихая гавань: инвестиции на случай финансовой бури» (Safe Haven: Investing for Financial Storms), для которой Талеб напишет предисловие), – хедж-фонд Спицнагеля разработал стратегию, помогающую крупным инвесторам – таким как пенсионные и благотворительные фонды – защитить свои портфели от грядущей коррекции. В сущности, он предлагает нечто вроде недорогой страховки, позволяющей спать спокойно, зная, что любой ущерб удастся возместить с минимальными издержками. Клиенты могут и дальше участвовать в бурных долговых и фондовых рынках, зная, что они защищены от неизбежного краха.
Спицнагель называет свое решение «взрывной защитой от убытков». Оно включает ставки на обвал фондового рынка, обходящиеся очень недорого, но способные принести большие деньги, когда неизбежное наконец случится. «Взрывная защита от убытков – это единственный действенный способ смягчения рисков, – говорит Спицнагель, – потому что здесь ожидание неизбежного вам ни во что не обходится». Спицнагель предпочитает фокусироваться на общей доходности портфеля клиентов, с учетом стоимости предлагаемой им страховки. «Когда рынок рухнет, я хочу заработать много, а пока рынок не падает, я хочу терять лишь самую малость. Должна быть асимметрия, выпуклость. То есть я предоставляю клиентам страховку от обвала, куда они вкладывают небольшую долю своего портфеля, после чего, благодаря защите от убытков, они могут брать на себя более существенные риски».
Прошлые показатели Спицнагеля впечатляют. Он крупно выиграл вследствие обвала фондового рынка в 2008 г. – его портфель вырос более чем на 115%, – тогда как больше внимания уделялось таким людям, как управляющий хедж-фонда Джон Полсон (John Paulson), или торговому отделу Goldman Sachs. В марте 2018 г. в письме своим инвесторам с отчетом о последних десяти годах работы Спицнагель сообщил, что небольшое вложение – 3% – в его стратегию «взрывной защиты от убытков», несмотря на отсутствие обвалов после 2008 г., позволило портфелям его клиентов из года в год последовательно обходить S&P 500. «Невероятно, – говорит Спицнагель. – Мы превзошли S&P, хоть это и кажется безумием».
И хотя Спицнагель ставит на обвал – и предлагает клиентам защиту от него, – его не волнует, случится он или нет. Его задача – позволить клиентам делать крупные ставки на рынке, имея защиту от обвала. Он словно трезвый водитель, гарантирующий своим клиентам, что они могут веселиться, как в 1999-м, зная, что их довезут домой. «Мне не требуется обвал рынков, – говорит Спицнагель. – Меня вполне устроит, если рыночного обвала вообще не будет и каждый следующий год будет напоминать последние 5 или 10 лет. Мои инвесторы все равно выиграют, потому что я позволяю им брать на себя большие риски. Другие портфели со смягчением рисков, такие как портфели других хедж-фондов или даже сочетание акций и облигаций, будут выглядеть далеко не так хорошо, как мой портфель».
Спицнагель не стесняется критиковать управляющих других хедж-фондов, не предоставляющих такой защиты от убытков, как он. «Хедж-фонды показывают недостаточно хорошие результаты в хорошие времена и не компенсируют это в плохие, – говорит он. – Я же стремлюсь терять мелкие суммы в хорошие времена и более чем компенсировать это в плохие».
Спицнагель сейчас большую часть времени проводит в Майами, где базируется Universa, но он также владеет фермой Idyll Farms в Мичигане, производящей один из лучших козьих сыров. Он также практикует аштанга-йогу и симпатизирует австрийской экономике и, в частности, Людвигу фон Мизесу (Ludwig von Mises). Под управлением Universa находится около $5 млрд, так что это далеко не крупнейший хедж-фонд. Но Спицнагель говорит, что он становится все популярнее у управляющих пенсионных фондов, видящих мудрость в его подходе.
Признаюсь, я тоже вижу мудрость в его подходе и сожалею, что такой вариант не совсем подходит мелким инвесторам, более уязвимым к грядущей коррекции рынков, чем инвесторы Спицнагеля. Может ли простой человек как-то воспользоваться его мудростью? «Меня ежедневно спрашивают об этом, – говорит Спицнагель. – Я хотел бы что-нибудь сделать для простых людей, но у меня много крупных клиентов. Если бы я не был так занят, то я бы что-нибудь придумал. Я должен это сделать. Должен».
http://goldenfront.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу