21 октября 2024 Financial Times
Вот урок, который можно извлечь как из создания Бреттон-Вудской системы 80 лет назад, так и из сегодняшней администрации Байдена
Джо Байден может и останется президентом на один срок, но его администрация изменила мировую политическую экономику таким образом, что резонанс будет исходить еще долго после его ухода. В частности, его торговая политика положила конец эпохе невмешательства в процессы глобализации, которая, как правило, благоприятствовала неограниченным интересам крупнейших корпораций и государств, и открыла постнеолиберальную эру, в которой труд, природные ресурсы и искажающее рынок влияние концентрированной власти снова стали основными проблемами для политиков.
Критики любят изображать этот сдвиг как некое сумасбродное, странное отклонение от экономических норм. Безусловно, это изменение по сравнению с подходом, который был принят в последние полвека. Но позиция Байдена фактически возвращает США к первым принципам периода после Второй мировой войны, когда были созданы Бреттон-Вудские институты. Тогда американские лидеры пытались - и лишь частично преуспели - разработать постколониальный, ориентированный на трудящихся подход к торговле, который очень похож на то, что совершенно справедливо пытается реанимировать Белый дом Байдена.
Рассмотрим первоначальные предложения Госдепартамента по мировой торговле и занятости 1945 года. Они выступали против государственных ограничений в торговле, но при этом признавали способность частных игроков искажать систему, а также необходимость для государств гарантировать регулярность производства важнейших товаров и обеспечение занятости внутри страны.
«Полноценное и регулярное производство у себя дома, с расширением участия в мировой торговле, является величайшим благом, которое любой народ может предоставить производителям всего мира», - заявлял государственный департамент. «Важно, однако, чтобы страны не стремились добиваться полной занятости у себя, экспортируя безработицу своим соседям».
Беспокойство, которое испытывали европейские государства друг к другу в 1930-х годах, явно аналогично тому, что испытывают многие страны сегодня, когда Китай экспортирует свои проблемы занятости и перепроизводства в остальной мир.
Именно поэтому в предложениях США признается, что «ни одно правительство не готово принять „свободную торговлю“ в каком-либо абсолютном смысле... Торговля может также ограничиваться деловыми интересами, чтобы получить несправедливое преимущество монополии... Фирмы объединяются в группы для сдерживания конкуренции ... Такая практика разрушает честную конкуренцию и честную торговлю, наносит ущерб новым предприятиям и малому бизнесу, а также взимает несправедливую плату с потребителей. В некоторых случаях они могут быть даже более разрушительными для мировой торговли, чем ограничения, налагаемые правительствами».
Это очень похоже на теории администрации Байдена об антимонопольной и конкурентной политике, которые перекликаются с ее торговой политикой. Проблема глобальной экономики сегодня заключается не в тарифных барьерах, а в концентрации власти, будь то в государствах (таких как Китай) или компаниях (будь то мясокомбинаты или гигантские технологические платформы). Создание многочисленных узлов производства и потребления в глобальном масштабе, а также обеспечение высоких трудовых и экологических стандартов требует государственного сдерживания неоправданной власти, откуда бы она ни исходила.
К сожалению, первоначальный подход правительства США к бреттон-вудским институтам был ослаблен интересами американского бизнеса в преддверии создания ГАТТ (позднее ВТО), а в 1970-х годах они были еще больше подорваны с поворотом к идее чикагской школы о том, что в хорошо функционирующей экономике важна цена, а не власть (контроль над рынком — прим. Forexpf.ru).
В докладе Института Рузвельта о наследии торгово-экономической программы Байдена, который будет опубликован на этой неделе, этот поворот подытоживается цитатой экономиста и бывшего министра финансов США Лоуренса Саммерса: «Повышенная открытость для торговли делает страну значительно богаче, чем она была бы в противном случае, и делает ее рабочих более обеспеченными, чем они были бы в противном случае... Почему никто не может рассказать историю Рождества без импорта? Что, если бы нам пришлось ... куклы Барби по цене в четыре раза выше, чем сейчас?»
Все это верно, и все же проблема сегодняшнего дня заключается не в нехватке кукол Барби - да и вообще любых товаров повседневного спроса. Дело в том, что большее количество дешевых вещей на свалках не компенсирует тот факт, что зарплата во многих странах просто не успевает за стоимостью жизни среднего класса. Не создало оно и той регулярности в производстве и занятости на национальном уровне, которая необходима для стабильной экономики и демократии.
Великий триумф администрации Байдена заключается в том, что она вновь пробудила в Америке и в значительной степени во всем мире понимание того, что власть существует в политической экономике, и все вызовы современности - от демпинга китайской стали и алюминия до монопольной власти Больших Технологий, повторяющихся финансовых кризисов, нарушения цепочки поставок и эволюции искусственного интеллекта - требуют подхода, который ставит власть, а не только цену, в центр формирования рынка.
Меня очень радует тот факт, что последние нобелевские лауреаты по экономике, Саймон Джонсон, Дарон Асемоглу и Джеймс Робинсон, в своих работах доказывают именно это. В недавней веб-трансляции CEPR Джонсон отмечает, что «постколониальное» видение, выдвинутое администрацией Байдена, - видение, ориентированное на людей и планету, а не только на цены, - это то, что должна была обеспечить Бреттон-Вудская система до того, как ее захватили могущественные государственные и корпоративные интересы.
Об этом стоит помнить, когда мы пытаемся заново создать эти институты и реформировать глобальную торговлю сегодня.
Рана Фороохар
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Джо Байден может и останется президентом на один срок, но его администрация изменила мировую политическую экономику таким образом, что резонанс будет исходить еще долго после его ухода. В частности, его торговая политика положила конец эпохе невмешательства в процессы глобализации, которая, как правило, благоприятствовала неограниченным интересам крупнейших корпораций и государств, и открыла постнеолиберальную эру, в которой труд, природные ресурсы и искажающее рынок влияние концентрированной власти снова стали основными проблемами для политиков.
Критики любят изображать этот сдвиг как некое сумасбродное, странное отклонение от экономических норм. Безусловно, это изменение по сравнению с подходом, который был принят в последние полвека. Но позиция Байдена фактически возвращает США к первым принципам периода после Второй мировой войны, когда были созданы Бреттон-Вудские институты. Тогда американские лидеры пытались - и лишь частично преуспели - разработать постколониальный, ориентированный на трудящихся подход к торговле, который очень похож на то, что совершенно справедливо пытается реанимировать Белый дом Байдена.
Рассмотрим первоначальные предложения Госдепартамента по мировой торговле и занятости 1945 года. Они выступали против государственных ограничений в торговле, но при этом признавали способность частных игроков искажать систему, а также необходимость для государств гарантировать регулярность производства важнейших товаров и обеспечение занятости внутри страны.
«Полноценное и регулярное производство у себя дома, с расширением участия в мировой торговле, является величайшим благом, которое любой народ может предоставить производителям всего мира», - заявлял государственный департамент. «Важно, однако, чтобы страны не стремились добиваться полной занятости у себя, экспортируя безработицу своим соседям».
Беспокойство, которое испытывали европейские государства друг к другу в 1930-х годах, явно аналогично тому, что испытывают многие страны сегодня, когда Китай экспортирует свои проблемы занятости и перепроизводства в остальной мир.
Именно поэтому в предложениях США признается, что «ни одно правительство не готово принять „свободную торговлю“ в каком-либо абсолютном смысле... Торговля может также ограничиваться деловыми интересами, чтобы получить несправедливое преимущество монополии... Фирмы объединяются в группы для сдерживания конкуренции ... Такая практика разрушает честную конкуренцию и честную торговлю, наносит ущерб новым предприятиям и малому бизнесу, а также взимает несправедливую плату с потребителей. В некоторых случаях они могут быть даже более разрушительными для мировой торговли, чем ограничения, налагаемые правительствами».
Это очень похоже на теории администрации Байдена об антимонопольной и конкурентной политике, которые перекликаются с ее торговой политикой. Проблема глобальной экономики сегодня заключается не в тарифных барьерах, а в концентрации власти, будь то в государствах (таких как Китай) или компаниях (будь то мясокомбинаты или гигантские технологические платформы). Создание многочисленных узлов производства и потребления в глобальном масштабе, а также обеспечение высоких трудовых и экологических стандартов требует государственного сдерживания неоправданной власти, откуда бы она ни исходила.
К сожалению, первоначальный подход правительства США к бреттон-вудским институтам был ослаблен интересами американского бизнеса в преддверии создания ГАТТ (позднее ВТО), а в 1970-х годах они были еще больше подорваны с поворотом к идее чикагской школы о том, что в хорошо функционирующей экономике важна цена, а не власть (контроль над рынком — прим. Forexpf.ru).
В докладе Института Рузвельта о наследии торгово-экономической программы Байдена, который будет опубликован на этой неделе, этот поворот подытоживается цитатой экономиста и бывшего министра финансов США Лоуренса Саммерса: «Повышенная открытость для торговли делает страну значительно богаче, чем она была бы в противном случае, и делает ее рабочих более обеспеченными, чем они были бы в противном случае... Почему никто не может рассказать историю Рождества без импорта? Что, если бы нам пришлось ... куклы Барби по цене в четыре раза выше, чем сейчас?»
Все это верно, и все же проблема сегодняшнего дня заключается не в нехватке кукол Барби - да и вообще любых товаров повседневного спроса. Дело в том, что большее количество дешевых вещей на свалках не компенсирует тот факт, что зарплата во многих странах просто не успевает за стоимостью жизни среднего класса. Не создало оно и той регулярности в производстве и занятости на национальном уровне, которая необходима для стабильной экономики и демократии.
Великий триумф администрации Байдена заключается в том, что она вновь пробудила в Америке и в значительной степени во всем мире понимание того, что власть существует в политической экономике, и все вызовы современности - от демпинга китайской стали и алюминия до монопольной власти Больших Технологий, повторяющихся финансовых кризисов, нарушения цепочки поставок и эволюции искусственного интеллекта - требуют подхода, который ставит власть, а не только цену, в центр формирования рынка.
Меня очень радует тот факт, что последние нобелевские лауреаты по экономике, Саймон Джонсон, Дарон Асемоглу и Джеймс Робинсон, в своих работах доказывают именно это. В недавней веб-трансляции CEPR Джонсон отмечает, что «постколониальное» видение, выдвинутое администрацией Байдена, - видение, ориентированное на людей и планету, а не только на цены, - это то, что должна была обеспечить Бреттон-Вудская система до того, как ее захватили могущественные государственные и корпоративные интересы.
Об этом стоит помнить, когда мы пытаемся заново создать эти институты и реформировать глобальную торговлю сегодня.
Рана Фороохар
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу