Цены на нефть падают. Нисходящая тенденция на рынках нефти наблюдается на протяжении уже почти трех лет. Солидные аналитики говорят о том, что в 2025 году, в основном из-за падения спроса в Китае, цена могла бы упасть и до 30 или 40 долларов за баррель, если бы ОПЕК не договорилась о сокращении добычи (Том Клоза, руководитель отдела энергетического анализа в OPIS, агентстве по отслеживанию цен на нефть). Избранный на второй срок президент США Трамп 2 попросил ОПЕК, якобы контролирующую мировые цены на нефть, наоборот, снизить их вдвое и именно до отмеченного выше уровня. Американским производителям Трамп 2 предложил новую энергетическую политику под лозунгом «бури, детка, бури» с целью резкого увеличения добычи и доходов от нефти.
2 апреля Трамп 2 объявил торговым партнерам США о введении в действие взаимных тарифов, а 3 апреля ОПЕК+ вдруг совершенно неожиданно резко увеличила предложение нефти на апрель и май на уже и так профицитном рынке. После чего рынок нефти буквально рухнул.
Вскоре, однако, Трамп 2 отступил, приостановив действие тарифов для большинства стран из-за того, что первоначальный шок от его «Дня освобождения» второго апреля оказался жестче, чем ожидалось. Но ОПЕК+ продолжает упорствовать. Саудовская Аравия, Россия, Ирак, ОАЭ, Кувейт, Казахстан, Алжир и Оман 3 мая провели видеоконференцию, на которой было решено продлить увеличение добычи нефти в июне этого года в апрельских и майских объемах на 411 тыс. баррелей в сутки. Необходимо отметить, что заседание провели в субботу 3 мая, на два дня раньше, чем было запланировано на заседании 3 апреля. Тогда договаривались, что ситуацию на мировом рынке будут обсуждать 5 мая. А 5 мая, в понедельник появилась информация, что ОПЕК+ планирует такое же увеличение добычи и в июле. После чего рынок нефти рухнул в очередной раз. И теперь все без исключения участники рынка твердо уверены, что именно ОПЕК+ специально опускает нефтяные цены.
Но с какой целью и для чего? Одни считают, чтобы наказать Ирак, Казахстан и ОАЭ - главных нарушителей договоренностей о сокращении добычи нефти в рамках ОПЕК+ и тем самым призвать их к дисциплине, другие – чтобы сделать добычу нефти на сланцевых месторождениях в США, уровень безубыточности на которых составляет порядка 60 долларов за баррель, нерентабельной и тем самым избавиться от американских конкурентов, третьи – чтобы выполнить давнюю просьбу Трампа 2 о снижении цен на нефть вдвое и тем самым закончить конфликт на Украине, четвертые – чтобы показать кто хозяин в нефтяном доме на самом деле.
При этом достижимость целей оценивается исключительно с точки зрения модели нефтяного рынка, известной как спрос и предложение на физическом рынке нефти. Тот факт, что долларовая инфляция, которая, как хорошо известно, оказывает существенное влияние на нефтяные цены, за эти три последних года неуклонно снижалась, в этих оценках в расчет не принимается.
Мы в своих работах (Кириллов, Понарин, Туманова, 2016), (Кириллов, Туманова, Понарин, 2017), (Кириллов, Понарин, Туманова, 2018) предложили механизм формирования нефтяных цен на финансовых рынках нефти, показав при этом, что их основным драйвером является инфляция, но не текущая, а долгосрочная ожидаемая. К такому же выводу пришли и американские исследователи из ФРБ Сент-Луиса (Андольфатто, Эбсим, 2020). При этом в качестве показателя долгосрочной ожидаемой инфляции они использовали разницу измеренной доходности 5-летних казначейских облигаций: обычных и защищённых от инфляции (TIPS). Мы для этой цели выбрали не 5-, а 10-летние облигации. Такой наш выбор обусловлен лишь тем, что именно доходность 10-летних казначейских бумаг является для ФРС и для казначейства США предпочтительным показателем для оценки долгосрочной ожидаемой инфляции в США, как показатель PCE для оценки текущей инфляции. Наличие такой зависимости текущих цен на нефть от спреда доходности 10-летних казначейских облигаций США в последнее время было наиболее заметно 3 и 4 апреля 2025 года, когда в течение 2-х торговых дней спред доходности рухнул с 2,34 до 2,18 процентных пункта, а цены на нефть - с 75 до 65 и с 72 до 62 долл./баррель для нефти Brent и WTI, соответственно.
Причины такой зависимости текущих цен на нефть от долгосрочных инфляционных ожиданий в США, у нас и у американских исследователей называются разные.
На вопрос, почему текущие цены на нефть должны так сильно коррелировать с долгосрочным уровнем инфляции, который в первую очередь определяется денежно-кредитной и налогово-бюджетной политикой, они отвечают так: одна из возможностей заключается в том, что запасы нефти являются активом, цена которого включает в себя прогнозный элемент. Если долгосрочный прогноз роста мировой экономики ухудшится и темпы инфляции при этом снизятся, то и стоимость запасов нефти снизится вместе с ожидаемой инфляцией.
Мы же видим эту зависимость в том, что текущие цены на нефть контролируют крупные инвесторы-спекулянты, такие как биржевые инвестиционные фонды - ETF США USO и BNO (Кириллов, Туманова, Понарин, 2020). При этом используемые ими для контроля цен рыночные показатели инфляции регулярно публикуются в течение торгового дня только для случаев долгосрочных инфляционных ожиданий.
Роль указанных ETF в контроле нефтяных цен наиболее ярко высветилась 20 апреля 2020 года, когда цена нефти WTI впервые в истории ушла в область отрицательных значений. В тот день единая управляющая компания этих фондов запросила у регулирующих органов США разрешение на выпуск новых акций фондом USO, контролирующем цену нефти WTI, дополнительно к его активам на сумму в 3,8 млрд долларов. Так в тот день – день окончания действия майских фьючерсных контрактов на нефть WTI – оценивался ажиотажный спрос в основном именно на эти контракты. По действующим правилам фонд USO был вынужден прекратить скупку с рынка нефтяных фьючерсов на столь большую сумму: спрос на финансовом рынке нефти упал, упали и цены. Еще раз подчеркнем: не рост предложения на физическом рынке нефти, как думало тогда о причинах появления отрицательных цен на нефть руководство ОПЕК, обвиняя Россию в нарушении договоренностей о сокращении добычи нефти в рамках ОПЕК+, а именно резкое и большое падение спроса на финансовом рынке нефти в США – известное как временный неожиданный негативный шок спроса – объясняет и появление на нем отрицательных цен и именно для фьючерсных контрактов, срок действия которых уже истекает, и стремительное восстановление цен, в принципе необъяснимое с точки зрения модели спроса и предложения на физическом рынке нефти. Да и самые большие за последние 12 лет продажи хедж-фондов 3-4 апреля 2025 года из-за неопределенности с тарифами, вдруг возникшей после заявления Трампа 2, являлись не чем иным как результатом все того же временного неожиданного негативного шока спроса.
Помимо этого, мы обнаружили на финансовых рынках нефти еще один, если можно так сказать, основной драйвер нефтяных цен – валюту цены нефтяного фьючерсного контракта, происхождение которого может быть также обусловлено определяющим влиянием крупных инвесторов в контроле нефтяных цен. Появление уровней поддержки/сопротивления нефтяных цен вблизи долларовых уровней валют крупнейших торговых партнеров США может быть следствием именно такого влияния именно крупных инвесторов.
Как известно, валюта цены чаще всего используется во внешнеторговых контрактах. При этом экспортер стремится установить валюту цены контракта в «сильной валюте», то есть в валюте, которая имеет тенденцию к росту в течение срока действия контракта. Импортер же (а крупный нефтяной хедж-фонд, скупающий большой объем нефтяных фьючерсов на финансовом рынке нефти, играет именно эту роль) наоборот заинтересован в установлении «слабой» валюты цены. Тогда к моменту оплаты контракта ему нужно будет заплатить меньшую сумму в долларах США, чем предполагалось, так как выбранная валюта цены в долларах окажется более дешевой. Поэтому выбор валюты цены крупным инвестором это своеобразный способ страхования им валютного риска: удачно выбранная валюта цены позволяет не только избежать финансовых потерь, связанных с колебаниями валютных курсов, но и получить прибыль.
Мы считаем, что основные драйверы нефтяных цен – это спред доходности 10-летних казначейских облигаций, измеренной в конце торгового дня на рынке облигаций, и валюта цены нефтяного фьючерсного контракта, устанавливаемая крупным инвестором с целью страхования риска финансовых потерь в результате роста валюты платежа – доллара США.
Мы нашли (Кириллов, Понарин, Туманова, 2021), что валютами цены нефтяных фьючерсных контрактов на протяжении ряда лет являлись такие отдельные виды валют, как евро, японская йена, британский фунт стерлингов, канадский, австралийский и новозеландский доллары, мексиканский и аргентинский песо, южнокорейская вона, гонконгский юань, а также различные корзины из этих валют. В то же время, как очень хорошо известно, долларовые цены сырьевых товаров (в том числе и цены на нефть) находятся в обратной зависимости от индекса доллара США, который представляет собой отношение курса доллара США к курсу корзины из шести остальных основных на момент введения индекса доллара США мировых валют с неизменным весовым составом. В эту корзину входят все те же перечисленные нами выше валюты, расположенные в порядке убывания их весовой доли: евро, японская йена, британский фунт стерлингов, канадский доллар, к которым в минимальных долях добавлены шведская крона и швейцарский франк. Обратная зависимость цен сырьевых товаров от индекса доллара США представляет собой не что иное, как их прямую зависимость от курса корзины из шести выбранных валют к доллару США. То есть корзина этих валют и была самой первой валютой цены (валютой оговорки) сырьевых фьючерсных контрактов. Это объясняет, в том числе, и наблюдаемую безынерционность движения нефтяных цен при смене направления движения индекса доллара США, в принципе необъяснимую с точки зрения модели спроса и предложения на физическом рынке нефти.
Сам доллар США также использовался в качестве валюты цены нефтяных фьючерсов, но только в 2007 году, во время ипотечного кризиса в США, когда весь мир боролся с сильнейшим ростом нефтяных цен и после того как тогдашний генеральный секретарь ОПЕК Абдулла аль-Бадри 23 мая 2007 года заявил о том, что картель ничего с этим сделать не может, поскольку ответственность за этот рост лежит на спекуляциях и на слабом долларе США, а не на недостаточной добыче. «Когда мы увидим, что есть дефицит поставок, мы будем действовать», сказал он. Но в нынешней ситуации, «даже если мы увеличим добычу завтра, цены не снизятся из-за спекуляций и слабого доллара».
Нечто подобное, только с точностью до наоборот, было продемонстрировано на рынке нефти и до 3 апреля. Проводимая в то время ОПЕК+ политика сдерживания добычи нефти не дала желаемого ценового результата, а 3-4 апреля нефтяные цены на и без того долгосрочном нисходящем тренде буквально рухнули. В такой ситуации сохранить репутацию лидера рынка, спасти ее в условиях краха, этой разваливающейся на глазах организации могли только и исключительно предпринятые ею 3 апреля и 3 мая действия. Не можешь остановить падение - возглавь и его!
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Кириллов Владимир, Понарин Кирилл, Туманова Екатерина (2016). Нефть выросла на растущем долларе. Элитный трейдер, 3 июня 2016
Кириллов Владимир, Туманова Екатерина, Понарин Кирилл (2017). Цены на нефть и процентная политика мировых центробанков. Элитный трейдер, 9 февраля 2017
Кириллов В.И., Понарин К.В., Туманова Е.В. (2018). Драйверы изменения нефтяных цен – спред доходности 10-летних казначейских облигаций США и валюта цены фьючерсного контракта//Энергетическая политика С. 77-90, выпуск 6, 2018
Дэвид Андольфатто, Махди Эбсим (2020). Цены на нефть и ожидаемая инфляция. Блог FRED, 9 апреля 2020
Кириллов Владимир, Туманова Екатерина, Понарин Кирилл (2020). Цены на нефть устанавливают биржевые фонды, уже выше шеи. Элитный трейдер, 5 мая 2020
Кириллов Владимир, Понарин Кирилл, Туманова Екатерина (2021). Успокаивающих слов Пауэлла хватает только на плечо, а цены на нефть WTI и Brent могут достичь 110 и 125 долл./баррель. Элитный трейдер, 1 марта 2021
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Жалоба