Реальность настолько сложна, что мы должны отойти от догм, будь это догмы теорий заговоров или догмы свободного рынка», говорит Джеймс Глаттфельдер. «Наш анализ опирается на реальность».
Предыдущие исследования показали, что несколько ТНК контролируют огромные сегменты мировой экономики, но они включали в себя только ограниченное число компаний и не учитывали косвенных владельцев, поэтому нельзя было сказать, как это влияет на глобальную экономику, например, влияет ли такое положение на глобальную экономику в сторону увеличения или уменьшения стабильности.
Однако цюрихской команде удалось это выяснить. Они вытащили их базы данных Orbis за 2007 год (в которой перечислены 37 миллионов мировых компаний и инвесторов) 43060 транснациональных корпораций и соединили между собой находящиеся у них во владении активы. Затем построили модель того, какие компании контролируют другие через пакеты акций в сочетании с оперируемыми компаниями доходами, чтобы составить карту структуры экономической власти.
Эта работа, которая будет опубликована в PLoS One (научный журнал с открытой публикацией; прим. mixednews), выявила ядро из 1318 компаний с взаимосвязанным долевым владением. Каждая из этих 1318 компаний имела связи с двумя или более другими компаниями, а в среднем число взаимосвязей достигало двадцати. Более того, хотя они представляют 20 процентов оборота оперативного мирового дохода, эти 1318 компаний в совокупности путём собственничества пакетами акций владеют большой частью добывающих и производственных компаний мира – реальная экономика представлена остальными 60 процентами глобальных доходов.
Когда команда продолжила распутывать паутину собственничества, она обнаружила, что большинство их связей ведут к «суперорганизации» из 147 ещё более взаимосвязанных компаний – вся их собственность принадлежала другим членам суперорганизации, которая контролирует 40 процентов общего богатства всей сети. «По сути, менее чем один процент компаний осуществляют контроль над 40 процентами общей сети», говорит Глаттфельдер. Большинство из них – финансовые организации. В топ-20 входят Barclays Bank, JPMorgan Chase & Co, и Goldman Sachs Group.
Эксперт по макроэкономике из Лондонского университета Джон Дриффилл говорит, что задачей аналитиков является не просто видеть то, что глобальную экономику контролирует небольшая группа людей, а скорее их понимание экономической стабильности.
Концентрация власти, это не хорошо и не плохо само по себе, говорит цюрихская команда. Как выяснил мир в 2008 году, такая взаимосвязанная сеть нестабильна. «Когда одна компания в сети терпит бедствие, оно начинает распространяться на других членов сети», говорит Глаттфельдер.
«Когда видишь, насколько всё взаимосвязано, приходишь в некоторое замешательство» говорит эксперт по сложным системам и советник Deutsche Bank Джордж Сугихара.
Глава Института изучения комплексных систем Новой Англии (NECSI) Янир Бар-Ям предупреждает, что анализ владения предполагает контроль, что не всегда верно. Большинством акций компаний владеют управляющие фондов, которые могут контролировать, и а могут и не контролировать то, что делают компании, частью которых они владеют.
Важно то, что определение архитектуры глобальной экономической власти может способствовать укреплению её стабильности. Находя уязвимые аспекты системы, экономисты могут предложить меры по предотвращению будущих крахов, распространяющихся на всю экономику. Глаттфельдер говорит, что для того, чтобы ограничить сверхвзаимосвязь ТНК, нам могут понадобиться глобальные антимонопольные правила, которые в данный момент существуют лишь на уровне стран. Бар-Ям говорит, что этот анализ предполагает одно из возможных решений: за превышение взаимосвязанности фирмы должны облагаться налогом, что будет предотвращать подобные риски.
Однако вряд ли такие сверхорганизации являются результатом преднамеренного заговора, чтобы управлять миром. «Такие структуры в природе являются обычным делом», говорит Сугихара.
Новые участники системы в любой сети контактируют преимущественно с высококонтактными членами сети. ТНК покупают акции других участников по деловым причинам, а не для того, чтобы править миром. Если взаимосвязаны кластеры, то же самое происходит и с богатством, говорит Дэн Браха из NECSI: в сходных моделях денежные потоки текут по направлению к наиболее тесно связанным членам. Как он говорит: «Заявления движения о том, что 1 процент контролирует бо́льшую часть богатств, отражает логическую фазу самоорганизации экономики».
Таким образом, такое сверхобразование из 147 наиболее высококонтактных компаний не обязательно является результатом спланированного заговора. Наиболее важным вопросом, по мнению цюрихской команды, является то, может ли такое образование оказывать политическое давление на власть. Дриффилл считает, что 147 – это слишком много для поддержания заговора. Браха считает, что на рынке они конкурируют, но ради общих интересов действуют сообща. Противостояние изменению такой сложившейся системы может быть одним из таких общих интересов.
* Lehman still existed in the 2007 dataset used
Оригинал перевод для mixednews – molten
