31 июля 2012 Financial Times
Предлагаю 7 способов разрешения данной проблемы. Во-первых, не исключайте вероятности того, что время от времени банки будут вести себя ненадлежащим образом, особенно когда на кону стоят крупные суммы денег. Хорошо, что общественность так бурно реагирует на подобные прецеденты, что способствует снижению числа административных нарушений. Но давайте будем реалистами: банкиры жаждут денег, и так будет всегда, нравится вам это или нет.
Во-вторых, существуют способы снижения риска повторения подобного скандала: тяжелое наказание и повышение прозрачности. Нужно использовать данные по фактическим сделкам. Прозрачность – это не панацея от всех недугов банков, но все же может оказаться действенным методом. В-третьих, банкам нужно больше капитала. Данный вопрос имеет отношение и к недавнему скандалу с Libor. Если бы в октябре 2008 года люди не опасались банкротства банков, регуляторы были бы не так обеспокоены высокими ставками Libor. Развеять подобные опасения может увеличение капитала, как заявил в своем недавнем выступлении Роберт Дженкинс, член нового Комитета по финансовой политике Банка Англию. В-четвертых, увеличение капитала не означает 100%-ной доли в уставном капитале. Лоуренс Котликофф указывает не на «ограниченный банковский бизнес», а на полный его крах. Я полагаю, что официально предложенное кредитное плечо 33:1 слишком завышено. Но я не вижу причин, по которым верным решением нельзя считать полную ликвидацию кредитного плеча. Посредник, который никогда не обанкротится, также гораздо безопаснее.
В-пятых, при установлении требований к капиталу необходимо осознавать, что так называемыми «взвешенными по риску» активами будут манипулировать как банки, так и регуляторы. Как неоднократно говорил Пер Куровски, бывший исполнительный директор Всемирного банка, кризисы случаются тогда, когда казалось бы, низкий риск оказывается очень высоким. Именно поэтому невзвешенное кредитное плечо имеет значение и должен быть гораздо ниже. В-шестых, аргументация в пользу применения всех рекомендаций Независимой банковской комиссии, членом которой я некогда являлся, стала еще более весомой. В частности, по-прежнему крайне важно, чтобы проблемы, с которыми могут столкнуться банки, были легко разрешаемыми: обособление розничных банков, где необходимо продолжение предоставления услуг, должно упростить эту задачу. Кроме того, должна быть уверенность в том, что как подразделения, так и группы банков в целом обладают достаточной долей капитала, чтобы сохранять кредитоспособность практически в любых обстоятельствах. Также требуется существенная способность поглощения убытков, в случае если тот или иной институт окажется на грани банкротства. Другими словами, во все времена банкам нужен большой запас прочности.
Обособление розничных банков также позволяет снизить их «засорение» краткосрочными сделками, характерными для инвестиционно-банковской деятельности. Это одна из причин, по которой правительству следует пересмотреть свое решение, согласно которому розничные банки получили возможность предоставлять «простые» деривативы. Но не будьте слишком наивными: розничные банки тоже могут нарушать правила и становиться банкротами. На самом деле сейчас Великобритании стоит задаться следующим вопросом: существует ли здоровая модель розничного банковского бизнеса, учитывая текущие низкие процентные ставки? Я уверен, что неприятные скандальные ситуации, связанные с деятельностью розничных банков, включая нарушения с неразрешенными овердрафтами и страхованием выплаты займа, свидетельствуют об отсутствии здоровой системы начисления стоимости оказания банковских услуг.
И, наконец, после скандала аргументы в пользу полного отделения розничных банков от инвестиционных возросли, особенно учитывая, что финансирование последних обособлено от депозитной базы розничных институтов. Розничные банки также должны поддерживать достаточный уровень капитала. Помните, что розничный банковский бизнес также несет в себе риски. Диверсифицированные группы в состоянии помочь своим филиалам выйти из затруднительного положения в период кризиса. Обособление даст в точности то, чего позволяет достичь полное отделение, но при этом сохранится преимущество диверсификации в более крупные группы. Безусловно, с повышением требований к капиталу, а также утратой «кэптивных» депозитов и скрытых субсидий со стороны властей, затраты на финансирование инвестиционно-банковской деятельности возрастут. Но это будет здраво. Если бы выплаты банкирам были более тесно привязаны к интересам субординированных кредиторов, через какое-то время многие непродуманные формы принятия рисков могли бы исчезнуть.
Очевидно, что недавние скандалы привели в ярость общественность. Однако гнев всегда считался шатким фундаментом для ведения политики. Прошли те времена, когда управляющий местным банком пользовался таким же уважением, как, скажем, врач. Больше никогда банкиров не возведут в ранг «святых». Но мы можем изменить мотивацию, структуру банковского бизнеса и сместить фокус регулирования. Далее я бы существенно понизил леверидж и существенно повысил уровень прозрачности. Не в последнюю очередь я бы сделал все возможное, чтобы искоренить идею о том, что государство стоит за инвестиционной банковской деятельностью. Это абсолютно безрассудное убеждение и является одним из аргументов в пользу обособления банков. Мы не можем надеяться на чудо, но в состоянии сделать банкиров более полезными и менее опасными. Заострите на этом свое внимание
/Элитный Трейдер, ELITETRADER.RU/
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу