20 апреля 2016 Bloomberg
Споры о том, что ждет китайскую экономику в ближайшее десятилетие вращаются вокруг двух прямо противоположных сценариев. Быки уверены в том, что китайские лидеры проведут жесткие, неудобные, но такие необходимые реформы, чтобы сократить долги муниципалитетов, перестроить государственные компании, сделать рынки более открытыми для конкуренции в частном секторе и либерализовать сферу финансов. Эти меры позволят Китаю еще лет 10-15 развиваться впечатляюще высокими темпами. Медведи же убеждены, что правительство не сможет провести реформы, что приведет к падению темпов экономического роста или непосредственно к финансовому кризису. На самом же деле, сценарий, приближенный к реальности, не столь драматичен. Китай вряд ли сумеет преодолеть все свои экономические невзгоды и упрочить позиции экономической сверхдержавы, также катастрофа ему также не грозит. Скорее всего, в течение ближайших десяти лет экономика страны будет постепенно снижать темпы роста, как это было в Японии в 1990-е годы.
Если вам кажется, что подобное развитие событий маловероятно для экономики такого размера и динамики, давайте проведем кое-какие параллели. К 1990-му году Япония уже почти сорок лет была бессменным лидером экономического роста благодаря своей экономической модели, основанной на инвестициях и экспорте. Кроме того, она занимала второе место в мире по ВВП и общим объемам торговли. Японские компании быстро двигались вверх по лестнице технологических инноваций и имели неплохие шансы обогнать своих американских и европейских конкурентов. Финансовые рынки становились более открытыми; Токио считался одним из крупнейших финансовых центров в мире. Национальная норма сбережений была достаточно высокой, а управление государственными финансами отличалось благоразумием и осмотрительностью: в ту пору в Японии был самый низкий размер гос. долга среди стран ОЭСР,
В то же время за кажущимся благополучием уже зрели проблемы. Корпоративные долги росли как на дрожжах, в основном из-за стремительного удорожания земли и цен на акции в конце 1980-х. Затем, после того, как в 1990 году лопнул пузырь на фондовом и земельном рынках, активы в течение следующих нескольких лет подешевели на 75%. Корпоративная Япония попалась в долговую ловушку. Компании отчаянно избавлялись от заемных средств, а правительству не оставалось ничего, кроме как наращивать расходы и займы, чтобы предотвратить экономический коллапс. Провести рыночные реформы, способные стимулировать рост и помочь компаниям расплатиться с долгами, не удалось. Конечно во всех других аспектах Китай больше напоминает Японию на более ранних стадиях, оживленную и активную. С демографической точки зрения — это Япония 1980-х, где на каждого пенсионера старше 65 лет приходилось шесть человек трудоспособного возраста. А по уровню развития — это Япония 1970-х годов, где ВВП на душу населения, это пятая часть от аналогичного показателя ВВП.
Такой относительно низкий доход на душу населения свидетельствует о том, что Китаю еще есть куда расти: люди продолжают перемещаться из деревень и сел в города и становятся частью более продуктивной современной экономики. Относительно молодое население также дает стране больше возможностей для маневра, нежели было в распоряжении Японии (к началу 1990-х там уже наметилась проблема стареющего населения). Хотя Китай также стремительно приближается к состоянию демографической плотности: к 2040 году в стране будет всего два работающих китайца на одного пенсионера — как в современной Японии). Сумеет ли Китай избежать спада, аналогичного японскому? Все зависит от смелости лидеров. К сожалению, в этом плане китайскому режиму нечем похвастаться и он, судя по всему, обречен совершить те же ошибки, что и Япония.
Одна из них — это гордыня. К концу 1980-х японские чиновники и многие аналитики были убеждены в том, что Япония изобрела новую гибридную экономическую модель, более совершенную по сравнению с традиционным капитализмом свободных рынков. Увы, оказалось что это не так. Иностранные дипломаты и бизнесмены постоянно говорят о том, что китайские лидеры сейчас также высокомерны, глухи к критике и убеждены в неоспоримых достоинствах своей модели государственного управления. Сведения о долгах государственных компаниях замалчиваются, эта тема публично не обсуждается. Амбициозные планы по введению частных акционеров в государственный сектор в конечном счете вылились в скромные перестановки уже существующих игроков. Учите историю: как только капитан и команда начинают поздравлять друг друга с непревзойденным дизайном корабля, не обращая внимания на айсберги, пора готовить спасательные шлюпки.
Еще одна фатальная ошибка — нерешительность. Очевидным решением для проблем обеих стран могло бы стать значительное сокращение государственного контроля. Япония могла бы добиться более высоких темпов роста в 1990-е годы, если бы ослабила регулирование сектора услуг, открыла финансовый сектор и впустила в страну иностранные инвестиции. Но она предпочла этого не делать, опасаясь разрушить тесные связи между правительством и корпоративной элитой. Такое же нежелание ощущается сейчас и в Пекине, где лидеры Коммунистической партии заявляют, что готовы «позволить рыночным силам играть решающую роль в распределении ресурсов», но на деле проводят интервенции на рынках акций и валют, чтобы остановить падение. Нежелание проводить реформы в государственном секторе — это боязнь отдать бразды правления рынкам и отказаться от контроля над важными активами.
Фундаментально, Китай остается экономикой с высоким потенциалом. Решительная политика в течение ближайших нескольких лет может остановить рост зависимости от заемных средств и стабилизировать рост в районе 5% к 2020 году. Ключевым шагом в этом отношении стала бы приватизация или ликвидация наименее эффективных государственных предприятий (это сократит гос. сектор примерно в два раза), открытие защищенных секторов услуг для внешней конкуренции и либерализация финансовой системы, которая смогла бы направлять кредиты наиболее продуктивным компаниям. Но нынешний режим не спешит с подобными реформами, поскольку для этого потребуется отказаться от возможности напрямую влиять на экономическую активность. Китаю, возможно, и удастся избежать судьбы Японии, но только в том случае, если правительство страны поторопится.
http://www.bloomberg.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Если вам кажется, что подобное развитие событий маловероятно для экономики такого размера и динамики, давайте проведем кое-какие параллели. К 1990-му году Япония уже почти сорок лет была бессменным лидером экономического роста благодаря своей экономической модели, основанной на инвестициях и экспорте. Кроме того, она занимала второе место в мире по ВВП и общим объемам торговли. Японские компании быстро двигались вверх по лестнице технологических инноваций и имели неплохие шансы обогнать своих американских и европейских конкурентов. Финансовые рынки становились более открытыми; Токио считался одним из крупнейших финансовых центров в мире. Национальная норма сбережений была достаточно высокой, а управление государственными финансами отличалось благоразумием и осмотрительностью: в ту пору в Японии был самый низкий размер гос. долга среди стран ОЭСР,
В то же время за кажущимся благополучием уже зрели проблемы. Корпоративные долги росли как на дрожжах, в основном из-за стремительного удорожания земли и цен на акции в конце 1980-х. Затем, после того, как в 1990 году лопнул пузырь на фондовом и земельном рынках, активы в течение следующих нескольких лет подешевели на 75%. Корпоративная Япония попалась в долговую ловушку. Компании отчаянно избавлялись от заемных средств, а правительству не оставалось ничего, кроме как наращивать расходы и займы, чтобы предотвратить экономический коллапс. Провести рыночные реформы, способные стимулировать рост и помочь компаниям расплатиться с долгами, не удалось. Конечно во всех других аспектах Китай больше напоминает Японию на более ранних стадиях, оживленную и активную. С демографической точки зрения — это Япония 1980-х, где на каждого пенсионера старше 65 лет приходилось шесть человек трудоспособного возраста. А по уровню развития — это Япония 1970-х годов, где ВВП на душу населения, это пятая часть от аналогичного показателя ВВП.
Такой относительно низкий доход на душу населения свидетельствует о том, что Китаю еще есть куда расти: люди продолжают перемещаться из деревень и сел в города и становятся частью более продуктивной современной экономики. Относительно молодое население также дает стране больше возможностей для маневра, нежели было в распоряжении Японии (к началу 1990-х там уже наметилась проблема стареющего населения). Хотя Китай также стремительно приближается к состоянию демографической плотности: к 2040 году в стране будет всего два работающих китайца на одного пенсионера — как в современной Японии). Сумеет ли Китай избежать спада, аналогичного японскому? Все зависит от смелости лидеров. К сожалению, в этом плане китайскому режиму нечем похвастаться и он, судя по всему, обречен совершить те же ошибки, что и Япония.
Одна из них — это гордыня. К концу 1980-х японские чиновники и многие аналитики были убеждены в том, что Япония изобрела новую гибридную экономическую модель, более совершенную по сравнению с традиционным капитализмом свободных рынков. Увы, оказалось что это не так. Иностранные дипломаты и бизнесмены постоянно говорят о том, что китайские лидеры сейчас также высокомерны, глухи к критике и убеждены в неоспоримых достоинствах своей модели государственного управления. Сведения о долгах государственных компаниях замалчиваются, эта тема публично не обсуждается. Амбициозные планы по введению частных акционеров в государственный сектор в конечном счете вылились в скромные перестановки уже существующих игроков. Учите историю: как только капитан и команда начинают поздравлять друг друга с непревзойденным дизайном корабля, не обращая внимания на айсберги, пора готовить спасательные шлюпки.
Еще одна фатальная ошибка — нерешительность. Очевидным решением для проблем обеих стран могло бы стать значительное сокращение государственного контроля. Япония могла бы добиться более высоких темпов роста в 1990-е годы, если бы ослабила регулирование сектора услуг, открыла финансовый сектор и впустила в страну иностранные инвестиции. Но она предпочла этого не делать, опасаясь разрушить тесные связи между правительством и корпоративной элитой. Такое же нежелание ощущается сейчас и в Пекине, где лидеры Коммунистической партии заявляют, что готовы «позволить рыночным силам играть решающую роль в распределении ресурсов», но на деле проводят интервенции на рынках акций и валют, чтобы остановить падение. Нежелание проводить реформы в государственном секторе — это боязнь отдать бразды правления рынкам и отказаться от контроля над важными активами.
Фундаментально, Китай остается экономикой с высоким потенциалом. Решительная политика в течение ближайших нескольких лет может остановить рост зависимости от заемных средств и стабилизировать рост в районе 5% к 2020 году. Ключевым шагом в этом отношении стала бы приватизация или ликвидация наименее эффективных государственных предприятий (это сократит гос. сектор примерно в два раза), открытие защищенных секторов услуг для внешней конкуренции и либерализация финансовой системы, которая смогла бы направлять кредиты наиболее продуктивным компаниям. Но нынешний режим не спешит с подобными реформами, поскольку для этого потребуется отказаться от возможности напрямую влиять на экономическую активность. Китаю, возможно, и удастся избежать судьбы Японии, но только в том случае, если правительство страны поторопится.
http://www.bloomberg.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу