15 февраля 2018 The Telegraph
Произнесите свои молитвы. У нас больше нет кредитора последней инстанции, который мог бы подставить плечо глобальной финансовой системе. Федеральному Резерву США запрещено законом проведение тех чрезвычайных действий, которые остановили распространение финансового заражения и предотвратили глобальный крах в октябре 2008 года.
Закон Додда-Франка и сложившаяся после кризиса Lehman культура праведности на Капитолийском холме связали Федрезерву руки. Неясно готов ли придерживаться нынешний Вашингтон, в котором преобладают настроения “Америка первая”, выполнения своих обязанностей как эмитента главной резервной валюты, и как далеко он пойдет, чтобы помочь иностранным институтам, если те столкнутся с проблемами. Более жесткие законодательные нормы намного осложнят и замедлят ответ Федрезерва на массовые распродажи в условиях кризиса.
Это правда, что ужесточившееся законодательство сделало банки США “более безопасными”, чем в любое время за последние сорок лет: коэффициенты достаточности собственного капитала удвоились с 2008 года. Кредиторы имеют достаточно большие денежные резервы, чтобы выдержать 30-дневную заморозку рынков ликвидности. Однако здесь можно лишь праздновать создание финансовой линии Мажино.
Новые правила подталкивали все большие объемы капитала уходить в тень или в непроверенные новые инструменты, находящиеся “вне периметра” — и именно здесь сейчас и заложен нитроглицерин. Как мы узнали за последние две недели, акробатика в новом дивном мире биржевых индексных фондов – это то еще зрелище. Сегодняшняя финансовая структура, возможно, более опасна, чем накануне Великой рецессии.
Закон Додда-Фрэнка, принятый на фоне карнавального самовосхваления законодателей в 2010 году, не позволяет Федрезерву спасать отдельные компании, оказавшиеся в беде (их должно быть не менее пяти, и они должны быть платежеспособными), а также запрещает ему кредитовать небанковские организации, попавшие в трудную ситуацию. Он может предоставлять займы только “застрахованным депозитарным учреждениям” через свое дисконтное окно при условии наличия разрешения Казначейства. Председатель Федрезерва Бен Бернанке и Дон Кон предупреждали, что такие ограничения несут экстремальную опасность. Но их голоса были проигнорированы.
То, что спасло капитализм в 2008 году, так это масштабные интервенции Федрезерва, направленные на укрепление рынков корпоративного долга и рынков бумаг, обеспеченных активами, а также направленные на предотвращение заморозки денежных рынков. Для того, чтобы покончить с порочной петлей обратной связи потребовалось $1,5 трлн. экстренных займов. События развивались с молниеносной скоростью, в условиях хаоса, с нулевой видимостью.
“Федеральный резерв предоставил займы отдельным небанковским учреждениям, дефолт которых был бы чрезвычайно опасным для финансовой системы и для состояния экономики”, — сказал Стэнли Фишер, бывший вице-президент Федрезерва, в своем выступлении в 2016 году.
“Предпринятые действия были многочисленны и разнообразны, и они развивались по мере необходимости, потому что финансовая система США сложна. По мере разворачивания кризиса, характер следующего этапа был в значительной степени непредсказуемым. Если бы поток кредитования прекратился, последовала бы серьезная рецессия, гораздо более серьезная, чем та, которая случилась в итоге”, — сказал он.
Президент ФРБ Нью-Йорка Билл Дадли заявил примерно то же самое, описывая, как Федрезерву пришлось вмешаться и предоставлять “финансовую поддержку”, когда паника дошла до того, что контрагенты закрывали кредит самым устойчивым компаниям в 2008 году. Он выразил сожаление, что Федрезерв не может с такой же легкостью воспользоваться рубильником сегодня. Теперь Федрезерв может действовать только в экстремальных условиях, с задержкой и при серьезных ограничениях.
Финансовые кризисы не ждут, пока бюрократия пройдет через все процедуры. В четверг Bear Stearns информировал Федрезерв, что в пятницу он объявит дефолт. Когда министр финансов США Хэнк Полсон вытащил из розетки вилку, ведущую к Lehman Brothers и ко всем его обязательствам на сумму $660 млрд., он думал, что шок будет ограниченным. В течение нескольких дней крах поглотил крупнейшую в мире страховую компанию AIG, а затем угрожал поглотить все остальное.
“Позволить Lehman Brothers обанкротиться было немного похоже на то, чтобы взять управление в самолете на высоте 40 000 футов, выключить двигатели и позволить ему свалиться на город. А потом удивляться, откуда такие разрушения”, — сказал один выживший после кризиса Lehman.
После того, как бомба взорвалась, мгновенно родившиеся глобальные ударные волны были масштабными и разрушительными. Именно Федрезерв спас европейскую финансовую систему, предотвратив цепную реакцию дефолтов, когда долларовые рынки оффшорного фондирования застыли, и почти невозможно было продлить трехмесячные долларовые кредиты. Европейский Центральный Банк и его коллеги не могли создать доллары, так отчаянно необходимые для поддержки европейских межбанковских рынков кредитования.
Федрезерв отреагировал на кризис предоставлением своп-линий долларовой ликвидности другим глобальным центральным банкам, исключив все лимиты в течение ужасных выходных 14 октября 2008 года. Общий объем свопов вырос до $580 млрд.
Федрезерв в принципе может сделать это и сегодня при условии одобрения со стороны министра финансов США и, следовательно, Белого дома, в котором заправляет Трамп. Мой вопрос заключается в том, будет ли Федрезерв колебаться – и как долго — при неявных политических ограничениях нынешнего Вашингтона.
Нетрудно представить себе пессимистический сценарий, когда Дональд Трамп получает удовольствие от приступа долларового удушения благочестивых европейских элит. Таково было отношение, которое побудило (националистический) ФРБ Чикаго отмести просьбы о помощи от (столичного) ФРБ Нью-Йорка в 1930 и 1931 годах, в результате чего банковский кризис в США стал метастазировать. Таково было настроение Banque de France в начале тридцатых годов, когда он отказался устроить рефляцию, настояв на нормах межвоенного Золотого стандарта.
Я уже давно утверждаю, что ахиллесова пята международной финансовой системы — это оффшорный долларовый долг за пределами юрисдикции США. За последние пятнадцать лет он увеличился с $2 трлн. до $11 трлн. (данные Банка Международных Расчетов), чему способствовало глобальное просачивание американской валюты, случившееся из-за нулевых процентных ставок и количественного смягчения. У мира есть “короткая позиция” по доллару США, которую он не сможет покрыть во время кризиса ликвидности.
Вероятно, мы еще не подошли к концу этого бизнес-цикла. Управляющий Goldman Ллойд Бланкфейн прав, что Трамп подливает “бензин в огонь”, предоставляя стимулы в конце цикла за счет самого большого за всю историю бюджетного дефицита за пределами войны и рецессии. Эта политика является чрезмерной, и она будет иметь неприятные последствия, если Федрезерву придется ударить по тормозам. Но пока его политика — эликсир для рынков активов. Я начну волноваться только в том случае, если — и когда — доллар начнет движение вверх, тем самым угрожая вызвать пресловутый “шорт-сквиз” в долларовом кредите.
Эта ситуация была бы смешной, будь она не такой серьезной. Федрезерв и другие центральные банки простимулировали масштабнейший рост долгов в последнюю четверть века. Речь идет об асимметричной политике монетарных регуляторов, когда они позволяли бумам развиваться, но всегда вмешивались, чтобы предотвратить экономические спады. Кульминацией этой политики стало финальное объявление QE.
Эта политика снизила естественную “викселлианскую” процентную ставку и привела к интертемпоральному хаосу в ценообразовании активов. Она возвысила соотношение мирового долга на 51% от ВВП до 327% с пиков, зафиксированных до краха Lehman, и привела к появлению “пузыря всего”, начиная от облигаций, акций и недвижимости, и заканчивая предметами искусства и криптовалютами.
В то время как одна ветвь западных правительств создала этот левиафан левериджа и взаимосвязанных глобальных спекуляций на рынках активов, другая ветвь ставит вопрос о том, будет ли доступен кредитор последней инстанции, когда наступит момент расплаты. Просто блестяще.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Закон Додда-Франка и сложившаяся после кризиса Lehman культура праведности на Капитолийском холме связали Федрезерву руки. Неясно готов ли придерживаться нынешний Вашингтон, в котором преобладают настроения “Америка первая”, выполнения своих обязанностей как эмитента главной резервной валюты, и как далеко он пойдет, чтобы помочь иностранным институтам, если те столкнутся с проблемами. Более жесткие законодательные нормы намного осложнят и замедлят ответ Федрезерва на массовые распродажи в условиях кризиса.
Это правда, что ужесточившееся законодательство сделало банки США “более безопасными”, чем в любое время за последние сорок лет: коэффициенты достаточности собственного капитала удвоились с 2008 года. Кредиторы имеют достаточно большие денежные резервы, чтобы выдержать 30-дневную заморозку рынков ликвидности. Однако здесь можно лишь праздновать создание финансовой линии Мажино.
Новые правила подталкивали все большие объемы капитала уходить в тень или в непроверенные новые инструменты, находящиеся “вне периметра” — и именно здесь сейчас и заложен нитроглицерин. Как мы узнали за последние две недели, акробатика в новом дивном мире биржевых индексных фондов – это то еще зрелище. Сегодняшняя финансовая структура, возможно, более опасна, чем накануне Великой рецессии.
Закон Додда-Фрэнка, принятый на фоне карнавального самовосхваления законодателей в 2010 году, не позволяет Федрезерву спасать отдельные компании, оказавшиеся в беде (их должно быть не менее пяти, и они должны быть платежеспособными), а также запрещает ему кредитовать небанковские организации, попавшие в трудную ситуацию. Он может предоставлять займы только “застрахованным депозитарным учреждениям” через свое дисконтное окно при условии наличия разрешения Казначейства. Председатель Федрезерва Бен Бернанке и Дон Кон предупреждали, что такие ограничения несут экстремальную опасность. Но их голоса были проигнорированы.
То, что спасло капитализм в 2008 году, так это масштабные интервенции Федрезерва, направленные на укрепление рынков корпоративного долга и рынков бумаг, обеспеченных активами, а также направленные на предотвращение заморозки денежных рынков. Для того, чтобы покончить с порочной петлей обратной связи потребовалось $1,5 трлн. экстренных займов. События развивались с молниеносной скоростью, в условиях хаоса, с нулевой видимостью.
“Федеральный резерв предоставил займы отдельным небанковским учреждениям, дефолт которых был бы чрезвычайно опасным для финансовой системы и для состояния экономики”, — сказал Стэнли Фишер, бывший вице-президент Федрезерва, в своем выступлении в 2016 году.
“Предпринятые действия были многочисленны и разнообразны, и они развивались по мере необходимости, потому что финансовая система США сложна. По мере разворачивания кризиса, характер следующего этапа был в значительной степени непредсказуемым. Если бы поток кредитования прекратился, последовала бы серьезная рецессия, гораздо более серьезная, чем та, которая случилась в итоге”, — сказал он.
Президент ФРБ Нью-Йорка Билл Дадли заявил примерно то же самое, описывая, как Федрезерву пришлось вмешаться и предоставлять “финансовую поддержку”, когда паника дошла до того, что контрагенты закрывали кредит самым устойчивым компаниям в 2008 году. Он выразил сожаление, что Федрезерв не может с такой же легкостью воспользоваться рубильником сегодня. Теперь Федрезерв может действовать только в экстремальных условиях, с задержкой и при серьезных ограничениях.
Финансовые кризисы не ждут, пока бюрократия пройдет через все процедуры. В четверг Bear Stearns информировал Федрезерв, что в пятницу он объявит дефолт. Когда министр финансов США Хэнк Полсон вытащил из розетки вилку, ведущую к Lehman Brothers и ко всем его обязательствам на сумму $660 млрд., он думал, что шок будет ограниченным. В течение нескольких дней крах поглотил крупнейшую в мире страховую компанию AIG, а затем угрожал поглотить все остальное.
“Позволить Lehman Brothers обанкротиться было немного похоже на то, чтобы взять управление в самолете на высоте 40 000 футов, выключить двигатели и позволить ему свалиться на город. А потом удивляться, откуда такие разрушения”, — сказал один выживший после кризиса Lehman.
После того, как бомба взорвалась, мгновенно родившиеся глобальные ударные волны были масштабными и разрушительными. Именно Федрезерв спас европейскую финансовую систему, предотвратив цепную реакцию дефолтов, когда долларовые рынки оффшорного фондирования застыли, и почти невозможно было продлить трехмесячные долларовые кредиты. Европейский Центральный Банк и его коллеги не могли создать доллары, так отчаянно необходимые для поддержки европейских межбанковских рынков кредитования.
Федрезерв отреагировал на кризис предоставлением своп-линий долларовой ликвидности другим глобальным центральным банкам, исключив все лимиты в течение ужасных выходных 14 октября 2008 года. Общий объем свопов вырос до $580 млрд.
Федрезерв в принципе может сделать это и сегодня при условии одобрения со стороны министра финансов США и, следовательно, Белого дома, в котором заправляет Трамп. Мой вопрос заключается в том, будет ли Федрезерв колебаться – и как долго — при неявных политических ограничениях нынешнего Вашингтона.
Нетрудно представить себе пессимистический сценарий, когда Дональд Трамп получает удовольствие от приступа долларового удушения благочестивых европейских элит. Таково было отношение, которое побудило (националистический) ФРБ Чикаго отмести просьбы о помощи от (столичного) ФРБ Нью-Йорка в 1930 и 1931 годах, в результате чего банковский кризис в США стал метастазировать. Таково было настроение Banque de France в начале тридцатых годов, когда он отказался устроить рефляцию, настояв на нормах межвоенного Золотого стандарта.
Я уже давно утверждаю, что ахиллесова пята международной финансовой системы — это оффшорный долларовый долг за пределами юрисдикции США. За последние пятнадцать лет он увеличился с $2 трлн. до $11 трлн. (данные Банка Международных Расчетов), чему способствовало глобальное просачивание американской валюты, случившееся из-за нулевых процентных ставок и количественного смягчения. У мира есть “короткая позиция” по доллару США, которую он не сможет покрыть во время кризиса ликвидности.
Вероятно, мы еще не подошли к концу этого бизнес-цикла. Управляющий Goldman Ллойд Бланкфейн прав, что Трамп подливает “бензин в огонь”, предоставляя стимулы в конце цикла за счет самого большого за всю историю бюджетного дефицита за пределами войны и рецессии. Эта политика является чрезмерной, и она будет иметь неприятные последствия, если Федрезерву придется ударить по тормозам. Но пока его политика — эликсир для рынков активов. Я начну волноваться только в том случае, если — и когда — доллар начнет движение вверх, тем самым угрожая вызвать пресловутый “шорт-сквиз” в долларовом кредите.
Эта ситуация была бы смешной, будь она не такой серьезной. Федрезерв и другие центральные банки простимулировали масштабнейший рост долгов в последнюю четверть века. Речь идет об асимметричной политике монетарных регуляторов, когда они позволяли бумам развиваться, но всегда вмешивались, чтобы предотвратить экономические спады. Кульминацией этой политики стало финальное объявление QE.
Эта политика снизила естественную “викселлианскую” процентную ставку и привела к интертемпоральному хаосу в ценообразовании активов. Она возвысила соотношение мирового долга на 51% от ВВП до 327% с пиков, зафиксированных до краха Lehman, и привела к появлению “пузыря всего”, начиная от облигаций, акций и недвижимости, и заканчивая предметами искусства и криптовалютами.
В то время как одна ветвь западных правительств создала этот левиафан левериджа и взаимосвязанных глобальных спекуляций на рынках активов, другая ветвь ставит вопрос о том, будет ли доступен кредитор последней инстанции, когда наступит момент расплаты. Просто блестяще.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу