В прошлом году "Газпром" планировал завершить три экспортных проекта – "Турецкий поток", "Северный поток-2" и "Сила Сибири". Формально завершены два из них. "Северный поток-2" был остановлен санкциями США на последней стадии работ, когда оставалось уложить на дно моря еще 160 км труб.
"Турецкий поток" сдан, сейчас прокладывается его южно-европейское продолжение через Болгарию и Сербию. Но это лишь одна нитка в Южную Европу против прежнего проекта "Южный поток", в котором должно было быть четыре. Вторая нитка "Турецкого потока" – собственно для Турции, которая снизила закупки российского газа в пользу дешевого СПГ. А "Газпрому" даже пришлось разобрать часть трубопровода, который должен был питать "Южный поток". Затраты на укладку, затраты на разборку – кто их считал... "Сила Сибири" должна поставлять в Китай 38 млрд куб. м природного газа в год с восточносибирских газовых месторождений. Но пока поставляет лишь 5 млрд куб. м в год, поскольку для доведения газа до товарного состояния нужно еще построить Амурский газоперерабатывающий завод. А теперь выясняется, что ресурсов Чаяндинского и Ковыктинского месторождений может для него и не хватить.
Завершение трех больших проектов давало надежду, что компания снизит, наконец, капитальные затраты, перестанет кормить подрядчиков, сократит долговую нагрузку и сосредоточится на своей эффективности – это важно в условиях растущей конкуренции и низких цен на традиционных для "Газпрома" рынках. Но не таков наш "Газпром". Едва начался год – и новые планы. Ходили разговоры чуть ли не о строительстве при участии "Газпрома" газопровода из Ирана в Индию, но обошлось. Начинается другой проект – "Сила Сибири-2" в Китай, но уже через Монголию и с западносибирских газовых провинций. И с перемычкой до первой "Силы Сибири", что позволит соединить их в единую систему, гарантировать наполнение и при необходимости даст возможность перебрасывать газ с европейского экспортного направления. А еще – "Северный поток-2", который нужно достроить до конца года, несмотря ни на что. Ни на затраты, ни на риски новых санкций, ни на падение спроса и цен, ни на избыточность уже имеющихся мощностей, ни на то, что "Северный поток-2" можно будет использовать только на половину его мощности из-за ограничений, накладываемых Газовой директивой ЕС. В конце концов, это уже стало делом принципа.
Строительство "Газпромом" новых магистральных газопроводов с их избыточной экспортной мощностью можно было бы считать инвестициями на будущее в расчете на растущий спрос. Если бы не одно большое "но". Газопроводы – проекты с длительным инвестиционным циклом, а газовые рынки меняются. С ростом числа проектов СПГ рынки меняются стремительно и принципиально.
Стратегия построить за свой счет дорогой газопровод, чтобы доминировать на рынке, больше не работает. Диктовать цену, а при случае и политику, больше не получается. С Европой не получается, с Китаем – и не мечтайте. Даже с Украиной это уже не получилось. И даже Беларусь сломалась на газовом вопросе. Никто больше не хочет зависеть от пусть гарантирующего, но монопольного поставщика, если без этого можно обойтись. А с ростом рынка СПГ становится возможно обойтись без этого.
Энергетическая безопасность. Все сейчас озабочены ею. А как обеспечить диверсификацию источников газа? Сколько магистральных трубопроводов нужно для этого проложить из разных стран? Кто, кроме "Газпрома", готов вкладывать в это большие ресурсы? Это дорого, избыточно и неэффективно. Теперь гораздо проще позволить на ближайшем побережье установить 3-4 терминала по приему СПГ с танкеров и для его регазификации, с подключением к распределительным сетям страны. Терминалы могут принимать газ от десятков трейдеров, которые поставляют газ от десятка производителей СПГ. Это – принципиально иная система. Это идеальная система, это – рынок, конкуренция.
При этом СПГ потенциально даже еще более рыночный товар, чем нефть. В мире десятки сортов нефти, каждое месторождение дает свой состав. НПЗ настроены нам переработку ограниченного количества сортов, и перейти с URALS на сланцевую нефть невозможно. Или по крайней мере затруднительно и затратно. Газ же приводится в товарное состояние, и свойства СПГ из разных партий малоотличимы. Поставки взаимозаменяемы, и могут использоваться одинаково.
И это мы пока говорим об оптовых поставках. В перспективе ожидается бурное развитие трансмодальных контейнерных перевозок СПГ – по морю, по железной дороге, автомобильным транспортом. До любой точки планеты, где есть дорога, но нет магистральной трубы. До каждой котельной или локального газового электрогенератора. Потенциальная емкость этого рынка – огромна, особенно в свете вытеснения устаревшей и экологически вредной угольной генерации.
По всем признакам СПГ – это растущая индустрия. И тем она интересна мировой экономике. Это инновации, инвестиции, новые рабочие места. Конструирование, заказы, производство, монтаж. Новые отрасли транспортного и энергетического машиностроения. Танкеры-газовозы, специальные трансмодальные цистерны-контейнеры, оборудование для заводов по сжижению и терминалов для регазификации, мобильные газовые электрогенераторы. Да много чего, целая индустрия. А что дает трубопровод – заказы на трубы больших диаметров и подряды на укладку труб.
Нынешняя рыночная ситуация низких цен лишает "Газпром" одного из основных преимуществ – ценового, обеспеченного более низкой операционной себестоимостью. Индустрия СПГ каким-то образом умудряется выдерживать низкие цены. Более того, именно СПГ провоцирует низкие цены на рынке спот и котировки газовых фьючерсов. При этом, если посмотреть на тот же европейский рынок, на фоне общего снижения импорта природного газа объемы импорта СПГ продолжают расти. В первом квартале 2020 года европейский импорт СПГ вырос на 25% в сравнении с аналогичным периодом 2019 года, а экспорт "Газпрома" снизился на четверть. Текущие цены не дают возможностей возвращать инвестиции в СПГ-проекты, однако новые заводы продолжают строить в расчете на растущий спрос. А окупают ли цены капитальные затраты "Газпрома" на строительство новых газопроводов – большой вопрос, особенно если подрядчикам платить втридорога, как у нас принято. Стоимость "Турецкого потока" или "Северных потоков" – это лишь верхушка айсберга, основные затраты пошли на прокладку новых газотранспортных коридоров с Ямала к Балтийскому и Черному морям, о чем почему-то не принято вспоминать.
Похоже, "Газпром" совершил стратегическую ошибку, недооценив перспективы рынка СПГ. Этого бы не произошло, если бы он не держался так за свою экспортную монополию. Если бы в начале века "Газпром" реформировали, как это изначально планировалось, по тому же принципу, что и РАО "ЕЭС", отделив трубопроводный бизнес и сбытовые функции в отдельные структуры, компания могла бы больше беспокоиться об эффективности и, возможно, не прозевала, а напротив возглавила развитие индустрии СПГ. Тем более, что первые СПГ-проекты в РФ начинались как раз с участием "Газпрома" ("Сахалин-2"). Возможно бы не понадобилось закапывать сотни миллиардов в землю и делать нескольких подрядчиков очень богатыми бизнесменами. Конечно, в этом случае "Газпром" остался бы лишь производственной и коммерческой компанией, а не инструментом государственного влияния. Впрочем, в последние годы от исполнения функции такого инструмента "Газпром" имеет больше проблем, чем выгоды.
Нынешнее падение цен дает шанс. Не факт, что этим шансом воспользуются, чтобы пересмотреть стратегию "Газпрома" в сторону развития внутреннего рынка. Когда цены на рынке спот в Европе опустились ниже регулируемых внутренних цен на газ, увеличение емкости внутреннего рынка газа обрело смысл. Если раньше программу по газификации регионов можно было считать социальной обузой на фоне экспортных доходов, то сейчас ее можно воспринимать как вполне маркетинговую задачу – расширением круга практически гарантированных потребителей.
Расширение внутренней газотранспортной сети, строительство и подключение новых газоперерабатывающих заводов и газохимических предприятий, мало- и среднетоннажных заводов СПГ, продвижение газомоторного топлива – все эти направления для расширения внутреннего рынка природного газа не только добавят устойчивости газовой отрасли и снизят зависимость от внешней рыночной конъюнктуры, но и будут способствовать технологическому развитию нескольких секторов химической отрасли и транспортного машиностроения. Мультипликативный эффект для страны от роста инвестиций, объемов выпуска конечной продукции, развития технологий и создания квалифицированных рабочих мест мог бы быть больше, чем от экспорта газа и укладки труб.
http://www.finam.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
"Турецкий поток" сдан, сейчас прокладывается его южно-европейское продолжение через Болгарию и Сербию. Но это лишь одна нитка в Южную Европу против прежнего проекта "Южный поток", в котором должно было быть четыре. Вторая нитка "Турецкого потока" – собственно для Турции, которая снизила закупки российского газа в пользу дешевого СПГ. А "Газпрому" даже пришлось разобрать часть трубопровода, который должен был питать "Южный поток". Затраты на укладку, затраты на разборку – кто их считал... "Сила Сибири" должна поставлять в Китай 38 млрд куб. м природного газа в год с восточносибирских газовых месторождений. Но пока поставляет лишь 5 млрд куб. м в год, поскольку для доведения газа до товарного состояния нужно еще построить Амурский газоперерабатывающий завод. А теперь выясняется, что ресурсов Чаяндинского и Ковыктинского месторождений может для него и не хватить.
Завершение трех больших проектов давало надежду, что компания снизит, наконец, капитальные затраты, перестанет кормить подрядчиков, сократит долговую нагрузку и сосредоточится на своей эффективности – это важно в условиях растущей конкуренции и низких цен на традиционных для "Газпрома" рынках. Но не таков наш "Газпром". Едва начался год – и новые планы. Ходили разговоры чуть ли не о строительстве при участии "Газпрома" газопровода из Ирана в Индию, но обошлось. Начинается другой проект – "Сила Сибири-2" в Китай, но уже через Монголию и с западносибирских газовых провинций. И с перемычкой до первой "Силы Сибири", что позволит соединить их в единую систему, гарантировать наполнение и при необходимости даст возможность перебрасывать газ с европейского экспортного направления. А еще – "Северный поток-2", который нужно достроить до конца года, несмотря ни на что. Ни на затраты, ни на риски новых санкций, ни на падение спроса и цен, ни на избыточность уже имеющихся мощностей, ни на то, что "Северный поток-2" можно будет использовать только на половину его мощности из-за ограничений, накладываемых Газовой директивой ЕС. В конце концов, это уже стало делом принципа.
Строительство "Газпромом" новых магистральных газопроводов с их избыточной экспортной мощностью можно было бы считать инвестициями на будущее в расчете на растущий спрос. Если бы не одно большое "но". Газопроводы – проекты с длительным инвестиционным циклом, а газовые рынки меняются. С ростом числа проектов СПГ рынки меняются стремительно и принципиально.
Стратегия построить за свой счет дорогой газопровод, чтобы доминировать на рынке, больше не работает. Диктовать цену, а при случае и политику, больше не получается. С Европой не получается, с Китаем – и не мечтайте. Даже с Украиной это уже не получилось. И даже Беларусь сломалась на газовом вопросе. Никто больше не хочет зависеть от пусть гарантирующего, но монопольного поставщика, если без этого можно обойтись. А с ростом рынка СПГ становится возможно обойтись без этого.
Энергетическая безопасность. Все сейчас озабочены ею. А как обеспечить диверсификацию источников газа? Сколько магистральных трубопроводов нужно для этого проложить из разных стран? Кто, кроме "Газпрома", готов вкладывать в это большие ресурсы? Это дорого, избыточно и неэффективно. Теперь гораздо проще позволить на ближайшем побережье установить 3-4 терминала по приему СПГ с танкеров и для его регазификации, с подключением к распределительным сетям страны. Терминалы могут принимать газ от десятков трейдеров, которые поставляют газ от десятка производителей СПГ. Это – принципиально иная система. Это идеальная система, это – рынок, конкуренция.
При этом СПГ потенциально даже еще более рыночный товар, чем нефть. В мире десятки сортов нефти, каждое месторождение дает свой состав. НПЗ настроены нам переработку ограниченного количества сортов, и перейти с URALS на сланцевую нефть невозможно. Или по крайней мере затруднительно и затратно. Газ же приводится в товарное состояние, и свойства СПГ из разных партий малоотличимы. Поставки взаимозаменяемы, и могут использоваться одинаково.
И это мы пока говорим об оптовых поставках. В перспективе ожидается бурное развитие трансмодальных контейнерных перевозок СПГ – по морю, по железной дороге, автомобильным транспортом. До любой точки планеты, где есть дорога, но нет магистральной трубы. До каждой котельной или локального газового электрогенератора. Потенциальная емкость этого рынка – огромна, особенно в свете вытеснения устаревшей и экологически вредной угольной генерации.
По всем признакам СПГ – это растущая индустрия. И тем она интересна мировой экономике. Это инновации, инвестиции, новые рабочие места. Конструирование, заказы, производство, монтаж. Новые отрасли транспортного и энергетического машиностроения. Танкеры-газовозы, специальные трансмодальные цистерны-контейнеры, оборудование для заводов по сжижению и терминалов для регазификации, мобильные газовые электрогенераторы. Да много чего, целая индустрия. А что дает трубопровод – заказы на трубы больших диаметров и подряды на укладку труб.
Нынешняя рыночная ситуация низких цен лишает "Газпром" одного из основных преимуществ – ценового, обеспеченного более низкой операционной себестоимостью. Индустрия СПГ каким-то образом умудряется выдерживать низкие цены. Более того, именно СПГ провоцирует низкие цены на рынке спот и котировки газовых фьючерсов. При этом, если посмотреть на тот же европейский рынок, на фоне общего снижения импорта природного газа объемы импорта СПГ продолжают расти. В первом квартале 2020 года европейский импорт СПГ вырос на 25% в сравнении с аналогичным периодом 2019 года, а экспорт "Газпрома" снизился на четверть. Текущие цены не дают возможностей возвращать инвестиции в СПГ-проекты, однако новые заводы продолжают строить в расчете на растущий спрос. А окупают ли цены капитальные затраты "Газпрома" на строительство новых газопроводов – большой вопрос, особенно если подрядчикам платить втридорога, как у нас принято. Стоимость "Турецкого потока" или "Северных потоков" – это лишь верхушка айсберга, основные затраты пошли на прокладку новых газотранспортных коридоров с Ямала к Балтийскому и Черному морям, о чем почему-то не принято вспоминать.
Похоже, "Газпром" совершил стратегическую ошибку, недооценив перспективы рынка СПГ. Этого бы не произошло, если бы он не держался так за свою экспортную монополию. Если бы в начале века "Газпром" реформировали, как это изначально планировалось, по тому же принципу, что и РАО "ЕЭС", отделив трубопроводный бизнес и сбытовые функции в отдельные структуры, компания могла бы больше беспокоиться об эффективности и, возможно, не прозевала, а напротив возглавила развитие индустрии СПГ. Тем более, что первые СПГ-проекты в РФ начинались как раз с участием "Газпрома" ("Сахалин-2"). Возможно бы не понадобилось закапывать сотни миллиардов в землю и делать нескольких подрядчиков очень богатыми бизнесменами. Конечно, в этом случае "Газпром" остался бы лишь производственной и коммерческой компанией, а не инструментом государственного влияния. Впрочем, в последние годы от исполнения функции такого инструмента "Газпром" имеет больше проблем, чем выгоды.
Нынешнее падение цен дает шанс. Не факт, что этим шансом воспользуются, чтобы пересмотреть стратегию "Газпрома" в сторону развития внутреннего рынка. Когда цены на рынке спот в Европе опустились ниже регулируемых внутренних цен на газ, увеличение емкости внутреннего рынка газа обрело смысл. Если раньше программу по газификации регионов можно было считать социальной обузой на фоне экспортных доходов, то сейчас ее можно воспринимать как вполне маркетинговую задачу – расширением круга практически гарантированных потребителей.
Расширение внутренней газотранспортной сети, строительство и подключение новых газоперерабатывающих заводов и газохимических предприятий, мало- и среднетоннажных заводов СПГ, продвижение газомоторного топлива – все эти направления для расширения внутреннего рынка природного газа не только добавят устойчивости газовой отрасли и снизят зависимость от внешней рыночной конъюнктуры, но и будут способствовать технологическому развитию нескольких секторов химической отрасли и транспортного машиностроения. Мультипликативный эффект для страны от роста инвестиций, объемов выпуска конечной продукции, развития технологий и создания квалифицированных рабочих мест мог бы быть больше, чем от экспорта газа и укладки труб.
http://www.finam.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter