23 марта 2022 года президент Владимир Путин озадачил мир и международных экономистов заявлением о том, что недружественные по отношению к России страны должны будут платить за российский газ в рублях.
Далее делимся переводом статьи Александра Михайлова для VoxEU.
Этот шаг стал реакцией на санкции, которые многие страны ввели в ответ на начало российской спецоперации 24 февраля 2022 года. Санкции включали, в частности, исключение из системы банковских сообщений SWIFT отдельных российских банков и заморозку активов Банка России.
Почему Владимир Путин принял такое решение? На ум приходят как минимум три основные возможные причины, все они связаны с хорошо известными теоретическими и эмпирическими работами в области международной валютной экономики.
· Сегментация рынка, возникающая из-за препятствий на пути формирования уникального глобального рынка с единой ценой на продукт (в данном случае газ), позволяет компаниям в условиях монополистической конкуренции (таким как «Газпром» в данном случае) использовать стратегии pricing-to-market путем выбора валюты ценообразования в международных сделках для каждого такого сегментированного рынка.
· Перемещение валютного риска с «Газпрома» как экспортера на его контрагентов-импортеров в недружественных странах, что потенциально может привести к росту стоимости энергии, если рубль будет дорожать в средне- и долгосрочной перспективе.
· Как следствие, этот шаг может повысить спрос на рубли на международных валютных рынках, в частности, заставив Запад разрешить покупателям газа и нефти приобретать рубли в рамках действующего режима санкций, а значит – предположительно – России и Центральному банку продавать эти рубли.
Сочетание этих трех факторов, и особенно последнего, может потенциально еще больше усилить международную роль рубля.
В оставшейся части этой статьи я попытаюсь по очереди объяснить каждую из этих трех возможных причин заявления президента России.
Зачем нужна сегментация рынка
Как теоретически, так и эмпирически в международной торговле и финансах, сегментация глобального рынка (в той мере, в какой она существует из-за транспортных и сопутствующих затрат на пересечение океанов и национальных границ) на рынке товаров (и услуг) позволяет компаниям в условиях монополистической конкуренции устанавливать цены с учетом рыночных условий (pricing-to-market). Термин был введен Кругманом в 1987 году.
Ценообразование в местной валюте является одной из форм pricing-to-market. В этом случае экспортеры устанавливают цены в валюте своего соответствующего местного экспортного рынка. Например, японский экспортер во Францию будет устанавливать цену в евро, а в США – в долларах. Ели более точно, «pricing-to-market» – это ценовая дискриминация, позволяющая устанавливать на разных рынках разные цены (или валюты платежа) за один и тот же экспортируемый товар.
В отличие от этого подхода, в рамках «традиционной» парадигмы Манделла-Флеминга-Дорнбуша в международной торговле и макромоделях до конца 1980-х годов, а также в основополагающих макроэкономических работах Обстфельда и Рогоффа (1995) и Гали и Моначелли (2005), экспортные цены моделировались как устанавливаемые в национальной валюте экспортера, продавца или производителя (т.е. ценообразование в валюте производителя). Например, итальянский экспортер в Канаду, а также в Великобританию, США или любую другую страну будет устанавливать свою цену всегда в евро, независимо от того, где он продает свою продукцию.
Выбор валюты платежа влияет на распределение риска изменения валютного курса
Выбор валюты важен, поскольку он определяет, кто несет риск изменения обменного курса – покупатель или продавец. Такая неопределенность может либо навредить, либо принести пользу постфактум тому, кто несет риск изменения обменного курса ex ante, что не всегда легко предсказать – отсюда важность указания валюты платежа в торговых контрактах. При ценообразовании в валюте производителя валютный риск несет покупатель или импортер (т.е. Запад в случае рассматриваемого здесь газа), а при ценообразовании в местной валюте валютный риск несет продавец или экспортер (т.е. Россия).
Таким образом, заявление Владимира Путина от 23 марта можно рассматривать – с точки зрения торговли между Россией и Западом – как предлагаемое изменение того, кто несет валютный риск при торговле газом. Если российский рубль обесценится в средне- и долгосрочной перспективе, Западу станет дешевле финансировать импорт из России. Если же будет наблюдаться противоположная тенденция, то Запад рискует платить все больше и больше, покупая рубли для оплаты импорта газа.
Согласно статье в Sky News от 25 марта 2022 года, «Россия, по оценкам, ежедневно получает до $800 млн от продажи газа в Европу. Из них около 58% оплачивается в евро, 39% в долларах США и 3% в стерлингах». Такая валютная структура существующих платежных механизмов фактически изолировала ЕС, Великобританию и других иностранных импортеров российского газа от валютного риска (то есть от любых колебаний курса российского рубля).
Это связано с тем, что импортеры из ЕС и Великобритании платят в евро, стерлингах или в долларах США. Другими словами, немецкий или итальянский импортер или потребитель российского природного газа до сих пор был защищен от колебаний курса евро по отношению к рублю, так как оплата производится в евро. Ситуация изменится, если каким-то образом будет осуществлен переход на закупку газа в рублях. Однако такой переход может побудить страны ЕС снизить свою зависимость от российских энергоносителей еще больше, чем это обсуждалось в последнее время.
Почему переход на оплату в рублях играет важную роль
Обменный курс, по которому импортеры и потребители ЕС или Великобритании будут продавать евро или фунты стерлингов для покупки рублей на международных валютных рынках для оплаты импорта российского газа, начнет играть важную роль: дорогой рубль будет дорого обходиться всем – от фирмы-импортера, промышленного завода или транспортной компании до домохозяйства, использующего, например, российский газ для отопления. В соответствии с предлагаемым изменением правила ценообразования, долгосрочный спрос на российский рубль на международных валютных рынках и, следовательно, повышательное рыночное давление на его стоимость будут гарантированы базовым долгосрочным спросом на российский газ и нефть со стороны Запада.
Это будет верно до тех пор, пока замена на других экспортеров этих основных видов сырья для каждой экономики-импортера не станет обычным делом; то же самое относится и к переходу на более зеленую энергетику. Если возможности замещения останутся ограниченными, объявленное изменение порядка платежей, предположительно, будет иметь долгосрочное благоприятное воздействие на стоимость российского рубля на международных рынках.
Более того, такая мера проложит путь к тому, чтобы российский рубль в конечном итоге занял более заметное место в качестве резервной или международной валюты. «Непомерная привилегия» доллара США, обусловленная его центральной и почти столетней ролью в качестве основной мировой резервной и платежной валюты, является хорошо известной концепцией среди экономистов.
В 2010 году Барри Эйхенгрин опубликовал книгу с таким названием. В своем обзоре книги Эйхенгрина Ричардсон и Чжан (2013) объясняют, что эта концепция связана с «преимуществами, которые получают Соединенные Штаты, поскольку они обладают доминирующей мировой валютой – ситуация, которую министр финансов при президенте Шарль де Голле Валери Жискар д'Эстен назвал «непомерной привилегией». Эта привилегия дает значительные преимущества жителям, банкам и фирмам США».
http://fomag.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Далее делимся переводом статьи Александра Михайлова для VoxEU.
Этот шаг стал реакцией на санкции, которые многие страны ввели в ответ на начало российской спецоперации 24 февраля 2022 года. Санкции включали, в частности, исключение из системы банковских сообщений SWIFT отдельных российских банков и заморозку активов Банка России.
Почему Владимир Путин принял такое решение? На ум приходят как минимум три основные возможные причины, все они связаны с хорошо известными теоретическими и эмпирическими работами в области международной валютной экономики.
· Сегментация рынка, возникающая из-за препятствий на пути формирования уникального глобального рынка с единой ценой на продукт (в данном случае газ), позволяет компаниям в условиях монополистической конкуренции (таким как «Газпром» в данном случае) использовать стратегии pricing-to-market путем выбора валюты ценообразования в международных сделках для каждого такого сегментированного рынка.
· Перемещение валютного риска с «Газпрома» как экспортера на его контрагентов-импортеров в недружественных странах, что потенциально может привести к росту стоимости энергии, если рубль будет дорожать в средне- и долгосрочной перспективе.
· Как следствие, этот шаг может повысить спрос на рубли на международных валютных рынках, в частности, заставив Запад разрешить покупателям газа и нефти приобретать рубли в рамках действующего режима санкций, а значит – предположительно – России и Центральному банку продавать эти рубли.
Сочетание этих трех факторов, и особенно последнего, может потенциально еще больше усилить международную роль рубля.
В оставшейся части этой статьи я попытаюсь по очереди объяснить каждую из этих трех возможных причин заявления президента России.
Зачем нужна сегментация рынка
Как теоретически, так и эмпирически в международной торговле и финансах, сегментация глобального рынка (в той мере, в какой она существует из-за транспортных и сопутствующих затрат на пересечение океанов и национальных границ) на рынке товаров (и услуг) позволяет компаниям в условиях монополистической конкуренции устанавливать цены с учетом рыночных условий (pricing-to-market). Термин был введен Кругманом в 1987 году.
Ценообразование в местной валюте является одной из форм pricing-to-market. В этом случае экспортеры устанавливают цены в валюте своего соответствующего местного экспортного рынка. Например, японский экспортер во Францию будет устанавливать цену в евро, а в США – в долларах. Ели более точно, «pricing-to-market» – это ценовая дискриминация, позволяющая устанавливать на разных рынках разные цены (или валюты платежа) за один и тот же экспортируемый товар.
В отличие от этого подхода, в рамках «традиционной» парадигмы Манделла-Флеминга-Дорнбуша в международной торговле и макромоделях до конца 1980-х годов, а также в основополагающих макроэкономических работах Обстфельда и Рогоффа (1995) и Гали и Моначелли (2005), экспортные цены моделировались как устанавливаемые в национальной валюте экспортера, продавца или производителя (т.е. ценообразование в валюте производителя). Например, итальянский экспортер в Канаду, а также в Великобританию, США или любую другую страну будет устанавливать свою цену всегда в евро, независимо от того, где он продает свою продукцию.
Выбор валюты платежа влияет на распределение риска изменения валютного курса
Выбор валюты важен, поскольку он определяет, кто несет риск изменения обменного курса – покупатель или продавец. Такая неопределенность может либо навредить, либо принести пользу постфактум тому, кто несет риск изменения обменного курса ex ante, что не всегда легко предсказать – отсюда важность указания валюты платежа в торговых контрактах. При ценообразовании в валюте производителя валютный риск несет покупатель или импортер (т.е. Запад в случае рассматриваемого здесь газа), а при ценообразовании в местной валюте валютный риск несет продавец или экспортер (т.е. Россия).
Таким образом, заявление Владимира Путина от 23 марта можно рассматривать – с точки зрения торговли между Россией и Западом – как предлагаемое изменение того, кто несет валютный риск при торговле газом. Если российский рубль обесценится в средне- и долгосрочной перспективе, Западу станет дешевле финансировать импорт из России. Если же будет наблюдаться противоположная тенденция, то Запад рискует платить все больше и больше, покупая рубли для оплаты импорта газа.
Согласно статье в Sky News от 25 марта 2022 года, «Россия, по оценкам, ежедневно получает до $800 млн от продажи газа в Европу. Из них около 58% оплачивается в евро, 39% в долларах США и 3% в стерлингах». Такая валютная структура существующих платежных механизмов фактически изолировала ЕС, Великобританию и других иностранных импортеров российского газа от валютного риска (то есть от любых колебаний курса российского рубля).
Это связано с тем, что импортеры из ЕС и Великобритании платят в евро, стерлингах или в долларах США. Другими словами, немецкий или итальянский импортер или потребитель российского природного газа до сих пор был защищен от колебаний курса евро по отношению к рублю, так как оплата производится в евро. Ситуация изменится, если каким-то образом будет осуществлен переход на закупку газа в рублях. Однако такой переход может побудить страны ЕС снизить свою зависимость от российских энергоносителей еще больше, чем это обсуждалось в последнее время.
Почему переход на оплату в рублях играет важную роль
Обменный курс, по которому импортеры и потребители ЕС или Великобритании будут продавать евро или фунты стерлингов для покупки рублей на международных валютных рынках для оплаты импорта российского газа, начнет играть важную роль: дорогой рубль будет дорого обходиться всем – от фирмы-импортера, промышленного завода или транспортной компании до домохозяйства, использующего, например, российский газ для отопления. В соответствии с предлагаемым изменением правила ценообразования, долгосрочный спрос на российский рубль на международных валютных рынках и, следовательно, повышательное рыночное давление на его стоимость будут гарантированы базовым долгосрочным спросом на российский газ и нефть со стороны Запада.
Это будет верно до тех пор, пока замена на других экспортеров этих основных видов сырья для каждой экономики-импортера не станет обычным делом; то же самое относится и к переходу на более зеленую энергетику. Если возможности замещения останутся ограниченными, объявленное изменение порядка платежей, предположительно, будет иметь долгосрочное благоприятное воздействие на стоимость российского рубля на международных рынках.
Более того, такая мера проложит путь к тому, чтобы российский рубль в конечном итоге занял более заметное место в качестве резервной или международной валюты. «Непомерная привилегия» доллара США, обусловленная его центральной и почти столетней ролью в качестве основной мировой резервной и платежной валюты, является хорошо известной концепцией среди экономистов.
В 2010 году Барри Эйхенгрин опубликовал книгу с таким названием. В своем обзоре книги Эйхенгрина Ричардсон и Чжан (2013) объясняют, что эта концепция связана с «преимуществами, которые получают Соединенные Штаты, поскольку они обладают доминирующей мировой валютой – ситуация, которую министр финансов при президенте Шарль де Голле Валери Жискар д'Эстен назвал «непомерной привилегией». Эта привилегия дает значительные преимущества жителям, банкам и фирмам США».
http://fomag.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter