Как всё устроено в России и причём здесь недвижка

Татьяна Бакальчук (Ким) родилась 16 октября 1975 года в Подмосковье. По национальности — кореянка. В 1992 году окончила подмосковную Газопроводскую среднюю школу.

Газопрово́д — посёлок в Новомосковском административном округе Москвы поселения Сосенское. До 1 июля 2012 года входил в состав Ленинского района Московской области.

В посёлке находится Музей магистрального транспорта газа ООО «Газпром трансгаз Москва».

Далее обучалась в Московском государственном областном социально-гуманитарном институте, получила диплом преподавателя английского языка. Параллельно с учебой подрабатывала репетитором английского языка. В начале 2000-х году вместе с мужем Владиславом начала заниматься бизнесом. До этого Владислав занимался бизнесом по продаже компьютеров и предоставлению доступа в интернет. Татьяна стала реализовывать на российском рынке одежду и обувь из популярных немецки каталогов «Otto» и «Quelle». До этого «Otto» уже вел торговлю в России через агентов. Бакальчуки стали одними из них. Им поставили агентское вознаграждение в 10%. Продавать начали через сайт (домен wildberries.ru зарегистрировали 30 марта 2004 года на частное лицо). Начинала Татьяна с малого — превратила в склад свою собственную квартиру, товары получала по почте. Ее бизнес успешно развивался и расширялся. Уже спустя год она стала арендовать склады, у нее появились наемные сотрудники.

Татьяна говорила, что секретом ее успеха стала способность принимать рискованные решения: «Когда все вокруг крутили у виска и твердили, что это невозможно, что так никто не делает. Доверие своему чутью, исходя из понимания того, что нужно клиентам.… Изначально в ассортименте была только одежда. Первым значимым решением было продавать через интернет еще и обувь (что по тем временам казалось дикостью), вторым — в точках самовывоза предоставить возможность бесплатно примерять товар. Пункты выдачи были у многих, но примерки не было ни у кого. Третьим — ввести бесплатную доставку вне зависимости от суммы заказа и расстояния доставки». Также она отмечала, что верным было решение сосредоточиться на масс-маркет и держать низкие розничные цены при высоком качестве на известные бренды. Супруги тратили много сил, чтобы получить выгодные условия у крупных поставщиков, что для маленького интернет-магазина было почти безнадежно, но им это удавалось!

Серге́й Петро́вич Цой (род. 23 апреля 1957 года) — российский политик, журналист, топ-менеджер предприятий нефтегазового и энергетического бизнеса России, бывший государственный служащий, президент Федерации каратэ России.
Сергей Цой родился 23 апреля 1957 года в городе Карабулак Чечено-Ингушской АССР. Окончил факультет журналистики РГУ, работал журналистом в газете «Призыв» Домодедовского района Московской области, в многотиражной газете «ПО ЗИЛ», в «Строительной газете» ЦК КПСС.

С 1989 по 1991 год работал руководителем пресс-службы Исполкома Моссовета. В 1991 стал пресс-секретарём мэра Москвы, возглавил пресс-службу Мэра и Правительства Москвы и весь информационный блок столицы России по октябрь 2010 года. С 2006 до 2010 — председатель совета директоров ОАО «ТВ Центр». С 1 декабря 2010 года по 2014 год — заместитель председателя правления ОАО «РусГидро». С 2014 г. по 2016 г. — Первый заместитель генерального директора, статс-секретарь ОАО «Русгидро». С августа 2016 года занимает должность вице-президента по материально-техническому обеспечению ПАО «НК «Роснефть».

Жена — певица Анита Цой.

В Wildberries работала сестра Татьяны Бакальчук Марина Андреева (Ким). Она курировала запуск собственной торговой марки, рассказал The Bell бывший сотрудник компании.

В соцсетях Андреева также указывает родственницу — Альбину Цой. Она приходится сестрой Юрию Цою, племяннику вице-президента «Роснефти» Сергея Цоя, который в прошлом возглавлял пресс-службу Юрия Лужкова.

Жену Цоя Анну Ким, известную под творческим псевдонимом Анита Цой, журналисты называют «другом семьи главы “Роснефти” Игоря Сечина» (в Wildberries говорят, что Сергей Цой и Анна Ким не участвовали в развитии компании).

Младшая сестра Юрия Цоя, Екатерина, поддерживала партнерский проект Wildberries — детский конкурс «Земля талантов». Конкурс проводит АНО «ЛидерПро», получившее 150 млн рублей от Минтруда в 2018–2020 годах. Это АНО возглавляет еще одна родственница Татьяны Бакальчук — Надежда Воронцова (Цой).

Жена Сергея Анна или Анита Цой (до замужества Ким) – некогда известная эстрадная певица. В ее раскрутку, якобы, вкладывал средства скандально известный девелопер Павел Тё, чем снискал себе расположение в столичной мэрии.



6 083 968 000 рублей по апокалипсическому курсу Центробанка на момент сдачи этого номера стоит самая дорогая квартира в Москве. В чуть более твердой валюте – почти восемьдесят два миллиона долларов. То есть по сто тысяч долларов за квадратный метр, а их в квартире восемьсот семьдесят восемь. Это самый просторный пентхаус в комплексе The Residences at Mandarin Oriental, Moscow, который на Софийской набережной строит Capital Group и который должен быть сдан в этом году, если все пойдет по плану (как будто в 2020 году еще что-то может пойти по плану).

Одно лишь описание пентхауса ценой с яхту Princess 35M и суперджет Gulfstream G650, вместе взятые, способно заново вселить в татлеровского человека веру в московские квадратные метры и даже в отечественный Центробанк. Интерьеры Пьер-Ива Рошона, шестиметровые потолки, дровяной камин в гостиной, отдельные комнаты ожидания для водителя и охраны. Хозяева могут подниматься домой каждый на своем лифте прямо с подземной парковки, на которой для их машин устроены закрытые боксы. Мелочь в наше лихое время, когда каждый желающий может получить выписку из Росреестра хоть про Шведский тупик, хоть про коттеджный поселок «Коттон Вэй», а все равно приятно.

Тем удивительнее, что этот кусочек московского рая все тучные нулевые провел в статусе долгостроя. «Тогда площадкой владела крупная страховая компания, – рассказывает мне сейчас основной акционер Capital Group Павел Тё. – В первый раз я начал переговоры о покупке году в 2003-м. Мы плавно перетекали из года в год, а они все выбирали, кому бы этот участок продать подороже. Чтобы вы понимали, в какой эйфории мы находились в то время: цена за площадку была около миллиарда долларов. Слава богу, что мы не договорились. А в 2008-м понимание у людей поменялось, ценности встали на место. У акционеров этой площадки, видимо, начались проблемы, и второй этап переговоров был уже с компанией А1, он тоже ничем не закончился. Последний раунд случился в 2014-м. Тогда ввели санкции, была паника полнейшая, доллар рос, экономика падала. Площадка отошла городу. И город разослал всем приглашения участвовать в тендере. Никто не заявился. Предложение висело, по-моему, полгода. Я в это время не бездействовал. Искал партнеров, деньги на приобретение. Когда у меня все срослось, город снял предложение и по закону я получил право разговаривать напрямую, без тендера. Так эта площадка наконец досталась мне. Целая эпоха прошла».


Павел Тё родился в Ташкенте, куда его родителей-корейцев сослали при Сталине – после того, как репрессировали деда по отцу, писателя и поэта Чо Мен Хи. Тот в начале XX века создавал в Сеуле современную корейскую литературу, организовывал Корейскую федерацию пролетарского искусства, был гоним, бежал в СССР, стал членом Союза писателей, удостоился от Александра Фадеева именования «корейский Маяковский», был расстрелян в 1938-м по обвинению в шпионаже в пользу Японии и посмертно реабилитирован. «Недавно ему присвоили звезду героя Кореи, – рассказывает Павел. – Дедушку там проходят в школах, у него музей в Сеуле, я принимал участие в его строительстве. Я изучал документы по его делу и знаю, почему его расстреляли на самом деле. Обычная история для того времени: человек, который завидовал тому, кто добился большего, написал донос. Тогда многих корейцев репрессировали: почему-то Сталин считал, что они – это потенциальные предатели в войне с Японией, хотя история вообще-то говорит об обратном».


Дед Павла по матери руководил строительством в Ташкенте Большого театра имени Алишера Навои по проекту Щусева. «Он окончил Токийский университет, знал в совершенстве японский и во время войны и после нее работал с пленными японцами, которые строили театр, – рассказывает Тё. – Кстати, качество этой работы говорит само за себя: в первый раз театр начали ремонтировать только восемь лет назад».


Родители Павла тоже были строителями, гидроэнергетиками. «Свое будущее я видел только так: буду потомственным строителем, окончу институт. Другой жизни я себе не представлял. Я вообще искренне считал себя самым счастливым человеком на свете, потому что родился в Советском Союзе». Пока мама с папой колесили по великим стройкам коммунизма, а потом по братским соцстранам, Павел жил в Ташкенте с бабушкой. Когда вырос, стал ездить к дяде в Москву: тот преподавал в МГИМО и имел квартиру на Кутузовском, в здании гостиницы «Украина». «Одно крыло занимала гостиница, а второе крыло было отдано под квартиры, – рассказывает Павел. – Дядя с семьей постоянно улетал в какие-то командировки, отдавал мне ключи. Это было большое счастье – я жил на Кутузовском проспекте. Во дворе дома стояли «мерседесы», «БМВ». Это был другой мир. Ты вдруг понимаешь, что можно жить по-другому, можно жить лучше, чем тебе рисовали. Период получения диплома совпал в моей жизни с перестройкой (в 1985-м Павел окончил Ташкентский политехнический институт по специальности «тепловые электростанции». – Прим. «Татлера»). Все эти стереотипы о том, что «мы самые счастливые люди» и прочее, сломались за год. Мне больше совсем не хотелось становиться строителем-гидроэнергетиком. Я понимал, что вся жизнь кипит в Москве, и как смелый человек собрал чемодан и уехал».

«Теперь вы, наверное, благодетель диаспоры? – спрашиваю я. – Сколько вообще в Москве влиятельных корейцев? Я кроме вас знаю только Марину Ким из «Доброго утра», Дениса Пака из «Кофемании» и вашего друга Сергея Цоя (бывшего пресс-секретаря мэра Москвы, а ныне вице-президента «Роснефти» по материально-техническому обеспечению. – Прим. «Татлера»)».

«На Сергее моя корейская диаспора и заканчивается», – смеется Павел.


Из Ташкента Павел уехал не один, а вместе со своим будущим партнером по Capital Group Эдуардом Берманом. «Понятно, что вдвоем лучше, чем одному, – смеется сейчас Тё. – У него были какие-то знакомые в Москве, у меня были какие-то знакомые в Москве. У него были какие-то деньги в кеше, у меня были какие-то. Мы вместе могли какую-нибудь более емкую сделку провести и держались вдвоем». На тот момент отец Павла дорос до должности замминистра энергетики Узбекской ССР, однако против светлого кооператорского будущего сына ничего не имел. Тё и Берман занимались тем, чем занималась вся страна. «Покупали в Москве компьютеры, шоколадки и спирт и везли в Среднюю Азию. Довольно успешно существовали в этот период». В какой-то момент коммерсанты начали покупать товары первой перестроечной необходимости у Владислава Доронина, который тоже занимался трейдингом, «имел шведский паспорт и так хорошо знал английский, даже по-русски говорил с акцентом».


Уже тогда у человека, который через четверть века обеспечит британского посла соседством с автомобильным спа, было отличное чувство юмора. Фирма уроженцев Ташкента Тё и Бермана называлась «Новые русские» («Да, в этом был какой-то сарказм», – хохочет Павел). Как положено новым русским, они быстро попали в «серьезную переделку». «Не хочу углубляться в эту историю, просто скажу: единственное, что мы смогли вытащить со сделки, – это ДК какого-то завода на Озерковской набережной. Весь наш капитал перетек в одно-единственное здание. Как сейчас помню: холодно, мороз двадцать пять градусов, мы с Эдуардом и Владиславом входим в это здание. Оно давно не использовалось, единственным плюсом были потолки высотой двадцать метров. И нам ничего другого в голову не пришло, как разделить эти двадцать метров на три этажа. Слава богу, в то время не было контролирующих органов в строительстве, мы по наитию сделали ремонт. Потом нашли клиента – IBM. Если оценивать здание, условно говоря, в сто рублей, то оборудования с сетями мы туда завели на две тысячи и продали его IBM. Мы поняли, что девелопмент – это очень выгодный бизнес, и начали развивать компанию». Остальное – история лужковской, а теперь и собянинской Москвы.


Мы встречаемся с Павлом в его офисе на первом этаже «Легенды Цветного». Заслуженный строитель Москвы одет как юный квартирант съемной квартиры на Патриарших, в пудрового оттенка спортивный костюм-двойку и короткие угги: спустился из дома в чем был после завтрака. В «Легенде Цветного» Павел живет с женой, хозяйкой модного магазина КМ20 и богиней ЗОЖа Ольгой Карпуть и тремя их детьми. Вообще же детей у Павла шесть. Старший сын, двадцативосьмилетний Герман окончил Лондонскую школу экономики. «Я не скрываю: здесь я мог рекомендовать его серьезным финансовым организациям, моим хорошим знакомым, и они бы его с удовольствием взяли, он мог бы работать в Лондоне, в Сингапуре, в Гонконге, – рассказывает отец. – Говорил ему: «Герман, давай хотя бы два-три года поработай за границей, чтобы у тебя был этот опыт». Но он проявил твердость и сказал: «Нет, папа, я не хочу работать за границей, я все равно посвящу всю свою жизнь России и буду работать в Москве».

Спрашиваю Павла, все ли ему нравится из того, что за прошедшие годы случилось с городом, во многом благодаря и ему тоже. Capital Group надо сказать спасибо за башни «Око» и «Город столиц» в Сити. За жилой комплекс «Медный 3.14», новейшую архитектурную доминанту тишайшей Донской слободы. За «Легенду Цветного», которую жители Трубной любят уже за то, что снесли ненавистный совсем уж всем Дом политпросвещения. «Я считаю, что архитектура каждого времени должна отражать именно это время и что я, мы, все наше поколение должны оставить после себя именно то, что будет отражать нашу эпоху, – говорит Тё.

«Возьмем программы новостей, – не поддается Павел. – В их заставках, когда хотят показать Нью-Йорк, Лондон или Москву, показывают самые примечательные места в этих городах. Что показывают в новостях про Москву?»

«Кремль!» – с гордостью за итальянских архитекторов отвечаю я.

«Я думаю, чаще показывают Сити, а потом уже Кремль, – улыбается Павел. – Все заставки, которые я в последнее время вижу про Москву, – это Сити. Сейчас уже никто не спорит, что это достопримечательность Москвы, ее визитная карточка. Но для этого понадобилось много времени – «Город столиц» мы закончили строить в 2007-м.