29 октября 2022 Скоробогатов Александр
Несколько слов об этом важном понятии, актуальном сегодня как никогда.
Как поясняет придумавший его Нассим Талеб, антихрупкость свойственна тем вещам, которые от ударов не только не разрушаются, но становятся крепче.
Это эволюционное свойство живых сложных систем. Эволюционное, потому что связано с естественным отбором; живых, ибо только живое меняется и, значит, подвержено эволюции; сложных, т.к. в процессе изменения одни детали заменяются другими.
Биологические организмы антихрупки в этом смысле: нагрузка делает их сильнее, а длительный покой ведет к деградации.
С общественными системами похожая история. Кризисы — экономические, политические, культурные — приводят к их обновлению, а длительные периоды стабильности порождают «социальный склероз», при котором творческие силы общества преимущественно направлены на дележ, а не на создание пирога.
Подверженность кризисам — свойство капитализма, за которое его давно ругают, неявно подразумевая, что можно прожить и без кризисов. Между тем философия антихрупкости предполагает, что бескризисное существование никакой живой системы невозможно. Вопрос лишь в выборе дозы и периодичности: можно каждое десятилетие проходить через умеренный кризис или раз в несколько десятилетий переживать кризис, переворачивающий все вверх дном.
О губительности излишней опеки на примере экономики и войны
В продолжение предыдущего поста кое-какие практические следствия из философии антихрупкости.
Можно обобщить: все живое — антихрупко, в противоположность мертвому/искусственному.
Живое постоянно меняется, и меняться в положительную сторону может лишь при наличии стресса. В отсутствие этого неприятного стимула оно деградирует. Все в истории, что выросло во что-то значительное, развивалось в ответ на вызовы.
Хотя это, вроде бы, очевидно, люди — и большие, и маленькие — львиную долю энергии посвящают тому, чтобы избежать стрессов, кризисов, вызовов.
Пара примеров:
1. Сглаживание кризисов. Экономический рост проходит через кризисы и подъемы, и политики когда-то решили сгладить эти колебания, чтобы не подвергать население стрессам. Эти колебания сглаживают, заливая очередные кризисы деньгами.
Между тем, кризис испытывает на прочность предприятия и отдельных людей. Хлипкие бизнесы разоряются, а работники, еле держащиеся на своих рабочих местах, оказываются на бирже труда. Это неприятно, но, в конечном счете, позволяет обществу направить ресурсы в более производительное русло. Если мы длительное время опекаем экономику, не позволяя ей сваливаться в кризис, в ней накапливаются нежизнеспособные элементы, существующие лишь благодаря государственной поддержке.
Причем, кризис все равно когда-то придется перенести, только, из-за убитого иммунитета, в более тяжелой форме;
2. Развитие армии в форме наращивания военного бюджета. США — страна с самым большим бюджетом. Он включает такие важные статьи, как услуги дорогостоящих дантистов для военнослужащих, психоаналитики для тех, кто испытал стресс, увидав противника в бинокль, или на разработку инновационной формы для «небинарных» солдат, раздумывающих, какой гендер им выбрать. А потом являются нищие бородачи на пикапах в Ираке, Сирии или Афганистане и разгоняют эту вооруженную до зубов армию.
У нас похожая история. Немалый по нашим меркам военный бюджет — это бесплатные квартиры, медицинское обслуживание в ВМА, ранние и немаленькие пенсии, бесплатный транспорт и куча других льгот.
Для чего все это делается? По идее, для того, чтобы в случае войны армия, так щедро упакованная налогоплательщиками, их защищала. Однако, судя по сводкам, заметно себя проявляют там народные милиции, ЧВК, добровольческие формирования и простые граждане, вкладывающиеся рублем и трудом.
Практика очередной раз показывает, что боеспособная армия формируется на войне и никак иначе. Регулярно получаемый стресс — это тот стимул к развитию, который нельзя заменить бесплатной квартирой и ранней пенсией.
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Как поясняет придумавший его Нассим Талеб, антихрупкость свойственна тем вещам, которые от ударов не только не разрушаются, но становятся крепче.
Это эволюционное свойство живых сложных систем. Эволюционное, потому что связано с естественным отбором; живых, ибо только живое меняется и, значит, подвержено эволюции; сложных, т.к. в процессе изменения одни детали заменяются другими.
Биологические организмы антихрупки в этом смысле: нагрузка делает их сильнее, а длительный покой ведет к деградации.
С общественными системами похожая история. Кризисы — экономические, политические, культурные — приводят к их обновлению, а длительные периоды стабильности порождают «социальный склероз», при котором творческие силы общества преимущественно направлены на дележ, а не на создание пирога.
Подверженность кризисам — свойство капитализма, за которое его давно ругают, неявно подразумевая, что можно прожить и без кризисов. Между тем философия антихрупкости предполагает, что бескризисное существование никакой живой системы невозможно. Вопрос лишь в выборе дозы и периодичности: можно каждое десятилетие проходить через умеренный кризис или раз в несколько десятилетий переживать кризис, переворачивающий все вверх дном.
О губительности излишней опеки на примере экономики и войны
В продолжение предыдущего поста кое-какие практические следствия из философии антихрупкости.
Можно обобщить: все живое — антихрупко, в противоположность мертвому/искусственному.
Живое постоянно меняется, и меняться в положительную сторону может лишь при наличии стресса. В отсутствие этого неприятного стимула оно деградирует. Все в истории, что выросло во что-то значительное, развивалось в ответ на вызовы.
Хотя это, вроде бы, очевидно, люди — и большие, и маленькие — львиную долю энергии посвящают тому, чтобы избежать стрессов, кризисов, вызовов.
Пара примеров:
1. Сглаживание кризисов. Экономический рост проходит через кризисы и подъемы, и политики когда-то решили сгладить эти колебания, чтобы не подвергать население стрессам. Эти колебания сглаживают, заливая очередные кризисы деньгами.
Между тем, кризис испытывает на прочность предприятия и отдельных людей. Хлипкие бизнесы разоряются, а работники, еле держащиеся на своих рабочих местах, оказываются на бирже труда. Это неприятно, но, в конечном счете, позволяет обществу направить ресурсы в более производительное русло. Если мы длительное время опекаем экономику, не позволяя ей сваливаться в кризис, в ней накапливаются нежизнеспособные элементы, существующие лишь благодаря государственной поддержке.
Причем, кризис все равно когда-то придется перенести, только, из-за убитого иммунитета, в более тяжелой форме;
2. Развитие армии в форме наращивания военного бюджета. США — страна с самым большим бюджетом. Он включает такие важные статьи, как услуги дорогостоящих дантистов для военнослужащих, психоаналитики для тех, кто испытал стресс, увидав противника в бинокль, или на разработку инновационной формы для «небинарных» солдат, раздумывающих, какой гендер им выбрать. А потом являются нищие бородачи на пикапах в Ираке, Сирии или Афганистане и разгоняют эту вооруженную до зубов армию.
У нас похожая история. Немалый по нашим меркам военный бюджет — это бесплатные квартиры, медицинское обслуживание в ВМА, ранние и немаленькие пенсии, бесплатный транспорт и куча других льгот.
Для чего все это делается? По идее, для того, чтобы в случае войны армия, так щедро упакованная налогоплательщиками, их защищала. Однако, судя по сводкам, заметно себя проявляют там народные милиции, ЧВК, добровольческие формирования и простые граждане, вкладывающиеся рублем и трудом.
Практика очередной раз показывает, что боеспособная армия формируется на войне и никак иначе. Регулярно получаемый стресс — это тот стимул к развитию, который нельзя заменить бесплатной квартирой и ранней пенсией.
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу