31 января 2011 bankir.ru Балковский Дмитрий
«Горячие темы» западных блогов – новый совет директоров Феда, разговоры об инфляции, в защиту Бернанке, снижение золота
Кремлинология? Зовите это Фед-Рез-ологией: прогнозируя поведение совета директоров Федерального Резерва
Было времечко, когда всем было наплевать на совет директоров ФРС. Кто были эти бездельники? Чем они занимались? Всем было все равно!
Нет, не Кремль, а здание Экклса - штаб-квартира ФРС
Но с тех пор как Фед начал экспансию своего баланса осенью 2008 года, его деятельность стала иметь значение, тем более сейчас, с началом второго раунда количественного смягчения (КС-2) и монетизацией 50% дефицита бюджета федерального правительства, это важнее, чем когда-либо.
25 января состоится заседание Комитета федерального резерва по открытым рынкам (FOMC). Это важное заседание, так как изменится состав совета директоров и, возможно, стратегическое направление совета.
Поэтому подобно кремлинологам в старину, нам следует обратить внимание на то, как выглядит FOMC, если мы хотим отгадать ход развития событий.
Событий, которые повлияют не только на монетарную политику, но и на всю американскую экономику.
Состав FOMC – прошлое и будущее
Из самого логова Зверя, то есть с веб страницы Феда, мы получаем следующее описание:
«Федеральный резерв контролирует три инструмента монетарной политики – операции на открытом рынке, учетную ставку и требования по размерам резервов. Совет директоров ФРС отвечает за учетную ставку и резервные требования, а FOMC отвечает за операции на открытом рынке. Используя три этих инструмента, Федеральный резерв влияет на спрос и предложение на балансы, которые кредитные учреждения держат в Федеральных резервных банка и таким образом изменяет процентную ставку по федеральным фондам. Процентная ставка по федеральным фондам – это ставка, по которой кредитные учреждения дают взаймы свои средства на балансе в Федеральном резерве другим кредитным учреждениям до начала следующего рабочего дня».
Так что Зверь совершенно прав: что касается чрезвычайных мер предпринятых Федом за последние два года, то FOMC как раз и есть самое важное. Совет директоров и четыре президента региональных федеральных резервных банка заседают в комитете, четыре региональных президента работают в FOMC по принципу ротации. Как говорит их сайт, FOMC «несет ответственность за операции на открытом рынке» и это покрывает первый раунд количественного смягчения (КС), КС-лайт и КС-2.
Поэтому состав FOMC чрезвычайно важен. Ниже следует список членов с правом голоса за 2010 календарный год и такой же список на 2011 год, начиная с первого заседания 25 января 2011 года:
Первые семь имен – это постоянные члены FOMC, тогда как последние четыре – это президенты региональных резервных банков, меняющиеся по ротации.
Очевидно, что Совет директоров, из-за своей несменяемости, это то, с чего нам следует начать наш анализ.
Начнем:
Бен Бернанке (Ben Bernanke): Не стоит много говорить о The Bernank, потому что мы и так его хорошо знаем. Очевидно, что он выступает за КС во всех его видах. Вот его интервью на программе 60 минут, показанное в декабре, отметьте дрожащие губы и голос (см. ссылку в названии. – Ред.)
Честно говоря, было удивительно, что рынки облигаций и акций не рассыпались на куски в следующий после этого интервью понедельник.
Уильям Дадли (William C. Dudley): бывший сотрудник Goldman Sachs (1986–2007), где он служил главным экономистом в течение десяти лет. Дадли получил работу от Тимоти Гайнтнера (Timothy Geithner), когда тот руководил Федеральным резервным банком Нью-Йорка. Крохотный Тим уехал в Вашингтон, а Дадли занял его позицию. У него близкие связи с Уолл-стрит, а также с хедж-фондами и фондами по инвестициям частного капитала. Он поддерживал все глупые начинания Бернанке, например, в своей речи в октябре 2010 года он сказал: «Если смотреть на текущую ситуацию через линзы двойного мандата Феда – достижение высочайшего возможного уровня занятости вместе с ценовой стабильностью, то она покажется совершенно неудовлетворительной». Это было сигналом Уолл-стрит, что КС-2 точно начнется. А так как ситуация сильно не изменилась – уровень безработицы остается на отметке около 10%, «сердцевинная инфляция» не достигает одного процента, он, скорее всего, останется в авангарде сторонников дополнительного КС, если КС-2 не покажет нужных результатов после своего окончания в середине года.
Элизабет Дюк (Elizabeth A. Duke): Пример выходца из самых низов банкинга. Дюк изучала физику, а затем переключилась на драматический театр (я не шучу), закончив Chapel Hill в 1974 году. Она работала с физическими лицами в местном отделении банка, затем быстро продвинулась в коммерческом банкинге, получила MBA в Old Dominion в 1983 году, не прервав своего карьерного роста, и занимала множество позиций в местном истеблишменте банковской индустрии. Она коммерческий банкир, не экономист или инвестиционный банкир. Она банкир из розничных окопов, специалист по жилищным кредитам, см. ее недавнюю речь (на англ. – Ред.). Она открыто выступает за то, чтобы сохранить цены на недвижимость на нынешнем уровне в целях «стабилизации» экономики, поэтому она ярый сторонник КС, поскольку оно гарантирует, что цены на недвижимость не «упадут». Она недавно заявила, что растущая доходность казначейских облигаций является сигналом: «Если рынок ожидает улучшения экономической ситуации, то инвесторы уменьшают ожидания операций Феда по покупке активов и меньше в активы вкладывают, и ставки растут». Ее слабое место очевидно – она не видит опасностей КС, поэтому она будет пытаться усилить его еще, так как КС помогает ценам на недвижимость оставаться на пузырном уровне.
Сара Блум Раскин (Sarah Bloom Raskin): карьерный бюрократ, продвинута Бараком Обамой (Barack Obama), выпускница Amherst College и Гарвардской юридической школы, ее последняя должность до позиции в совете директоров - комиссар штата Мериленд по финансовой регуляции. Она вошла должность в октябре, но принимая во внимание ее относительную неопытность, положение новичка в совете директоров и опыт государственной службы, поддержка ею КС-2 не стала сюрпризом. Похоже, что в данный момент она пытается добиться усиления регуляторных полномочий Феда по отношению к банкам, если ее недавнюю речь (на англ. – Ред.) можно рассматривать как индикатор. Но это вполне может быть выступление в стиле Обамы, наполненное обещаниями, которые ничего не значат. На данный момент она, вероятно, проголосует за продолжение КС-2 после его окончания в июне. (Я бы хотел написать о ней побольше, но она - это Демократическая версия Кетрин Харрис (Katherine Harris) (бывший член палаты представителей Конгресса США. – Ред.) и такая же зануда: еще одна черноволосая мамаша из коттеджного поселка, с которой бы моя мама подружилась. Кстати у Блум и Харрис одна альма-матер - Гарвард).
Дэниел Тарулло (Daniel K. Tarullo): профессор юриспруденции из Джорджтаунского университета, его альма матер, но тертый калач. Принадлежит к темному мирку академических консультантов/сотрудников научно-исследовательских институтов Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations), преподавал в Принстоне, занимал позиции в администрации Клинтона – «заместитель младшего советника президента», включая должность посланника Клинтона в Большую семерку/восьмерку. Но если его послушать, то сразу поймешь, что он болтливое ничтожество в костюме, с дер…м вместо мозгов. См. его интервью здесь. Похоже, что он думает, что расходы – это все, что имеет значение, создание рабочих мест «догонит», а инфляционных ростков не существует. Он голосовал за КС-2, хотя и говорит, что у него «высокий порог» одобрения продолжения этой программы. Ну, конечно: трепачи всегда притворяются крутыми ребятами, хотя на самом деле они слабаки.
Кевин Ворш (Kevin M. Warsh): младенец коллектива, закончил Stanford в 1992 году, адвокат по образованию (Гарвардская юридическая школа, 1995), получил назначение на вакансию управляющего ФРС, чей срок заканчивается в 2018 году, так что он будет с нами какое-то время. Начал карьеру в Morgan Stanley и возглавил их департамент слияний и поглощений менее чем через семь лет, то есть обладает впечатляющими способностями к карьерному росту в корпоративной среде. В 2002 году стал членом администрации Буша в должности специального помощника президента. Как закадычный друг президента Буша был вознагражден должностью в Феде. Это назначение резко критиковали, но Буш его продавил, а Ворш очаровал других управляющих Феда, включая Бернанке. О чем это говорит? О том, что он может ссосать хром с дышла прицепа, и поэтому не имеет никаких собственных идей или мнений, следуя за тем, что популярно у его коллег. Его недавняя передовица в Wall Street Journal потрясла своей успокаивающей пресностью, все, что оттуда можно было извлечь – это его желание сократить или ограничить расходы федерального правительства. Имеет сильные связи на Уолл-стрит и женат на наследнице Estee Lauder, поэтому настроен на волну нью-йоркской денежной сцены. Считается очень проницательным судьей политических течений, что очевидно. Несмотря на свою сладкоречивую передовицу, он голосовал за продолжение КС-2 и, скорее всего, проголосует за «продолжение» этой политики.
Джанет Йеллен (Janet L. Yellen): получила докторат в Йельском университете, была президентом Федерального резервного банка Сан-Франциско и совсем недавно (в октябре) назначена в совет директоров. Но она уже произвела впечатление! Она самый надежный союзник Бернанке по вопросу КС-2. Начала карьеру в высшем образовании, на факультете экономики университета в Беркли, участвовала в работе Демократической партии, и в результате получила позицию в администрации Клинтона, включая должность в комитете экономических советников, а затем оказалась в ФРБ Сан-Франциско. В качестве переменного регионального члена была частью FOMC с 2009 года и с энтузиазмом поддерживала все виды КС. (Не могу сопротивляться искушению: Ее муж – Джордж Акерлоф (George Akerlof) разделил нобелевскую премию по экономике с Джозефом Стиглитцем (Joseph Stiglitz) в 2001 году. Интересно, когда они занимаются этим, вскрикивает ли один из них: «Кто твой грязный маленький специалист по эконометрике! Кто твой грязный маленький специалист по макроэкономике!») Йеллен твердо стоит за КС-2 и заявляла, что она полностью поддерживает еще больше КС, в случае необходимости, а на угрозу инфляции смотрит как на призрачную опасность.
Мы разделались с советом директоров.
Из прошлых региональных участников только Томас Хениг (Thomas Hoenig) открыто выступал против КС и других инновационных методов в монетарной политике, которые стали применяться FOMC с началом Глобального финансового кризиса в 2008 году.
Но он теперь будет только присутствовать на заседаниях и, конечно, сможет высказывать свое мнение, но он не может голосовать. Поэтому давайте посмотрим на новых членов FOMC, которые займут свои места на первой встрече комитета 25 января:
Чарльз Эванс (Charles L. Evans): ноль, но, по крайней мере, ноль с благими намерениями. Он получил докторат по экономике в университете Carnegie Mellon, поддержал октябрьскую речь Дадли, и существует мнение, что он выступает за еще более активное КС, чтобы снизить уровень безработицы. Он символ направления монетарной политики, действующего под девизом: «если все, что у вас есть это молоток, то каждая проблема кажется гвоздем», то есть еще большего стимула Феда, чтобы увеличить уровень занятости. Очевидно, что его пугает уровень безработицы в 10%, но несмотря на то, что он прав сердцем и является единственным членом FOMC серьезно обеспокоенным проблемой безработицы, что уже само по себе зловещее предзнаменование, Эванс очевидно готов пойти дальше КС-2 ради безработных. Он не только будет голосовать с Бернанке, но и будет настаивать на укрупнении программы, так как уровень безработицы остается высоким.
Ричард Фишер (Richard W. Fisher): Это более интересный человек, по крайней мере, на бумаге. 1949 года рождения, воспитывался в Мексике, закончил Военно-морскую академию, получил степень бакалавра в Гарварде, провел два года в Оксфорде, изучая латиноамериканскую политику (это, наверное, было непросто), получил MBA в Stanford, а затем начал работать в Brown Brothers Harriman. Поработал в Минфине в администрации Картера, вернулся в Brown Brothers Harriman, прежде чем начать свой собственный бизнес - Fisher Capital. Вернулся в правительство во время второго срока Клинтона и участвовал в торговых переговорах, включая NAFTA – годы в Оксфорде все-таки пригодились. Затем пошел в преподавательскую работу, готовясь к работе в ФРБ Далласа. То есть у него есть огромный опыт, особенно учитывая его деятельность в администрации Картера во время нефтяного шока и инфляционной спирали, к тому же история Латинской Америки пошла ему на пользу, потому что она научила его тому, как инфляция может внезапно вырваться из-под контроля. Он очень опасался КС-2 и в данный момент решительно противится любым мерам расширения или продления КС, не ясно хотел ли бы он сократить КС-2, хотя этого все равно не произойдет.
Нарьяна Кочерлакота (Narayana Kocherlakota): Он ботаник, закончил Princeton в 19 лет и получил докторскую степень по экономике в University of Chicago в 24 года. Затем он занимал высокие позиции в сфере высшего образования, а кульминацией их послужила должность главы ФРБ Миннесоты в 2009 году, в 46 лет. О чем это говорит? Этот парень всегда последует за теми, в ком он видит силу и власть – он лакей истеблишмента. Любая его критика звучит безжалостно, пока в ней не разберешься: так он утверждает, что «промах» Феда в кризис 2008-2009 гг. заключался в том, что тот «не четко озвучил» (на англ. – Ред.) меры помощи банкам, другими словами, полностью соглашаясь с мнением администрации Обамы (и всего нашего позорного времени). По мнению Кочерлакоты, это была не реальная, а PR проблема. Пару недель назад (на англ. – Ред.) он заявил, что Федеральный резерв не был причиной жилищного пузыря и в той же речи он назвал себя «агностиком» касательно причин пузыря, другими словами, как и многие экономисты-суперзвезды, он не представляет, что вызвало глобальный финансовый кризис, считая его феноменом из разряда «кто же мог знать». Он прогнозирует инфляцию на уровне от 1,5% до 2% в 2011 году. Хотя и выказывает некоторую нерешительность, но он определенно выступает за дополнительные меры по накачке ликвидности Федом, возможно включая и бессрочное продление КС-2, хотя он об этом пока и не говорил.
Я его уважаю меньше всех, так как он, очевидно, самый умный человек из этой группы, но, тем не менее, является подстилкой истеблишмента: у него достаточно мозгов, чтобы понимать что правильно, но не хватает смелости, чтобы за это проголосовать, его интересует только политическая правильность.
Чарльз Плоссер (Charles I. Plosser): Получил степень бакалавра по специальности инженер в университете Vanderbilt в 1970 году, MBA и Ph.D в University of Chicago в1972 и 1976 гг., был университетским преподавателем большую часть своей карьеры, занимал должность декана бизнес школы в университете Рочестера, с перерывами на консалтинговую деятельность в частном секторе, но всегда оставался в Рочестере. Он не скрывает своей поддержки первого раунда КС в 2008-2009 гг., когда рухнул теневой банковский сектор, и срочно требовалась ликвидность. Но с тех пор он смотрит на вмешательство Феда в экономику с большой опаской. В недавней речи (на англ. – Ред.) Плоссер заявил: «Идея о том, что монетарные власти должны действовать лишь потому, что фискальные власти не смогли или не захотели действовать, не является правильным способом управления». В точку, брат. Он будет рьяно противостоять любому дополнительному КС, также любым попыткам, открытым или закулисным, монетизировать фискальные долги.
Отсюда вывод: из сегодняшних участников FOMC все, кроме Плоссера и Фишера, выступают за КС-2. Глядя вперед можно сказать, что Бернанке с легкостью будет обладать подавляющим большинством для бессрочного продления КС-2.
Если посмотреть только на совет директоров, то понимаешь, что они искренне верят в правильность КС-2, а так как они в большинстве, то под руководством Бернанке они, очевидно, настроены на то, чтобы заставить КС-2 работать любым способом.
Поэтому перемена в региональных директорах, хотя и дает дополнительный голос против КС-3 или КС-4, не значительно меняет текущее направление FOMC.
Небольшое отступление: Я считаю ограниченность мышления этой группы, помимо Фишера, потрясающей, даже, к сожалению, у Плоссера. Это не команда, придерживающаяся заранее написанных правил, просто у них действительно нет значительной разницы во мнениях, независимо от их опыта. Они концентрируются на одном и том же – расходах и потреблении и игнорируют одно и то же – безработицу (за исключением Чарльза Эванса). Они видят конечную цель в росте ВВП, но за исключением Плоссера, никто из них не реагирует на чудовищные размеры государственного долга, нажитого федеральным правительством Соединенных Штатов. Они все, за исключением Плоссера и Фишера, полностью отвергают саму возможность инфляции. Упоминание слова гиперинфляция заставляет их холодно отворачиваться от собеседника. Такая узость видения и единообразие «дарует» им слепые пятна, которые кажутся очевидными окружающим. Но они совершенно не осознают наличие этих пятен – и не то чтобы они знали, что у них есть слепые пятна или спорили бы с людьми, обвиняющими их в слепоте, они отвергают самую малую вероятность собственной слепоты. И вот эти люди управляют американской монетарной политикой. Мм-да.
Почему все так ужасно
Центральный банк не может играть в русскую рулетку с монетарной политикой, тем не менее, даже для самого недалекого человека очевидно, что Фед испуган и прилагает все усилия, чтобы подпереть американскую экономику. Само существование такой ситуативной и неприемлемой экономической меры как КС-2 доказывает, что они мечутся в испуге и вслепую.
Очевидно, что Федеральный резерв не верит в капитализм. Если бы он в него верил, то позволил бы банкротиться не только компаниям, но и всей экономике. Обанкротиться, подняться, отряхнуться и начать восстановление. Творческое разрушение: неизбежная боль, являющаяся неотъемлемой частью капитализма – это, чего Фед пытается избежать любой ценой.
Такое умонастроение берет свое начало в правление предыдущего главы Феда Алана Гринспена (Alan Greenspan) с его знаменитым «путом Гринспена»: готовность легкого Ала, и даже скорее его страстное желание, залить рынки ликвидностью, чтобы избежать малейшего экономического спада. Теперь-то, оглядываясь назад, мы понимаем, что такая политика надувала пузырь за пузырем, которые, в конце концов, лопнули, а теневой банковский сектор вроде бы находившийся под надзором Феда с целью предотвращения системных угроз, взорвался, угрожая утянуть за собой всю мировую экономику.
Очевидно, что Гринспен не верил в капиталистическое творческое разрушение, он делал все возможное для того, чтобы его остановить в течение всех 20 лет на посту главы Феда. Он создал атмосферу внутри Феда, противоречащую творческому разрушению.
Отсюда появился The Bernank и бесконечные итерации КС. Отсюда и финальный пузырь – казначейские облигации: когда лопнет он, то настанет конец доллара.
Поэтому в настоящий момент ФРС и FOMC должны увеличить процентные ставки, сжать предложение денег и освободить дорогу творческому разрушению капитализма – пусть все эти слабые компании и зомби-банки исчезнут с лица земли, и можно будет начать заново.
Ничего такого, конечно, никогда не произойдет. А так как из этого краткого обзора ясно, что у Бернанке есть голоса, чтобы поместить все больше и больше смягчения в последнюю версию КС, то сделать можно совсем немного. Когда КС-2 закончится в июне, вероятнее всего Бернанке будет настаивать на дальнейшем продолжении этой практики - намек на то, что он может так поступить есть в его первичном заявлении по поводу КС-2 – порциями по $75 млрд в месяц. Все это неизбежно закончится слезами – облигационный пузырь лопнет и инфляция достигнет беспрецедентных уровней из-за набега на доллар – это будет прямым результатом политики КС.
Поэтому следующий интересный вопрос о совете директоров таков: поднимут ли они ставки агрессивно против инфляции, чтобы уверенно ее остановить и подпереть доллар или они будут поднимать их в стиле Феда до появления Волькера – по чуть-чуть, реагируя на инфляцию, а не опережая ее. См. мой обзор кризиса 1979 года и реакции Феда на растущую инфляцию во времена Волькера и до него (на англ. – Ред.).
Принимая во внимание текущий состав совета директоров, можно сказать, что он сделает все возможное, чтобы избежать краткосрочной боли. Поэтому процентные ставки не поднимутся, когда инфляция начнет расти по-настоящему. Когда лопнет облигационный пузырь и доллар начнет рушиться, Фед не сможет эффективно руководить спасением американской валюты.
Крис Мартенсон берет интервью у Марка Фабера: «Плохое лекарство Бена Бернанке»
Крис Мартенсон: Здравствуйте, рады представить вам очередной подкаст на ChrisMartenson.com. Я – ведущий Крис Мартенсон (Chris Martenson), и сегодня мы приветствуем особенного гостя: доктора Марка Фабера (Marc Faber). Д-р Фабер родился в Цюрихе, Швейцария, сейчас живет в Таиланде, а работает в Гонконге.
Д-р Фабер публикует очень широко читаемый ежемесячный инвестиционный информационный бюллетень, «Отчет о буме, судьбе и гибели», в котором анализирует необычные инвестиционные возможности, и является автором нескольких книг, включая «Золото завтрашнего дня: эпоха открытия Азии», опубликованной в 2002 году, как раз в начале периода открытия в этом регионе. Просто фантастически точное попадание во времени. Что касается выбора времени, то 1987 году он посоветовал своим клиентам продать все акции перед Черным понедельником на Уолл-стрит. Он принес им неплохие прибыли, предсказав взрыв японского пузыря в 1990 году, верно прогнозировав коллапс акций игровых компаний в 1993 году, и он каждый раз буквально на шаг впереди графиков. Его компания, Marc Faber Limited, выступает в качестве консультанта по инвестициям, сосредоточенного на инвестициях с невероятным ростом доходности, часто на основании философии «противоположной инвестиции». Он также является инвестором и управляющим фондом для частных состоятельных клиентов, и ранее был управляющим директором Drexel, Burnham and Lambert. Марк, добро пожаловать.
Д-р Марк Фабер: Спасибо.
Крис Мартенсон: Одним из недостатков империи считается, почти по определению, отсутствие возможности оценивать себя. Мне кажется, вы обладаете наиболее приемлемыми характеристиками, чтобы пролить свет на ситуацию в Соединенных Штатах. Вы – инвестор-инсайдер со взглядами аутсайдера. Но помимо этого вы продемонстрировали невероятную способность независимо думать и воспринимать, чтобы видеть, как другие попадают в ловушку опасно прибыльного группового мышления. Я хочу начать с центра событий, Соединенных Штатов, перед тем, как перейти к остальному миру. А в самом центре США находится Федеральный резерв: с момента начала кризиса Фед увеличил свой баланс примерно на $1,5 трлн, а сейчас расширяет его еще на $75 млрд в месяц в течение ближайших шести месяцев. Итак, что вы думаете по этому поводу? Являются ли эти меры необходимыми, разрушительными, наконец, более токсичными, нежели полезными – или какими-то еще?
Д-р Марк Фабер: Что ж, во-первых, спасибо, что пригласили меня на свое шоу. Но, во-вторых, я думаю, что правительственное вмешательство в свободный рынок, в первую очередь, создало проблемы, а мы определенно видим, что Федеральный резерв вмешивался в свободные рынки, искусственно поддерживая низкий уровень учетных ставок в течение слишком долгого времени – с 2000 по 2007 годы. Так что в настоящее время эта интервенция, по сути, не представляет собой ничего нового, она просто обрела больший масштаб, и если посмотреть на действия Федрезерва с начала 80-х годов, каждое следующее вмешательство, будь то наводнение системы ликвидностью для спасения ссудо-сберегательных учреждений, или спасение Мексике во время кризиса «Текила», или фонда LTCM в 1998 году, становилось все масштабнее и масштабнее и создавало еще более нерациональное распределение капитала. И я думаю, что сейчас происходит то же самое.
Крис Мартенсон: Так что эти вмешательства уводили нас все дальше и дальше на «кривую дорожку». То есть вы считаете, что это в порядке вещей, просто продолжение тенденции, которая наметилась в 80-е при Гринспене (Greenspan), или вы полагаете, что эти…
Д-р Марк Фабер: Да, я думаю, что Федеральный резерв открыто расписался в собственной неспособности распознавать пузыри, но когда эти пузыри лопаются, они могут вмешиваться, применяя чрезвычайные валютные меры поддержки рынки активов, преимущественно предотвратить дефляцию или рецессию, и это приводит к очень ассиметричной денежно-кредитной политике. Иными словами, вы допускаете появление пузырей, таких как жилой пузырь, а потом говорите – интересуетесь, что думал Федеральный резерв о таком повышении цен и кредитовании, объем которого в период с 2000 по 2007 год впятеро превысил номинальный ВВП. Так же они допустили и появление пузыря NASDAQ. Не смогли распознать его, когда акции NASDAQ продавались с 80-кратной прибылью. Они говорили о громадных повышениях производительности и поддержке, и так далее. Так что бы если в США была какая-то организация, которая всегда все портит, то на ее роль вполне годится Федеральный резерв.
Крис Мартенсон: Выходит, они и правда в самом центре заварухи, как я и думал.
Д-р Марк Фабер: По большей части, да. Я не говорю, что все происходит из-за политики Федерального резерва, потому что пузыри возможны и при золотом стандарте. Скажем, в 19-м веке, когда на Среднем Западе и в Калифорнии находили золото, были города-бумы, и когда строили канала, тоже были бумы, то же касается железных дорог, и так далее, но обычно при золотом стандарте пузырь раздувается в одном секторе экономики, а не по всему миру. Именно это произошло из-за действий Федерального резерва в течение последней пары лет.
Крис Мартенсон: Получается, что они экспортировали пузыри, и если уж быть честным, мне кажется, что ЕЦБ и другие крупные центральные банки тоже участвуют в этой программе.
Д-р Марк Фабер: Так и есть. То есть, я не говорю, что Федеральный резерв единственный из Центробанков печатает деньги. Но он точно является неким, скажем так, лидером. Он проводит самую агрессивную инфляционную кредитно-денежную политику по сравнению с другими. Например, если вы меняете деньги в Индонезии, то случается валютный коллапс, цены на импорт тут же растут, то есть происходит автоматическая и необходимая коррекция, которой, по сути, не было в Соединенных Штатах.
Крис Мартенсон: Верно, верно, и так, с одной стороны, Федеральный резерв не может разглядеть пузырь, и эта версия их вполне устраивает. Но есть и другая версия, которая может выглядеть примерно так: Федеральный резерв – это серийный «надуватель пузырей». Пузыри ему необходимы, он совершенно точно знает, что делает, а теперь мы можем рассматривать их скупку активов просто как попытку сохранить взвинченные цены на эти активы.
Д-р Марк Фабер: Да, я думаю, так и есть, и это надувание пузырей является не просто намерением Федрезерва, но, Уолл-стрит, по сути, также поощряла пузыри, потому что, если вспомнить 2001 год, когда г-н Кругман (Krugman) говорил, что жилищный пузырь поможет американской экономике, на деле оказалось, что он ее разрушил. И вновь в 2009 году г-н Кругман написал, что сейчас нам нужен еще один пузырь, последствия которого проявятся на поздней стадии. Так что, по сути, Федеральный резерв – не единственный виновник мягкой кредитно-денежной политики. Всех это устраивало, потому что все зарабатывали во время бума на рынке акций и облигаций
Крис Мартенсон: Я хочу задать вам вопрос, потому что ваша точка зрения очень необычна. Мой дед когда-то состоял в Совете управляющих ФРС Нью-Йорка при Поле Волкере (Paul Volcker). Могу гарантировать, что если бы мой дед сегодня был жив, он бы не приветствовал таких решений или подобных действий Феда. Он был очень консервативным банкиром, и все же мне интересно – я просто романтизирую? Фед всегда делал что-то подобное, или фундаментальный сдвиг произошел за последние 10-20 лет?
Д-р Марк Фабер: Что ж, если честно, я думаю, что Федеральный резерв с момента своего создания в 1913 году всегда придерживался инфляционной денежно-кредитной политики с единственным исключением, которое как раз относится к периоду Пола Волкера в 1979-1980 годах, когда он поднял учетную ставку выше 20%. Могу добавить, что это был очень смелый шаг; но в целом, если посмотреть на уровень цен в США в 1900 году по сравнению с 1800 годом, и сравнить увеличение на душу населения за эти сто лет, тогда можно сказать, что рост экономики при золотом стандарте в 19-м веке был гораздо более сильным, чем в 20-м, когда существовал Фед. В 20-м веке уровень цен, как известно, существенно возрос относительно цены бака бензина, стоимости билетов в кино, фунта хлеба, и так далее, и тому подобное. Политика Феда на самом деле всегда была инфляционной. И я бы сказал, что любой центральный банк, контролирующий количество денег, рано или поздно придет к политике роста инфляции. Возможно, они иногда временно ужесточают политику, но на самом деле в США меры не ужесточались 10-20 лет.
Крис Мартенсон: Позиция Феда, как мне кажется, не настолько тверда, как у Банка Англии. У Английского Банка есть определенная цель: 2-х процентная инфляция, так что они ничего не скрывают. Они так и говорят – нам нужна такая инфляция, ни больше, ни меньше, и я думаю, что Фед…
Д-р Марк Фабер: Да, но, видите ли, инфляцию сложно определить. Федрезерв в основном гонится за базовой инфляцией. Базовая инфляция не имеет ничего общего с увеличением прожиточного минимума. И, как известно, потребительская корзина товаров и услуг, используемая для измерения инфляции, может определяться таким образом, что товары и услуги, сильно растущие в цене, такие как стоимость медицинского обслуживания, страховые премии, энергия, могут вообще в ней не учитываться, в то время как значимость других товаров, таких как футболки, которые дешевеют, преувеличена.
Крис Мартенсон: … да, так и есть …
Д-р Марк Фабер: Мой бюллетень и сайт пользуются большой известностью, и я прошу написать мне тех, у кого сложилось впечатление, что рост их прожиточного минимума составляет менее 5% в год. До сих пор я не получил ни одного такого письма.
Крис Мартенсон: Не думаю, что вы получите такое письмо и от слушателей этого подкаста. И инфляция разная для всех, она зависит от обстоятельств, так что если ваш ребенок поступает в колледж или уже учится в нем…
Д-р Марк Фабер: Совершенно верно, именно так, в разных семьях разный уровень инфляции. Может, я делаю покупки в не тех магазинах, летаю не теми самолетами и останавливаюсь не в тех гостиницах, но мои расходы на проживание растут с каждым годом.
Крис Мартенсон: … да, это точно, и следует отметить, что официальный уровень инфляции не учитывает налоги. Все расходы правительства…
Д-р Марк Фабер: Да, абсолютно точно, а также скрытые налоги, то есть сборы, выплачиваемые правительству, и в любом случае я не верю, что жена любого из ваших слушателей скажет ему: можешь давать мне меньше денег на расходы, потому что цены упали. В это я не верю.
Крис Мартенсон: … когда-нибудь мы проверим. Думаю, вы правы. Выходит, на самом деле у нас очень высокий уровень инфляции. Я имею в виду вот что: если посмотреть на корзину – давайте возьмем все непрерывные показатели товарного индекса, начиная с 2002 года по сегодняшний день: в годовом исчислении их рост был двузначным.
Д-р Марк Фабер: Да, конечно, симптомом инфляции также является ослабление валюты и взрывной рост международных резервов, которые возросли с триллиона долларов в 1997 году до более $9 трлн в наши дни. Все это – симптомы инфляции, и мы должны определять инфляцию как увеличение объема кредитования и денежной базы. И все остальное – тоже симптомы, так как инфляция может обнаруживаться в мировой экономике – во Вьетнаме, где цены растут, скажем, на 12-15% в годовом исчислении. Так что печатание денег в США не обязательно должно вызвать рост цен на рынке жилья. Денежная политика в США, главным образом, направлена на рост цен на жилье, но они не выросли. Подорожало другое – нефть и продукты питания, которые впоследствии бьют по потребителю, в то время как эти меры вроде бы призваны помочь ему.
Крис Мартенсон: Ну а…
Д-р Марк Фабер: Ну, в смысле так часто говорил г-н Бернанке – не люблю это говорить, потому что я думаю, что он человек достойный – но он просто ничего не смыслит в экономике и является жертвой собственных денежных теорий.
Крис Мартенсон: … то есть он проводит такой масштабный эксперимент, и какими вы видите итоги этого эксперимента? Лично я думаю, что в споре об инфляции и дефляции, как я уже писал недавно, у нас должна быть дефляция, но ее нет.
Д-р Марк Фабер: Дефляция должна была начаться еще после 1980 года, потому что цикл Кондратьева достиг пика в 1980 году или в середине 70-х – начале 80-х, а потом цены на сырьевые товары пошли на спад, как и процентные ставки. Тогда и должна была начаться дефляция. Но раз цены на товары растут, значит, сейчас самая что ни на есть инфляционная обстановка. И я веду эти споры не потому, что они верят в дефляцию, а я - в инфляцию, но рекомендации покупать американские правительственные облигации в дефляционной обстановке, конечно, ведут к катастрофе, ведь в случае настоящего кредитного краха, о котором толкуют сторонники теории дефляции, доходы от налогообложения рухнут, и бюджетный дефицит достигнет невероятного масштаба.
Что я хочу сказать: Тим Гайтнер (Tim Geithner) только что подписал отчетный доклад Минфина о бюджетном дефиците при финансировании США в 2010 году. Дефицит, как он официально признал, составил не $1,4 трлн, а $2 трлн. Таким образом, правительственная задолженность постоянно увеличивается, потом увеличиваются процентные платежи от правительства, а качество правительственного долга падает, и, в конечном счете, облигации США становятся мусором. Полагаю, что они уже сегодня являются мусором, но до тех пор, пока рейтинговые агентства спят и публикуют абсолютно бесполезные отчеты, люди по-прежнему покупают американские правительственные облигации.
Крис Мартенсон: Попробую выступить «адвокатом дьявола». Прямо сейчас Федеральный резерв выкупает покупателем около 100% новой эмиссии казначейских бумаг на ближайшие 6-7 месяцев.
Д-р Марк Фабер: Да.
Крис Мартенсон: Может ли он делать это вечно? То есть это бы…
Д-р Марк Фабер: Он может делать это вечно, и очевидно, тогда со временем валюта девальвируется, а процентные ставки возрастут. Но он может заниматься этим очень долго. И на какой-то стадии начнется гиперинфляция. Я не говорю, что она уже поджидает за углом, но такая политика с каждым шагом приближает нас к опасной зоне.
Крис Мартенсон: То есть он увеличивает риск, и, я не уверен точно, но, очевидно, что сейчас риск больше, чем два года назад?
Д-р Марк Фабер: Гораздо больше. Я бы сказал, что сегодняшнее финансовое положение США – если учесть необеспеченные обязательства, внешнюю задолженность, и так далее, и тому подобное – намного, намного хуже, чем 10, 15 или 20 лет назад.
Крис Мартенсон: Я думаю, что если пользоваться методом начислений, можно добавлять по $3-$4 трлн в год к общему объему негативного баланса…
Д-р Марк Фабер: Именно, именно. Правительственная задолженность, включая Fannie Mae и Freddie Mac, это пример еще одного вмешательства в свободный рынок, которое привело к катастрофическим последствиям. Я имею в виду, что в целом все, чего в США коснулось правительство, оказалось полным провалом, начиная с почты до кредитно-денежной и бюджетной политики. Если вам нужен последовательный список полных провалов, посмотрите на правительство США.
Крис Мартенсон: … Ну а теперь расскажите нам, как вы себя чувствуете [смеется]
Д-р Марк Фабер: То есть?
Крис Мартенсон: Ну, что вы на самом деле думаете обо всем этом.
Д-р Марк Фабер: Что ж, мне кажется, это прекрасный опыт, потому что он показывает, что у частного сектора все получается гораздо лучше. Не идеально, но, по крайней мере, когда что-то идет не так в частном секторе, организация или корпорация объявляет о банкротстве, и система очищается. Худший момент в правительственном вмешательстве – это то, что они не позволяют проявиться их собственным неудачам, и вместо того, чтобы дать крупным компаниям обанкротиться и очистить систему, они поддерживают их на плаву, а это нечестно по отношению к сильным конкурентам, потому что капитализм строится на выживании сильнейших и наказании людей, допустивших ошибки или принявших неверные решения, путем убытков.
Крис Мартенсон: Я согласен со всем вышесказанным, и я думаю, что это вредит рынку, потому что его участники вроде меня начинают замечать, что он вовсе не свободный, нечестный – как может быть, что владельцы облигаций Citi не потеряли ни пенса. Это выглядит странно, и хуже того – инвестиции связаны с выбором лучшего, анализом благонадежности, расчетом показателей. Но мы все должны угадывать, каков следующий шаг правительства, кого оно спасет следующим, сколько денег вбросит Фед, потому что это непостижимо. Можно провести полный анализ благонадежности, но невозможно предсказать ничего из этого.
Д-р Марк Фабер: Верно. В частности, это нечестно, потому что некоторые финансовые организации имеют связи в правительстве. Так что вы имеете доступ к намного более ограниченному объему информации, чем крупные финансовые компании. Так что условия на рынке совершенно несправедливы.
Крис Мартенсон: Точно. Позвольте мне подвести итоги. Как показывает мой анализ, и, похоже, вы согласны с ним, необеспеченные обязательства, вкупе с текущей структурой бюджета, структурой дефицита, обязательными расходами уже достигли огромного размера в сравнении с общим объемом производства, который является источником доходов от налогообложения. Между доходами и расходами огромная пропасть.
Д-р Марк Фабер: Так и есть.
График недели: догадайтесь, какой важный товарный ресурс показал худшие результаты с момента начала КС-2
С момента начала КС-2 в первой половине сентября, один важный ресурс продолжает отставать от широкого рынка.
Удивительно, но это золото.
Со всеми разговорами об инфляционном ударе по Китаю, Индии и Соединенным Штатам можно было бы подумать, что великий хедж против инфляции должен был бы взмыть в облака.
Банк Номура говорит, что оно вполне возможно упадет еще.
Это произойдет потому, что отношение золота с реальными процентными ставками в США говорит, что оно может потерять еще 8% своей ценности, если, конечно, реальные процентные ставки в США продолжат расти.
Карикатура недели
Расходы всегда полезны для экономики! Для какой?
http://bankir.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Кремлинология? Зовите это Фед-Рез-ологией: прогнозируя поведение совета директоров Федерального Резерва
Было времечко, когда всем было наплевать на совет директоров ФРС. Кто были эти бездельники? Чем они занимались? Всем было все равно!
Нет, не Кремль, а здание Экклса - штаб-квартира ФРС
Но с тех пор как Фед начал экспансию своего баланса осенью 2008 года, его деятельность стала иметь значение, тем более сейчас, с началом второго раунда количественного смягчения (КС-2) и монетизацией 50% дефицита бюджета федерального правительства, это важнее, чем когда-либо.
25 января состоится заседание Комитета федерального резерва по открытым рынкам (FOMC). Это важное заседание, так как изменится состав совета директоров и, возможно, стратегическое направление совета.
Поэтому подобно кремлинологам в старину, нам следует обратить внимание на то, как выглядит FOMC, если мы хотим отгадать ход развития событий.
Событий, которые повлияют не только на монетарную политику, но и на всю американскую экономику.
Состав FOMC – прошлое и будущее
Из самого логова Зверя, то есть с веб страницы Феда, мы получаем следующее описание:
«Федеральный резерв контролирует три инструмента монетарной политики – операции на открытом рынке, учетную ставку и требования по размерам резервов. Совет директоров ФРС отвечает за учетную ставку и резервные требования, а FOMC отвечает за операции на открытом рынке. Используя три этих инструмента, Федеральный резерв влияет на спрос и предложение на балансы, которые кредитные учреждения держат в Федеральных резервных банка и таким образом изменяет процентную ставку по федеральным фондам. Процентная ставка по федеральным фондам – это ставка, по которой кредитные учреждения дают взаймы свои средства на балансе в Федеральном резерве другим кредитным учреждениям до начала следующего рабочего дня».
Так что Зверь совершенно прав: что касается чрезвычайных мер предпринятых Федом за последние два года, то FOMC как раз и есть самое важное. Совет директоров и четыре президента региональных федеральных резервных банка заседают в комитете, четыре региональных президента работают в FOMC по принципу ротации. Как говорит их сайт, FOMC «несет ответственность за операции на открытом рынке» и это покрывает первый раунд количественного смягчения (КС), КС-лайт и КС-2.
Поэтому состав FOMC чрезвычайно важен. Ниже следует список членов с правом голоса за 2010 календарный год и такой же список на 2011 год, начиная с первого заседания 25 января 2011 года:
Первые семь имен – это постоянные члены FOMC, тогда как последние четыре – это президенты региональных резервных банков, меняющиеся по ротации.
Очевидно, что Совет директоров, из-за своей несменяемости, это то, с чего нам следует начать наш анализ.
Начнем:
Бен Бернанке (Ben Bernanke): Не стоит много говорить о The Bernank, потому что мы и так его хорошо знаем. Очевидно, что он выступает за КС во всех его видах. Вот его интервью на программе 60 минут, показанное в декабре, отметьте дрожащие губы и голос (см. ссылку в названии. – Ред.)
Честно говоря, было удивительно, что рынки облигаций и акций не рассыпались на куски в следующий после этого интервью понедельник.
Уильям Дадли (William C. Dudley): бывший сотрудник Goldman Sachs (1986–2007), где он служил главным экономистом в течение десяти лет. Дадли получил работу от Тимоти Гайнтнера (Timothy Geithner), когда тот руководил Федеральным резервным банком Нью-Йорка. Крохотный Тим уехал в Вашингтон, а Дадли занял его позицию. У него близкие связи с Уолл-стрит, а также с хедж-фондами и фондами по инвестициям частного капитала. Он поддерживал все глупые начинания Бернанке, например, в своей речи в октябре 2010 года он сказал: «Если смотреть на текущую ситуацию через линзы двойного мандата Феда – достижение высочайшего возможного уровня занятости вместе с ценовой стабильностью, то она покажется совершенно неудовлетворительной». Это было сигналом Уолл-стрит, что КС-2 точно начнется. А так как ситуация сильно не изменилась – уровень безработицы остается на отметке около 10%, «сердцевинная инфляция» не достигает одного процента, он, скорее всего, останется в авангарде сторонников дополнительного КС, если КС-2 не покажет нужных результатов после своего окончания в середине года.
Элизабет Дюк (Elizabeth A. Duke): Пример выходца из самых низов банкинга. Дюк изучала физику, а затем переключилась на драматический театр (я не шучу), закончив Chapel Hill в 1974 году. Она работала с физическими лицами в местном отделении банка, затем быстро продвинулась в коммерческом банкинге, получила MBA в Old Dominion в 1983 году, не прервав своего карьерного роста, и занимала множество позиций в местном истеблишменте банковской индустрии. Она коммерческий банкир, не экономист или инвестиционный банкир. Она банкир из розничных окопов, специалист по жилищным кредитам, см. ее недавнюю речь (на англ. – Ред.). Она открыто выступает за то, чтобы сохранить цены на недвижимость на нынешнем уровне в целях «стабилизации» экономики, поэтому она ярый сторонник КС, поскольку оно гарантирует, что цены на недвижимость не «упадут». Она недавно заявила, что растущая доходность казначейских облигаций является сигналом: «Если рынок ожидает улучшения экономической ситуации, то инвесторы уменьшают ожидания операций Феда по покупке активов и меньше в активы вкладывают, и ставки растут». Ее слабое место очевидно – она не видит опасностей КС, поэтому она будет пытаться усилить его еще, так как КС помогает ценам на недвижимость оставаться на пузырном уровне.
Сара Блум Раскин (Sarah Bloom Raskin): карьерный бюрократ, продвинута Бараком Обамой (Barack Obama), выпускница Amherst College и Гарвардской юридической школы, ее последняя должность до позиции в совете директоров - комиссар штата Мериленд по финансовой регуляции. Она вошла должность в октябре, но принимая во внимание ее относительную неопытность, положение новичка в совете директоров и опыт государственной службы, поддержка ею КС-2 не стала сюрпризом. Похоже, что в данный момент она пытается добиться усиления регуляторных полномочий Феда по отношению к банкам, если ее недавнюю речь (на англ. – Ред.) можно рассматривать как индикатор. Но это вполне может быть выступление в стиле Обамы, наполненное обещаниями, которые ничего не значат. На данный момент она, вероятно, проголосует за продолжение КС-2 после его окончания в июне. (Я бы хотел написать о ней побольше, но она - это Демократическая версия Кетрин Харрис (Katherine Harris) (бывший член палаты представителей Конгресса США. – Ред.) и такая же зануда: еще одна черноволосая мамаша из коттеджного поселка, с которой бы моя мама подружилась. Кстати у Блум и Харрис одна альма-матер - Гарвард).
Дэниел Тарулло (Daniel K. Tarullo): профессор юриспруденции из Джорджтаунского университета, его альма матер, но тертый калач. Принадлежит к темному мирку академических консультантов/сотрудников научно-исследовательских институтов Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations), преподавал в Принстоне, занимал позиции в администрации Клинтона – «заместитель младшего советника президента», включая должность посланника Клинтона в Большую семерку/восьмерку. Но если его послушать, то сразу поймешь, что он болтливое ничтожество в костюме, с дер…м вместо мозгов. См. его интервью здесь. Похоже, что он думает, что расходы – это все, что имеет значение, создание рабочих мест «догонит», а инфляционных ростков не существует. Он голосовал за КС-2, хотя и говорит, что у него «высокий порог» одобрения продолжения этой программы. Ну, конечно: трепачи всегда притворяются крутыми ребятами, хотя на самом деле они слабаки.
Кевин Ворш (Kevin M. Warsh): младенец коллектива, закончил Stanford в 1992 году, адвокат по образованию (Гарвардская юридическая школа, 1995), получил назначение на вакансию управляющего ФРС, чей срок заканчивается в 2018 году, так что он будет с нами какое-то время. Начал карьеру в Morgan Stanley и возглавил их департамент слияний и поглощений менее чем через семь лет, то есть обладает впечатляющими способностями к карьерному росту в корпоративной среде. В 2002 году стал членом администрации Буша в должности специального помощника президента. Как закадычный друг президента Буша был вознагражден должностью в Феде. Это назначение резко критиковали, но Буш его продавил, а Ворш очаровал других управляющих Феда, включая Бернанке. О чем это говорит? О том, что он может ссосать хром с дышла прицепа, и поэтому не имеет никаких собственных идей или мнений, следуя за тем, что популярно у его коллег. Его недавняя передовица в Wall Street Journal потрясла своей успокаивающей пресностью, все, что оттуда можно было извлечь – это его желание сократить или ограничить расходы федерального правительства. Имеет сильные связи на Уолл-стрит и женат на наследнице Estee Lauder, поэтому настроен на волну нью-йоркской денежной сцены. Считается очень проницательным судьей политических течений, что очевидно. Несмотря на свою сладкоречивую передовицу, он голосовал за продолжение КС-2 и, скорее всего, проголосует за «продолжение» этой политики.
Джанет Йеллен (Janet L. Yellen): получила докторат в Йельском университете, была президентом Федерального резервного банка Сан-Франциско и совсем недавно (в октябре) назначена в совет директоров. Но она уже произвела впечатление! Она самый надежный союзник Бернанке по вопросу КС-2. Начала карьеру в высшем образовании, на факультете экономики университета в Беркли, участвовала в работе Демократической партии, и в результате получила позицию в администрации Клинтона, включая должность в комитете экономических советников, а затем оказалась в ФРБ Сан-Франциско. В качестве переменного регионального члена была частью FOMC с 2009 года и с энтузиазмом поддерживала все виды КС. (Не могу сопротивляться искушению: Ее муж – Джордж Акерлоф (George Akerlof) разделил нобелевскую премию по экономике с Джозефом Стиглитцем (Joseph Stiglitz) в 2001 году. Интересно, когда они занимаются этим, вскрикивает ли один из них: «Кто твой грязный маленький специалист по эконометрике! Кто твой грязный маленький специалист по макроэкономике!») Йеллен твердо стоит за КС-2 и заявляла, что она полностью поддерживает еще больше КС, в случае необходимости, а на угрозу инфляции смотрит как на призрачную опасность.
Мы разделались с советом директоров.
Из прошлых региональных участников только Томас Хениг (Thomas Hoenig) открыто выступал против КС и других инновационных методов в монетарной политике, которые стали применяться FOMC с началом Глобального финансового кризиса в 2008 году.
Но он теперь будет только присутствовать на заседаниях и, конечно, сможет высказывать свое мнение, но он не может голосовать. Поэтому давайте посмотрим на новых членов FOMC, которые займут свои места на первой встрече комитета 25 января:
Чарльз Эванс (Charles L. Evans): ноль, но, по крайней мере, ноль с благими намерениями. Он получил докторат по экономике в университете Carnegie Mellon, поддержал октябрьскую речь Дадли, и существует мнение, что он выступает за еще более активное КС, чтобы снизить уровень безработицы. Он символ направления монетарной политики, действующего под девизом: «если все, что у вас есть это молоток, то каждая проблема кажется гвоздем», то есть еще большего стимула Феда, чтобы увеличить уровень занятости. Очевидно, что его пугает уровень безработицы в 10%, но несмотря на то, что он прав сердцем и является единственным членом FOMC серьезно обеспокоенным проблемой безработицы, что уже само по себе зловещее предзнаменование, Эванс очевидно готов пойти дальше КС-2 ради безработных. Он не только будет голосовать с Бернанке, но и будет настаивать на укрупнении программы, так как уровень безработицы остается высоким.
Ричард Фишер (Richard W. Fisher): Это более интересный человек, по крайней мере, на бумаге. 1949 года рождения, воспитывался в Мексике, закончил Военно-морскую академию, получил степень бакалавра в Гарварде, провел два года в Оксфорде, изучая латиноамериканскую политику (это, наверное, было непросто), получил MBA в Stanford, а затем начал работать в Brown Brothers Harriman. Поработал в Минфине в администрации Картера, вернулся в Brown Brothers Harriman, прежде чем начать свой собственный бизнес - Fisher Capital. Вернулся в правительство во время второго срока Клинтона и участвовал в торговых переговорах, включая NAFTA – годы в Оксфорде все-таки пригодились. Затем пошел в преподавательскую работу, готовясь к работе в ФРБ Далласа. То есть у него есть огромный опыт, особенно учитывая его деятельность в администрации Картера во время нефтяного шока и инфляционной спирали, к тому же история Латинской Америки пошла ему на пользу, потому что она научила его тому, как инфляция может внезапно вырваться из-под контроля. Он очень опасался КС-2 и в данный момент решительно противится любым мерам расширения или продления КС, не ясно хотел ли бы он сократить КС-2, хотя этого все равно не произойдет.
Нарьяна Кочерлакота (Narayana Kocherlakota): Он ботаник, закончил Princeton в 19 лет и получил докторскую степень по экономике в University of Chicago в 24 года. Затем он занимал высокие позиции в сфере высшего образования, а кульминацией их послужила должность главы ФРБ Миннесоты в 2009 году, в 46 лет. О чем это говорит? Этот парень всегда последует за теми, в ком он видит силу и власть – он лакей истеблишмента. Любая его критика звучит безжалостно, пока в ней не разберешься: так он утверждает, что «промах» Феда в кризис 2008-2009 гг. заключался в том, что тот «не четко озвучил» (на англ. – Ред.) меры помощи банкам, другими словами, полностью соглашаясь с мнением администрации Обамы (и всего нашего позорного времени). По мнению Кочерлакоты, это была не реальная, а PR проблема. Пару недель назад (на англ. – Ред.) он заявил, что Федеральный резерв не был причиной жилищного пузыря и в той же речи он назвал себя «агностиком» касательно причин пузыря, другими словами, как и многие экономисты-суперзвезды, он не представляет, что вызвало глобальный финансовый кризис, считая его феноменом из разряда «кто же мог знать». Он прогнозирует инфляцию на уровне от 1,5% до 2% в 2011 году. Хотя и выказывает некоторую нерешительность, но он определенно выступает за дополнительные меры по накачке ликвидности Федом, возможно включая и бессрочное продление КС-2, хотя он об этом пока и не говорил.
Я его уважаю меньше всех, так как он, очевидно, самый умный человек из этой группы, но, тем не менее, является подстилкой истеблишмента: у него достаточно мозгов, чтобы понимать что правильно, но не хватает смелости, чтобы за это проголосовать, его интересует только политическая правильность.
Чарльз Плоссер (Charles I. Plosser): Получил степень бакалавра по специальности инженер в университете Vanderbilt в 1970 году, MBA и Ph.D в University of Chicago в1972 и 1976 гг., был университетским преподавателем большую часть своей карьеры, занимал должность декана бизнес школы в университете Рочестера, с перерывами на консалтинговую деятельность в частном секторе, но всегда оставался в Рочестере. Он не скрывает своей поддержки первого раунда КС в 2008-2009 гг., когда рухнул теневой банковский сектор, и срочно требовалась ликвидность. Но с тех пор он смотрит на вмешательство Феда в экономику с большой опаской. В недавней речи (на англ. – Ред.) Плоссер заявил: «Идея о том, что монетарные власти должны действовать лишь потому, что фискальные власти не смогли или не захотели действовать, не является правильным способом управления». В точку, брат. Он будет рьяно противостоять любому дополнительному КС, также любым попыткам, открытым или закулисным, монетизировать фискальные долги.
Отсюда вывод: из сегодняшних участников FOMC все, кроме Плоссера и Фишера, выступают за КС-2. Глядя вперед можно сказать, что Бернанке с легкостью будет обладать подавляющим большинством для бессрочного продления КС-2.
Если посмотреть только на совет директоров, то понимаешь, что они искренне верят в правильность КС-2, а так как они в большинстве, то под руководством Бернанке они, очевидно, настроены на то, чтобы заставить КС-2 работать любым способом.
Поэтому перемена в региональных директорах, хотя и дает дополнительный голос против КС-3 или КС-4, не значительно меняет текущее направление FOMC.
Небольшое отступление: Я считаю ограниченность мышления этой группы, помимо Фишера, потрясающей, даже, к сожалению, у Плоссера. Это не команда, придерживающаяся заранее написанных правил, просто у них действительно нет значительной разницы во мнениях, независимо от их опыта. Они концентрируются на одном и том же – расходах и потреблении и игнорируют одно и то же – безработицу (за исключением Чарльза Эванса). Они видят конечную цель в росте ВВП, но за исключением Плоссера, никто из них не реагирует на чудовищные размеры государственного долга, нажитого федеральным правительством Соединенных Штатов. Они все, за исключением Плоссера и Фишера, полностью отвергают саму возможность инфляции. Упоминание слова гиперинфляция заставляет их холодно отворачиваться от собеседника. Такая узость видения и единообразие «дарует» им слепые пятна, которые кажутся очевидными окружающим. Но они совершенно не осознают наличие этих пятен – и не то чтобы они знали, что у них есть слепые пятна или спорили бы с людьми, обвиняющими их в слепоте, они отвергают самую малую вероятность собственной слепоты. И вот эти люди управляют американской монетарной политикой. Мм-да.
Почему все так ужасно
Центральный банк не может играть в русскую рулетку с монетарной политикой, тем не менее, даже для самого недалекого человека очевидно, что Фед испуган и прилагает все усилия, чтобы подпереть американскую экономику. Само существование такой ситуативной и неприемлемой экономической меры как КС-2 доказывает, что они мечутся в испуге и вслепую.
Очевидно, что Федеральный резерв не верит в капитализм. Если бы он в него верил, то позволил бы банкротиться не только компаниям, но и всей экономике. Обанкротиться, подняться, отряхнуться и начать восстановление. Творческое разрушение: неизбежная боль, являющаяся неотъемлемой частью капитализма – это, чего Фед пытается избежать любой ценой.
Такое умонастроение берет свое начало в правление предыдущего главы Феда Алана Гринспена (Alan Greenspan) с его знаменитым «путом Гринспена»: готовность легкого Ала, и даже скорее его страстное желание, залить рынки ликвидностью, чтобы избежать малейшего экономического спада. Теперь-то, оглядываясь назад, мы понимаем, что такая политика надувала пузырь за пузырем, которые, в конце концов, лопнули, а теневой банковский сектор вроде бы находившийся под надзором Феда с целью предотвращения системных угроз, взорвался, угрожая утянуть за собой всю мировую экономику.
Очевидно, что Гринспен не верил в капиталистическое творческое разрушение, он делал все возможное для того, чтобы его остановить в течение всех 20 лет на посту главы Феда. Он создал атмосферу внутри Феда, противоречащую творческому разрушению.
Отсюда появился The Bernank и бесконечные итерации КС. Отсюда и финальный пузырь – казначейские облигации: когда лопнет он, то настанет конец доллара.
Поэтому в настоящий момент ФРС и FOMC должны увеличить процентные ставки, сжать предложение денег и освободить дорогу творческому разрушению капитализма – пусть все эти слабые компании и зомби-банки исчезнут с лица земли, и можно будет начать заново.
Ничего такого, конечно, никогда не произойдет. А так как из этого краткого обзора ясно, что у Бернанке есть голоса, чтобы поместить все больше и больше смягчения в последнюю версию КС, то сделать можно совсем немного. Когда КС-2 закончится в июне, вероятнее всего Бернанке будет настаивать на дальнейшем продолжении этой практики - намек на то, что он может так поступить есть в его первичном заявлении по поводу КС-2 – порциями по $75 млрд в месяц. Все это неизбежно закончится слезами – облигационный пузырь лопнет и инфляция достигнет беспрецедентных уровней из-за набега на доллар – это будет прямым результатом политики КС.
Поэтому следующий интересный вопрос о совете директоров таков: поднимут ли они ставки агрессивно против инфляции, чтобы уверенно ее остановить и подпереть доллар или они будут поднимать их в стиле Феда до появления Волькера – по чуть-чуть, реагируя на инфляцию, а не опережая ее. См. мой обзор кризиса 1979 года и реакции Феда на растущую инфляцию во времена Волькера и до него (на англ. – Ред.).
Принимая во внимание текущий состав совета директоров, можно сказать, что он сделает все возможное, чтобы избежать краткосрочной боли. Поэтому процентные ставки не поднимутся, когда инфляция начнет расти по-настоящему. Когда лопнет облигационный пузырь и доллар начнет рушиться, Фед не сможет эффективно руководить спасением американской валюты.
Крис Мартенсон берет интервью у Марка Фабера: «Плохое лекарство Бена Бернанке»
Крис Мартенсон: Здравствуйте, рады представить вам очередной подкаст на ChrisMartenson.com. Я – ведущий Крис Мартенсон (Chris Martenson), и сегодня мы приветствуем особенного гостя: доктора Марка Фабера (Marc Faber). Д-р Фабер родился в Цюрихе, Швейцария, сейчас живет в Таиланде, а работает в Гонконге.
Д-р Фабер публикует очень широко читаемый ежемесячный инвестиционный информационный бюллетень, «Отчет о буме, судьбе и гибели», в котором анализирует необычные инвестиционные возможности, и является автором нескольких книг, включая «Золото завтрашнего дня: эпоха открытия Азии», опубликованной в 2002 году, как раз в начале периода открытия в этом регионе. Просто фантастически точное попадание во времени. Что касается выбора времени, то 1987 году он посоветовал своим клиентам продать все акции перед Черным понедельником на Уолл-стрит. Он принес им неплохие прибыли, предсказав взрыв японского пузыря в 1990 году, верно прогнозировав коллапс акций игровых компаний в 1993 году, и он каждый раз буквально на шаг впереди графиков. Его компания, Marc Faber Limited, выступает в качестве консультанта по инвестициям, сосредоточенного на инвестициях с невероятным ростом доходности, часто на основании философии «противоположной инвестиции». Он также является инвестором и управляющим фондом для частных состоятельных клиентов, и ранее был управляющим директором Drexel, Burnham and Lambert. Марк, добро пожаловать.
Д-р Марк Фабер: Спасибо.
Крис Мартенсон: Одним из недостатков империи считается, почти по определению, отсутствие возможности оценивать себя. Мне кажется, вы обладаете наиболее приемлемыми характеристиками, чтобы пролить свет на ситуацию в Соединенных Штатах. Вы – инвестор-инсайдер со взглядами аутсайдера. Но помимо этого вы продемонстрировали невероятную способность независимо думать и воспринимать, чтобы видеть, как другие попадают в ловушку опасно прибыльного группового мышления. Я хочу начать с центра событий, Соединенных Штатов, перед тем, как перейти к остальному миру. А в самом центре США находится Федеральный резерв: с момента начала кризиса Фед увеличил свой баланс примерно на $1,5 трлн, а сейчас расширяет его еще на $75 млрд в месяц в течение ближайших шести месяцев. Итак, что вы думаете по этому поводу? Являются ли эти меры необходимыми, разрушительными, наконец, более токсичными, нежели полезными – или какими-то еще?
Д-р Марк Фабер: Что ж, во-первых, спасибо, что пригласили меня на свое шоу. Но, во-вторых, я думаю, что правительственное вмешательство в свободный рынок, в первую очередь, создало проблемы, а мы определенно видим, что Федеральный резерв вмешивался в свободные рынки, искусственно поддерживая низкий уровень учетных ставок в течение слишком долгого времени – с 2000 по 2007 годы. Так что в настоящее время эта интервенция, по сути, не представляет собой ничего нового, она просто обрела больший масштаб, и если посмотреть на действия Федрезерва с начала 80-х годов, каждое следующее вмешательство, будь то наводнение системы ликвидностью для спасения ссудо-сберегательных учреждений, или спасение Мексике во время кризиса «Текила», или фонда LTCM в 1998 году, становилось все масштабнее и масштабнее и создавало еще более нерациональное распределение капитала. И я думаю, что сейчас происходит то же самое.
Крис Мартенсон: Так что эти вмешательства уводили нас все дальше и дальше на «кривую дорожку». То есть вы считаете, что это в порядке вещей, просто продолжение тенденции, которая наметилась в 80-е при Гринспене (Greenspan), или вы полагаете, что эти…
Д-р Марк Фабер: Да, я думаю, что Федеральный резерв открыто расписался в собственной неспособности распознавать пузыри, но когда эти пузыри лопаются, они могут вмешиваться, применяя чрезвычайные валютные меры поддержки рынки активов, преимущественно предотвратить дефляцию или рецессию, и это приводит к очень ассиметричной денежно-кредитной политике. Иными словами, вы допускаете появление пузырей, таких как жилой пузырь, а потом говорите – интересуетесь, что думал Федеральный резерв о таком повышении цен и кредитовании, объем которого в период с 2000 по 2007 год впятеро превысил номинальный ВВП. Так же они допустили и появление пузыря NASDAQ. Не смогли распознать его, когда акции NASDAQ продавались с 80-кратной прибылью. Они говорили о громадных повышениях производительности и поддержке, и так далее. Так что бы если в США была какая-то организация, которая всегда все портит, то на ее роль вполне годится Федеральный резерв.
Крис Мартенсон: Выходит, они и правда в самом центре заварухи, как я и думал.
Д-р Марк Фабер: По большей части, да. Я не говорю, что все происходит из-за политики Федерального резерва, потому что пузыри возможны и при золотом стандарте. Скажем, в 19-м веке, когда на Среднем Западе и в Калифорнии находили золото, были города-бумы, и когда строили канала, тоже были бумы, то же касается железных дорог, и так далее, но обычно при золотом стандарте пузырь раздувается в одном секторе экономики, а не по всему миру. Именно это произошло из-за действий Федерального резерва в течение последней пары лет.
Крис Мартенсон: Получается, что они экспортировали пузыри, и если уж быть честным, мне кажется, что ЕЦБ и другие крупные центральные банки тоже участвуют в этой программе.
Д-р Марк Фабер: Так и есть. То есть, я не говорю, что Федеральный резерв единственный из Центробанков печатает деньги. Но он точно является неким, скажем так, лидером. Он проводит самую агрессивную инфляционную кредитно-денежную политику по сравнению с другими. Например, если вы меняете деньги в Индонезии, то случается валютный коллапс, цены на импорт тут же растут, то есть происходит автоматическая и необходимая коррекция, которой, по сути, не было в Соединенных Штатах.
Крис Мартенсон: Верно, верно, и так, с одной стороны, Федеральный резерв не может разглядеть пузырь, и эта версия их вполне устраивает. Но есть и другая версия, которая может выглядеть примерно так: Федеральный резерв – это серийный «надуватель пузырей». Пузыри ему необходимы, он совершенно точно знает, что делает, а теперь мы можем рассматривать их скупку активов просто как попытку сохранить взвинченные цены на эти активы.
Д-р Марк Фабер: Да, я думаю, так и есть, и это надувание пузырей является не просто намерением Федрезерва, но, Уолл-стрит, по сути, также поощряла пузыри, потому что, если вспомнить 2001 год, когда г-н Кругман (Krugman) говорил, что жилищный пузырь поможет американской экономике, на деле оказалось, что он ее разрушил. И вновь в 2009 году г-н Кругман написал, что сейчас нам нужен еще один пузырь, последствия которого проявятся на поздней стадии. Так что, по сути, Федеральный резерв – не единственный виновник мягкой кредитно-денежной политики. Всех это устраивало, потому что все зарабатывали во время бума на рынке акций и облигаций
Крис Мартенсон: Я хочу задать вам вопрос, потому что ваша точка зрения очень необычна. Мой дед когда-то состоял в Совете управляющих ФРС Нью-Йорка при Поле Волкере (Paul Volcker). Могу гарантировать, что если бы мой дед сегодня был жив, он бы не приветствовал таких решений или подобных действий Феда. Он был очень консервативным банкиром, и все же мне интересно – я просто романтизирую? Фед всегда делал что-то подобное, или фундаментальный сдвиг произошел за последние 10-20 лет?
Д-р Марк Фабер: Что ж, если честно, я думаю, что Федеральный резерв с момента своего создания в 1913 году всегда придерживался инфляционной денежно-кредитной политики с единственным исключением, которое как раз относится к периоду Пола Волкера в 1979-1980 годах, когда он поднял учетную ставку выше 20%. Могу добавить, что это был очень смелый шаг; но в целом, если посмотреть на уровень цен в США в 1900 году по сравнению с 1800 годом, и сравнить увеличение на душу населения за эти сто лет, тогда можно сказать, что рост экономики при золотом стандарте в 19-м веке был гораздо более сильным, чем в 20-м, когда существовал Фед. В 20-м веке уровень цен, как известно, существенно возрос относительно цены бака бензина, стоимости билетов в кино, фунта хлеба, и так далее, и тому подобное. Политика Феда на самом деле всегда была инфляционной. И я бы сказал, что любой центральный банк, контролирующий количество денег, рано или поздно придет к политике роста инфляции. Возможно, они иногда временно ужесточают политику, но на самом деле в США меры не ужесточались 10-20 лет.
Крис Мартенсон: Позиция Феда, как мне кажется, не настолько тверда, как у Банка Англии. У Английского Банка есть определенная цель: 2-х процентная инфляция, так что они ничего не скрывают. Они так и говорят – нам нужна такая инфляция, ни больше, ни меньше, и я думаю, что Фед…
Д-р Марк Фабер: Да, но, видите ли, инфляцию сложно определить. Федрезерв в основном гонится за базовой инфляцией. Базовая инфляция не имеет ничего общего с увеличением прожиточного минимума. И, как известно, потребительская корзина товаров и услуг, используемая для измерения инфляции, может определяться таким образом, что товары и услуги, сильно растущие в цене, такие как стоимость медицинского обслуживания, страховые премии, энергия, могут вообще в ней не учитываться, в то время как значимость других товаров, таких как футболки, которые дешевеют, преувеличена.
Крис Мартенсон: … да, так и есть …
Д-р Марк Фабер: Мой бюллетень и сайт пользуются большой известностью, и я прошу написать мне тех, у кого сложилось впечатление, что рост их прожиточного минимума составляет менее 5% в год. До сих пор я не получил ни одного такого письма.
Крис Мартенсон: Не думаю, что вы получите такое письмо и от слушателей этого подкаста. И инфляция разная для всех, она зависит от обстоятельств, так что если ваш ребенок поступает в колледж или уже учится в нем…
Д-р Марк Фабер: Совершенно верно, именно так, в разных семьях разный уровень инфляции. Может, я делаю покупки в не тех магазинах, летаю не теми самолетами и останавливаюсь не в тех гостиницах, но мои расходы на проживание растут с каждым годом.
Крис Мартенсон: … да, это точно, и следует отметить, что официальный уровень инфляции не учитывает налоги. Все расходы правительства…
Д-р Марк Фабер: Да, абсолютно точно, а также скрытые налоги, то есть сборы, выплачиваемые правительству, и в любом случае я не верю, что жена любого из ваших слушателей скажет ему: можешь давать мне меньше денег на расходы, потому что цены упали. В это я не верю.
Крис Мартенсон: … когда-нибудь мы проверим. Думаю, вы правы. Выходит, на самом деле у нас очень высокий уровень инфляции. Я имею в виду вот что: если посмотреть на корзину – давайте возьмем все непрерывные показатели товарного индекса, начиная с 2002 года по сегодняшний день: в годовом исчислении их рост был двузначным.
Д-р Марк Фабер: Да, конечно, симптомом инфляции также является ослабление валюты и взрывной рост международных резервов, которые возросли с триллиона долларов в 1997 году до более $9 трлн в наши дни. Все это – симптомы инфляции, и мы должны определять инфляцию как увеличение объема кредитования и денежной базы. И все остальное – тоже симптомы, так как инфляция может обнаруживаться в мировой экономике – во Вьетнаме, где цены растут, скажем, на 12-15% в годовом исчислении. Так что печатание денег в США не обязательно должно вызвать рост цен на рынке жилья. Денежная политика в США, главным образом, направлена на рост цен на жилье, но они не выросли. Подорожало другое – нефть и продукты питания, которые впоследствии бьют по потребителю, в то время как эти меры вроде бы призваны помочь ему.
Крис Мартенсон: Ну а…
Д-р Марк Фабер: Ну, в смысле так часто говорил г-н Бернанке – не люблю это говорить, потому что я думаю, что он человек достойный – но он просто ничего не смыслит в экономике и является жертвой собственных денежных теорий.
Крис Мартенсон: … то есть он проводит такой масштабный эксперимент, и какими вы видите итоги этого эксперимента? Лично я думаю, что в споре об инфляции и дефляции, как я уже писал недавно, у нас должна быть дефляция, но ее нет.
Д-р Марк Фабер: Дефляция должна была начаться еще после 1980 года, потому что цикл Кондратьева достиг пика в 1980 году или в середине 70-х – начале 80-х, а потом цены на сырьевые товары пошли на спад, как и процентные ставки. Тогда и должна была начаться дефляция. Но раз цены на товары растут, значит, сейчас самая что ни на есть инфляционная обстановка. И я веду эти споры не потому, что они верят в дефляцию, а я - в инфляцию, но рекомендации покупать американские правительственные облигации в дефляционной обстановке, конечно, ведут к катастрофе, ведь в случае настоящего кредитного краха, о котором толкуют сторонники теории дефляции, доходы от налогообложения рухнут, и бюджетный дефицит достигнет невероятного масштаба.
Что я хочу сказать: Тим Гайтнер (Tim Geithner) только что подписал отчетный доклад Минфина о бюджетном дефиците при финансировании США в 2010 году. Дефицит, как он официально признал, составил не $1,4 трлн, а $2 трлн. Таким образом, правительственная задолженность постоянно увеличивается, потом увеличиваются процентные платежи от правительства, а качество правительственного долга падает, и, в конечном счете, облигации США становятся мусором. Полагаю, что они уже сегодня являются мусором, но до тех пор, пока рейтинговые агентства спят и публикуют абсолютно бесполезные отчеты, люди по-прежнему покупают американские правительственные облигации.
Крис Мартенсон: Попробую выступить «адвокатом дьявола». Прямо сейчас Федеральный резерв выкупает покупателем около 100% новой эмиссии казначейских бумаг на ближайшие 6-7 месяцев.
Д-р Марк Фабер: Да.
Крис Мартенсон: Может ли он делать это вечно? То есть это бы…
Д-р Марк Фабер: Он может делать это вечно, и очевидно, тогда со временем валюта девальвируется, а процентные ставки возрастут. Но он может заниматься этим очень долго. И на какой-то стадии начнется гиперинфляция. Я не говорю, что она уже поджидает за углом, но такая политика с каждым шагом приближает нас к опасной зоне.
Крис Мартенсон: То есть он увеличивает риск, и, я не уверен точно, но, очевидно, что сейчас риск больше, чем два года назад?
Д-р Марк Фабер: Гораздо больше. Я бы сказал, что сегодняшнее финансовое положение США – если учесть необеспеченные обязательства, внешнюю задолженность, и так далее, и тому подобное – намного, намного хуже, чем 10, 15 или 20 лет назад.
Крис Мартенсон: Я думаю, что если пользоваться методом начислений, можно добавлять по $3-$4 трлн в год к общему объему негативного баланса…
Д-р Марк Фабер: Именно, именно. Правительственная задолженность, включая Fannie Mae и Freddie Mac, это пример еще одного вмешательства в свободный рынок, которое привело к катастрофическим последствиям. Я имею в виду, что в целом все, чего в США коснулось правительство, оказалось полным провалом, начиная с почты до кредитно-денежной и бюджетной политики. Если вам нужен последовательный список полных провалов, посмотрите на правительство США.
Крис Мартенсон: … Ну а теперь расскажите нам, как вы себя чувствуете [смеется]
Д-р Марк Фабер: То есть?
Крис Мартенсон: Ну, что вы на самом деле думаете обо всем этом.
Д-р Марк Фабер: Что ж, мне кажется, это прекрасный опыт, потому что он показывает, что у частного сектора все получается гораздо лучше. Не идеально, но, по крайней мере, когда что-то идет не так в частном секторе, организация или корпорация объявляет о банкротстве, и система очищается. Худший момент в правительственном вмешательстве – это то, что они не позволяют проявиться их собственным неудачам, и вместо того, чтобы дать крупным компаниям обанкротиться и очистить систему, они поддерживают их на плаву, а это нечестно по отношению к сильным конкурентам, потому что капитализм строится на выживании сильнейших и наказании людей, допустивших ошибки или принявших неверные решения, путем убытков.
Крис Мартенсон: Я согласен со всем вышесказанным, и я думаю, что это вредит рынку, потому что его участники вроде меня начинают замечать, что он вовсе не свободный, нечестный – как может быть, что владельцы облигаций Citi не потеряли ни пенса. Это выглядит странно, и хуже того – инвестиции связаны с выбором лучшего, анализом благонадежности, расчетом показателей. Но мы все должны угадывать, каков следующий шаг правительства, кого оно спасет следующим, сколько денег вбросит Фед, потому что это непостижимо. Можно провести полный анализ благонадежности, но невозможно предсказать ничего из этого.
Д-р Марк Фабер: Верно. В частности, это нечестно, потому что некоторые финансовые организации имеют связи в правительстве. Так что вы имеете доступ к намного более ограниченному объему информации, чем крупные финансовые компании. Так что условия на рынке совершенно несправедливы.
Крис Мартенсон: Точно. Позвольте мне подвести итоги. Как показывает мой анализ, и, похоже, вы согласны с ним, необеспеченные обязательства, вкупе с текущей структурой бюджета, структурой дефицита, обязательными расходами уже достигли огромного размера в сравнении с общим объемом производства, который является источником доходов от налогообложения. Между доходами и расходами огромная пропасть.
Д-р Марк Фабер: Так и есть.
График недели: догадайтесь, какой важный товарный ресурс показал худшие результаты с момента начала КС-2
С момента начала КС-2 в первой половине сентября, один важный ресурс продолжает отставать от широкого рынка.
Удивительно, но это золото.
Со всеми разговорами об инфляционном ударе по Китаю, Индии и Соединенным Штатам можно было бы подумать, что великий хедж против инфляции должен был бы взмыть в облака.
Банк Номура говорит, что оно вполне возможно упадет еще.
Это произойдет потому, что отношение золота с реальными процентными ставками в США говорит, что оно может потерять еще 8% своей ценности, если, конечно, реальные процентные ставки в США продолжат расти.
Карикатура недели
Расходы всегда полезны для экономики! Для какой?
http://bankir.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter