6 апреля 2016 Живой журнал Лежава Александр
Моя заметка «Слово и дело» вызвала на прошлой неделе на сайте www.goldenfront.ru неожиданно бурную, на мой взгляд, дискуссию. Поэтому, вероятно, имеет смысл уделить некоторое внимание отдельным комментариям. Это представляется необходимым, чтобы прояснить кое-какие моменты, которые вполне очевидны для автора, но, как выясняется, не совсем ясны для некоторых посетителей сайта.
Сначала хотелось бы сказать пару слов о политике и деньгах. У автора совершенно нет никакого желания заниматься политическими вопросами, но, к сожалению, поскольку политика, как известно, это концентрированное выражение экономики, и никакая политика без денег не возможна, то связанные с ней темы приходится иногда затрагивать. Также хорошо известно, что война – это продолжение политики иными средствами, поэтому здесь хотелось бы привести пару цитат. В свое время Наполеон Бонапарт говорил: «Для войны нужны всего три вещи: во-первых – деньги, во-вторых – деньги, и в-третьих - деньги.» Примерно через сто лет с ним был вполне созвучен и Генеральный штаб Германской империи. Их вариант звучал несколько иначе: «Для революции, как и для войны, нужны три вещи: во-первых – деньги, во-вторых – деньги, и в-третьих – деньги. Нет денег – нет революции.» Это к разговору о Горбачеве, Ельцине и событиях 1991 года. Ну, или Украине-2014.
В завершение разговора о политике и деньгах можно сказать, что чем активнее политика лезет в экономику и пытается рулить ею вопреки экономическим законам, тем худшие результаты в конечном итоге показывает экономика, тем меньше денег становиться у населения, тем беднее становится оно и общество в целом. Рост расслоения общества и социальной напряженности создают питательную среду для революций и гражданских войн с миллионами жертв, голодом, нищетой и разрухой, а уровень жизни населения оказывается на существенно более низком уровне, чем до этих событий. И отсюда у любого обычного человека, обладающего элементарным здравым смыслом, возникает вполне естественный вопрос: а оно нам надо? К сожалению, политики и обычные люди смотрят на одни и те же вопросы по-разному, и чем активнее сидящие в политике юристы лезут своими шаловливыми ручонками регулировать экономику, тем больше приходится уделять внимание данной теме, но перейдем к расчистке банковской системы.
За почти двадцать пять лет (с начала июня 1991 года) работы в банковском секторе автору довелось своими собственными глазами наблюдать за действиями регулятора и изменениями, происходившими с коммерческими банками, их возникновением, развитием, деградацией и крахом. И когда начинают рассказывать, что «санация» банковской системы «обусловлена борьбой с обналом, выводом капиталов и мошенниками», в ответ на это можно лишь вслед за профессором Преображенским из «Собачьего сердца» М.Булгакова порекомендовать читать поменьше большевистских газет, а то и вообще их не читать.
В качестве простой иллюстрации происходящего хотелось бы задать простой вопрос: регулятор уже не первый год машет топором, ликвидируя по сотне банков в год и усиленно расчищая банковскую поляну, но уменьшились ли из-за этого объемы обналички, поток вывода средств за границу или мошенничество? Как выясняется, и об этом время от времени в теле- и радиоэфире открыто говорят чиновники различного уровня, нет. Бегство средств за границу, несмотря на массу возведенных преград, лишь усилилось. Обналичка стала дороже, но никуда не исчезла, а крупнейшими игроками на этом рынке, как поговаривают злые языки, уже не протяжении многих лет были и остаются крупнейшие банки с государственным участием. Но знающие-то люди в эти наглые наветы естественно не поверят, не так ли?
Как не поверят и в то, что система страхования вкладов, созданная в России по образу и подобию американской, стала одним из тех инструментов, которые фактически поощряют широкомасштабное мошенничество в финансовой сфере. Пожалуй, наиболее ярким примером этого стал «Российский кредит» (45 место среди российских банков) и его владелец А.Мотылев. Человеку, уже один раз успешно разорившему банк «Глобэкс» в 2007 – 2008 годах, на спасение которого от банкротства правительство потратило 2,5 миллиарда американских дензнаков, никто ни в центральном банке, ни в правоохранительных органах, ни в правительстве не помешал успешно провернуть тот же самый трюк во второй раз. Он спокойно собрал десятки миллиардов рублей с населения и компаний и, когда дело запахло жареным, спокойно отъехал с изъятыми средствами в Лондон. Это лишь один из примеров, наглядно демонстрирующий, что основное мошенничество происходит не среди мелких, а именно среди крупных банков и их владельцев. При этом название страны не имеет принципиального значения. Даже крупнейшие российские банки – сущие дети по сравнению с теми же транснациональными HSBC, JPMorgan прочими им подобными.
По нанесенному банкротством только этого заведения ущербу это, наверное, эквивалентно краху сотни, а то и двух сотен небольших и средних банков. При этом Банк России разводит ручками и говорит: «Ой, они на протяжении стольких лет нас так вводили в заблуждение своей отчетностью…» Это может свидетельствовать о двух возможных вариантах. Либо сотрудники Банка России сверху и донизу полностью некомпетентны и занимаются тем, в чем они вообще не разбираются, либо руководящие сотрудники регулятора знали о совершаемых банком противоправных действиях и сознательно покрывали их. Был ли кто-то из высшего руководства Банка России наказан за это или хотя бы уволен? Насколько известно, нет. Все остаются на своих местах и продолжают рулить банковской системой. У правоохранительных органов, похоже, тоже к ним нет никаких вопросов. В конце концов, что это такое какая-то сотня миллиардов рублей? Это за украденную курицу можно пять лет за решеткой получить, а когда речь идет о сотнях миллиардов – это все уважаемые люди. Вернемся теперь к системе страхования вкладов.
Если смотреть на нее поверхностно, то все выглядит довольно привлекательно. Клиент принес свои средства в пределах застрахованной суммы, внес их на банковский депозит и уверен, что получит их обратно. Однако, если посмотреть на всю эту схему под несколько иным углом, она, с одной стороны, поощряет алчность и неразборчивость многих вкладчиков к выбору банка и, с другой, подталкивает нечистоплотных на руку банкиров собирать средства с населения, а затем покидать с ними пределы нашей необъятной родины, перекладывая ответственность по возмещению украденных средств на государство, то есть, на все население страны.
Что касается вкладчиков, то при существующей схеме им не нужно задумываться над таким важным вопросом как надежность того или иного банка. Многих из них волнует только одно – величина процентной ставки. Чем она больше, тем лучше, а если еще и подарки раздают, так и вообще замечательно. Дальнейшая судьба банка и вложенных средств вкладчика не волнует, он в любом случае получит обратно свои средства, и это кардинальным образом меняет расстановку сил на банковском поле. Ни один банкир, ведущий нормальную деятельность, не сможет предложить клиенту такую же высокую ставку, как тот, кто занимается сбором средств с населения, поскольку отработать столь высокие проценты, уплачиваемые по депозитам его нечистоплотными конкурентами, в реальном банковском бизнесе невозможно. Поэтому свободные средства вместо того, чтобы работать на экономику страны, похищаются и выводятся за рубеж, а эти образовавшиеся в результате взятых на себя обязательств дыры перед вкладчиками восполняет государство. Формально существует фонд страхования вкладов, в который банки, входящие в эту систему, регулярно перечисляют свои средства, но при существующих масштабах вывода средств его оказывается недостаточно, и государству приходится его восполнять, печатая все новые и новые бумажки.
Если бы система страхования вкладов отсутствовала, и вкладчики четко знали, что могут потерять свои размещенные в том или ином банке средства, то они бы и подходили к выбору кредитного учреждения гораздо осторожнее и не гнались бы за максимальной процентной ставкой и подарками. Если же они теряли бы свои средства в результате краха банка, то могли винить за это только себя и свою неосмотрительность. Собственно говоря, раньше так и было.
Такая судьба уготована средствам предприятий любых размеров при отзыве лицензии у банка, и пострадавшие в результате отзыва лицензии у банка предприятия и их сотрудники вызывают у автора наибольшую жалость. Они оказываются крайними, когда банк внезапно и скоропостижно прекращает свою деятельность. Они теряют свои средства, но у них остаются долги, по которым как-то надо рассчитываться. И это не какие-то фиктивные конторы, а реально действующие предприятия, для которых отзыв лицензии у банка, где они держали свои средства, зачастую оказывается смертельным ударом. Давайте теперь посмотрим на основных клиентов небольших и средних банков, и тем, на что они занимают средства у этих кредитных институтов. Это не многомиллиардные имиджевые прожекты, которые финансировал Внешэкономбанк и которые не окупятся никогда, вроде олимпийских объектов в Сочи или футбольных стадионов для чемпионата мира.
Сделаем краткое отступление и спросим себя: от того, что в них вбухали безвозвратные миллиарды, стала ли жизнь обычных людей лучше? А это как раз те средства из бюджета страны, которые собирают с граждан в виде налогов, и которые могли быть потрачены на повышение уровня жизни людей, пенсии, жилье, здравоохранение или образование. Что лучше? Потратить сотни миллиардов на поддержку дважды банкрота Внешэкономбанка и ему подобных, которые пропадут там точно также, как и все то, что попало туда ранее, или использовать их на благо населения России – поднять старикам пенсии, предоставить нуждающимся жилье, выделить дополнительные средства на лечение больных детей? Если Внешэкономбанк кому-то представляется более важной и приоритетной задачей, то тогда конечно власти делают все правильно, но вренемся к малому бизнесу.
В подавляющем большинстве это небольшие производственные и торговые компании, занимающие свои сегменты рынка и создающие рабочие места для пяти, десяти, двадцати, пятидесяти или ста сотрудников. Именно они являются основными объектами кредитования для небольших и средних банков, прекрасно понимающих, что конкретно эти компании производят, или чем они торгуют, и из каких средств смогут погасить взятые кредиты. Для больших банков такие организации не представляют особого интереса, ведь трудозатраты что при выдаче кредита на миллион, что на сто миллионов, что на миллиард примерно одинаковые, а уровень доходов - совершенно различный.
Да, кстати. Чтобы выдать кредит коммерческому банку в отличие от центрального, необходимо сначала найти средства, которые он сможет предоставить компании. Это могут быть средства или из его уставного капитала, или из депозитов юридических и физических лиц, либо каким-то иным способом привлеченные средства. В отличие от центрального банка просто так нарисовать их он не может, но мы отвлеклись. Поэтому ликвидируя малые и средние банки, регулятор и власти наносят одновременно удар по малому и среднему бизнесу, уничтожая его под корень.
Ликвидация малого и среднего бизнеса, также как и небольших банков, обслуживающих его, делает всю финансово-экономическую систему страны гораздо менее стабильной и подверженной серьезным потрясениям. В случае кризисов именно такие структуры в отличие от крупных показали себя гораздо более устойчивыми к возможным негативным последствиям. Они не только не требуют каких-то гигантских средств для своего спасения в отличие от «системообразующих», но в подавляющем большинстве случаев способны самостоятельно успешно противостоять кризису. Они могут выживать сами, тогда как спасать «системообразующие» банки или предприятия вновь будут за счет бюджета и повышения налогового бремени в отношении населения и всего остального бизнеса, окончательно добивая их. Пока же политика властей и центрального банка направлена именно на это. Варианты того, чем это может все закончиться в условиях кризиса, хорошо известны. И вопрос вопросов, который уже раньше был задан в этой заметке, на сегодняшний день выглядит чрезвычайно просто: нужны ли нашей стране очередные великие потрясения, или все-таки нам нужна великая Россия с высоким уровнем жизни населения, доступным для всех современным уровнем здравоохранения и образования?
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Сначала хотелось бы сказать пару слов о политике и деньгах. У автора совершенно нет никакого желания заниматься политическими вопросами, но, к сожалению, поскольку политика, как известно, это концентрированное выражение экономики, и никакая политика без денег не возможна, то связанные с ней темы приходится иногда затрагивать. Также хорошо известно, что война – это продолжение политики иными средствами, поэтому здесь хотелось бы привести пару цитат. В свое время Наполеон Бонапарт говорил: «Для войны нужны всего три вещи: во-первых – деньги, во-вторых – деньги, и в-третьих - деньги.» Примерно через сто лет с ним был вполне созвучен и Генеральный штаб Германской империи. Их вариант звучал несколько иначе: «Для революции, как и для войны, нужны три вещи: во-первых – деньги, во-вторых – деньги, и в-третьих – деньги. Нет денег – нет революции.» Это к разговору о Горбачеве, Ельцине и событиях 1991 года. Ну, или Украине-2014.
В завершение разговора о политике и деньгах можно сказать, что чем активнее политика лезет в экономику и пытается рулить ею вопреки экономическим законам, тем худшие результаты в конечном итоге показывает экономика, тем меньше денег становиться у населения, тем беднее становится оно и общество в целом. Рост расслоения общества и социальной напряженности создают питательную среду для революций и гражданских войн с миллионами жертв, голодом, нищетой и разрухой, а уровень жизни населения оказывается на существенно более низком уровне, чем до этих событий. И отсюда у любого обычного человека, обладающего элементарным здравым смыслом, возникает вполне естественный вопрос: а оно нам надо? К сожалению, политики и обычные люди смотрят на одни и те же вопросы по-разному, и чем активнее сидящие в политике юристы лезут своими шаловливыми ручонками регулировать экономику, тем больше приходится уделять внимание данной теме, но перейдем к расчистке банковской системы.
За почти двадцать пять лет (с начала июня 1991 года) работы в банковском секторе автору довелось своими собственными глазами наблюдать за действиями регулятора и изменениями, происходившими с коммерческими банками, их возникновением, развитием, деградацией и крахом. И когда начинают рассказывать, что «санация» банковской системы «обусловлена борьбой с обналом, выводом капиталов и мошенниками», в ответ на это можно лишь вслед за профессором Преображенским из «Собачьего сердца» М.Булгакова порекомендовать читать поменьше большевистских газет, а то и вообще их не читать.
В качестве простой иллюстрации происходящего хотелось бы задать простой вопрос: регулятор уже не первый год машет топором, ликвидируя по сотне банков в год и усиленно расчищая банковскую поляну, но уменьшились ли из-за этого объемы обналички, поток вывода средств за границу или мошенничество? Как выясняется, и об этом время от времени в теле- и радиоэфире открыто говорят чиновники различного уровня, нет. Бегство средств за границу, несмотря на массу возведенных преград, лишь усилилось. Обналичка стала дороже, но никуда не исчезла, а крупнейшими игроками на этом рынке, как поговаривают злые языки, уже не протяжении многих лет были и остаются крупнейшие банки с государственным участием. Но знающие-то люди в эти наглые наветы естественно не поверят, не так ли?
Как не поверят и в то, что система страхования вкладов, созданная в России по образу и подобию американской, стала одним из тех инструментов, которые фактически поощряют широкомасштабное мошенничество в финансовой сфере. Пожалуй, наиболее ярким примером этого стал «Российский кредит» (45 место среди российских банков) и его владелец А.Мотылев. Человеку, уже один раз успешно разорившему банк «Глобэкс» в 2007 – 2008 годах, на спасение которого от банкротства правительство потратило 2,5 миллиарда американских дензнаков, никто ни в центральном банке, ни в правоохранительных органах, ни в правительстве не помешал успешно провернуть тот же самый трюк во второй раз. Он спокойно собрал десятки миллиардов рублей с населения и компаний и, когда дело запахло жареным, спокойно отъехал с изъятыми средствами в Лондон. Это лишь один из примеров, наглядно демонстрирующий, что основное мошенничество происходит не среди мелких, а именно среди крупных банков и их владельцев. При этом название страны не имеет принципиального значения. Даже крупнейшие российские банки – сущие дети по сравнению с теми же транснациональными HSBC, JPMorgan прочими им подобными.
По нанесенному банкротством только этого заведения ущербу это, наверное, эквивалентно краху сотни, а то и двух сотен небольших и средних банков. При этом Банк России разводит ручками и говорит: «Ой, они на протяжении стольких лет нас так вводили в заблуждение своей отчетностью…» Это может свидетельствовать о двух возможных вариантах. Либо сотрудники Банка России сверху и донизу полностью некомпетентны и занимаются тем, в чем они вообще не разбираются, либо руководящие сотрудники регулятора знали о совершаемых банком противоправных действиях и сознательно покрывали их. Был ли кто-то из высшего руководства Банка России наказан за это или хотя бы уволен? Насколько известно, нет. Все остаются на своих местах и продолжают рулить банковской системой. У правоохранительных органов, похоже, тоже к ним нет никаких вопросов. В конце концов, что это такое какая-то сотня миллиардов рублей? Это за украденную курицу можно пять лет за решеткой получить, а когда речь идет о сотнях миллиардов – это все уважаемые люди. Вернемся теперь к системе страхования вкладов.
Если смотреть на нее поверхностно, то все выглядит довольно привлекательно. Клиент принес свои средства в пределах застрахованной суммы, внес их на банковский депозит и уверен, что получит их обратно. Однако, если посмотреть на всю эту схему под несколько иным углом, она, с одной стороны, поощряет алчность и неразборчивость многих вкладчиков к выбору банка и, с другой, подталкивает нечистоплотных на руку банкиров собирать средства с населения, а затем покидать с ними пределы нашей необъятной родины, перекладывая ответственность по возмещению украденных средств на государство, то есть, на все население страны.
Что касается вкладчиков, то при существующей схеме им не нужно задумываться над таким важным вопросом как надежность того или иного банка. Многих из них волнует только одно – величина процентной ставки. Чем она больше, тем лучше, а если еще и подарки раздают, так и вообще замечательно. Дальнейшая судьба банка и вложенных средств вкладчика не волнует, он в любом случае получит обратно свои средства, и это кардинальным образом меняет расстановку сил на банковском поле. Ни один банкир, ведущий нормальную деятельность, не сможет предложить клиенту такую же высокую ставку, как тот, кто занимается сбором средств с населения, поскольку отработать столь высокие проценты, уплачиваемые по депозитам его нечистоплотными конкурентами, в реальном банковском бизнесе невозможно. Поэтому свободные средства вместо того, чтобы работать на экономику страны, похищаются и выводятся за рубеж, а эти образовавшиеся в результате взятых на себя обязательств дыры перед вкладчиками восполняет государство. Формально существует фонд страхования вкладов, в который банки, входящие в эту систему, регулярно перечисляют свои средства, но при существующих масштабах вывода средств его оказывается недостаточно, и государству приходится его восполнять, печатая все новые и новые бумажки.
Если бы система страхования вкладов отсутствовала, и вкладчики четко знали, что могут потерять свои размещенные в том или ином банке средства, то они бы и подходили к выбору кредитного учреждения гораздо осторожнее и не гнались бы за максимальной процентной ставкой и подарками. Если же они теряли бы свои средства в результате краха банка, то могли винить за это только себя и свою неосмотрительность. Собственно говоря, раньше так и было.
Такая судьба уготована средствам предприятий любых размеров при отзыве лицензии у банка, и пострадавшие в результате отзыва лицензии у банка предприятия и их сотрудники вызывают у автора наибольшую жалость. Они оказываются крайними, когда банк внезапно и скоропостижно прекращает свою деятельность. Они теряют свои средства, но у них остаются долги, по которым как-то надо рассчитываться. И это не какие-то фиктивные конторы, а реально действующие предприятия, для которых отзыв лицензии у банка, где они держали свои средства, зачастую оказывается смертельным ударом. Давайте теперь посмотрим на основных клиентов небольших и средних банков, и тем, на что они занимают средства у этих кредитных институтов. Это не многомиллиардные имиджевые прожекты, которые финансировал Внешэкономбанк и которые не окупятся никогда, вроде олимпийских объектов в Сочи или футбольных стадионов для чемпионата мира.
Сделаем краткое отступление и спросим себя: от того, что в них вбухали безвозвратные миллиарды, стала ли жизнь обычных людей лучше? А это как раз те средства из бюджета страны, которые собирают с граждан в виде налогов, и которые могли быть потрачены на повышение уровня жизни людей, пенсии, жилье, здравоохранение или образование. Что лучше? Потратить сотни миллиардов на поддержку дважды банкрота Внешэкономбанка и ему подобных, которые пропадут там точно также, как и все то, что попало туда ранее, или использовать их на благо населения России – поднять старикам пенсии, предоставить нуждающимся жилье, выделить дополнительные средства на лечение больных детей? Если Внешэкономбанк кому-то представляется более важной и приоритетной задачей, то тогда конечно власти делают все правильно, но вренемся к малому бизнесу.
В подавляющем большинстве это небольшие производственные и торговые компании, занимающие свои сегменты рынка и создающие рабочие места для пяти, десяти, двадцати, пятидесяти или ста сотрудников. Именно они являются основными объектами кредитования для небольших и средних банков, прекрасно понимающих, что конкретно эти компании производят, или чем они торгуют, и из каких средств смогут погасить взятые кредиты. Для больших банков такие организации не представляют особого интереса, ведь трудозатраты что при выдаче кредита на миллион, что на сто миллионов, что на миллиард примерно одинаковые, а уровень доходов - совершенно различный.
Да, кстати. Чтобы выдать кредит коммерческому банку в отличие от центрального, необходимо сначала найти средства, которые он сможет предоставить компании. Это могут быть средства или из его уставного капитала, или из депозитов юридических и физических лиц, либо каким-то иным способом привлеченные средства. В отличие от центрального банка просто так нарисовать их он не может, но мы отвлеклись. Поэтому ликвидируя малые и средние банки, регулятор и власти наносят одновременно удар по малому и среднему бизнесу, уничтожая его под корень.
Ликвидация малого и среднего бизнеса, также как и небольших банков, обслуживающих его, делает всю финансово-экономическую систему страны гораздо менее стабильной и подверженной серьезным потрясениям. В случае кризисов именно такие структуры в отличие от крупных показали себя гораздо более устойчивыми к возможным негативным последствиям. Они не только не требуют каких-то гигантских средств для своего спасения в отличие от «системообразующих», но в подавляющем большинстве случаев способны самостоятельно успешно противостоять кризису. Они могут выживать сами, тогда как спасать «системообразующие» банки или предприятия вновь будут за счет бюджета и повышения налогового бремени в отношении населения и всего остального бизнеса, окончательно добивая их. Пока же политика властей и центрального банка направлена именно на это. Варианты того, чем это может все закончиться в условиях кризиса, хорошо известны. И вопрос вопросов, который уже раньше был задан в этой заметке, на сегодняшний день выглядит чрезвычайно просто: нужны ли нашей стране очередные великие потрясения, или все-таки нам нужна великая Россия с высоким уровнем жизни населения, доступным для всех современным уровнем здравоохранения и образования?
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу