Первая мировая война разразилась совсем не из-за убийства в Сараево эрцгерцога Фердинанда сербским националистом Гаврилой Принципом. Это стало не более чем поводом, военные действия были следствием накопившихся у европейских держав противоречий. Что война будет, понимали не только российский Генштаб, но и отечественные финансисты, но мало кто мог представить масштаб будущей бойни.
Финансовая мощь
Впервые российское правительство провело заседание, посвящённое финансовой подготовке к войне, в мае 1914 г. В нём участвовали и представители финансовых кругов империи. Было решено нарастить золотой запас, репатриировать государственные зарубежные вклады и увеличить косвенные налоги после начала военных действий.
Отдельным вопросом было извлечение доходов из госмонополии на водку, которая обеспечивала порядка трети поступлений в бюджет в начале XX века.
Планировалось ввести сухой закон на три недели, пока проводится первая массовая мобилизация. Потом его отменили бы, а выпавшие доходы компенсировали увеличением акцизов на табак, папиросную бумагу и спички. Никто не подозревал, что Николай II продлил действие сухого закона до конца войны, что, возможно, благотворно повлияло на здоровье нации, но подорвало бюджет.
Ключевой проблемой, под влиянием Сергея Витте, было сохранение золотого стандарта с неизменным разменом бумажных рублей на драгоценные металлы. Решено было как можно плотнее насытить внутренний рынок золотой монетой, что привело в итоге к потере из оборота почти 0,5 млрд золотых рублей, припрятанных населением на чёрный день.
Золотой запас России был колоссальным: в пять раз больше, чем у Великобритании, и в три, чем у Германии. Госбюджет был вторым в мире, уступая лишь германскому в абсолютных величинах. В 1913 г. он составил по доходам 3,431 млрд золотых рублей при расходах в 3,383 млрд. За 1890–1913 гг. бюджет вырос в четыре раза, за 1900–1913 гг. удвоился. За предвоенные пять лет профицит составил 178 млн руб., при этом без повышения налогов, только за счёт роста российской экономики. Доля военных расходов в бюджете в последний послевоенный год — 26%. При этом госдолг составлял 4,57 трлн долл., расходы на его обслуживание — 208,7 млн долл. Зарубежные кредиты занимали в структуре госдолга примерно половину, а сам госдолг по отношению к объёму бюджета и по доле расходов на обслуживание был существенно ниже среднего показателя великих держав (всего их насчитывалось восемь). Хорошее финансовое положение Российской империи признавали даже советские историки, в частности, классическая монография Сидорова «Финансовое положение России в годы Первой мировой войны».
В первое десятилетие XX века финансовые ресурсы Россия черпала на внутреннем рынке, где было размещено ценных бумаг на 6,7 млрд руб., тогда как на зарубежных рынках — на 3,2 млрд руб.
Война — не мать родна!
Первая мировая втянула в свою орбиту полтора миллиарда человек в 33 странах. Исчезли с лица планеты по итогам три могучие империи, включая Российскую.
Несмотря на отличное финансовое состояние России, она не выдержала испытания войной, всё очень быстро покатилось под откос. Экономике был нанесён серьёзный удар, в первую очередь, это было связано с потерей Польского промышленного района, прибалтийских портов и предприятий. Отсутствовал единый план перевода промышленности на военные рельсы, что не помешало работать на оборону к концу 1916 г. 3860 предприятиям с общей численностью 2,1 млн человек, при этом всего в промышленности было занято 2,4 млн человек на 4698 предприятиях.
Срыв планов по выпуску снарядов привёл к «снарядному голоду» в 1915 г. На военных поставках наживались не только интенданты, но и производители, вздувая цены вдвое и втрое против довоенных. Бюджет исправно платил. Расходы на военные действия росли по экспоненте: в 1914 г. сутки боевых действий обходились в 12 млн золотых рублей, к февралю 1917 г. — уже в 55 млн. К началу Гражданской войны золотой запас России составлял порядка 1000 тонн от 1684 тонн в последний предвоенный год.
На две недели войны тратилась сумма, в которую обходились армия и флот за весь 1913 год. Всего на Первую мировую Россия затратила 48 млрд золотых рублей, 8 млрд из которых ушло на зарубежные военные заказы.
Нарушилась ритмичность железнодорожного сообщения, что негативно отразилось на экономике. Потребление граждан в 1914 г. упало на 25%, два года спустя — уже более чем наполовину.
Нехватку денежных ресурсов государство восполняло безудержной эмиссией, к 1917 г. бумажный рубль стоил 25–27 копеек. Курс рубля поддерживался не только золотым запасом, но и военными победами на фронтах. В частности, генерал Брусилов выступил как маркетмейкер, задавший бычий тренд. Знаменитый Брусиловский прорыв в июне 1916 г. благотворно сказался на курсе рубля. Биржевой курс в Париже увеличился на 10,5%, в Нью-Йорке на 11,4%, Копенгагене на 14,4%. Котировки Лондонской биржи снизили курс фунта, который стал стоить чуть дороже 14 руб., при этом в начале года он фиксировался на уровне 16,38 руб. Но военные успехи быстро иссякли, что негативно сказалось на курсе рубля.
И Романовы, и Временное правительство пытались пополнить казну за счёт внутренних военных займов, которых за три года прошло семь. Но собрали всего 10 млрд руб., что покрыло не больше четверти военных расходов. И это несмотря на массированную рекламную кампанию, впервые в истории включавшую наглядную агитацию. За два месяца 1916 г. вышло 3 млн брошюр по заказу Минфина, пропагандирующих очередной военный заём. Привлекли и тогдашнюю техническую новинку — кинематограф.
Внешние заимствования дали всего 19,2% кредитных средств, при этом в Японскую войну их было 51,8%. Внешний долг вырос на 45 млрд руб.
Гиперинфляция и хлебный кризис
Война увеличила внутренние цены на 100–500%. На второй год войны разразился хлебный кризис, запасы хлеба сократились в двадцать раз, был введён нормированный отпуск хлебных изделий (карточки). Исследователи уверены, что нехватку хлеба вызвала неспособность царского правительства обеспечить вывоз зерна из Сибири.
На фоне снижения доходов граждан наполовину к 1917 г., сокращение выпуска продукции достигло 60%, такие данные опубликованы профессором Российской экономической школы Маркевичем и профессором Стэнфордского университета Харрисоном.
Когда союзники едва ли не хуже противников
В начале статьи упоминалось про репатриацию госактивов, размещённых на зарубежных счетах. Тут история такова.
Как только Австро-Венгрия предъявила ультиматум Сербии 23 июля 1914 г., в течение пары суток Госбанк перевёл с германских и австрийских счетов все средства в 113 млн руб.
А вот с французами, которые были нашими союзниками, вышло не очень хорошо. Размещённые во Франции госсредства — свыше миллиарда франков — оказались по факту недоступны для России. Это был серьёзный удар, французские авуары равнялись 12% годового дохода российского бюджета.
Французское правительство, опасаясь краха банковской системы, разрешило выдавать не выше 1/20 части вкладов, при этом полученные средства можно было использовать только на французской территории и исключительно для операций с французскими банками и компаниями. Ограничения касались всех счетов и вкладов, в итоге российские Минфин и МИД были вынуждены прилагать огромные усилия, чтобы получить собственные деньги.
Биржевая и банковская паники
Уже на третий день после австро-венгерского ультиматума на российской бирже воцарились медвежьи настроения, курс ценных бумаг пикировал, все пытались продавать, но никто не покупал, писала крупнейшая газета «Русское слово». Минфин в преддверии всеобщей мобилизации 29 июля временно приостановил торги на Санкт-Петербургской бирже, сначала на три дня. Но уже 1 августа, в день объявления Германией войны России, решено приостановить торги на неопределённый срок.
Паника распространилась от финансистов и биржевых игроков на широкие народные массы, и вкладчики ринулись в банки, чтобы забрать свои деньги. В первую неделю после объявления войны банковские депозиты сократились на 352 млн руб. Ситуацию осложняло то, что 47 российских крупнейших акционерных банков располагали на 1 июля 1914 г. всего 220 млн руб. наличными при обязательствах на почти 2,5 млрд. Это было связано с довоенными нормами, согласно которым в кассе банки могли держать наличными не больше 7,5% объёмов обязательств.
Вкладчики опустошали депозиты и в европейских странах, которые боролись с этим административными мерами, ограничивая возможность доступа вкладчиков к их собственным средствам.
Российский Госбанк пошёл другим путём, начав массированную выдачу кредитов коммерческим банкам, за две недели второй половины июля 1914 г. казна выдала кредитов на 385 млн руб. Тогда как на середину июля банки были должны государству 179 млн руб.
Эти меры позволили сбить волну паники и сохранить регулярность платежей и расчётов. Интересно, что существенная часть изъятых вкладчиками средств из частных банков была переложена в Госбанк. К 14 августа депозиты граждан в нём выросли до 357 млн руб. с 209 млн. К концу августа вкладчики потянулись с деньгами обратно в частные банки. В начале 1915 г. средства граждан в них почти достигли довоенного уровня.
https://journal.open-broker.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Финансовая мощь
Впервые российское правительство провело заседание, посвящённое финансовой подготовке к войне, в мае 1914 г. В нём участвовали и представители финансовых кругов империи. Было решено нарастить золотой запас, репатриировать государственные зарубежные вклады и увеличить косвенные налоги после начала военных действий.
Отдельным вопросом было извлечение доходов из госмонополии на водку, которая обеспечивала порядка трети поступлений в бюджет в начале XX века.
Планировалось ввести сухой закон на три недели, пока проводится первая массовая мобилизация. Потом его отменили бы, а выпавшие доходы компенсировали увеличением акцизов на табак, папиросную бумагу и спички. Никто не подозревал, что Николай II продлил действие сухого закона до конца войны, что, возможно, благотворно повлияло на здоровье нации, но подорвало бюджет.
Ключевой проблемой, под влиянием Сергея Витте, было сохранение золотого стандарта с неизменным разменом бумажных рублей на драгоценные металлы. Решено было как можно плотнее насытить внутренний рынок золотой монетой, что привело в итоге к потере из оборота почти 0,5 млрд золотых рублей, припрятанных населением на чёрный день.
Золотой запас России был колоссальным: в пять раз больше, чем у Великобритании, и в три, чем у Германии. Госбюджет был вторым в мире, уступая лишь германскому в абсолютных величинах. В 1913 г. он составил по доходам 3,431 млрд золотых рублей при расходах в 3,383 млрд. За 1890–1913 гг. бюджет вырос в четыре раза, за 1900–1913 гг. удвоился. За предвоенные пять лет профицит составил 178 млн руб., при этом без повышения налогов, только за счёт роста российской экономики. Доля военных расходов в бюджете в последний послевоенный год — 26%. При этом госдолг составлял 4,57 трлн долл., расходы на его обслуживание — 208,7 млн долл. Зарубежные кредиты занимали в структуре госдолга примерно половину, а сам госдолг по отношению к объёму бюджета и по доле расходов на обслуживание был существенно ниже среднего показателя великих держав (всего их насчитывалось восемь). Хорошее финансовое положение Российской империи признавали даже советские историки, в частности, классическая монография Сидорова «Финансовое положение России в годы Первой мировой войны».
В первое десятилетие XX века финансовые ресурсы Россия черпала на внутреннем рынке, где было размещено ценных бумаг на 6,7 млрд руб., тогда как на зарубежных рынках — на 3,2 млрд руб.
Война — не мать родна!
Первая мировая втянула в свою орбиту полтора миллиарда человек в 33 странах. Исчезли с лица планеты по итогам три могучие империи, включая Российскую.
Несмотря на отличное финансовое состояние России, она не выдержала испытания войной, всё очень быстро покатилось под откос. Экономике был нанесён серьёзный удар, в первую очередь, это было связано с потерей Польского промышленного района, прибалтийских портов и предприятий. Отсутствовал единый план перевода промышленности на военные рельсы, что не помешало работать на оборону к концу 1916 г. 3860 предприятиям с общей численностью 2,1 млн человек, при этом всего в промышленности было занято 2,4 млн человек на 4698 предприятиях.
Срыв планов по выпуску снарядов привёл к «снарядному голоду» в 1915 г. На военных поставках наживались не только интенданты, но и производители, вздувая цены вдвое и втрое против довоенных. Бюджет исправно платил. Расходы на военные действия росли по экспоненте: в 1914 г. сутки боевых действий обходились в 12 млн золотых рублей, к февралю 1917 г. — уже в 55 млн. К началу Гражданской войны золотой запас России составлял порядка 1000 тонн от 1684 тонн в последний предвоенный год.
На две недели войны тратилась сумма, в которую обходились армия и флот за весь 1913 год. Всего на Первую мировую Россия затратила 48 млрд золотых рублей, 8 млрд из которых ушло на зарубежные военные заказы.
Нарушилась ритмичность железнодорожного сообщения, что негативно отразилось на экономике. Потребление граждан в 1914 г. упало на 25%, два года спустя — уже более чем наполовину.
Нехватку денежных ресурсов государство восполняло безудержной эмиссией, к 1917 г. бумажный рубль стоил 25–27 копеек. Курс рубля поддерживался не только золотым запасом, но и военными победами на фронтах. В частности, генерал Брусилов выступил как маркетмейкер, задавший бычий тренд. Знаменитый Брусиловский прорыв в июне 1916 г. благотворно сказался на курсе рубля. Биржевой курс в Париже увеличился на 10,5%, в Нью-Йорке на 11,4%, Копенгагене на 14,4%. Котировки Лондонской биржи снизили курс фунта, который стал стоить чуть дороже 14 руб., при этом в начале года он фиксировался на уровне 16,38 руб. Но военные успехи быстро иссякли, что негативно сказалось на курсе рубля.
И Романовы, и Временное правительство пытались пополнить казну за счёт внутренних военных займов, которых за три года прошло семь. Но собрали всего 10 млрд руб., что покрыло не больше четверти военных расходов. И это несмотря на массированную рекламную кампанию, впервые в истории включавшую наглядную агитацию. За два месяца 1916 г. вышло 3 млн брошюр по заказу Минфина, пропагандирующих очередной военный заём. Привлекли и тогдашнюю техническую новинку — кинематограф.
Внешние заимствования дали всего 19,2% кредитных средств, при этом в Японскую войну их было 51,8%. Внешний долг вырос на 45 млрд руб.
Гиперинфляция и хлебный кризис
Война увеличила внутренние цены на 100–500%. На второй год войны разразился хлебный кризис, запасы хлеба сократились в двадцать раз, был введён нормированный отпуск хлебных изделий (карточки). Исследователи уверены, что нехватку хлеба вызвала неспособность царского правительства обеспечить вывоз зерна из Сибири.
На фоне снижения доходов граждан наполовину к 1917 г., сокращение выпуска продукции достигло 60%, такие данные опубликованы профессором Российской экономической школы Маркевичем и профессором Стэнфордского университета Харрисоном.
Когда союзники едва ли не хуже противников
В начале статьи упоминалось про репатриацию госактивов, размещённых на зарубежных счетах. Тут история такова.
Как только Австро-Венгрия предъявила ультиматум Сербии 23 июля 1914 г., в течение пары суток Госбанк перевёл с германских и австрийских счетов все средства в 113 млн руб.
А вот с французами, которые были нашими союзниками, вышло не очень хорошо. Размещённые во Франции госсредства — свыше миллиарда франков — оказались по факту недоступны для России. Это был серьёзный удар, французские авуары равнялись 12% годового дохода российского бюджета.
Французское правительство, опасаясь краха банковской системы, разрешило выдавать не выше 1/20 части вкладов, при этом полученные средства можно было использовать только на французской территории и исключительно для операций с французскими банками и компаниями. Ограничения касались всех счетов и вкладов, в итоге российские Минфин и МИД были вынуждены прилагать огромные усилия, чтобы получить собственные деньги.
Биржевая и банковская паники
Уже на третий день после австро-венгерского ультиматума на российской бирже воцарились медвежьи настроения, курс ценных бумаг пикировал, все пытались продавать, но никто не покупал, писала крупнейшая газета «Русское слово». Минфин в преддверии всеобщей мобилизации 29 июля временно приостановил торги на Санкт-Петербургской бирже, сначала на три дня. Но уже 1 августа, в день объявления Германией войны России, решено приостановить торги на неопределённый срок.
Паника распространилась от финансистов и биржевых игроков на широкие народные массы, и вкладчики ринулись в банки, чтобы забрать свои деньги. В первую неделю после объявления войны банковские депозиты сократились на 352 млн руб. Ситуацию осложняло то, что 47 российских крупнейших акционерных банков располагали на 1 июля 1914 г. всего 220 млн руб. наличными при обязательствах на почти 2,5 млрд. Это было связано с довоенными нормами, согласно которым в кассе банки могли держать наличными не больше 7,5% объёмов обязательств.
Вкладчики опустошали депозиты и в европейских странах, которые боролись с этим административными мерами, ограничивая возможность доступа вкладчиков к их собственным средствам.
Российский Госбанк пошёл другим путём, начав массированную выдачу кредитов коммерческим банкам, за две недели второй половины июля 1914 г. казна выдала кредитов на 385 млн руб. Тогда как на середину июля банки были должны государству 179 млн руб.
Эти меры позволили сбить волну паники и сохранить регулярность платежей и расчётов. Интересно, что существенная часть изъятых вкладчиками средств из частных банков была переложена в Госбанк. К 14 августа депозиты граждан в нём выросли до 357 млн руб. с 209 млн. К концу августа вкладчики потянулись с деньгами обратно в частные банки. В начале 1915 г. средства граждан в них почти достигли довоенного уровня.
https://journal.open-broker.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу