31 января 2011
Мне хотелось написать серию статей про Давос, но когда я начал о них размышлять, то понял, что они все получаются слишком растянутыми, поскольку все время требуют использования сложных конструкций.
Мне хотелось написать серию статей про Давос, но когда я начал о них размышлять, то понял, что они все получаются слишком растянутыми, поскольку все время требуют использования сложных конструкций вроде такой: «Они думают так-то, а на самом деле всё вот так-то, т. е. существенно иначе». По этой причине я решил, что первой статьей будет описание того, как устроен мир сегодня, чтобы можно было просто на нее ссылаться. И сейчас я предлагаю именно этот текст.
Нынешняя ситуация стала естественным развитием модели экономического роста, принятой в начале 80-х годов прошлого века в США под названием «рейганомика», суть которой была в постоянном кредитном стимулировании конечного спроса. Почему был нужен спрос, можно прочитать в наших работах, в частности, на сайте http://worldcrisis.ru; мы же пока отметим, что для обеспечения кредита была нужна эмиссия, причем понимаемая не на примитивном уровне («напечатали банкнот»), а как более или менее устойчивый рост денежного агрегата М3 (кредитных денег). Этот эффект действительно наблюдался, но его было мало, поскольку было необходимо еще и изменить модель выдачи денег в кредит.
До 1981 года он был, в общем, более или менее стабилен: кредитор в момент выдачи кредита предполагал, что заемщик из своих доходов (текущих или получаемых в процессе использования кредита) вернет и тело кредита, и проценты. Если он видел, что ранее накопленный долг не дает возможности возвращения нового кредита, он, соответственно, не выдавался. Стимулирование выдачи кредитов (для поддержки и развития спроса) требовало облегчения выдачи кредита. В результате схема стала выглядеть так: заемщик из текущих доходов должен был лишь обеспечить обслуживание кредита, само его тело возвращалось за счет перекредитования, т. е. из новых кредитов. В качестве гаранта возврата основную роль стал играть залог, в т. ч. приобретенный на кредитные деньги. Апофеозом этой схемы стал знаменитый «саб-прайм», когда ипотечные кредиты под нулевой первичный взнос и отложенный первый платеж стали выдаваться бездомным и безработным неграм.
Теоретически это – чисто пирамидальная схема. Как и у всякой пирамиды, у нее есть срок обрушения, который, однако, был существенно продлен за счет того, что все эти 30 (точнее, 28) лет стоимость кредита падала. В 1981 году учетная ставка ФРС США была равна 19%, к концу 2008 года она стала равной нулю, и механизм перекредитования работать перестал. Точнее, он стал «сбоить» даже раньше, поскольку ставка реального кредита до нуля никогда не опускалась. Отметим, кстати, что снижение ставки рефинансирования было серьезным подспорьем к росту кредитного мультипликатора, что позволяло существенно увеличить объем кредитных денег.
Как следствие всей этой схемы резко вырос общий долг всех субъектов экономики: и государств, и корпораций, и домохозяйств. Приведу только одну цифру, которую помню на память: долг среднего домохозяйства в США вырос по отношению к его годовому доходу в два раза – с 65 до более чем 130%. И эти долги, напоминаю, в соответствии со схемой никто не предполагал возвращать из текущих доходов…
Разумеется, как только мы переходим от общей схемы к конкретным кредитам, все начинает выглядеть сложнее. Некоторые компании нарастили свои продажи, и им дают кредиты, поскольку они легко возвращают предыдущие. Некоторые государства получают новые кредиты на нерыночных условиях, некоторые банкротятся и получают возможность продолжать деятельность, так сказать, с нуля («Дженерал Моторс»). Но в целом имеет место эффект постоянного падения объемов кредитования (который особенно хорошо виден в США), поскольку «новая» схема, основанная на рефинансировании, системно уже не работает, а в рамках «старой» большинству заемщиков уже ничего выдавать нельзя: они и так закредитованы под завязку и даже выше.
Падение кредитов вызывает два принципиальных эффекта: первый – сокращение расходов домохозяйств (частного спроса), что подрывает реальный сектор, второе – невозможность вернуть накопленный долг. При этом оба эффекта нарастают с каждым годом, поскольку сумма к возврату все время увеличивается; это сокращает объем, который домохозяйства могут направить на свой спрос, и т. д. В случае с государствами мы это видим на примере Греции и Ирландии, на подходе – еще несколько стран. И вот здесь мы вплотную переходим к теме Давоса.
Дело в том, что когда кризис начался, то вся мировая экономическая элита решила, что он носит обычный, достаточно краткосрочный характер. Соответственно, все немножко затянули пояса и посоветовали сделать то же самое гражданам. И только сегодня (точнее, во второй половине прошедшего 2010 года) стало понятно, что кризис затягивается… Поскольку за теорию кризиса перед элитой «отвечают» «номенклатурные» эксперты-экономисты, а они все – сплошь монетаристы, то теории кризиса у них нет. Собственно, значительная часть их считала и считает до сих пор, что и кризиса-то такого быть не может... А значит, объяснить элите, что происходит, они не могут. А та, в свою очередь, в состоянии просчитать текущие «дыры», которые образовались в экономике от кризиса, и постоянно определяет, какие есть ресурсы для затыкания этих дыр, но не в состоянии делать прогноз.
Беда только в том, что они с некоторым ужасом обнаруживают, что дыры эти с каждым новым годом кризиса нарастают, причем нарастают настолько, что сам процесс их латания приводит к разным эксцессам. Например, события в Тунисе и Египте напрямую связаны с ростом цен на продовольствие. И цены эти, как и цены на сырье, будут расти. Я уже писал, что Саркози говорил об этом перед Давосом, и даже предлагал некий план, как этого избежать. Беда только в том, что план этот не предполагает, что кризис будет усугубляться еще много лет…
Так вот, особенностью последнего форума Давоса является то, что подготовленный к его открытию доклад констатировал, что имеющихся ресурсов уже недостаточно для того, чтобы закрыть все образовавшиеся в экономике и финансах «дыры» без существенных изменений всей системы, действующей на Западе более 60, а во всем мире – более 20 лет. В первую очередь речь идет о проблеме долгов. Если их нельзя отдать, то нужно списать или реструктурировать, но делать это очень страшно, поскольку любой долг – это активы финансовой системы. Списание и реструктуризация – это ликвидация банков, страховых компаний и всей кредитной системы. Если же долги оставить – это разрушение реального сектора экономики и угроза социально-политической модели. Все остальное, в общем, следствия. И вот в рамках осознания этой ситуации и открылся нынешний Давос…
Михаил Хазин
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Мне хотелось написать серию статей про Давос, но когда я начал о них размышлять, то понял, что они все получаются слишком растянутыми, поскольку все время требуют использования сложных конструкций вроде такой: «Они думают так-то, а на самом деле всё вот так-то, т. е. существенно иначе». По этой причине я решил, что первой статьей будет описание того, как устроен мир сегодня, чтобы можно было просто на нее ссылаться. И сейчас я предлагаю именно этот текст.
Нынешняя ситуация стала естественным развитием модели экономического роста, принятой в начале 80-х годов прошлого века в США под названием «рейганомика», суть которой была в постоянном кредитном стимулировании конечного спроса. Почему был нужен спрос, можно прочитать в наших работах, в частности, на сайте http://worldcrisis.ru; мы же пока отметим, что для обеспечения кредита была нужна эмиссия, причем понимаемая не на примитивном уровне («напечатали банкнот»), а как более или менее устойчивый рост денежного агрегата М3 (кредитных денег). Этот эффект действительно наблюдался, но его было мало, поскольку было необходимо еще и изменить модель выдачи денег в кредит.
До 1981 года он был, в общем, более или менее стабилен: кредитор в момент выдачи кредита предполагал, что заемщик из своих доходов (текущих или получаемых в процессе использования кредита) вернет и тело кредита, и проценты. Если он видел, что ранее накопленный долг не дает возможности возвращения нового кредита, он, соответственно, не выдавался. Стимулирование выдачи кредитов (для поддержки и развития спроса) требовало облегчения выдачи кредита. В результате схема стала выглядеть так: заемщик из текущих доходов должен был лишь обеспечить обслуживание кредита, само его тело возвращалось за счет перекредитования, т. е. из новых кредитов. В качестве гаранта возврата основную роль стал играть залог, в т. ч. приобретенный на кредитные деньги. Апофеозом этой схемы стал знаменитый «саб-прайм», когда ипотечные кредиты под нулевой первичный взнос и отложенный первый платеж стали выдаваться бездомным и безработным неграм.
Теоретически это – чисто пирамидальная схема. Как и у всякой пирамиды, у нее есть срок обрушения, который, однако, был существенно продлен за счет того, что все эти 30 (точнее, 28) лет стоимость кредита падала. В 1981 году учетная ставка ФРС США была равна 19%, к концу 2008 года она стала равной нулю, и механизм перекредитования работать перестал. Точнее, он стал «сбоить» даже раньше, поскольку ставка реального кредита до нуля никогда не опускалась. Отметим, кстати, что снижение ставки рефинансирования было серьезным подспорьем к росту кредитного мультипликатора, что позволяло существенно увеличить объем кредитных денег.
Как следствие всей этой схемы резко вырос общий долг всех субъектов экономики: и государств, и корпораций, и домохозяйств. Приведу только одну цифру, которую помню на память: долг среднего домохозяйства в США вырос по отношению к его годовому доходу в два раза – с 65 до более чем 130%. И эти долги, напоминаю, в соответствии со схемой никто не предполагал возвращать из текущих доходов…
Разумеется, как только мы переходим от общей схемы к конкретным кредитам, все начинает выглядеть сложнее. Некоторые компании нарастили свои продажи, и им дают кредиты, поскольку они легко возвращают предыдущие. Некоторые государства получают новые кредиты на нерыночных условиях, некоторые банкротятся и получают возможность продолжать деятельность, так сказать, с нуля («Дженерал Моторс»). Но в целом имеет место эффект постоянного падения объемов кредитования (который особенно хорошо виден в США), поскольку «новая» схема, основанная на рефинансировании, системно уже не работает, а в рамках «старой» большинству заемщиков уже ничего выдавать нельзя: они и так закредитованы под завязку и даже выше.
Падение кредитов вызывает два принципиальных эффекта: первый – сокращение расходов домохозяйств (частного спроса), что подрывает реальный сектор, второе – невозможность вернуть накопленный долг. При этом оба эффекта нарастают с каждым годом, поскольку сумма к возврату все время увеличивается; это сокращает объем, который домохозяйства могут направить на свой спрос, и т. д. В случае с государствами мы это видим на примере Греции и Ирландии, на подходе – еще несколько стран. И вот здесь мы вплотную переходим к теме Давоса.
Дело в том, что когда кризис начался, то вся мировая экономическая элита решила, что он носит обычный, достаточно краткосрочный характер. Соответственно, все немножко затянули пояса и посоветовали сделать то же самое гражданам. И только сегодня (точнее, во второй половине прошедшего 2010 года) стало понятно, что кризис затягивается… Поскольку за теорию кризиса перед элитой «отвечают» «номенклатурные» эксперты-экономисты, а они все – сплошь монетаристы, то теории кризиса у них нет. Собственно, значительная часть их считала и считает до сих пор, что и кризиса-то такого быть не может... А значит, объяснить элите, что происходит, они не могут. А та, в свою очередь, в состоянии просчитать текущие «дыры», которые образовались в экономике от кризиса, и постоянно определяет, какие есть ресурсы для затыкания этих дыр, но не в состоянии делать прогноз.
Беда только в том, что они с некоторым ужасом обнаруживают, что дыры эти с каждым новым годом кризиса нарастают, причем нарастают настолько, что сам процесс их латания приводит к разным эксцессам. Например, события в Тунисе и Египте напрямую связаны с ростом цен на продовольствие. И цены эти, как и цены на сырье, будут расти. Я уже писал, что Саркози говорил об этом перед Давосом, и даже предлагал некий план, как этого избежать. Беда только в том, что план этот не предполагает, что кризис будет усугубляться еще много лет…
Так вот, особенностью последнего форума Давоса является то, что подготовленный к его открытию доклад констатировал, что имеющихся ресурсов уже недостаточно для того, чтобы закрыть все образовавшиеся в экономике и финансах «дыры» без существенных изменений всей системы, действующей на Западе более 60, а во всем мире – более 20 лет. В первую очередь речь идет о проблеме долгов. Если их нельзя отдать, то нужно списать или реструктурировать, но делать это очень страшно, поскольку любой долг – это активы финансовой системы. Списание и реструктуризация – это ликвидация банков, страховых компаний и всей кредитной системы. Если же долги оставить – это разрушение реального сектора экономики и угроза социально-политической модели. Все остальное, в общем, следствия. И вот в рамках осознания этой ситуации и открылся нынешний Давос…
Михаил Хазин
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter