Финансовые рынки: бдительность, как пережиток прошлого
Почему рынки недооценивают центральные банки?
Что же случилось с инициативными группами бдительности на рынке облигаций? В 1980-х и 1990-х они неустанно патрулировали мировые финансовые площадки, наказывая правительства или Центробанки, которые попустительствовали инфляции, поднимая проценты по займам. Однако в последние годы мы все реже и реже слышим об этих поборниках строгой дисциплины на рынке долговых ценных бумаг. Вместо этого доходность по облигациям упала до удивительно низких уровней - эта загадка озадачила даже бывшего управляющего ФРС, Алана Гринспена. Возможно, глобализация исказила, изуродовала финансовые рынки. Там больше нет бдительных активистов, их место заняли хиппи 60-х с философией "кредит лучше войны". Вполне вероятно, что они насаждают в своей стране куда более свободные условия кредитования, чем того хотелось бы центральным банкам.
Главный экономист Danske Bank Карстен Валгрин в своем обзоре рассматривает ситуацию в Исландии и Латвии. Эти страны приняли финансовую глобализацию по-своему: в Исландии плавающий валютный курс, тогда как Латвия предпочла привязать валюту к евро. В Исландии на рынке финансовых услуг ключевые позиции занимают местные банки, а в Латвии - иностранные. Обе страны сумели скопить огромные дефициты текущего счета, которые достигают 25-30% от ВВП. И обе сумели избежать валютного кризиса, который, в подобных условиях, традиционно, провоцировался бдительными рынками облигаций.
В последние годы компании Исландии явно испытывают непреодолимое желание покупать. С этой целью они активно берут кредиты и инвестируют зарубеж. Кроме того, страна также прибегала к внешнему финансированию для строительства алюминиевых плавильных заводов. В итоге, валовой внешний долг в пять раз превысил объемы ВВП. Центральный банк Ирландии предпринимал попытки остановить этот процесс, подняв краткосрочные процентные ставки почти до 15%. Однако его действия привели к прямо противоположному результату. Высокие ставки сделали Исландию крайне привлекательным объектом для спекулянтов "carry trade", которые берут кредиты в низкодоходной валюте и инвестируют полученные таким образом средства в более высокодоходные активы. Подобная тактика оскорбляет лучшие чувства теоретиков в области экономики, которые полагают, что сочные доходы по исландским активам должны компенсировать девальвацию национальной валюты, которая неизбежна в такой ситуации. Однако до сих пор эта тактика прекрасно работает. В то же время, ушлый исландский потребитель нашел способ обойти высокие процентные ставки, введенные Центробанком в качестве наказания для любителей кредитов, и теперь берет в долг заграницей.
В Латвии темпы роста кредитования больше напоминают стихийное бедствие. За последние три года они росли на 50-70% ежегодно, а темпы роста заработной платы не превысили 25%. Фиксированный валютный курс не дает возможности Центральному банку Латвии поднимать ставки, чтобы противостоять кредитной стихии. Иностранные инвесторы, что характерно, тоже не выглядят озабоченными. На самом деле, по мнению г-на Валгрина, большая часть вины на это безумие лежит именно на иностранных банках. Латвийские власти практически бессильны. При этом муки Исландии и Латвии - часть глобальной тенденции. Новая Зеландия также разрывается между внутренней целью контроля над инфляцией и влиянием высоких процентных ставок на движения капитала. Все три страны отличаются маленькими открытыми экономиками, поэтому именно они принимают на себя первый удар.
Если глобализация ослабила возможности Центробанков контролировать ситуацию, то инновации в финансовом секторе нанесли последний, сокрушительный удар. Так, например, увеличение числа производных инструментов сильно осложняет процесс регулирования денежной массы и кредитов. По данным Банка по Международным Расчетам, номинальная стоимость производных инструментов в обращении на внебиржевом рынке составляет около 400 триллионов долларов. Эти инструменты дают инвесторам право на получение различного рода активов при минимальных первоначальных вложениях. Когда цены на активы растут, спекулянты начинают кредитоваться под их возросшую ценность, что ведет к дальнейшему росту цен.
Если бы крупнейшие Центробанки мира активнее повышали ставки, они смогли бы положить конец этому беспределу. Однако Европа и Америка предпочитает двигаться по циклу ужесточения маленькими шажками, им спешить некуда. А Япония вообще практически не принимает в этом участия. Если Центробанки утратили свой авторитет, возможно, роль сторожевого пса возьмут рейтинговые агентства? Решительные действия в направлении снижения рейтинга долговых ценных бумаг могут охладить интерес компаний (и стран) к чрезмерным кредитам. Однако агентства предпочитают не идти против ветра. Они повышают рейтинг долга, когда экономика процветает, и понижают, когда начинается рецессия. Так, если центральные банки все же нажмут на тормоза, рейтинговые агентства подхватят начатое и усилят нисходящую динамику. По мере падения кредитных рейтингов, инвесторы будут вынуждены продавать свои активы, что приведет к сокращению кредитов в финансовой системе. Благодаря финансовым рынкам центральные банки с трудом пытаются вернуть себе контроль над экономической ситуацией. Однако это означает, что когда наступит крах, с ним будет справиться столь же сложно, сколь и с предшествовавшим ему бумом.
По материалам журнала The Economist
