У России, как известно, две беды. И это - не дураки и дороги, как устарело полагают вслед за безвестным острословом широкие народные массы, живущие представлениями позапрошлого века. А - цена нефти и необходимость платить по внешнему долгу.
Вокруг падения первой в 80-х Е. Гайдар выстроил в свое время изящную теорию гибели советской империи, популярную во всё тех же ширнармассах и по сей день. Хотя, если не задаваться целью создать столь простое и эффектное объяснение причины «крупнейшей геополитической катастрофы века», то легко заметить, что советская нефтезависимость была не настолько уж велика, чтобы не прокормить неприхотливое население при средних ценах нефти в 35 с лишним современных долларов, сложившихся во 2-ой половине 80-х. Кормились же как-то и в 60-е-70-е, когда до войны Йом-Кипур нефть стоила всего ничего, а своя еда удавалась так же хреново. И к тому же вместе с нефтью почти пропорционально снизились и цены на зерно на мировом рынке, и приличными оставались погодные условия (еще одна вечная беде России, но, кажется, оставшаяся в советском прошлом). Гораздо сильнее приблизила кончину СССР внезапная остановка (sudden stop) внешних кредитов, которыми Горбачев латал бюджет, развалившийся под бременем военных расходов, дотаций к ценам на мясо, молоко и хлеб, и дурацких (без)алкогольно-экономических экспериментов.
И в следующих 3-х кризисах падение цены нефти и sudden stop по западным кредитам всегда шагали рядом - примерно, как Беда с Молвой и Кривотолками у Высоцкого. После девальвации 1998г. весь федеральный бюджет России в 1999г. стоил 20 млрд. долл., а платить правительству РФ по долгам, после всех возможных дефолтов и «прощения» западным банкам вложений в ГКО, всё равно надо было 17.5 млрд. Так что вопрос о возобновлении кредитования России бреттон-вудскими институтами (МВФ и МБРР) стоял тогда на уровне гамлетовского «быть или не быть».
К кризису 2008г. ЦБ и правительство пришли с уже солидным валютным буфером. Чего не скажешь о корпорациях и банках, нараставших внешний долг на 310 млрд. долл. всего лишь за 2.75 предкризисных года (с начала 2006 по сентябрь 2008; 163 и 146 млрд. - корпорации и банки соотв.), и к тому же под обесценившиеся разом залоги. Так что накопленные ЦБ резервы в количестве 209 млрд. за 5 месяцев кризиса (сент. 2008-янв. 2009) пришлось вернуть горе-заёмщикам в виде валютных интервенций в ходе «плавной девальвации».
Тем менее, святая вера очередных российских эффективных менеджеров в незыблемость цены нефти «от 100 долл. за бочку» и бездонность западного кредитного кармана быстро восстановилась и сохранялась ещё 6 лет. О роли цены нефти в крушении рубля в последние месяцы у нас в России в курсе 5-летние дети, а о влиянии на это процесса «собирания земель и активов российских» новоявленными Иванами Калитами на заёмные деньги, я только что писал. Так что о все тех же 2-х бедах, вставших у истоков нынешнего кризиса, можно особенно не растекаться по древу.
Экстраполируя отмеченную закономерность, можно спрогнозировать, что когда у нас случится следующий кризис и обвал рубля (если ему еще будет куда обваливаться), то причиной его станет отнюдь не долговая долларовая пирамида, которая уже лет 15 как должна рухнуть, а стоит, собака, покрепче египетских, и не борьба Ротшильдов с Рокфеллерами (почему, кстати, именно их, а не Гейтсов с Джобсами? х.з., отложились, видно, в мозгу фамилии из краткого курса истории ВКП(б), а перезагружаться лень), а… правильно, см. 1-ый абзац.
Кризис: имя, отчество и фамилия
Эта была, как водится, присказка, получившаяся неожиданно пространной и рыхлой, а записать-то я хотел вот что. Еще со времен московских процессов 1936-38гг. кризисам и провалам у нас принято присваивать, следуя крылатой фразе тов. Кагановича, конкретные фамилии.
Так, кризис, приведший к «геополитической катастрофе» 1991г., однозначно связывается с именем Горбачева. Наиболее ярые адепты коммунистической конфессии до сих пор убеждены, что не будь этого деятеля, СССР продолжал бы исправно строить социализм на отдельно взятой 1/6 суши и по сей день. В кризисе 1998г. считаются виновными Гайдар и Чубайс, не только приложившие руку к известному совместному заявлению ЦБ и правительства от 17 августа 1998г, но и стоявшие у истоков всего этого безобразия, отпустивши в плавание цены и напечатав ваучеры. Тем самым, история 90-х закольцевалась. (Можно подумать, что если бы не они, то некий Госкомцен до сих пор назначал бы цены на китайские кальсоны, причем – не абы какие, а социально справедливые). Иногда, правда, всплывает фамилия Дж. Сороса, якобы устроившего за год до этого спекулятивную атаку на таиландский бат, за которым по принципу домино посыпались почти все переоцененные «развивающиеся» валюты из-за бегства капиталов.
Кризис 2008г., будучи импортированным из США, стал наверное единственным, оказавшимся делом рук не отечественного производителя, а Алана Гринспена, который так увлекся стимулированием после рецессии 2001г., что не отреагировал на надувшийся ипотечный пузырь 2007-08. (В «Альпина паблишер», кстати, скоро выходит его книжка «Карта и территория» о тех событиях, и о жизни вообще, крайне любопытная; при наличии времени оставлю тут небольшую рецензию на неё). Ну и наконец, первой пока что претенденткой на то, чтобы дать свое имя кризису 2014-15гг. стала «комсомолка, красавица и отличница» (с) К.В. Юдаева, отправленная (с сохранением статуса первого зампреда ЦБ) заниматься вопроса стратегии и прогнозирования, передав оперативное управление денежно-кредитной политикой (ДКП) и рефинансированием Д.В. Тулину, уже побывавшему зампредом ЦБ в начале 90-х.
Who is mr. Тулин?
Надежду (и даже определенную уверенность), что при новом ответственном в ЦБ за ДКП эта политика не претерпит нежелательных изменений, и не превратится в накачивание экономики «длинными дешевыми деньгами», дает его свежая статья. Тут он изложил свои представления о роли ДКП в форме Анти-Дюринга критики неортодоксальных взглядов С.Ю. Глазьева, помещенных в №9 «Вопросов экономики» за прошлый год в порядке полемики с предшественницей Тулина. Юдаева, напомню, утверждала там, что в условиях структурного замедления темпов экономического роста более «мягкая» или «стимулирующая» денежно-кредитная политика ЦБ способна лишь превратить стагнацию с низкой инфляцией в неё же (стагнацию) с высокой, т.е. в стагфляцию. Позиция Глазьева также достаточно хорошо известна, поскольку он излагает её последние лет 20 с частотой и напористостью пулемета «Максим»:
В условиях санкций ЦБ должен увеличить денежное предложение и снизить ставки по своим операциям. Это не приведет к инфляции, поскольку расширение денег будет компенсировано ростом выпуска. Спорить с этим тезисом Тулину, как и любому обучавшемуся данному ремеслу человеку, не очень-то интересно. Он (тезис) - уровня «зимой день короче, потому что он сжимается от холода» из Письма к ученому соседу. И его постоянно повторяют все фолк-экономисты, а особенно депутаты. И в общем-то связь денег и цен как раз примерно такая как у длины дня и температуры. При сильном усреднении – она есть, а для конкретных наблюдений - отсутствует. С влиянием на выпуск дело обстоит еще «хуже» (см. предыдущий абзац).
Низкий уровень монетизации (отношения М2/ВВП) и кредита приводит к низкой норме накопления; увеличение ее до 35–40% ВВП всегда достигалось соответствующим увеличением кредита до 100%. В действительности, если такая причинно-следственная связь и существует, то скорее места причины и следствия в ней обратные. Опережающий рост инвестиций может сопровождаться (да и то необязательно) повышением потребности экономики в кредите и, соответственно, увеличением ее монетизации. Но каких-либо стандартных или «образцовых» констант монетизации, автоматически ведущих к росту нормы накопления, и которые наш ЦБ должен наверстывать, не существует в природе. Нерелевантное оперирование такими цифрами – всегда четкий признак профессиональной безграмотности.
Эмиссия под внутренние кредиты служит драйвером экономического роста, тогда как под иностранную валюту - является инструментом «латентного ограбления нашей страны». Этот тезис опирается на довольно экзотическую теорию, что государство, выпуская в обращение современные деньги, получает эмиссионный доход, «сеньораж», который достается тому, с кем эмитент осуществляет первую транзакцию. При эмиссии под внутренний кредит, в частности – выдаваемый институтами развития, она становится прибылью национальной экономики, генерирующей развитие. При эмиссии под покупку иностранной валюты – уходит стране-эмитенту.
В действительности данная теория, опирающаяся на представления о «порче монет» средневековыми монархами, приставляет собой полную ахинею, не имеющую ни малейшего отношения к устройству современных (кредитных) денег. С равным успехом деятельностью, скажем, Гарвардского университета, можно было бы считать «эмиссию» дипломов о его окончании, а доходом – разницу между понесенными при этом полиграфическими издержками и платой, взимаемой за обучение. Соответственно, рост интеллекта нации легко достигался бы захватом принтера, печатающего соответствующие бумажки.
Некоторым аналогом средневекового сеньоража сегодня может считаться прибыль Центрального банка. Она складывается из относительно низкой, а часто и просто бесплатной, стоимости его пассивов – денежной базы (это наличные деньги, представляющие собой беспроцентные долговые расписки/облигации ЦБ с неограниченным сроком погашения) плюс остатки на корсчетах банков. И с другой стороны, процентным доходом, приносимым его активами. Это - внутренний кредит отечественным банкам, и иногда (сегодня это скорее исключение, чем нормальная деятельность) - правительству в виде покупки его облигаций на баланс (outright, а не в виде «ближней ноги» РЕПО). А также – иностранные актив, которые с точки зрения формирования прибыли ЦБ ничем не отличаются от внутренних и чаще представляют собой облигации, чем остатки на счетах зарубежных банков, т.е. нечто имеющие хоть какое-то отношение к деятельности тамошнего ЦБ.
На верхнем графике [будет несущественно уточнен в периоде после 2010г.] – иллюстрация того факта, что период, когда денежная база расширялась главным образом в результате приобретения Банком России иностранных активов (2000-08гг.) никак не уступал в темпах экономического роста тому времени, когда это расширение сопровождалось ростом внутреннего кредита ЦБ. Тулин также приводит примеры Сингапура и Швейцарии, где денежная база в силу определенных особенностей их экономикой также формировалась в основном в результате конверсионных операций. Тем не менее, это не помешало их экономикам быть вполне успешными, что плохо сочетается с идеей «латентного ограбления страны» вследствие таких операций денежных властей.
В данном случае надо приветствовать, что Д.В. Тулин нашел возможность и терпение подробно прокомментировать взгляды, которые в силу очевидного игнорирования фактов обычно не привлекают внимания экономистов. Но, как и всякая чепуха в любой сфере деятельности, они находят многочисленных восторженных приверженцев в непрофессиональной среде.
Дополнительно: Об эмиссионных доходах: 1; 2 (и по ссылкам там). О предложениях и страхах советских экономистов: 1, 2, 3, 4
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter