Несмотря на обозначившийся разворот в движении цены нефти и, соответственно, ее более привычного для россиян измерителя – курса рубля к доллару, все основные тенденции начала года во втором квартале остаются на месте. Реальная цена труда продолжает корректироваться, хотя уже в первом квартале в долларовом эквиваленте она опустилась до уровня середины 2007г. (с учетом изменения производительности), сообщив корпоративному сектору необыкновенную (и до сих пор остающуюся значительной) внешнюю ценовую конкурентоспособность.
Потребление продолжает сжиматься. Так же, как и инвестиции, увеличившие крутизну своего пике, в которое они вошли, как минимум, с начала 2013г. Откладывание подходящего момента для вложений в производство и крупных покупок, скорее всего, продлится до нормализации процентных ставок, ожидаемой, из-за опасения возврата инфляции, не раньше 4-ого квартала, а то и начала следующего года. А это значит, что текущая слабость экономики сохранится в ближайшие месяцы без особых надежд на возобновление роста внутреннего спроса.
Падение реальной заработной платы, согласно отчету Росстата за апрель, достигло 13.2% в годовом сопоставлении, ускоряясь от месяца к месяцу, начиная с октября прошлого года. В то время, как вклад годового роста ИПЦ в снижение реальной зарплаты ослабевает, усиливается влияние замораживания номинальных зарплат – директивное в бюджетном секторе, который становится камертоном и для частных работодателей.
В апреле рост номинальной заработной платы замедлился до 1.0% в годовом сопоставлении с 4.5% в марте, что является историческим минимум роста зарплат в России за весь период доступных наблюдений (до середины прошлого года годовой прирост номинальной зарплаты вообще практически никогда не опускался ниже 10%, разве что – во второй половине 2009г., но и тогда оставался выше 5%). Что же касается падения реальных зарплат, то оно уступает сейчас по силе лишь кризису 1998/99гг., когда «коммунистическое» правительство Примакова-Геращенко, «залив» бюджетные и банковские проблемы деньгами (годовая инфляция выросла тогда на «пике» до 130%) и введя мораторий на индексацию заплат и прочих выплат, обрушило доходы населения почти вдвое.
Хотя компании предпочитают снижение заработной платы увольнениям, и роста безработицы практически нет (небольшое ее повышение, видимо, связано с включением в статистику с этого года Крыма, где уровень безработицы – 9.6% почти такой же как на Кавказе – 11.3% и почти вдвое выше среднероссийских 5.8%), напряженность на рынке труда заметно спадает. Об этом свидетельствует постепенно уменьшающееся число объявлений о вакансиях. С учетом этого возможно, что номинальная зарплата по полному кругу работодателей и с учетом скрытой уже снижается, в отличие от начисленной зарплаты по отчетам организаций, охватывающим меньше половины занятых (изменения которой фиксирует Росстат в ежемесячных докладах).
Потребление чуть более устойчиво, чем доходы. Оборот розничной торговли снизился на 9,8% в годовом сопоставлении, против -8,7% в марте. Спрос упал как на продукты питания (-8,9%), так и на непродовольственные товары (-10,7%). Глубина падения покупок еды беспрецедентна, такая была лишь в кризисе 1998/99гг., когда средний доход упал значительно сильнее. Это говорит о том, что нынешний кризис – в частности, из-за продуктовых само-санкций - наиболее тяжело ударил по беднейшему населению, основная часть расходов которого падает на еду. В то же время скорость сокращения для несущественных продуктов питания и непродовольственных товаров почти стабилизировалась и, возможно, уже прошла свой пик в последовательных терминах.
Наблюдаемые процессы в ценообразовании, когда основой прирост ИПЦ вызван ростом цен на продовольствие, еще больше увеличивают неравенство в потреблении, которое в РФ и так беспрецедентно даже для восточноевропейской страны. По отношению к среднеразвитым странам (членам ОЭСР) доходное неравенство в РФ третье, после Чили и Мексики. Оно заметно выросло после 90-х. Правда, после принятых во время кризиса 2008/09гг. мер по поддержке беднейшего населения (пенсионеров) рост концентрации доходов остановился, в то время как во всех остальных развитых странах доходное неравенство в тенденции продолжило расти. Более высокое неравенство в РФ против США по к-ту концентрации доходов Джини (при совпадении показателей ДКФ – в обеих странах верхние 10% получают в 16 раз больше нижних 10%) говорит об отсутствии среднего класса в России. Что сближает нас по структуре распределения доходов с латиноамериканскими странами (с дихотомией «господа-слуги»).
Корпоративный сектор все еще находится в ожидании завершения переходных процессов. Согласно докладу Росстата, инвестиции потеряли 4.8% в годовом сопоставлении в апреле, что лучше снижения на 5,3% в годовом сопоставлении в марте, и в переводе на помесячную динамику (сез. корр.) означает приостановку снижения. Два фактора могут оказывать сдерживающее влияние на решения об инвестициях. Усиление рубля заставляет производителей смотреть на повышение конкурентоспособности как временное и удерживать от инвестирования получаемой сверхприбыли. Постепенность нормализации денежной политики делает ее более предсказуемой. Однако в качестве побочного эффекта она образует ожидания дальнейшего ослабления и откладывание инвестиций до нижней точки цикла смягчения.
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter