7 декабря 2020 Новая газета Кондратьев Никита
На сегодняшний день Дания — крупнейший производитель нефти внутри Евросоюза. И даже несмотря на то, что 3 декабря власти страны решили больше не искать новые месторождения в Северном море, а к 2050 году положить конец добыче полезных ископаемых, королевство скорее всего сохранит статус нефтяного гиганта в Европе на ближайшие несколько лет. И при этом окончательно и бесповоротно слезет с «нефтяной иглы», которой датчане во многом обязаны званием «самых благополучных», «самых стабильных» и «самых счастливых» людей планеты. «Новая» рассказывает, как за 50 лет Дания успела совершенно случайно стать страной «голубоглазых арабских шейхов» и затем абсолютно намеренно перейти к прогрессивной «зеленой» экономике.
Вечером 3 декабря подавляющее большинство депутатов фолькетинга (парламента Дании) проголосовало за новый порядок нефтедобычи в Северном море. С наступающей недели отменяются все раунды торгов, в которых компании могли бы получить разрешение на геологоразведку. Это решение означает конец геологоразведки в водах королевства. Впрочем, в последнем в истории страны раунде участвовала всего одна компания — британская Ardent Oil. Остальные просто вышли из игры заранее. По новому соглашению ни одна нефтедобывающая компания в принципе не сможет вести деятельность в датском секторе уже через 30 лет.
«Сегодня, думаю, мы можем сказать, что приняли историческое решение для Дании. <…> Мы остаемся крупнейшим производителем [нефти] в ЕС, и поэтому сегодняшнее событие вызовет резонанс во всем мире», — прокомментировал соглашение министр по вопросам климата Дан Йёргенсен.
С 1972 года, когда датчане после долгих поисков наконец начали поднимать нефть с морского дна, а принц Хенрик пообещал, что «Дания сделает себе имя среди остальных нефтяных держав», королевство заработало почти $90 млрд на углеводородах Северного моря (таковы данные агентства по энергетике). В последние годы из-за снижения добычи до 128 тысяч б/с Дания стала терять статус нетто-экспортера, приобретенный в 1993 году, а нефтяные доходы наполняют бюджет менее интенсивно.
Власти не ожидают, что отказ от геологоразведки нанесет хоть какой-то ущерб экономике. По данным местной налоговой службы,
выдав разрешения на работу с новыми месторождениями, государство дополнительно заработало бы около $325 млн (при ВВП $355,7 млрд).
Независимые эксперты, которые вместе с политиками прорабатывали возможности перехода к «зеленой» экономике, и вовсе считают, что цифры налоговой можно делить надвое: в бюджет, по их мнению, возможно было бы привлечь не больше $160 млн. Причина этого — падение цен на нефть и сокращение добычи во всех странах, следующих принципам Парижского соглашения.
Только в 2019 году нефть принесла Дании около $1 млрд, что в пять раз меньше, чем в 2011 году. Через 30 лет последний рабочий должен покинуть последнюю платформу в Северном море, и до этого момента, по оценкам регуляторов, Копенгаген может заработать от $14 млрд до $39 млрд на нефти.
В 2018 году Дания вынужденно на время отказалась от добычи газа. Тогда начался проект по реконструкции крупнейшего в датском секторе газоконденсатного месторождения Тайра, которое обеспечивает около 90% потребления газа в стране и должно было покрыть обеспечение ресурсной базы Baltic Pipe в Польше. Изначально планировалось открыть эти платформы заново в 2022 году, но из-за пандемии COVID-19 сроки сдвинулись еще на год.
Счастливые случайности
В послевоенный период Дания — страна мелкого промысла — даже не думала о поиске нефти и по ходу истории сделала ряд чисто случайных открытий, которые в итоге привели страну к экономическому буму.
В 1960 году западные немцы нашли нефть в Шлезвиг-Гольштейне у границы с Данией и решили поискать «черное золото» чуть севернее, у соседей. Правительство Дании получило соответствующий запрос от ФРГ и уже было готово к переговорам, но в процесс вмешался судовладелец Арнольд Петер Мёллер. Оккупация Дании Германией закончилась всего 15 лет назад, и Мёллер написал письмо тогдашнему премьеру Вигго Кампманну, в котором выразил опасения новой немецкой оккупацией в результате передачи нефтяного сектора ФРГ. Мёллер занимался грузоперевозками и ничего не знал ни о бурении, ни о продаже нефти. Правительство Дании тоже не было сильно осведомлено в вопросах добычи углеводородов и в принципе слабо верило, что в королевстве можно найти полезные ископаемые. В итоге Арнольд Петер получил место во главе госконцерна и вместе с ним исключительное право на поиск и добычу нефти в стране, а предложение ФРГ так и осталось в почтовом ящике.
В 1962 году король Фредерик лично подписал бумаги, дарующие пожилому судовладельцу монополию на добычу нефти в Дании на следующие 50 лет. Цены вопроса на тот момент — символические 40 крон.
«Попытки что-то бурить тогда выглядели как бесперспективные. Никто не думал, что там вообще есть нефть», — объясняет цену монополии историк Мортен Хан-Педерсен.
За несколько лет инвестиции в компанию Арнольда Петера A. P. Møller-Mærsk по объему превзошли изначальную стоимость права на геологоразведку в два миллиарда раз.
Первые попытки искать нефть на суше не увенчались успехом, и фокус переместился на Северное море. Тут же возник вопрос — как делить шельфовые месторождения между Британией, Данией, ФРГ и Норвегией? Теперь мы знаем, что норвежцам достался самый богатый углеводородами сектор (половина всех запасов Западной Европы), а датская часть оказалась чуть менее благодатной. По легенде, глава МИД Дании Пер Хэккеруп просто перебрал виски на встрече с коллегами в Осло и с барского плеча «отписал» сестринской Норвегии тот сектор, который норвежцы сами посчитали перспективным. Семья Хэккерупов долго боролась с этим мифом и даже наняла историков, чтобы те сопоставили факты и авторитетно указали, где в истории вокруг «нефтяной сказки» правда, а где вымысел.
На самом деле вопрос разделения секторов решался без министра Хэккерупа. Страны просто воспользовались принципом срединной линии, а самое крупное в Северном море нефтегазовое месторождение Экофиск (530 млн кубометров нефти) норвежцы нашли в 1969 году недалеко от линии разграничения датского сектора.
Позже поменять границы секторов через суд ООН решила ФРГ, но датчане уже начали бурить на отведенной территории, поэтому у Германии не оставалось шансов.
В 1970-80-х гг арабские страны ограничили нефтедобычу и взвинтили цены на нефть. Это еще одна случайность, позволившая скандинавам — в частности, Дании — закончить монополию арабского мира на торговлю нефтью.
Но со временем, когда подданные Дании окончательно осознали, что живут в сырьевом королевстве, у населения стали появляться вопросы и к Møller-Mærsk, и к властям, отдавшим эксклюзивное право на нефтедобычу одной случайной компании. Метафора про «арабов с голубыми глазами» приобрела другой смысл —
Дания наивно, на голубом глазу продает нефть дешевле, чем Норвегия или Нидерланды.
С 2003 по 2014 годы контракты с компанией Мёллера продлевалась и, по последним подсчетам, за это время жители Дании недополучили $20 млрд.
В итоге для Møller-Mærsk «нефтяная сказка» закончилась раньше, чем для остальной Дании. Mærsk Oil продали французскому концерну Total в 2017 году за $4,75 млрд.
Как слезать с нефтяной иглы?
За полвека нефтедобыча в Северном море принесла небольшой Дании тысячи рабочих мест, позволила развить технологии и создать самую устойчивую экономическую систему в мире. Сейчас сектор услуг преобладает в экономике страны, среди нефтяных государств Дания стоит на 40 месте, доля королевства в мировой нефтедобыче — всего 0,5%, а в нефтепромысле заняты около 4 тысяч человек.
Государство планирует заложить около $15 млн на переквалификацию работников отрасли, а на месте пустующих нефтяных и газовых платформ открыть хранилища углекислого газа.
«Рабочие места, которые были в нефтяной индустрии, теперь переместятся в другие секторы. Кто-то сможет уйти в ветроэнергетику, другие — в наши проекты по хранению CO2 на базе некоторых платформ. Так мы сможем задействовать всё ту же инфраструктуру и те же компетенции», — считает представитель консервативно-либеральной партии «Венстре» Томми Алерс.
Насколько сократятся вредные выбросы после постепенного отказа от нефтедобычи, пока неизвестно. Согласно подсчетам агентства по энергетике, датские нефтегазовые платформы с 1990 года выбросили в атмосферу в 30 больше CO2, чем все королевство за прошедший год.
Опыт хранения углерода уже есть у Норвегии, и в Дании перестройка индустрии действительно может породить новую отрасль. Так, например, норвежская Statoil (теперь — Equinor) еще в 1996 году начала улавливать углерод с предприятий и закачивать его в подземные хранилища. Высокие налоги на эмиссию просто не позволяют скандинавам выбрасывать CO2 в атмосферу. В 2017 году Royal Dutch Shell, Total и Equinor решили создать международное шельфовое хранилище и завозить туда газ на судах. В случае с Данией геологические условия на бывших нефтегазовых платформах для удержания CO2 идеальны — чем глубже, тем меньше риск утечек. Даже если нештатная ситуация произойдет, океан поглощает около 30% выбросов CO2.
Без Дании Россия будет прирастать
5 декабря, через два дня после объявления Данией о конце углеводородной эры, президент РФ Владимир Путин пообещал, что в ближайшие годы территории России в Арктике увеличатся.
«Когда-то Ломоносов говорил о том, что Россия будет прирастать Сибирью. В следующее десятилетие Россия будет прирастать, конечно, Арктикой и северными территориями», — заявил Путин.
Сейчас ООН рассматривает заявку России на расширение границ континентального шельфа в Арктике. Эта заявка пересекается в нескольких местах с аналогичным запросом Дании — в 2014 году королевство заявило о претензиях на Северный полюс и 895000 кв. км дна Северного Ледовитого океана. По мнению Копенгагена, хребет Ломоносова продолжает гренландский шельф.
http://www.novayagazeta.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Вечером 3 декабря подавляющее большинство депутатов фолькетинга (парламента Дании) проголосовало за новый порядок нефтедобычи в Северном море. С наступающей недели отменяются все раунды торгов, в которых компании могли бы получить разрешение на геологоразведку. Это решение означает конец геологоразведки в водах королевства. Впрочем, в последнем в истории страны раунде участвовала всего одна компания — британская Ardent Oil. Остальные просто вышли из игры заранее. По новому соглашению ни одна нефтедобывающая компания в принципе не сможет вести деятельность в датском секторе уже через 30 лет.
«Сегодня, думаю, мы можем сказать, что приняли историческое решение для Дании. <…> Мы остаемся крупнейшим производителем [нефти] в ЕС, и поэтому сегодняшнее событие вызовет резонанс во всем мире», — прокомментировал соглашение министр по вопросам климата Дан Йёргенсен.
С 1972 года, когда датчане после долгих поисков наконец начали поднимать нефть с морского дна, а принц Хенрик пообещал, что «Дания сделает себе имя среди остальных нефтяных держав», королевство заработало почти $90 млрд на углеводородах Северного моря (таковы данные агентства по энергетике). В последние годы из-за снижения добычи до 128 тысяч б/с Дания стала терять статус нетто-экспортера, приобретенный в 1993 году, а нефтяные доходы наполняют бюджет менее интенсивно.
Власти не ожидают, что отказ от геологоразведки нанесет хоть какой-то ущерб экономике. По данным местной налоговой службы,
выдав разрешения на работу с новыми месторождениями, государство дополнительно заработало бы около $325 млн (при ВВП $355,7 млрд).
Независимые эксперты, которые вместе с политиками прорабатывали возможности перехода к «зеленой» экономике, и вовсе считают, что цифры налоговой можно делить надвое: в бюджет, по их мнению, возможно было бы привлечь не больше $160 млн. Причина этого — падение цен на нефть и сокращение добычи во всех странах, следующих принципам Парижского соглашения.
Только в 2019 году нефть принесла Дании около $1 млрд, что в пять раз меньше, чем в 2011 году. Через 30 лет последний рабочий должен покинуть последнюю платформу в Северном море, и до этого момента, по оценкам регуляторов, Копенгаген может заработать от $14 млрд до $39 млрд на нефти.
В 2018 году Дания вынужденно на время отказалась от добычи газа. Тогда начался проект по реконструкции крупнейшего в датском секторе газоконденсатного месторождения Тайра, которое обеспечивает около 90% потребления газа в стране и должно было покрыть обеспечение ресурсной базы Baltic Pipe в Польше. Изначально планировалось открыть эти платформы заново в 2022 году, но из-за пандемии COVID-19 сроки сдвинулись еще на год.
Счастливые случайности
В послевоенный период Дания — страна мелкого промысла — даже не думала о поиске нефти и по ходу истории сделала ряд чисто случайных открытий, которые в итоге привели страну к экономическому буму.
В 1960 году западные немцы нашли нефть в Шлезвиг-Гольштейне у границы с Данией и решили поискать «черное золото» чуть севернее, у соседей. Правительство Дании получило соответствующий запрос от ФРГ и уже было готово к переговорам, но в процесс вмешался судовладелец Арнольд Петер Мёллер. Оккупация Дании Германией закончилась всего 15 лет назад, и Мёллер написал письмо тогдашнему премьеру Вигго Кампманну, в котором выразил опасения новой немецкой оккупацией в результате передачи нефтяного сектора ФРГ. Мёллер занимался грузоперевозками и ничего не знал ни о бурении, ни о продаже нефти. Правительство Дании тоже не было сильно осведомлено в вопросах добычи углеводородов и в принципе слабо верило, что в королевстве можно найти полезные ископаемые. В итоге Арнольд Петер получил место во главе госконцерна и вместе с ним исключительное право на поиск и добычу нефти в стране, а предложение ФРГ так и осталось в почтовом ящике.
В 1962 году король Фредерик лично подписал бумаги, дарующие пожилому судовладельцу монополию на добычу нефти в Дании на следующие 50 лет. Цены вопроса на тот момент — символические 40 крон.
«Попытки что-то бурить тогда выглядели как бесперспективные. Никто не думал, что там вообще есть нефть», — объясняет цену монополии историк Мортен Хан-Педерсен.
За несколько лет инвестиции в компанию Арнольда Петера A. P. Møller-Mærsk по объему превзошли изначальную стоимость права на геологоразведку в два миллиарда раз.
Первые попытки искать нефть на суше не увенчались успехом, и фокус переместился на Северное море. Тут же возник вопрос — как делить шельфовые месторождения между Британией, Данией, ФРГ и Норвегией? Теперь мы знаем, что норвежцам достался самый богатый углеводородами сектор (половина всех запасов Западной Европы), а датская часть оказалась чуть менее благодатной. По легенде, глава МИД Дании Пер Хэккеруп просто перебрал виски на встрече с коллегами в Осло и с барского плеча «отписал» сестринской Норвегии тот сектор, который норвежцы сами посчитали перспективным. Семья Хэккерупов долго боролась с этим мифом и даже наняла историков, чтобы те сопоставили факты и авторитетно указали, где в истории вокруг «нефтяной сказки» правда, а где вымысел.
На самом деле вопрос разделения секторов решался без министра Хэккерупа. Страны просто воспользовались принципом срединной линии, а самое крупное в Северном море нефтегазовое месторождение Экофиск (530 млн кубометров нефти) норвежцы нашли в 1969 году недалеко от линии разграничения датского сектора.
Позже поменять границы секторов через суд ООН решила ФРГ, но датчане уже начали бурить на отведенной территории, поэтому у Германии не оставалось шансов.
В 1970-80-х гг арабские страны ограничили нефтедобычу и взвинтили цены на нефть. Это еще одна случайность, позволившая скандинавам — в частности, Дании — закончить монополию арабского мира на торговлю нефтью.
Но со временем, когда подданные Дании окончательно осознали, что живут в сырьевом королевстве, у населения стали появляться вопросы и к Møller-Mærsk, и к властям, отдавшим эксклюзивное право на нефтедобычу одной случайной компании. Метафора про «арабов с голубыми глазами» приобрела другой смысл —
Дания наивно, на голубом глазу продает нефть дешевле, чем Норвегия или Нидерланды.
С 2003 по 2014 годы контракты с компанией Мёллера продлевалась и, по последним подсчетам, за это время жители Дании недополучили $20 млрд.
В итоге для Møller-Mærsk «нефтяная сказка» закончилась раньше, чем для остальной Дании. Mærsk Oil продали французскому концерну Total в 2017 году за $4,75 млрд.
Как слезать с нефтяной иглы?
За полвека нефтедобыча в Северном море принесла небольшой Дании тысячи рабочих мест, позволила развить технологии и создать самую устойчивую экономическую систему в мире. Сейчас сектор услуг преобладает в экономике страны, среди нефтяных государств Дания стоит на 40 месте, доля королевства в мировой нефтедобыче — всего 0,5%, а в нефтепромысле заняты около 4 тысяч человек.
Государство планирует заложить около $15 млн на переквалификацию работников отрасли, а на месте пустующих нефтяных и газовых платформ открыть хранилища углекислого газа.
«Рабочие места, которые были в нефтяной индустрии, теперь переместятся в другие секторы. Кто-то сможет уйти в ветроэнергетику, другие — в наши проекты по хранению CO2 на базе некоторых платформ. Так мы сможем задействовать всё ту же инфраструктуру и те же компетенции», — считает представитель консервативно-либеральной партии «Венстре» Томми Алерс.
Насколько сократятся вредные выбросы после постепенного отказа от нефтедобычи, пока неизвестно. Согласно подсчетам агентства по энергетике, датские нефтегазовые платформы с 1990 года выбросили в атмосферу в 30 больше CO2, чем все королевство за прошедший год.
Опыт хранения углерода уже есть у Норвегии, и в Дании перестройка индустрии действительно может породить новую отрасль. Так, например, норвежская Statoil (теперь — Equinor) еще в 1996 году начала улавливать углерод с предприятий и закачивать его в подземные хранилища. Высокие налоги на эмиссию просто не позволяют скандинавам выбрасывать CO2 в атмосферу. В 2017 году Royal Dutch Shell, Total и Equinor решили создать международное шельфовое хранилище и завозить туда газ на судах. В случае с Данией геологические условия на бывших нефтегазовых платформах для удержания CO2 идеальны — чем глубже, тем меньше риск утечек. Даже если нештатная ситуация произойдет, океан поглощает около 30% выбросов CO2.
Без Дании Россия будет прирастать
5 декабря, через два дня после объявления Данией о конце углеводородной эры, президент РФ Владимир Путин пообещал, что в ближайшие годы территории России в Арктике увеличатся.
«Когда-то Ломоносов говорил о том, что Россия будет прирастать Сибирью. В следующее десятилетие Россия будет прирастать, конечно, Арктикой и северными территориями», — заявил Путин.
Сейчас ООН рассматривает заявку России на расширение границ континентального шельфа в Арктике. Эта заявка пересекается в нескольких местах с аналогичным запросом Дании — в 2014 году королевство заявило о претензиях на Северный полюс и 895000 кв. км дна Северного Ледовитого океана. По мнению Копенгагена, хребет Ломоносова продолжает гренландский шельф.
http://www.novayagazeta.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу