18 мая 2022 БКС Экспресс Зельцер Михаил
Доллар США по-прежнему остается ведущей мировой валютой как в резервах центробанков, так и международной торговле. Но если посмотреть на тенденции последнего времени, уже не все так однозначно.
Тренды из XX века
На сегодняшний день Международный валютный фонд (МВФ) дает следующую группировку валют, в которых ведется основной учет международных резервов:
- доллар США
- евро
- китайский юань
- японская йена
- английский фунт стерлингов
- австралийский доллар
- канадский доллар
- швейцарский франк
Суммарный вес этих восьми валют в резервах центробанков — более 97%, остальные мировые валюты — менее 3%.
В конце 90-х годов прошлого века из обоймы резервных валют выбыла немецкая марка, а тогда ее вес достигал 20%. На смену в 1999 г. пришел евро. Правда, спустя 22 года доля единой европейской валюты в мировых резервах увеличилась всего на 2 п.п. — сейчас евро формирует лишь пятую часть глобальных валютных запасов. Хотя в 2009 г. в евро было номинировано почти треть резервов центробанков.
По данным МВФ, к началу 2022 г. валовые международные валютные резервы оценивались в $12,94 трлн. За последние 2 года их объем увеличился на 11%. В это же время резервы в долларах США росли вдвое меньшими темпами, прибавив 5,3% ($7,09 трлн).
При этом доля доллара в международных резервах на начало года составила 58,8%. И это минимальный за последние 27 лет вес американской валюты в совокупных мировых резервах. На протяжении более чем четверти века вес доллара в международных резервах неуклонно снижается. На пике 2001 г. его доля составляла свыше 71,5%, а в начале 70-х годов прошлого века было 85% — дедолларизация налицо.
Вторая по значимости валюта в валютных резервах стран — евро. На начало года объем накоплений в евро составлял почти $2,5 трлн. Темп роста евро в резервах за 2 последних года — 12,4%, выше средней динамики. Вес евро в общем балансе стабилен многие годы — 20,6%.
Усиление китайской экономики в глобальном внешнеторговом обороте не могло пройти незаметно для юаня. За последние два года он показал самый сильный прирост в мировых резервах. ЦБ нарастили вложения в юань на 57%, доведя объем валюты Поднебесной в своих корзинах до $336 млрд. Конечно, сейчас это лишь 2,8% от валовых мировых резервов. Но динамика впечатляющая: в 2020 г. — 1,95%, а после официального включения МВФ нацвалюты КНР в корзину международных резервов в 2016 г. доля юаня в кубышках стран мира взлетела в 2,6 раза.
Японская йена последние годы девальвируется высокими темпами, но все равно пользуется спросом у центробанков в качестве резервной валюты. В ней хранят порядка $672 млрд., но это менее 5,5% от всех мировых накоплений. К началу IV квартала 2019 г. мировые центробанки резко нарастили резервы в йене, сразу на 7%. В предчувствии кризиса и перекупленности рисковых активов по всему миру для крупного капитала в йене активизировалась функция тихой гавани.
Если провести сопоставимую временную оценку, как для всех валют, то именно за последние 2 года темп роста йены в портфелях ЦБ крайне низкий — менее 3,4%, то есть в 3 раза ниже средних темпов роста совокупных резервов. Видимо, уже сказывался эффект высокой базы конца 2019 г., а также девальвация валюты на фоне рецессии в экономике страны.
В общем изменения доли нацвалюты конкретной страны в глобальном резервном валютном балансе связаны с тенденциями международной торговли, влиянием хозяйствующих субъектов национальных экономик во внешнеэкономической деятельности, траекторией курсов нацвалют на фоне монетарных циклов страновых ЦБ.
Актуальным фактором формирования резервов, особенно в последнее время, служит геополитика. Страны, испытывающие санкционное давление и нерыночные ограничения на торговой арене, стремятся понизить вес доллара США и как-то замедлить увеличение евро в своих резервах. Заместить валюты недружественных стран призваны валюты стран Азиатско-Тихоокеанского региона, в котором на текущий момент представлены две крупнейшие в мире экономики по паритету покупательной способности — Китай и Индия.
В чем сила нацвалюты
В общем влияние нацвалюты зависит от масштаба экономики и активности страны на внешнеторговой арене. В частности, сейчас сила доллара США поддерживается двумя факторами — сжатием ликвидности Федрезерва на фоне борьбы с инфляцией и защитным характером американской нацвалюты в ситуации неопределенности с рисковыми бумагами. Пока нет аргументов к слому восходящего тренда в индексе доллара США (DXY), который 12 мая вновь обновил годовые максимумы, взлетев в область 20-летних максимумов, к 105 п.
Вес долларовых активов в резервах глобальных центробанков может снижаться и дальше. У ряда стран возникли опасения по поводу удержания национальных резервов в долларе из-за острой геополитики последнего времени. Они будут стремиться переводить расчеты в валюты тех стран, с которыми формируются тесные экономические связи.
Что касается доли доллара в международном платежном обороте, картина также характеризует процесс дедолларизации. По данным на февраль 2022 г., расчеты по системе SWIFT в долларах уже составляют менее 39%, а доля евро достигла почти 38% платежей в глобальном обороте товаров и услуг. В йене — 2,7% оборота, в юане — менее 2,3%, причем китайская валюта за считанные месяцы рекордно потеряла почти 1 п.п. на фоне энергетического кризиса, барьеров пандемии, геополитики.
В современных экономических реалиях сильны те валюты, чьи центробанки проявляют характер в борьбе с инфляцией. А именно — это доллар США, поддерживаемый жестким монетарным курсом ФРС, и российский рубль — абсолютный рекордсмен 2022 г. как по волатильности, так и по темпам укрепления на фоне вынужденных валютных барьеров.
Слабые валюты — йена, евро, фунт — на фоне инертности локальных центробанков в борьбе с инфляцией. Особняком стоит валюта КНР: экономика замедляется, мешает развитию длительный локдаун на волне пандемии, а взлет энергоносителей раскручивает инфляцию в импортозависимой экономике. На таком фоне китайский юань за два месяца растерял завоевания последних двух лет, уступив доллару порядка 8%.
А что Россия
Страна находится в обстановке беспрецедентного санкционного давления. Финансовые власти, оценивая траекторию международных отношений, в последние годы стремились заместить долларовые инструменты активами, номинированными в валютах других стран. Перевести резервы в одночасье невозможно, да и нецелесообразно, поскольку они являются базой торговых отношений. Но все-таки цифры говорят сами за себя.
По актуальным данным ЦБ на 1 января 2022 г., доля доллара США в российских ЗВР с 2021 г. сократилась в два раза, с 21,2% до 10,9% — процесс дедолларизации идет. Доля золота составляет 21,5%. Вес китайского юаня вырос на треть, с 12,8% до 17,1%.
Правда, и влияние евро увеличилось с 29,2% до 33,9%. И здесь мы видим недооценку европейских партнеров. США и ЕС заморозили половину ЗВР России. Но если от Штатов можно было ожидать такого шага, то европейский риск, вероятно, не учитывался. Очевидно, недавний перевод импортеров сырья из ЕС на газ за рубли преследовал цель нивелировать дальнейшие резервные риски для России.
http://bcs-express.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Тренды из XX века
На сегодняшний день Международный валютный фонд (МВФ) дает следующую группировку валют, в которых ведется основной учет международных резервов:
- доллар США
- евро
- китайский юань
- японская йена
- английский фунт стерлингов
- австралийский доллар
- канадский доллар
- швейцарский франк
Суммарный вес этих восьми валют в резервах центробанков — более 97%, остальные мировые валюты — менее 3%.
В конце 90-х годов прошлого века из обоймы резервных валют выбыла немецкая марка, а тогда ее вес достигал 20%. На смену в 1999 г. пришел евро. Правда, спустя 22 года доля единой европейской валюты в мировых резервах увеличилась всего на 2 п.п. — сейчас евро формирует лишь пятую часть глобальных валютных запасов. Хотя в 2009 г. в евро было номинировано почти треть резервов центробанков.
По данным МВФ, к началу 2022 г. валовые международные валютные резервы оценивались в $12,94 трлн. За последние 2 года их объем увеличился на 11%. В это же время резервы в долларах США росли вдвое меньшими темпами, прибавив 5,3% ($7,09 трлн).
При этом доля доллара в международных резервах на начало года составила 58,8%. И это минимальный за последние 27 лет вес американской валюты в совокупных мировых резервах. На протяжении более чем четверти века вес доллара в международных резервах неуклонно снижается. На пике 2001 г. его доля составляла свыше 71,5%, а в начале 70-х годов прошлого века было 85% — дедолларизация налицо.
Вторая по значимости валюта в валютных резервах стран — евро. На начало года объем накоплений в евро составлял почти $2,5 трлн. Темп роста евро в резервах за 2 последних года — 12,4%, выше средней динамики. Вес евро в общем балансе стабилен многие годы — 20,6%.
Усиление китайской экономики в глобальном внешнеторговом обороте не могло пройти незаметно для юаня. За последние два года он показал самый сильный прирост в мировых резервах. ЦБ нарастили вложения в юань на 57%, доведя объем валюты Поднебесной в своих корзинах до $336 млрд. Конечно, сейчас это лишь 2,8% от валовых мировых резервов. Но динамика впечатляющая: в 2020 г. — 1,95%, а после официального включения МВФ нацвалюты КНР в корзину международных резервов в 2016 г. доля юаня в кубышках стран мира взлетела в 2,6 раза.
Японская йена последние годы девальвируется высокими темпами, но все равно пользуется спросом у центробанков в качестве резервной валюты. В ней хранят порядка $672 млрд., но это менее 5,5% от всех мировых накоплений. К началу IV квартала 2019 г. мировые центробанки резко нарастили резервы в йене, сразу на 7%. В предчувствии кризиса и перекупленности рисковых активов по всему миру для крупного капитала в йене активизировалась функция тихой гавани.
Если провести сопоставимую временную оценку, как для всех валют, то именно за последние 2 года темп роста йены в портфелях ЦБ крайне низкий — менее 3,4%, то есть в 3 раза ниже средних темпов роста совокупных резервов. Видимо, уже сказывался эффект высокой базы конца 2019 г., а также девальвация валюты на фоне рецессии в экономике страны.
В общем изменения доли нацвалюты конкретной страны в глобальном резервном валютном балансе связаны с тенденциями международной торговли, влиянием хозяйствующих субъектов национальных экономик во внешнеэкономической деятельности, траекторией курсов нацвалют на фоне монетарных циклов страновых ЦБ.
Актуальным фактором формирования резервов, особенно в последнее время, служит геополитика. Страны, испытывающие санкционное давление и нерыночные ограничения на торговой арене, стремятся понизить вес доллара США и как-то замедлить увеличение евро в своих резервах. Заместить валюты недружественных стран призваны валюты стран Азиатско-Тихоокеанского региона, в котором на текущий момент представлены две крупнейшие в мире экономики по паритету покупательной способности — Китай и Индия.
В чем сила нацвалюты
В общем влияние нацвалюты зависит от масштаба экономики и активности страны на внешнеторговой арене. В частности, сейчас сила доллара США поддерживается двумя факторами — сжатием ликвидности Федрезерва на фоне борьбы с инфляцией и защитным характером американской нацвалюты в ситуации неопределенности с рисковыми бумагами. Пока нет аргументов к слому восходящего тренда в индексе доллара США (DXY), который 12 мая вновь обновил годовые максимумы, взлетев в область 20-летних максимумов, к 105 п.
Вес долларовых активов в резервах глобальных центробанков может снижаться и дальше. У ряда стран возникли опасения по поводу удержания национальных резервов в долларе из-за острой геополитики последнего времени. Они будут стремиться переводить расчеты в валюты тех стран, с которыми формируются тесные экономические связи.
Что касается доли доллара в международном платежном обороте, картина также характеризует процесс дедолларизации. По данным на февраль 2022 г., расчеты по системе SWIFT в долларах уже составляют менее 39%, а доля евро достигла почти 38% платежей в глобальном обороте товаров и услуг. В йене — 2,7% оборота, в юане — менее 2,3%, причем китайская валюта за считанные месяцы рекордно потеряла почти 1 п.п. на фоне энергетического кризиса, барьеров пандемии, геополитики.
В современных экономических реалиях сильны те валюты, чьи центробанки проявляют характер в борьбе с инфляцией. А именно — это доллар США, поддерживаемый жестким монетарным курсом ФРС, и российский рубль — абсолютный рекордсмен 2022 г. как по волатильности, так и по темпам укрепления на фоне вынужденных валютных барьеров.
Слабые валюты — йена, евро, фунт — на фоне инертности локальных центробанков в борьбе с инфляцией. Особняком стоит валюта КНР: экономика замедляется, мешает развитию длительный локдаун на волне пандемии, а взлет энергоносителей раскручивает инфляцию в импортозависимой экономике. На таком фоне китайский юань за два месяца растерял завоевания последних двух лет, уступив доллару порядка 8%.
А что Россия
Страна находится в обстановке беспрецедентного санкционного давления. Финансовые власти, оценивая траекторию международных отношений, в последние годы стремились заместить долларовые инструменты активами, номинированными в валютах других стран. Перевести резервы в одночасье невозможно, да и нецелесообразно, поскольку они являются базой торговых отношений. Но все-таки цифры говорят сами за себя.
По актуальным данным ЦБ на 1 января 2022 г., доля доллара США в российских ЗВР с 2021 г. сократилась в два раза, с 21,2% до 10,9% — процесс дедолларизации идет. Доля золота составляет 21,5%. Вес китайского юаня вырос на треть, с 12,8% до 17,1%.
Правда, и влияние евро увеличилось с 29,2% до 33,9%. И здесь мы видим недооценку европейских партнеров. США и ЕС заморозили половину ЗВР России. Но если от Штатов можно было ожидать такого шага, то европейский риск, вероятно, не учитывался. Очевидно, недавний перевод импортеров сырья из ЕС на газ за рубли преследовал цель нивелировать дальнейшие резервные риски для России.
http://bcs-express.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter