8 мая 2008 World crisis
М.Хазин
Поскольку с сегодняшнего дня в России новый президент, считаю целесообразным разместить свой прогноз для России на 2008 год, опубликованный впервые в начале января. В нем не изменено ни одного слова, за исключением анализа прогноза на предыдущий год, который можно прочесть в исходном варианте на http://worldcrisis.ru/crisis/372327. Очень интересно посмотреть, как сильно изменились тенденции за прошедшие месяцы.
Прогноз на 2008 год для России
Начнем мы его с описания политических обстоятельств, которые в этом году станут проблемами… Первым из них является тот элитный консенсус, который и позволил появиться «путинской стабильности». Состоит он в том, что к конце 90-х годов новая российская элита пришла к выводу, что, независимо от остроты внутри элитного конфликта, нельзя для усиления своих позиций обращаться к обществу. Отметим, что запрет на вывод внутренних конфликтов за пределы элиты является имманентной частью для любой «демократии» в рамках «Западного» глобального проекта. Поскольку это может катастрофически дестабилизировать политическую ситуацию и ставит под угрозу не только проигравших в политических баталиях, но и победивших.
В нашей стране с этим консенсусом согласились не все – но именно эти последние, как-то постепенно, оказались вне пределов политической жизни России, да и за пределами ее территории тоже. А вот внутри страны за время президентства Путина этот неформальный элитный договор был усилен большим количеством решений, облегчающих его выполнение, особенно, в выборном законодательстве.
Серьезную поддержку достижению и поддержку этой договоренности об отстранении общества от участия в текущей политической (да и хозяйственной) жизни дало второе обстоятельство. Рост цен на нефть, газ и другие природные ресурсы позволил существенно увеличить объем «пирога», который перераспределялся в рамках элиты, и это давало ресурс для договоренности практически со всеми «обиженными» в рамках элитных конфликтов, которые происходят во всех обществах и во все времена. Фактически, за время Путина ни один человек, соблюдавший неформальные договоренности, не был выведен за пределы элитной группы.
Но сегодня ситуация изменилась радикальным образом. Прежде всего, «пирог» перестал расти. Как по причинам внутренним – проводимая группой либерал-рефоматоров кредитно-денежная политика требует все больше и больше ресурсов даже для сохранения жизненного уровня населения, не говоря уже о некотором его повышении, так и внешним – долларовая инфляция обесценивает уже накопленные золотовалютные резервы и снижает эффект от повышения цен на ресурсы. Кроме того, хотя государственный долг Российской Федерации и сократился достаточно серьезно за последние годы, но зато резко вырос долг корпоративный, возврат которого также требует перераспределения текущих доходов.
Смена президента не может не привести к достаточно серьезным изменениям в высшем звене государственного аппарата. Даже если предположить, что не будет практически никаких изменений (условно говоря, Медведев – на место Путина, Путин – на место Зубкова, а Зубков – на место Медведева в совете директоров «Газпрома»), то все равно резко обострятся противоречия между администрацией президента и правительством, которые почти наверняка приведут к новой аппаратной войне в стиле 90-х годов. И тут уж практически неизбежно приятная задача распределения избыточного «пирога» сменится на перераспределение уже имеющегося, то есть придется у кого-то что-то отбирать совсем ...
Эти проблемы обостряются за счет еще одного обстоятельства. Существуют, грубо говоря, две принципиальные системы определения масштаба доступа конкретного человека к общественному «пирогу»: «административный» и «элитный». Первый, более типичный для восточных стран, состоит в том, что масштаб и качество этого доступа определяется должностью в государственном аппарате управления («Табели о рангах») и резко сокращается в случае потери этой должности. Второй состоит в том, что доступ к «пирогу» определяется неформальным внутриэлитным статусом человека и слабо коррелирует с его формальными назначениями в систему государственной службы, которых может вообще не быть. Отметим, что такой вариант может существовать только в странах, с сильно развитой элитной инфраструктурой: системой «закрытых» клубов и организаций, в рамках которых и определяется статус того или иного лица.
Для России всегда был привычен именно первый способ, хотя присутствовали и элементы второго. Но 8 лет «путинской стабильности» приучили всех к тому, что любая, даже самая маленькая должность неразрывно связана с финансовыми потоками. И совершенно естественно, что те, кто будет вынужден в начавшемся году уйти с официальных постов, попытаются «увести» вместе с собой и эти потоки – например, путем заключения долгосрочных «кабальных» договоров с дружественными структурами. Так что новые руководители, придя на вроде бы «теплое» место, с интересом обнаружат, что они связаны по рукам и ногам уже утвержденными правилами и договоренностями, не могут привести с собой своих привычных сотрудников, поскольку все места уже заняты, а финансовые потоки идут «мимо» - к старым руководителям, которые при этом апеллируют к своим «элитным» позициям и опираются на «своих» людей, оставшихся на ключевых местах.
В результате, конфликт двух этих систем резко обострится, причем новых руководителей, кто бы они ни были, сама ситуация будет стимулировать к поиску и вскрытию многочисленных нарушений и преступлений предшественников (кто-нибудь сомневается, что их достаточно много, особенно с учетом качества современного государственного аппарата?). При этом, в связи с ухудшающейся экономической ситуации (даже еще до начала острой, катастрофической стадии мирового кризиса) и общеполитической конфронтации, сама административная вертикаль будет активно давить на новых (и старых) руководителей, категорически требуя повышения эффективности работы. Об этом, впрочем, ниже, в экономической части прогноза.
Апеллировать к правительству в такой ситуации будет бессмысленно, особенно, если Путин все-таки станет премьером (во что лично я не верю), поскольку оно будет активно пытаться снизить остроту элитных конфликтов, заложенных еще в период Путина-президента. Причем вопросы будут решаться на чисто хозяйственном уровне, не только потому, что именно они входят в полномочия правительства, но и из-за того, что вывод их в политическую сферу будет означать неминуемое подключение новой и недружественной силы – администрации президента.
В свою очередь, обиженные, которые есть всегда, неминуемо начнут выводить конфликты в политическую сферу, подключая единственную в России инстанцию, обладающую политической самодеятельностью. Иными словами, нового президента завалит вал информации, получаемой и по официальным, и по неофициальным каналам о необходимости принятия политических решений в связи с многочисленными нарушениями и преступлениями.
Отметим, что сам Медведев, который почти наверняка станет президентом, по образованию и образу мысли – юрист, законник, а это значит, что если упомянутая информация будет правильно структурирована (что, в конце концов, неизбежно произойдет), то Медведев начнет принимать по ней политические решения. Условно говоря, «для возврата в правовое поле». А если к этому добавить, что, в отличие от предыдущих руководителей России, он в рамках своей карьеры, двигался только «по возрастающей», то действовать он, скорее всего, будет достаточно резко
Отметим, что полнота экономической власти все равно останется у правительства, которое довольно быстро договорится в рамках оперативной деятельности с Госдумой. И единственное преимущество, которое будет у нового президента – возможность принятия политических решений. Не исключено, что на первом этапе он будет, в рамках упомянутого выше элитного консенсуса, удерживаться вообще от каких-либо действий. Но все увеличивающийся вал критической информации (все более и более структурирующийся в правильном направлении, а именно, что все проблемы возникают не от неудачной системы, а от грубых нарушений закона отдельными «вредителями»), будет толкать его на принятие решений . Причем именно политических, поскольку других он в принципе самостоятельно принять не может.
А те лица, которые будут заинтересованы в том, чтобы максимально ускорить этот момент, те, кто заинтересован в ускорении процесса изменения процедуры доступа к общественному «пирогу», будут активно стимулировать этот процесс. Но поскольку им будет необходимо заставить нового президента принимать именно политические решения, то и апеллировать они будут к общественности, народу, нарушая тем самым базу элитного договора, заключенного по итогам 90-х годов. Причем объяснять им опасность такого решения бессмысленно – поскольку, повторим еще раз, единственным для них способом добиться успеха, то есть полноценно войти (или не выйти) в современную российскую элиту, является принуждение нового президента выполнять свои эксклюзивные для российской государственной системы политические полномочия. А сделать это можно только путем выведения конфликта из банального спора о финансовых потоках на политический уровень.
Иными словами, дело тут не собственно в Медведеве и вообще не в Медведеве. Любая смена первого лица в рамках созданной Ельциным политической системы, неминуемо размораживает конфликты, законсервированные при предыдущем режиме. Есть два выхода из этой ситуации. Первый – возвращение к восточной системе – когда не может быть «олигархов», то есть лиц, которые могут влиять на политику из-за пределов системы государственной управления. Иными словами, это отказ от капитализма, власти капитала. Именно капитализм разрушил в России абсолютную монархию, но победить традицию не смог – система, работающая в СССР, была принципиально административная, вне должности, аппарата, никакой человек существенно влиять на политику не мог никак.
Второй – создание системы «элитного» типа, то есть разработка внутриэлитной структуры принятия решений и карьерного роста. Причем предпосылки для этого есть – у нас существует достаточно развитая система региональных, национальных и корпоративно-профессиональных групп и сообществ, внутри которых иерархия может совершенно не совпадать с формально-бюрократической. Осталось только создать механизм их взаимодействия и согласовать его с формальными государственными механизмами. Дело только в том, что как раз этот последний шаг противоречит принятой в 93 году Конституции, который делает верховным арбитром президентом, практически не ограничивая его в этой роли. И постоянно создавая почву для острого конфликта элиты с президентом, постоянно вынуждая последнего создавать и развивать внутриэлитные конфликты. Путин попытался избежать этой политики – и в результате получил катастрофическую ситуацию в экономике. Отметим, что в случае варианта, предложенного О.Григорьевым, ситуация отличается разительно: в этом случае возможности президента, внесенные в Конституцию, будут ограничены его ответственностью за текущую хозяйственную деятельность.
В завершение этого анализа следует отметить, что можно было бы попытаться создать систему внутриэлитных договоренностей на базе аналогичной системы одной из крупных корпорации (в общественном, а не коммерческом смысле). Прежде всего, тут снова приходит на ум корпорация силовая, неформальное объединение работников спецслужб, что бы под этим словом не понимать. Но последняя за время президентства Путина продемонстрировала такую полную беспомощность в части разработки долгосрочных политических планов, что сама вынудила его сделать выбор преемника в пользу Медведева. Условно говоря, силовики за постсоветское время так и не смогли создать в своей среде аналога Политбюро ЦК КПСС, как органа принятия политических решений.
Отметим, что все приведенные рассуждения практически не затрагивают экономическую ситуацию. Точнее, апеллируют только к одной ее стороне – остановке роста общественного «пирога». А ведь состояние экономики в России само по себе может поставить перед новым президентом (и премьером!) серьезные проблемы.
Напомним, что в рамках упомянутого выше элитного консенсуса, группе «либерал-реформаторов» достались важные функции контроля над кредитно-денежной политикой государства. Воспользовались они этим так же, как в 96-98 гг, практически полностью повторив свою политику того периода. Причем ее даже осуществляли те же самые люди – Игнатьев и Кудрин в 1997-98 годах были первыми заместителями министра финансов. Подробно об этом написано в прогнозе на 2007 год, нас же сейчас интересуют результаты этой работы.
Поскольку главным элементом «монетарно-либеральной» политики в 90-е годы было резкое сокращение денежной массы (якобы, для борьбы с инфляцией), то аналогичные методы применялись и последние годы (особенно после ухода Геращенко с поста председателя Центробанка). В результате уровень монетизации экономики, несколько поднявшись в 1999-2003 годах, расти перестал. Разумеется, и тогда, и сейчас, кризис кредитной ликвидности вызывал рост инфляции. В 90-е годы этот кризис был жестче (общий объем кредита составлял менее 10% от ВВП при норме – около 100%), чем сейчас (суммарный объем кредита в России – около 40% от ВВП), поэтому и инфляция была повыше.
Причем если в 90-е годы нехватка кредитных ресурсов в основном покрывалась за счет частной эмиссии денежных суррогатов (векселей), то последние годы их недостаток компенсировался двумя основными способами: переводом части расчетов за пределы России и кредитами зарубежных банков.
Именно последнее обстоятельство, вместе с большим профицитом внешнеторгового баланса, позволяет либералам поддерживать искусственно завышенный курс рубля, что, в свою очередь, создает целый букет негативных последствий для экономики России. Во-первых, постоянный (даже пусть и не очень быстрый) рост курса рубля постоянно снижает конкурентоспособность российских производителей, и на внешнем, и на внутреннем рынке. Импорт в Россию непрерывно растет, производство если и не падает, то развивается все медленнее, а доходность производства падает. Во-вторых, все выгоднее и выгоднее становится спекулятивные операции в России, которые привлекают все свободные средства (как в преддверие дефолта рынок ГКО как пылесос высасывал все свободные средства в стране). В-третьих, как и в 90-е годы растет зависимость всей отечественной финансовой системы от курсовых рисков – накопленные при высоком курсе рубля валютные долги вряд ли могут быть возвращены, если курс рубля резко упадет.
Отметим, что половина тех кредитов, которые выданы в нашей стране, имеют «западное» происхождение. И, разумеется, они ограничены в своем использовании – такие кредиты не идут на поддержку производства, а предназначены для получения спекулятивной прибыли, в первую очередь на рынке недвижимости и рынке потребительского кредитования. Сегодня эти рынки явно находятся в сложном состоянии, как раз из-за того, что уровень дохода населения не позволяет их дальнейшую «раскрутку».
Кроме того, зависимость российских банков от «западных» крайне велика, поскольку именно они, за счет действующих кредитных линий, во многом закрывают их проблемы с ликвидностью. Осенний банковский кризис в США и Европе вызвал острые проблемы с ликвидностью в российских банках, который либеральное руководство ЦБ начало гасить вбросом денег. При этом, не имея ни отработанной системы работы с ликвидностью, ни опыта, ни кадров. Если еще учесть психологию российского банкира, который любые «лишние» деньги тут же выводит за пределы страны, то эффективность этой работы была достаточно низка, а увеличение монетарной инфляции – заметным.
Отметим, что и накопленные резервы тут не могут служить гарантией – скорость роста накопленных корпоративный кредитов уже превышает скорость роста резервов, при сравнимых абсолютных значениях. Отметим еще странное мнение, достаточно часто проскальзывающее в экспертных и административных кругах – что Стабилизационный фонд является дополнением к ЗВР Центробанка, в то время, как на самом деле, он часть этих резервов.
Есть и другие проблемы – неадекватная налоговая система, поощряющая финансовые спекуляции и ограничивающая реальное производство, быстрый рост «теневой» экономики, утеря контроля ЦБ над денежным обращением и так далее, но они неоднократно обсуждались на сайте и в этом тексте представляются излишними
Такое достаточно подробное обсуждение экономических проблем было дано не случайно – именно 2008 года станет годом «вскрытия» многих из них. Ну, действительно, в период выборов и первых месяцев нового президента никак не стоит резко уменьшать уровень жизни подавляющей части населения. Но и остановить инфляционные процессы, сокращение доходов наемных работников в связи со стагнацией производящей части экономики и колоссальным ростом административных поборов, как на предпринимателей, так и на граждан (в виде ростов расходов на ЖКХ, например) без радикального изменения политики невозможно. А для этого нужно не менее радикально изменить управляющую верхушку – что было безусловным табу последние годы. В результате пожар пытаются залить бензином, причем сразу по двум направлениям: повышают социальные расходы бюджета и накачивают деньгами крупные госконцерны, созданные в последние годы.
Но рост социальных расходов к позитивным эффектам уже привести не может – экономика практически перешла на инфляционные рельсы, рост цен опережает бюджетные выплаты. Что касается госконцернов, то и изначально их эффективность была под вопросом, а уж при наличии совершенно колоссальных бюджетов, выданных «просто так» - без жестких, фиксированных планов работ, невыполнение которых для исполнителей чревато самыми серьезными последствиями – становится просто нулевой, если не отрицательной. Дело в том, что в СССР главной фигурой в таких концернах был главный конструктор – по сути, а не по должности. А у нас – главный распорядитель денег, который, по сложившейся традиции, происходит уже не из конструкторов, а из «менагеров», новой, довольно специфической касты, сформировавшейся за последние годы.
На тему этой группы существует уже много шуток (например, перевод термина «МВА» на русский язык – выпускник техникума советской торговли), но суть-то ее от этого не меняется: это люди, которых целенаправленно дрессировали на повышение эффективности отдачи денег! А вовсе не на достижение конкретного результата, необходимого государству! «Менагер» никогда не будет «зарывать» деньги к НИОКРы или подготовку кадров – он вложит их на финансовом рынке, а специалистов будет искать на рынке труда... Беда только в том, что нету у нас уже сегодня этих специалистов... «Менагеров», зато, очень много, причем они уже заполонили даже государственные структуры, по сути, принципиально противоположные им по мировоззрению.
Переходя к экономической части прогноза можно отметить, что приход нового президента неминуемо вызовет некоторый «аудит» состояния российской экономики и системы управления ею. И быстро выяснится, что многие из уже широко разрекламированных планов не могут быть выполнены: потому что деньги уже разворовали, потому что нет кадров, потому что уже невозможно повторить даже советские разработки и так далее. Что инфляция много выше официальных цифр, что те, кто отвечает за систему денежного обращения в принципе не понимают, как она устроена, а могут только бессмысленно повторять в разных вариантах мантры из учебников «экономикс», что как возвращать корпоративный долг непонятно, а использовать для этого золотовалютные резервы ЦБ невозможно, поскольку для этого нужен общеэлитный консенсус, и так далее, и тому подобное.
Не очень также понятно, как бороться с кризисом банковской ликвидности, поскольку надо бы создавать новую системы взаимодействия банков с ЦБ, но для этого нужно менять руководство этой организации, причем не просто менять, а под новую концепцию, которую, естественно, еще никто не написал. А даже если написал, авторы точно не входят в современную российскую элиту, а значит назначить их на высокие посты в рамках «элитного консенсуса» невозможно. Не очень понятно, что делать с кризисом на рынке недвижимости, который пока еще поддерживается в «застывшем» состоянии, но по опыту США мы знаем, чем это все может закончиться. Особенно в связи с тем, что его главным бенефициарам в начавшемся году все-таки придется уходить на пенсию.
Отметим, что все эти проблемы имеют место независимо от описанного в общеэкономическом прогнозе кризиса на мировых финансовых рынках. После дефляционного шока проблему усугубятся многократно, поскольку «пирог», сократится «в разы», но дело в том, что описанные проблемы могут проявиться еще до начала острой стадии мирового кризиса. Делать прогноз по поводу того, как будут развиваться события дальше, я даже не берусь, поскольку «выстрелить» может практически любая из перечисленных проблем, а приведенный в первой части прогноза анализ показывает, что острый элитный кризис неминуемо наложится на кризис экономический. Жертвы экономических пертурбаций (в том числе и лично очень богатые люди) будут отчаянно бороться за возврат своих привилегий, банков, финансовых потоков, ужесточая политическую борьбу. А те, кто будет проигрывать схватки политические, будут, для облегчения своей ситуации и усложнения позиции политических противников, провоцировать экономические проблемы: отраслевые, региональные, корпоративные.
Таким образом, год будет очень сложным, и я думаю, что, как это уже однажды было, прогноз в начале лета придется существенно дополнить или уточнить.
http://worldcrisis.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Поскольку с сегодняшнего дня в России новый президент, считаю целесообразным разместить свой прогноз для России на 2008 год, опубликованный впервые в начале января. В нем не изменено ни одного слова, за исключением анализа прогноза на предыдущий год, который можно прочесть в исходном варианте на http://worldcrisis.ru/crisis/372327. Очень интересно посмотреть, как сильно изменились тенденции за прошедшие месяцы.
Прогноз на 2008 год для России
Начнем мы его с описания политических обстоятельств, которые в этом году станут проблемами… Первым из них является тот элитный консенсус, который и позволил появиться «путинской стабильности». Состоит он в том, что к конце 90-х годов новая российская элита пришла к выводу, что, независимо от остроты внутри элитного конфликта, нельзя для усиления своих позиций обращаться к обществу. Отметим, что запрет на вывод внутренних конфликтов за пределы элиты является имманентной частью для любой «демократии» в рамках «Западного» глобального проекта. Поскольку это может катастрофически дестабилизировать политическую ситуацию и ставит под угрозу не только проигравших в политических баталиях, но и победивших.
В нашей стране с этим консенсусом согласились не все – но именно эти последние, как-то постепенно, оказались вне пределов политической жизни России, да и за пределами ее территории тоже. А вот внутри страны за время президентства Путина этот неформальный элитный договор был усилен большим количеством решений, облегчающих его выполнение, особенно, в выборном законодательстве.
Серьезную поддержку достижению и поддержку этой договоренности об отстранении общества от участия в текущей политической (да и хозяйственной) жизни дало второе обстоятельство. Рост цен на нефть, газ и другие природные ресурсы позволил существенно увеличить объем «пирога», который перераспределялся в рамках элиты, и это давало ресурс для договоренности практически со всеми «обиженными» в рамках элитных конфликтов, которые происходят во всех обществах и во все времена. Фактически, за время Путина ни один человек, соблюдавший неформальные договоренности, не был выведен за пределы элитной группы.
Но сегодня ситуация изменилась радикальным образом. Прежде всего, «пирог» перестал расти. Как по причинам внутренним – проводимая группой либерал-рефоматоров кредитно-денежная политика требует все больше и больше ресурсов даже для сохранения жизненного уровня населения, не говоря уже о некотором его повышении, так и внешним – долларовая инфляция обесценивает уже накопленные золотовалютные резервы и снижает эффект от повышения цен на ресурсы. Кроме того, хотя государственный долг Российской Федерации и сократился достаточно серьезно за последние годы, но зато резко вырос долг корпоративный, возврат которого также требует перераспределения текущих доходов.
Смена президента не может не привести к достаточно серьезным изменениям в высшем звене государственного аппарата. Даже если предположить, что не будет практически никаких изменений (условно говоря, Медведев – на место Путина, Путин – на место Зубкова, а Зубков – на место Медведева в совете директоров «Газпрома»), то все равно резко обострятся противоречия между администрацией президента и правительством, которые почти наверняка приведут к новой аппаратной войне в стиле 90-х годов. И тут уж практически неизбежно приятная задача распределения избыточного «пирога» сменится на перераспределение уже имеющегося, то есть придется у кого-то что-то отбирать совсем ...
Эти проблемы обостряются за счет еще одного обстоятельства. Существуют, грубо говоря, две принципиальные системы определения масштаба доступа конкретного человека к общественному «пирогу»: «административный» и «элитный». Первый, более типичный для восточных стран, состоит в том, что масштаб и качество этого доступа определяется должностью в государственном аппарате управления («Табели о рангах») и резко сокращается в случае потери этой должности. Второй состоит в том, что доступ к «пирогу» определяется неформальным внутриэлитным статусом человека и слабо коррелирует с его формальными назначениями в систему государственной службы, которых может вообще не быть. Отметим, что такой вариант может существовать только в странах, с сильно развитой элитной инфраструктурой: системой «закрытых» клубов и организаций, в рамках которых и определяется статус того или иного лица.
Для России всегда был привычен именно первый способ, хотя присутствовали и элементы второго. Но 8 лет «путинской стабильности» приучили всех к тому, что любая, даже самая маленькая должность неразрывно связана с финансовыми потоками. И совершенно естественно, что те, кто будет вынужден в начавшемся году уйти с официальных постов, попытаются «увести» вместе с собой и эти потоки – например, путем заключения долгосрочных «кабальных» договоров с дружественными структурами. Так что новые руководители, придя на вроде бы «теплое» место, с интересом обнаружат, что они связаны по рукам и ногам уже утвержденными правилами и договоренностями, не могут привести с собой своих привычных сотрудников, поскольку все места уже заняты, а финансовые потоки идут «мимо» - к старым руководителям, которые при этом апеллируют к своим «элитным» позициям и опираются на «своих» людей, оставшихся на ключевых местах.
В результате, конфликт двух этих систем резко обострится, причем новых руководителей, кто бы они ни были, сама ситуация будет стимулировать к поиску и вскрытию многочисленных нарушений и преступлений предшественников (кто-нибудь сомневается, что их достаточно много, особенно с учетом качества современного государственного аппарата?). При этом, в связи с ухудшающейся экономической ситуации (даже еще до начала острой, катастрофической стадии мирового кризиса) и общеполитической конфронтации, сама административная вертикаль будет активно давить на новых (и старых) руководителей, категорически требуя повышения эффективности работы. Об этом, впрочем, ниже, в экономической части прогноза.
Апеллировать к правительству в такой ситуации будет бессмысленно, особенно, если Путин все-таки станет премьером (во что лично я не верю), поскольку оно будет активно пытаться снизить остроту элитных конфликтов, заложенных еще в период Путина-президента. Причем вопросы будут решаться на чисто хозяйственном уровне, не только потому, что именно они входят в полномочия правительства, но и из-за того, что вывод их в политическую сферу будет означать неминуемое подключение новой и недружественной силы – администрации президента.
В свою очередь, обиженные, которые есть всегда, неминуемо начнут выводить конфликты в политическую сферу, подключая единственную в России инстанцию, обладающую политической самодеятельностью. Иными словами, нового президента завалит вал информации, получаемой и по официальным, и по неофициальным каналам о необходимости принятия политических решений в связи с многочисленными нарушениями и преступлениями.
Отметим, что сам Медведев, который почти наверняка станет президентом, по образованию и образу мысли – юрист, законник, а это значит, что если упомянутая информация будет правильно структурирована (что, в конце концов, неизбежно произойдет), то Медведев начнет принимать по ней политические решения. Условно говоря, «для возврата в правовое поле». А если к этому добавить, что, в отличие от предыдущих руководителей России, он в рамках своей карьеры, двигался только «по возрастающей», то действовать он, скорее всего, будет достаточно резко
Отметим, что полнота экономической власти все равно останется у правительства, которое довольно быстро договорится в рамках оперативной деятельности с Госдумой. И единственное преимущество, которое будет у нового президента – возможность принятия политических решений. Не исключено, что на первом этапе он будет, в рамках упомянутого выше элитного консенсуса, удерживаться вообще от каких-либо действий. Но все увеличивающийся вал критической информации (все более и более структурирующийся в правильном направлении, а именно, что все проблемы возникают не от неудачной системы, а от грубых нарушений закона отдельными «вредителями»), будет толкать его на принятие решений . Причем именно политических, поскольку других он в принципе самостоятельно принять не может.
А те лица, которые будут заинтересованы в том, чтобы максимально ускорить этот момент, те, кто заинтересован в ускорении процесса изменения процедуры доступа к общественному «пирогу», будут активно стимулировать этот процесс. Но поскольку им будет необходимо заставить нового президента принимать именно политические решения, то и апеллировать они будут к общественности, народу, нарушая тем самым базу элитного договора, заключенного по итогам 90-х годов. Причем объяснять им опасность такого решения бессмысленно – поскольку, повторим еще раз, единственным для них способом добиться успеха, то есть полноценно войти (или не выйти) в современную российскую элиту, является принуждение нового президента выполнять свои эксклюзивные для российской государственной системы политические полномочия. А сделать это можно только путем выведения конфликта из банального спора о финансовых потоках на политический уровень.
Иными словами, дело тут не собственно в Медведеве и вообще не в Медведеве. Любая смена первого лица в рамках созданной Ельциным политической системы, неминуемо размораживает конфликты, законсервированные при предыдущем режиме. Есть два выхода из этой ситуации. Первый – возвращение к восточной системе – когда не может быть «олигархов», то есть лиц, которые могут влиять на политику из-за пределов системы государственной управления. Иными словами, это отказ от капитализма, власти капитала. Именно капитализм разрушил в России абсолютную монархию, но победить традицию не смог – система, работающая в СССР, была принципиально административная, вне должности, аппарата, никакой человек существенно влиять на политику не мог никак.
Второй – создание системы «элитного» типа, то есть разработка внутриэлитной структуры принятия решений и карьерного роста. Причем предпосылки для этого есть – у нас существует достаточно развитая система региональных, национальных и корпоративно-профессиональных групп и сообществ, внутри которых иерархия может совершенно не совпадать с формально-бюрократической. Осталось только создать механизм их взаимодействия и согласовать его с формальными государственными механизмами. Дело только в том, что как раз этот последний шаг противоречит принятой в 93 году Конституции, который делает верховным арбитром президентом, практически не ограничивая его в этой роли. И постоянно создавая почву для острого конфликта элиты с президентом, постоянно вынуждая последнего создавать и развивать внутриэлитные конфликты. Путин попытался избежать этой политики – и в результате получил катастрофическую ситуацию в экономике. Отметим, что в случае варианта, предложенного О.Григорьевым, ситуация отличается разительно: в этом случае возможности президента, внесенные в Конституцию, будут ограничены его ответственностью за текущую хозяйственную деятельность.
В завершение этого анализа следует отметить, что можно было бы попытаться создать систему внутриэлитных договоренностей на базе аналогичной системы одной из крупных корпорации (в общественном, а не коммерческом смысле). Прежде всего, тут снова приходит на ум корпорация силовая, неформальное объединение работников спецслужб, что бы под этим словом не понимать. Но последняя за время президентства Путина продемонстрировала такую полную беспомощность в части разработки долгосрочных политических планов, что сама вынудила его сделать выбор преемника в пользу Медведева. Условно говоря, силовики за постсоветское время так и не смогли создать в своей среде аналога Политбюро ЦК КПСС, как органа принятия политических решений.
Отметим, что все приведенные рассуждения практически не затрагивают экономическую ситуацию. Точнее, апеллируют только к одной ее стороне – остановке роста общественного «пирога». А ведь состояние экономики в России само по себе может поставить перед новым президентом (и премьером!) серьезные проблемы.
Напомним, что в рамках упомянутого выше элитного консенсуса, группе «либерал-реформаторов» достались важные функции контроля над кредитно-денежной политикой государства. Воспользовались они этим так же, как в 96-98 гг, практически полностью повторив свою политику того периода. Причем ее даже осуществляли те же самые люди – Игнатьев и Кудрин в 1997-98 годах были первыми заместителями министра финансов. Подробно об этом написано в прогнозе на 2007 год, нас же сейчас интересуют результаты этой работы.
Поскольку главным элементом «монетарно-либеральной» политики в 90-е годы было резкое сокращение денежной массы (якобы, для борьбы с инфляцией), то аналогичные методы применялись и последние годы (особенно после ухода Геращенко с поста председателя Центробанка). В результате уровень монетизации экономики, несколько поднявшись в 1999-2003 годах, расти перестал. Разумеется, и тогда, и сейчас, кризис кредитной ликвидности вызывал рост инфляции. В 90-е годы этот кризис был жестче (общий объем кредита составлял менее 10% от ВВП при норме – около 100%), чем сейчас (суммарный объем кредита в России – около 40% от ВВП), поэтому и инфляция была повыше.
Причем если в 90-е годы нехватка кредитных ресурсов в основном покрывалась за счет частной эмиссии денежных суррогатов (векселей), то последние годы их недостаток компенсировался двумя основными способами: переводом части расчетов за пределы России и кредитами зарубежных банков.
Именно последнее обстоятельство, вместе с большим профицитом внешнеторгового баланса, позволяет либералам поддерживать искусственно завышенный курс рубля, что, в свою очередь, создает целый букет негативных последствий для экономики России. Во-первых, постоянный (даже пусть и не очень быстрый) рост курса рубля постоянно снижает конкурентоспособность российских производителей, и на внешнем, и на внутреннем рынке. Импорт в Россию непрерывно растет, производство если и не падает, то развивается все медленнее, а доходность производства падает. Во-вторых, все выгоднее и выгоднее становится спекулятивные операции в России, которые привлекают все свободные средства (как в преддверие дефолта рынок ГКО как пылесос высасывал все свободные средства в стране). В-третьих, как и в 90-е годы растет зависимость всей отечественной финансовой системы от курсовых рисков – накопленные при высоком курсе рубля валютные долги вряд ли могут быть возвращены, если курс рубля резко упадет.
Отметим, что половина тех кредитов, которые выданы в нашей стране, имеют «западное» происхождение. И, разумеется, они ограничены в своем использовании – такие кредиты не идут на поддержку производства, а предназначены для получения спекулятивной прибыли, в первую очередь на рынке недвижимости и рынке потребительского кредитования. Сегодня эти рынки явно находятся в сложном состоянии, как раз из-за того, что уровень дохода населения не позволяет их дальнейшую «раскрутку».
Кроме того, зависимость российских банков от «западных» крайне велика, поскольку именно они, за счет действующих кредитных линий, во многом закрывают их проблемы с ликвидностью. Осенний банковский кризис в США и Европе вызвал острые проблемы с ликвидностью в российских банках, который либеральное руководство ЦБ начало гасить вбросом денег. При этом, не имея ни отработанной системы работы с ликвидностью, ни опыта, ни кадров. Если еще учесть психологию российского банкира, который любые «лишние» деньги тут же выводит за пределы страны, то эффективность этой работы была достаточно низка, а увеличение монетарной инфляции – заметным.
Отметим, что и накопленные резервы тут не могут служить гарантией – скорость роста накопленных корпоративный кредитов уже превышает скорость роста резервов, при сравнимых абсолютных значениях. Отметим еще странное мнение, достаточно часто проскальзывающее в экспертных и административных кругах – что Стабилизационный фонд является дополнением к ЗВР Центробанка, в то время, как на самом деле, он часть этих резервов.
Есть и другие проблемы – неадекватная налоговая система, поощряющая финансовые спекуляции и ограничивающая реальное производство, быстрый рост «теневой» экономики, утеря контроля ЦБ над денежным обращением и так далее, но они неоднократно обсуждались на сайте и в этом тексте представляются излишними
Такое достаточно подробное обсуждение экономических проблем было дано не случайно – именно 2008 года станет годом «вскрытия» многих из них. Ну, действительно, в период выборов и первых месяцев нового президента никак не стоит резко уменьшать уровень жизни подавляющей части населения. Но и остановить инфляционные процессы, сокращение доходов наемных работников в связи со стагнацией производящей части экономики и колоссальным ростом административных поборов, как на предпринимателей, так и на граждан (в виде ростов расходов на ЖКХ, например) без радикального изменения политики невозможно. А для этого нужно не менее радикально изменить управляющую верхушку – что было безусловным табу последние годы. В результате пожар пытаются залить бензином, причем сразу по двум направлениям: повышают социальные расходы бюджета и накачивают деньгами крупные госконцерны, созданные в последние годы.
Но рост социальных расходов к позитивным эффектам уже привести не может – экономика практически перешла на инфляционные рельсы, рост цен опережает бюджетные выплаты. Что касается госконцернов, то и изначально их эффективность была под вопросом, а уж при наличии совершенно колоссальных бюджетов, выданных «просто так» - без жестких, фиксированных планов работ, невыполнение которых для исполнителей чревато самыми серьезными последствиями – становится просто нулевой, если не отрицательной. Дело в том, что в СССР главной фигурой в таких концернах был главный конструктор – по сути, а не по должности. А у нас – главный распорядитель денег, который, по сложившейся традиции, происходит уже не из конструкторов, а из «менагеров», новой, довольно специфической касты, сформировавшейся за последние годы.
На тему этой группы существует уже много шуток (например, перевод термина «МВА» на русский язык – выпускник техникума советской торговли), но суть-то ее от этого не меняется: это люди, которых целенаправленно дрессировали на повышение эффективности отдачи денег! А вовсе не на достижение конкретного результата, необходимого государству! «Менагер» никогда не будет «зарывать» деньги к НИОКРы или подготовку кадров – он вложит их на финансовом рынке, а специалистов будет искать на рынке труда... Беда только в том, что нету у нас уже сегодня этих специалистов... «Менагеров», зато, очень много, причем они уже заполонили даже государственные структуры, по сути, принципиально противоположные им по мировоззрению.
Переходя к экономической части прогноза можно отметить, что приход нового президента неминуемо вызовет некоторый «аудит» состояния российской экономики и системы управления ею. И быстро выяснится, что многие из уже широко разрекламированных планов не могут быть выполнены: потому что деньги уже разворовали, потому что нет кадров, потому что уже невозможно повторить даже советские разработки и так далее. Что инфляция много выше официальных цифр, что те, кто отвечает за систему денежного обращения в принципе не понимают, как она устроена, а могут только бессмысленно повторять в разных вариантах мантры из учебников «экономикс», что как возвращать корпоративный долг непонятно, а использовать для этого золотовалютные резервы ЦБ невозможно, поскольку для этого нужен общеэлитный консенсус, и так далее, и тому подобное.
Не очень также понятно, как бороться с кризисом банковской ликвидности, поскольку надо бы создавать новую системы взаимодействия банков с ЦБ, но для этого нужно менять руководство этой организации, причем не просто менять, а под новую концепцию, которую, естественно, еще никто не написал. А даже если написал, авторы точно не входят в современную российскую элиту, а значит назначить их на высокие посты в рамках «элитного консенсуса» невозможно. Не очень понятно, что делать с кризисом на рынке недвижимости, который пока еще поддерживается в «застывшем» состоянии, но по опыту США мы знаем, чем это все может закончиться. Особенно в связи с тем, что его главным бенефициарам в начавшемся году все-таки придется уходить на пенсию.
Отметим, что все эти проблемы имеют место независимо от описанного в общеэкономическом прогнозе кризиса на мировых финансовых рынках. После дефляционного шока проблему усугубятся многократно, поскольку «пирог», сократится «в разы», но дело в том, что описанные проблемы могут проявиться еще до начала острой стадии мирового кризиса. Делать прогноз по поводу того, как будут развиваться события дальше, я даже не берусь, поскольку «выстрелить» может практически любая из перечисленных проблем, а приведенный в первой части прогноза анализ показывает, что острый элитный кризис неминуемо наложится на кризис экономический. Жертвы экономических пертурбаций (в том числе и лично очень богатые люди) будут отчаянно бороться за возврат своих привилегий, банков, финансовых потоков, ужесточая политическую борьбу. А те, кто будет проигрывать схватки политические, будут, для облегчения своей ситуации и усложнения позиции политических противников, провоцировать экономические проблемы: отраслевые, региональные, корпоративные.
Таким образом, год будет очень сложным, и я думаю, что, как это уже однажды было, прогноз в начале лета придется существенно дополнить или уточнить.
http://worldcrisis.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу