Деривативы - финансы против экономики
Отличная статья известного аналитика Марка Ландина (Mark J Lundeen) — не часто встретишь подробный анализ фактологического материала огромного рынка деривативов вкупе с прекрасным литературым языком. Является дополнением к статье того же автора
«Путь в Дамаск»* мировых центробанков. Фьючерсные контракты – это рыночное решение, созданное для страховки будущих рисков, рисков непредвиденных событий, которые могут нарушить даже хорошо просчитанные планы. Десятилетия назад на фьючерсных рынках страховали лишь аграрные по своей природе риски, такие как наводнения, засухи и прочие бедствия, угрожающие урожаю и поголовью скота. Товарные фьючерсы позволяли фермерам и производителя продовольствия быть уверенными в своём успехе, т.к. все страховые продукты так или иначе включались в процесс ценообразования на американских товарных биржах.
Фермеры – бизнесмены, умеющие считать и планировать. Они знают, сколько денег им понадобится в марте, чтобы вырастить зерно к сентябрю, и сколько центов прибыли они заработают на каждый бушель (мера вместимости сыпучих тел = 4 пекам = 36,37 л — прим.
ELITETRADER.RU). Чикагская товарная биржа предлагает фермеру зафиксировать цену за месяцы до того, как его урожай появится на полях. Если наступающее лето дождливо, или даже если поля всё ещё затоплены к середине мая весенним половодьем, “захеджировав эти риски” можно заработать что-то даже в неурожайном году благодаря спекулянтам, которые занимают противоположную сторону фьючерсного контракта и чьи убытки и будут страховой выплатой фермеру.
Первое использование фьючерсных контрактов датируется ещё 19-ым веком. Эти контракты образуют основные принципы системы производства, переработки и распределения продуктов питания, гарантирующих, что страны, где приняты эти принципы, не будут голодать. Назовите мне, в какой промышленно развитой стране в 20м веке случился массовый голод, и я назову вам рыночный риск, который невозможно захеджировать: социалисты и коммунисты пытаются управлять рыночными процессами…
“Коммунизм – это не победа закона социализма, а победа социализма над законом.”
-Пётр Стучка, писатель, юрист, политический деятель Латвии и Советского Союза, один из организаторов коммунистической партии Латвии, “Диктаторы,” Ричард Овери (Richard Overy), стр. 290
Законы как Конституция США и Бреттон-Вудское валютное соглашение
В августе 1971г., федеральное правительство односторонне прекратило продажу золотых слитков за доллары по фиксированному курсу $35 за унцию золота, бизнес страхования рисков вышел из тени и взял финансовый курс на Чикаго и Нью-Йорк. Доллар после 1971г. стал рискованной единицей расчёта в бизнеса, политическим футболом, дестабилизирующим:
• курсы валют
• процентные ставки
• цены активов
на каждом рынке, где он был единицей контракта. Мировые промышленные корпорации, у которых долгосрочное планирование охватывало года и целые страны, внезапно почувствовали необходимость решения новых долларовых проблем.
С ранних 40-х до 1971г. потребительские цены неуклонно росли, как сообщалось в бюллетене Barron's:
[доллар США]--- 15 ноября 1951г. показал минимум в 53 цента в переводе на доллары 1935-1939гг. С позиции кредитора, владельца сберегательной облигации, пенсионера, выгодоприобретателя по страховке, школьного учителя, жизнь после Второй мировой войны приводила в уныние. Инфляция – это скрытый налог, и эти люди несут основную тяжесть.
--редакторская статья Barron's, 31 декабря 1951г.
Двадцать лет назад, после отвязки доллара от золота в 1971г., процентные ставки и потребительская инфляция достигли двузначных показателей. Фиксированные валютные курсы дестабилизировались.
Первый рынок финансовых фьючерсов был создан на Чикагской товарной бирже для хеджирования волатильности иностранных валют. Начиная с мая 1972г. можно было застраховать свои новые риски в британских футах, немецких марках, французских и швейцарских марках, японских йенах. Спустя всего 9 месяцев после августовского шока президента Никсона международные корпорации, чтобы защитить себя от монетарного злодеяния Вашингтона, стали включать страховые премии в рутинные издержки бизнеса.
Государство страховало ипотечные контракты: фьючерсные контракты Государственной национальной ипотечной ассоциации (государственная корпорация, которая гарантирует ценные бумаги, обеспеченные ипотеками ветеранской и федеральной жилищной администрациями [ GNMA certificate ], а также занимается куплей-продажей ипотек. Создана в 1968, когда на основе Федеральной национальной ипотечной ассоциации [ Federal National Mortgage Association ] были учреждены государственная корпорация «Джинни Мэй» и частная компания «Фэнни Мэй» [ Fannie Mae ] — прим.
ELITETRADER.RU) начали торговаться в октябре 1975г. по простой причине: с ростом потребительских цен в 70-х стало очевидным, что рост процентных ставок не заставит себя ждать. А как лучше компенсировать потери от инфляции на вторичном рынке недвижимости, чем с помощью фьючерсного рынка ипотечных контрактов.
Рост ипотечных ставок в 1975-85гг. был вполне предсказуемым. Но что уж точно нельзя было предсказать 36 лет назад, так это снижение ипотечных ставок в период продолжительного финансового кризиса в 2007-11гг., в то время как потребительские цены снова начали расти.
Первополосная статья в выпуске журнала Barron's за 19 августа 1985г. была посвящена эволюции фьючерсов: появлению процентных свопов. В то время рынок процентных свопов оценивался в 150 млрд. долларов, огромная цифра для любого рынка в 1985 году. Двадцать шесть лет спустя по данным Банка международных расчётов (BIS — международная валютно-кредитная организация, функционирующая на чисто коммерческой основе и координирующая валютно-финансовую политику стран — членов; создан в 1930 г.; обслуживал клиринговые платежи Европейского платежного союза — прим.
ELITETRADER.RU ) номинальная стоимость процентных свопов (по данным на июнь 2010г.) составляла 347 508 млрд. долларов (347,5 триллионов долларов). Рынок процентных свопов вырос за 26 лет на 2 315%, и это только один тип долларовых контрактов на внебиржевом рынке деривативов (over-the-counter market сокр. OTC — рыночная сеть дилеров, продающих и покупающих ценные бумаги с помощью электронных средств связи — прим.
ELITETRADER.RU ). Кредитные дефолтные свопы, валютные свопы и другие синтетические деривативы – оборот каждого из этих рынков от десяти до сотен триллионов долларов.
Что же за зверь такой -“своп?” Это нестандартные финансовые контракты, с помощью которых упаковывают процентные денежные потоки различных облигаций разного кредитного качества в “финансовый продукт”, который и продаётся потом фондам денежного рынка. Называется это “структурированными финансами.” К примеру, банкиры Уолл-Стрит (с благословения Вашингтона) берут 1000 высококачественных облигаций с высоким спросом на них, и 1000 мусорных облигаций, с которыми никто не желает иметь дело, и обменивают потоки процентных платежей между 2000 облигаций (весьма туманное объяснение, риску предложить более понятное — соглашение между двумя сторонами об обмене процентными платежами по кредитным обязательствам, разным по условиям, но равным по сумме (напр., плавающие ставки против фиксированных; или обмен плавающих ставок на фиксированные при одновременном изменении валюты, в которой выражена основная сумма долга); расчет производится путем компенсации итоговой разницы — прим.
ELITETRADER.RU). Ещё нужно включить дефолтные свопы, призванные обеспечить “страховку” от “риска” дефолта, и применить эту финансовую модель ко всему ипотечному рынку США, чтобы понять, почему каждый пенсионный фонд и депозитный счет денежного рынка в 2008г. был “загрязнён” так называемыми субстандартными или высокорискованными ипотечными кредитами, в принципе, как и в настоящее время. Т.к. после кредитного кризиса 2008г. Федрезерв накупил более чем на триллион долларов этих “ипотечных продуктов” в свои “валютные резервы”, даже пацан, который подстригает мой газон за 20 баксов, имеет субстандартную проблему!
Напомню, сейчас объём этих контрактов в номинальном выражении составляет 347,5 триллионов долларов. Значит, кредитный кризис далеко не разрешён, хотя многие “эксперты” на CNBC не согласятся. Но об одном факте эти “эксперты” предпочли бы умолчать, а именно, насколько фактически снизились ипотечные ставки в США за время худшего с Великой депрессии кризиса!
Если бы я писал пьесу на тему Пелопоннесской войны (431—404 до н. э. — военный конфликт в Древней Греции между объединением греческих полисов под эгидой Афин и Пелопоннесским союзом во главе со Спартой за верховенство среди греческих государств, закончилась поражением Афин — прим.
ELITETRADER.RU) как лейтмотив текущей финансовой ситуации, финансовая политика США исполняла бы роль
Перикла (ок. 490-429 гг. до н.э. — государственный деятель, в правление которого Афины достигли вершины могущества, умер от чумы): прославленная и могущественная сегодня, несостоятельная в скором будущем. Учёные из
Лиги плюща (Ivy-League — ассоциация восьми частных американских университетов, расположенных в семи штатах на северо-востоке США; название происходит от побегов плюща, обвивающих старые здания в этих университетах — прим.
ELITETRADER.RU) желали бы сыграть партию старых греческих философов. Но я их вижу более как “проводников политики”, которая и привела нашего бедного героя к его плачевному состоянию. Предполагаю, что нынешние политики также сыграют партию “проводников политики”, а доктора Бернанке я принарядил бы как Сократа.
В дебюте пьесы Перикл лежит на мраморной доске при комнатной температуре, а доктор Бернанке приказывает членам Афинской медицинской ассоциации поднять температуру тела бедного Перикла до температуры тела живого человека. Затем он скрывается во мраке Парфенона, а Греческий Хор (роль играют финансовые СМИ) монотонно напевают угрюмые хоралы:
Горе Афинам! Философы не могут воскресить нашего героя Перикла!
Луч света озаряет тёмную сцену, освещая присутствие доблестного Сократа (доктора Бернанке), взмахом руки призывающего хор замолчать. Сократ провозглашает публике (каждый, кто ещё верит, что его пенсионные накопления и социальная страховка будет что-то стоить десять лет спустя): “Перикла и не нужно воскрешать, чтобы он достойно служил Афинам. Пульс в его теле не так уж необходим. До тех пор, пока наши мудрые “политики” смогут поддерживать температуру его тела выше температуры мраморной доски, всё будет в порядке!”
Свечи гаснут, падает занавес, и все образованные и уважаемые люди довольны представлением, и будут довольными, пока дорогой Перикл не начнёт издавать неприятные запахи. Пьеса – лучший способ понять состояние долговых рынков, чем новости по ТВ или в газетах. Тщательное исследование так называемых структурированных финансов с их триллионами мёртвых активов неминуемо покажет, что они еле дышат, хотя “политики” и стараются придать им “живой” вид. Вторичный ипотечный рынок США прекратил торговую активность несколько лет назад, так какой цели служат эти сомнительные деривативы!? Я подозреваю, что когда-нибудь мы узнаем, что этот метод “политики” выбрали, чтобы дать крупным банкам возможность генерировать доход финансовой системе на свои триллионы долларов бесполезных ипотечных активов.
Когда золото перестало играть важнейшую роль в мировой денежной системе, регуляторы потеряли последний ограничитель своей дьявольской изобретательности. За последние десятилетия ФРС США печатала десятки миллиардов долларов для “заработков” банков. Но с начала ипотечного кризиса 2007г. главной заботой центробанкиров стало найти механизм “закачки” своей инфляционной наличности в банки-зомби, механизм, который имел хотя бы видимость законности. Нерегулируемый, никем не контролируемый и мало кому понятный многотриллионный рынок деривативов может показаться необходимым “политическим инструментом”, чтобы двери элитных институтов Уолл-Стрит окончательно не захлопнулсись для бизнеса.
Это объясняет, почему ипотечные ставки фактически снижались во время кредитного кризиса 2008г. Исторически, во время финансовой паники, сомнительные активы выбрасываются на рынок, чтобы получить за них хоть какие деньги, пока они что-то стоят. А раз это не случилось, возникает вопрос: почему же крупнейшие финансовые институты мира держат у себя на балансах триллионы плохих долгов? Очевидный ответ на этот вопрос – потому что этим привилегированным финансовым институтам позволили выписать опционы и другие деривативы на их “мусорные” активы и получать комиссии за андеррайтинг от Федрезерва и других центробанков. Если моя теория верна, центробанки были готовы не только платить премии за андеррайтинг, но и сознательно шли принятие убытков от этих операций, как средство “закачки” инфляционного дохода в свою банковскую систему.
Широко известная программа TARP (Troubled Asset Relief Program), при реализации которой Вашингтон просто подарил 700 миллиардов долларов мнимых кредитов Уолл-Стриту, стала информационным поражением администрации! Внебиржевой рынок деривативов был бы куда более эффективным, чтобы убедить крупных держателей американских владельцев ипотечных “продуктов” придержать свои бумаги вне рынка, задушив в зародыше любой мотив списать свои неликвидные ипотечные бумаги, и таким образом оставив процентные ставки низкими, а политический класс Вашингтона счастливым.
Конечно, это всего лишь мои размышления. Но сказать, что такое в принципе невозможно – такая же спекуляция, т.к. никто, кроме узкого круга финансовой аристократии не знает, что происходит на многотриллионном рынке деривативов – а что-то определённо там происходит. В 2011г. крупнейший финансовый рынок на планете отошёл в тень, и кажется, никого не интересует, что может случиться, особенно наш Конгресс. Очень странно!
Ну ладно, интересует нас с вами. Но хватит обсуждать слона в посудной лавке, и изучим регулируемые фьючерсные рынке, где торгуются стандартные контракты, цены публикуются ежедневно, и которые регулируются Комиссией по срочной фьючерсной торговле сырьевыми товарами(
CFTC).
Как упоминалось выше, фьючерсы, которые сейчас торгуются в Чикаго и Нью-Йорке, даже не существовали на момент отмены президентом Никсоном Бреттон-вудской системы в 1971, в рамках которой существовал фиксированный курс $35 за одну унцию золота. Сорок лет спустя, для управления рисками, неотъемлемых от американского доллара, появились крупнейшие фьючерсные рынки, контролируемые
CFTC.
Список фьючерсных контрактов в таблице не претендует на полноту. К примеру, возьмём контракт на пшеницу на Чикагской товарной бирже – но пшеница торгуется и в Миннеаполисе, и в Канзасе. Так и с большинством вышеперечисленных сырьевых контрактов. Пусть даже и так, но обратите внимание, что номинальная стоимость всех этих контрактов, нефинансовых по своей природе (сельскохозяйственных, энергоносителей и металлов), на 9 мая составляла “лишь” $608 млрд., всего 4,5% от $13,5 триллионов номинальной стоимости фьючерсов на евродоллар (Euro-Dollar) и на уровень базовой ставки ФРС (Fed Funds Futures).
Какой из этого следует вывод? Сначала отметим тот факт, что в
полугодовом статистическом сборнике Банка международных расчётов (BIS) номинальная стоимость ВСЕХ внебиржевых процентных контрактов (срочный финансовый инструмент, закрепляющий право получать или обязанность уплачивать периодические процентные платежи, привязанные к какому-л. показателю (напр. к ставке LIBOR) – прим.
ELITETRADER.RU) составляла на июнь 2010г. фантастические 457,83 триллионов долларов (на декабрь 2010г. уже $465,3 трлн.). То есть нерегулируемый и безнадзорный внебиржевой рынок контрактов на процентную ставку в 34,7 раз больше номинальной стоимости контрактов на евродоллар и на уровень процентной ставки ФРС, которые торгуются под надзором CFTC. Мы видим, что Уолл-Стрит и Вашингтон пытаются спасти свою финансовую систему, где на каждый $1 страхования осязаемых вещей, как энергоносители, зерновые и металлы на биржах в Чикаго и Нью-Йорке, приходится $743 внебиржевых контрактов.
Пришло время проснуться и подумать – с августа 1971г., когда США разорвали связь между долларом и золотом, Вашингтон и Уолл-Стрит играют в русскую рулетку с реальностью на мировых финансовых рынках. Сколько ещё “риска” способна принять глобальная финансовая система? Все мы скоро станем свидетелями мощного цунами бумажных денег, пытающихся найти спасение в любых нефинансовых активах от крушения карточного домика неликвидных структурированных финансовых продуктов, деноминированных в долларах. Когда точно это произойдёт, я не знаю и не могу даже предполагать, но когда конец настанет, он придёт неожиданно, и никто не сможет этого предвидеть. И только владельцы ликвидных, материальных активов смогут выдержать бурю.
Золото и серебро не зря играло роль средства обращения и сбережения за тысячелетия до того, как государство начало свои манипуляции. В предстоящем обвале валют банки, брокеры и биржи потеряют всякое доверие, тем паче государственные органы, допустившие этот обман на десятилетия. Бумажные деньги, обеспеченные “абсолютной верой в государственную власть США”, обесценятся. У людей появится настоятельная необходимость в чём-то по-настоящему материальном для расчёта за товары и услуги, форма сбережения, которую они смогут подержать в руках. Золото по $1500, серебро по $50 – слишком дёшево!
