1 ноября 2007
Еще год назад в экспертном сообществе достаточно скептически оценивалась вероятность выхода мировых цен на нефть за отметку $100 за баррель.
Сегодня баррель смеси Brent стоит $90. Уровень в $100 можно рассматривать как психологически важный рубеж, преодоление которого способно спровоцировать ряд негативных процессов в мировой экономике и политике. Не менее важным дестабилизирующим фактором является продолжающееся падение доллара.
О том, какие последствия ожидают экономику, в какой степени «дорогая нефть» и «дешевый доллар» затронут Россию, экспертному каналу ВШЭ-OPEC рассказал заместитель директора Топливно-энергетического независимого института Сергей Ежов:
Не надо исходить из того, что все, что происходит, разумно. Это действительно рыночный механизм со всеми его недостатками. Если мы вспомним конец 1970-х - начало 1980-х годов, то ситуация была схожая. Цена в долларах примерно такая и была, с учетом инфляции, - те же $90 за баррель. Конечно, в конце концов маятник качнулся в другую сторону, мало не показалось! Сейчас складывается похожая ситуация.
Если недавно можно было предполагать, что ценовой уровень стабилизируется на комфортной величине (на мой взгляд, любая цена больше $50 комфортна для России), то сейчас все больше и больше ощущение, что в обозримом будущем начнется откат. Просто надо понимать, что на адаптацию требуется время, и в один момент рынок не перестраивается. Ситуация с такими высокими ценами на нефть не выглядит стабильной, и кончится все ее обрушением. Но я не возьмусь прогнозировать глубину этого обрушения и его точную дату.
Можно лишь сказать, что все-таки не надо забывать об инфляции доллара, и вероятность падения нефти до $9 за баррель (минимальная цена в 1986 году) крайне мала. Скорее всего, нижний предел находится на уровне $20-$25 за баррель (цена в 1986 году с учетом инфляции), по крайней мере, хотелось бы в это верить.
Что касается доллара – обычная ситуация. В последний раз было то же самое. Начало мирового энергетического кризиса и рост цен на нефть совпали с девальвацией доллара и отказом от Бреттон-Вудской валютной системы. Я помню еще карикатуры в советском журнале "Крокодил" про то, как свободолюбивым арабским трудящимся Дядя Сэм подсовывает за нефть свеженапечатанные зеленые бумажки. Просто тогда мы еще не были в этой экономике, для советского народа это все были очень далекие и смешные события. Но определенная связь между силой доллара и ценой на нефть, эмпирическая связь - несомненный факт.
Ситуация сейчас несколько другая. Нет Советского Союза, появились сильные азиатские экономики, появилась евро, а зависимость США от импортных поставок в два раза выше. Сейчас США обеспечивается свою экономику только на треть, а тогда – больше чем на две трети. Тем не менее, доллар по-прежнему является "мировыми деньгами", и точно так же дешевеет по мере роста цен на нефть.
Может ли это привести к кризисным явлениям на мировом рынке?
Мы волнуемся: для нас нефть - это нечто жизненно важное. Но если брать те же США, то там все затраты на нефтяное сырье – это 3,5% ВВП. Ну, стало 3,5% вместо 2%, - все равно это не определяющий фактор. Экономика там уже дано не нефтяная. То есть, конечно, нефть - это главный энергоноситель, физически без нее жить вообще нельзя, но с финансовой точки зрения не играет определяющей роли в экономике развитых странах.
Будет дороже стоить бензин – он и сейчас недешев. В США есть даже политические проблемы из-за этого. 75 центов за литр, но ведь ничего, ездят, могут такие цены выдержать. Если бы у них в расходной части нефть занимала столько же, сколько у нас в доходной, конечно, это был бы совсем другая ситуация. Или если бы нефти физически не стало – тогда бы все рухнуло. Но заплатить лишнюю цену они имеют возможность, и катастрофических последствий не будет.
Вот если рухнет долларовая валютная система, то это будет, конечно, серьезно. Последствия невозможно оценить, таких событий в послевоенной истории просто не было.
При очень высоких ценах на нефть в России растет неэффективность управления нефтяным сектором. Это так?
Голландская болезнь затрагивает, главным образом, не нефтегазовые отрасли экономики. В чем ее основные черты – это переток ресурсов в сырьевой сектор и снижение конкурентоспособности других отраслей из-за усиления национальной валюты. Что мы и наблюдаем.
А в чем проблема непосредственно в нефтяном секторе? Да, понижается эффективность, но ведь именно доходы позволяют жить с такой эффективностью. Кроме того, чем выше цена, тем больше надо добывать. Соответственно, реализуются более капиталоемкие проекты, внедряются более сложные и современные технологии добычи. У нас кратно растет добыча на многих месторождениях, на которые в 1990-е годы практически уже махнули рукой.
Наиболее известный пример – это ТНК, хотя и другие компании тоже стараются не отставать. То есть, при лучшей ценовой конъюнктуре растут капитальные вложения и внедряются более продвинутые технологии – это факт, проверенный на мировом опыте. Будут ниже цены – снизятся капитальные вложения, придется урезать затраты. В той или иной степени это происходит и в других странах, и я не вижу глобальной проблемы, что какая-то часть средств тратится не очень эффективно.
Надо заметить, что основная часть нефтяной выручки идет государству, почти 90% прироста цены идет в бюджет. Так что тут больше про эффективность государства надо задумываться, а она у нас действительно не на высоте. Не зря ведь по уровню коррупции мы соседствует с Индонезией и Нигерией, и едва ли не половина стран, которые мы опережаем, являются экспортерами нефти, включая, Казахстан, Азербайджан и Венесуэлу.
Ежов Сергей Сергеевич
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Сегодня баррель смеси Brent стоит $90. Уровень в $100 можно рассматривать как психологически важный рубеж, преодоление которого способно спровоцировать ряд негативных процессов в мировой экономике и политике. Не менее важным дестабилизирующим фактором является продолжающееся падение доллара.
О том, какие последствия ожидают экономику, в какой степени «дорогая нефть» и «дешевый доллар» затронут Россию, экспертному каналу ВШЭ-OPEC рассказал заместитель директора Топливно-энергетического независимого института Сергей Ежов:
Не надо исходить из того, что все, что происходит, разумно. Это действительно рыночный механизм со всеми его недостатками. Если мы вспомним конец 1970-х - начало 1980-х годов, то ситуация была схожая. Цена в долларах примерно такая и была, с учетом инфляции, - те же $90 за баррель. Конечно, в конце концов маятник качнулся в другую сторону, мало не показалось! Сейчас складывается похожая ситуация.
Если недавно можно было предполагать, что ценовой уровень стабилизируется на комфортной величине (на мой взгляд, любая цена больше $50 комфортна для России), то сейчас все больше и больше ощущение, что в обозримом будущем начнется откат. Просто надо понимать, что на адаптацию требуется время, и в один момент рынок не перестраивается. Ситуация с такими высокими ценами на нефть не выглядит стабильной, и кончится все ее обрушением. Но я не возьмусь прогнозировать глубину этого обрушения и его точную дату.
Можно лишь сказать, что все-таки не надо забывать об инфляции доллара, и вероятность падения нефти до $9 за баррель (минимальная цена в 1986 году) крайне мала. Скорее всего, нижний предел находится на уровне $20-$25 за баррель (цена в 1986 году с учетом инфляции), по крайней мере, хотелось бы в это верить.
Что касается доллара – обычная ситуация. В последний раз было то же самое. Начало мирового энергетического кризиса и рост цен на нефть совпали с девальвацией доллара и отказом от Бреттон-Вудской валютной системы. Я помню еще карикатуры в советском журнале "Крокодил" про то, как свободолюбивым арабским трудящимся Дядя Сэм подсовывает за нефть свеженапечатанные зеленые бумажки. Просто тогда мы еще не были в этой экономике, для советского народа это все были очень далекие и смешные события. Но определенная связь между силой доллара и ценой на нефть, эмпирическая связь - несомненный факт.
Ситуация сейчас несколько другая. Нет Советского Союза, появились сильные азиатские экономики, появилась евро, а зависимость США от импортных поставок в два раза выше. Сейчас США обеспечивается свою экономику только на треть, а тогда – больше чем на две трети. Тем не менее, доллар по-прежнему является "мировыми деньгами", и точно так же дешевеет по мере роста цен на нефть.
Может ли это привести к кризисным явлениям на мировом рынке?
Мы волнуемся: для нас нефть - это нечто жизненно важное. Но если брать те же США, то там все затраты на нефтяное сырье – это 3,5% ВВП. Ну, стало 3,5% вместо 2%, - все равно это не определяющий фактор. Экономика там уже дано не нефтяная. То есть, конечно, нефть - это главный энергоноситель, физически без нее жить вообще нельзя, но с финансовой точки зрения не играет определяющей роли в экономике развитых странах.
Будет дороже стоить бензин – он и сейчас недешев. В США есть даже политические проблемы из-за этого. 75 центов за литр, но ведь ничего, ездят, могут такие цены выдержать. Если бы у них в расходной части нефть занимала столько же, сколько у нас в доходной, конечно, это был бы совсем другая ситуация. Или если бы нефти физически не стало – тогда бы все рухнуло. Но заплатить лишнюю цену они имеют возможность, и катастрофических последствий не будет.
Вот если рухнет долларовая валютная система, то это будет, конечно, серьезно. Последствия невозможно оценить, таких событий в послевоенной истории просто не было.
При очень высоких ценах на нефть в России растет неэффективность управления нефтяным сектором. Это так?
Голландская болезнь затрагивает, главным образом, не нефтегазовые отрасли экономики. В чем ее основные черты – это переток ресурсов в сырьевой сектор и снижение конкурентоспособности других отраслей из-за усиления национальной валюты. Что мы и наблюдаем.
А в чем проблема непосредственно в нефтяном секторе? Да, понижается эффективность, но ведь именно доходы позволяют жить с такой эффективностью. Кроме того, чем выше цена, тем больше надо добывать. Соответственно, реализуются более капиталоемкие проекты, внедряются более сложные и современные технологии добычи. У нас кратно растет добыча на многих месторождениях, на которые в 1990-е годы практически уже махнули рукой.
Наиболее известный пример – это ТНК, хотя и другие компании тоже стараются не отставать. То есть, при лучшей ценовой конъюнктуре растут капитальные вложения и внедряются более продвинутые технологии – это факт, проверенный на мировом опыте. Будут ниже цены – снизятся капитальные вложения, придется урезать затраты. В той или иной степени это происходит и в других странах, и я не вижу глобальной проблемы, что какая-то часть средств тратится не очень эффективно.
Надо заметить, что основная часть нефтяной выручки идет государству, почти 90% прироста цены идет в бюджет. Так что тут больше про эффективность государства надо задумываться, а она у нас действительно не на высоте. Не зря ведь по уровню коррупции мы соседствует с Индонезией и Нигерией, и едва ли не половина стран, которые мы опережаем, являются экспортерами нефти, включая, Казахстан, Азербайджан и Венесуэлу.
Ежов Сергей Сергеевич
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу