4 июня 2015 AstraZeneca | РБК
Стоит ли менять работу мечты на собственное дело? РБК решил выяснить, как идут дела у бывших сотрудников крупнейших российских интернет-компаний, которые решили уйти в самостоятельное плавание.
Безумство храбрых
РБК насчитал больше трех десятков бывших менеджеров «Яндекса» и Mail.Ru,
которые запустили собственный бизнес — 23 выходца из «Яндекса» и 12 — из Mail.Ru. С 2012 по конец 2014 года «Яндекс» покинули почти 2000 человек. Выходит, заняться собственными проектами пожелали чуть больше 1% бывших сотрудников компании, при том что до 2012 года сотрудники также покидали компанию. Mail.Ru Group данные об ушедших не раскрывает, указывая лишь, что на конец первого квартала 2015 года в компании трудились 3552 сотрудника.
Желающих рисковать стабильной работой и доходом ради неясных перспектив в России в целом немного, технологичные компании — не исключение, считает управляющий партнер венчурного фонда Impulse VC Кирилл Белов. «К сожалению, у нас человек, проваливший проект, считается неудачником, а в Кремниевой долине — просто опытным предпринимателем», — говорит он.
Сам Impulse VC инвестировал в стартап бывшего сотрудника Mail.Ru Group Леонида Николаева. Речь идет о проекте Get-N-Post, который занимается email-маркетингом. Фонд стал его первым инвестором с момента запуска в январе 2014 года. «Мы поверили в Леонида, в том числе благодаря его бэкграунду, — говорит Белов. — Но в первую очередь мы смотрим на качества человека — технические и деловые навыки, порядочность во взаимоотношениях с партнерами». Параметры сделки стороны не раскрывают.
Крупная компания не может дать бизнес-навыков, рассуждает сооснователь и управляющий партнер инвестфонда Runa Capital Дмитрий Чихачев. Хотя опыт работы в таких компаниях, как «Яндекс» и Mail.Ru Group, по его мнению, может быть «безусловно полезным». Там можно «научиться культуре работы с программным продуктом, а именно ее часто не хватает стартапам», — говорит он.
Первый выход Runa Capital из стартапа в России связан с проектом бывшего сотрудника «Яндекса». В 2011 году фонд вложил $1 млн в сервис для поиска выгодных предложений в интернет-магазинах «Советник» (продукт компании «Метабар»). Его создатель — экс-директор «Яндекса» по связям с общественностью Михаил Ушаков. Бывший работодатель в итоге и выкупил у Ушакова этот стартап. Сумму сделки стороны не назвали, но Runa Capital раскрывал, что на его долю пришлось несколько миллионов долларов.
Тепличная бизнес-культура
«Мы поддерживаем у сотрудников желание создавать и развивать новые проекты», — говорит представитель «Яндекса» Ася Мелкумова. Главная ценность компании — это люди, которые разбираются в новых технологиях, но ее культура не заточена на выращивание бизнесменов, возражает один из бывших сотрудников «Яндекса». Специалисты поисковика привыкают работать в «тепличных условиях» и не готовы к жесткой конкуренции на рынке, считает он. Более традиционное развитие карьеры для них — это трудоустройство в Facebook, Google, Bing и другие западные корпорации.
Жизненно важные лекарства могут подорожать сразу на 16% после 1 июля, подсчитали эксперты ВШЭ. Ожидаемый рост объясняется новыми полномочиями Минздрава по индексации цен производителей медикаментов.
Ручное повышение
Эксперты Высшей школы экономики ожидают, что примерно на 90% ассортимента лекарств из перечня жизненно важных (ЖНВЛП), цены в июле могут повыситься в среднем на 16% к сегодняшнему уровню. «Видимая рука» решила, что потребитель должен поддержать отечественного производителя», — отмечается в бюллетене Центра развития ВШЭ «Комментарии о государстве и бизнесе».
Дело в том, что Минздрав с 1 июля получит новые полномочия по регулированию цен в связи со вступлением в силу поправок к закону об обращении лекарственных средств. Правда, постановление правительства, которое должно определить размер индексации по категориям товаров из списка ЖНВЛП (недорогие — до 50 руб., средней цены и дорогостоящие), пока не подписано.
Министр здравоохранения Вероника Скворцова говорила, что на 30% проиндексируют цены для категории дешевле 50 руб., потому что их производители в убытке; а лекарства, которые стоят от 50 до 500 руб., подорожают на уровень прошлогодней инфляции (11,4%), пояснила РБК старший научный сотрудник Центра развития НИУ ВШЭ Елена Балашова.
Как заявляла Скворцова 1 апреля 2015-го, такое подорожание возможно, если будет обоснованным. Цены производителей дорогих лекарств (свыше 500 руб. за упаковку) пока индексировать не планируют.
За январь—апрель 2015-го отпускные цены на ЖНВЛП выросли на 8,9%. При этом цены производителей росли медленнее, чем в рознице «В результате цены производителей не покрывали издержек, и производство жизненно важных лекарств, прежде всего низшей ценовой категории, стало убыточным», — отмечается в бюллетене ВШЭ.
Розничные цены в этом году серьезно опережали по темпам роста отпускные с фабрик. Быстрее всего дорожали дешевые лекарства (с ценой ниже 50 руб. за упаковку), прирост цен на такие препараты из перечня жизненно важных составил около 14% в апреле 2015 года по сравнению с апрелем 2014 года, на не относящиеся к этому перечню — 39%, следует из анализа ВШЭ. При этом импортные лекарства дорожали почти в три раза медленнее отечественных, в основном из-за того, что до 2015 года зарубежным производителям не разрешали индексировать цены.
Альтернатива — дефицит
«После вступления в силу закона это [повышение цен] будет нормой. Зная структуру жизненно важных лекарств — порядка 30% — самые дешевые, порядка 60% — средняя категория, — мы получаем подорожание», — отмечает Балашова.
Навряд ли цены сразу поменяются на весь список жизненно важных лекарств, сомневается гендиректор сети аптек «Ригла» Александр Филиппов. Он отмечает, что каждый производитель регистрирует цены самостоятельно, «навряд ли будет какой-то единый указ». Сначала производители будут сами регистрировать новую входную цену, затем цена поменяется в рознице, но только в рамках определенной государством наценки, уточняет он.
«Это выглядит весьма странно — чуть ли не как попытка всколыхнуть спрос на лекарства, который летом традиционно ниже», — возмущается генеральный директор группы компаний «Р-Фарм» Василий Игнатьев. По его словам, взрывного роста цен на лекарства ждать не стоит, тем более что процесс повышения цен не автоматизирован: сначала нужно подать формы с расчетами и обоснованием пересмотра цены на тот или иной препарат в Минздрав и ФСТ, а регуляторы либо принимают доводы производителя, либо отказывают в пересмотре.
Как рассказывал в интервью РБК владелец «Р-Фарм» Алексей Репик, девальвация рубля сделала производство дешевых препаратов невыгодным — просто потому, что сырье и субстанции для них импортные. «Регулирование в сегменте цен до 50 руб. можно либо отменить, либо свести к минимуму, зафиксировав цену на прилавке за счет государства. Не вижу большой проблемы в этом: весь объем этого рынка — это сейчас не миллиарды, российский бюджет это переварит и даже не заметит», — говорил он.
Зарубежные производители не имели возможности индексировать цены на лекарства в России с 2010 года, говорит исполнительный директор Ассоциации международных фармацевтических производителей (AIPM, входят в том числе Abbot, AstraZeneca, Bayer, Pfizer и другие) Владимир Шипков. «Об этом мы все годы мечтали, просили и приводили аргументы регуляторам. Иностранные производители, безусловно, приветствовали бы решение об индексации и воспользовались бы возможностью в рамках измененного законодательства. Но мое личное мнение, что для констатации такой цифры, как 16%, оснований нет», — считает он.
В апреле этого года премьер Дмитрий Медведев, говоря о ситуации с дешевыми лекарствами, признавал, что «по этому сегменту лекарственных препаратов происходит некоторое выбывание, и нас это не может не настораживать». «По всей видимости, нам придется дотировать эти производства», — предупреждал он, отмечая, что «одним уровнем инфляции нам здесь [по части размеров индексации цен] не обойтись».
Основатель «Яндекса» Аркадий Волож хотел, чтобы вокруг созданной в компании Школы анализа данных создавались стартапы, но воплотить эту идею на практике не удалось, считает собеседник РБК.
«Мы убеждены, что для создания новых интересных проектов важны не столько конкретные временные рамки, сколько общая атмосфера — дружелюбное отношение к любым, порой самым сумасшедшим идеям, возможность найти единомышленников и получить быстрый фидбэк от сильнейших профессионалов рынка», — говорит представитель Mail.Ru Group. Холдинг не поощряет запуск собственных проектов, если они выходят за рамки Mail.Ru Group, не согласен бывший технический директор соцсети «Мой мир» (входит в Mail.Ru) Иван Панченко. Покинув компанию, он с партнерами запустил проект «Постгрес Профессионал». Сервис занимается поддержкой и продвижением в России PostgreSQL — свободно распространяемой системы управления базами данных. Тем не менее большинство предпринимателей в Рунете «вдохновлены примером «Яндекса» — независимо от того, работали они в компании или нет», считает Ушаков.
Что получилось
Из 35 проектов бывших менеджеров «Яндекса» и Mail.Ru как минимум 17 уже прибыльны, 14 сумели привлечь средства сторонних инвесторов.
Сами стартапы — очень разные как по отраслям, так и по степени «продвинутости». К примеру, в получившийся перечень попали группа IT-компаний DZ Systems Дмитрия Завалишина (бывший начальник разработки портала «Яндекса»). В ней сейчас работают около 170 человек, а ее годовая выручка составляет почти 160 млн руб. (данные СПАРК-Интерфакс за 2014 год). Другой пример — созданная Ольгой Павловой, бывшим директором по развитию продуктов «Яндекс.Денег», веб-студия «Собака Павлова». Средняя стоимость одного контракта компании — 300 тыс. руб., сейчас у нее в работе два десятка крупных проектов.
РБК нашел и проекты вроде MEL Science экс-руководителя отдела мобильной дистрибуции «Яндекса» Василия Филиппова, которые пока только готовятся к полноценному выходу на рынок.
Есть стартаперы, которые в своих проектах развивают то же направление, которое курировали, будучи менеджерами. Например, бывшие сотрудники «Яндекса» Лев Гершензон и Галина Тихончук, работавшие в компании над поиском, основали компанию Detectum. По аналогии с Google или «Яндексом» она специализируется на поиске на естественном языке, но по каталогизированным объектам, а именно — по базам товаров интернет-магазинов. Гершензон и Тихончук хотят сделать так, чтобы с помощью их сервиса пользователям было так же удобно искать нужный товар в интернет-магазинах, как в привычных поисковиках.
Наконец, есть примеры, когда на работу в «Яндекс» или Mail.Ru приходили уже сложившиеся бизнесмены. Тот же Филиппов попал в «Яндекс» в 2012 году, когда поисковик купил его компанию SPB Software. Фирма занималась мобильной разработкой, сумму сделки эксперты оценивали в $38 млн. Задолго до «Яндекса» Филиппов с партнерами запустил еще один стартап — SPB TV, который сейчас является лидером рынка мобильного ТВ в СНГ. Поработав в «Яндексе», предприниматель снова ушел в свободное плавание. «Яндекс» справится и без меня. А мои идеи по изменению преподавания науки никто, кроме меня самого, не осуществит», — объяснил он РБК свой выбор.
Сооснователь соцсети «Мой круг» Дмитрий Котеров тоже попал в Mail.Ru, когда холдинг купил его проект. После сделки он руководил соцсетью в качестве наемного сотрудника, но через 2,5 года принял решение покинуть компанию. В 2009 году Котеров создал свой сервис микроблогинга RuTwit.ru, а уже через два года продал его все той же Mail.Ru (внутри группы проект заморозили). С 2012 года Котеров развивает новый проект, Velvetica — платформу, позволяющую дата-центрам автоматизировать продажи своей облачной инфраструктуры и приложений конечным пользователям.
Игорь Мацанюк пришел на работу вице-президентом Mail.Ru Group, после того как его проектами заинтересовались совладельцы холдинга Юрий Мильнер и Алишер Усманов. Через фонд DST они сначала купили долю в компании Мацанюка Territory.ru, а позже — игровой холдинг Astrum Online Entertainment. Накануне выхода Mail.Ru Group на биржу Мацанюк обменял свою долю в Astrum на 1,6% акций холдинга, а после IPO ушел из Mail.Ru в созданную им и Алисой Чумаченко игровую компанию Game Insight. Сейчас это одна из крупнейших интернет-компаний, по версии Forbes (седьмое место в топ-10 за 2014 год). Ее штат состоит из 900 сотрудников, а годовая выручка превышает $100 млн.
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter