Инициативы ЦБ - это как рюшечки на скатерти

В пятницу, 15 августа, на Аляске пройдет встреча президентов России Владимира Путина и США Дональда Трампа. Лидеры государств обсудят ситуацию на Украине, двусторонние отношения, а также возможное снятие санкций. Своими видением переговорного процесса, а также ситуацией в российской экономике и будущем рубля с Finam.ru поделился Евгений Коган, инвестбанкир и глава медиа bitkogan.

— Каковы ваши ожидания от встречи Трампа и Путина? Возможно ли, что она станет сигналом для частичного снятия санкций?

— Вариантов, на мой взгляд, два. Первый: удается о чем-то принципиально договориться, при этом договоренности будут не только по миру на Украине, но и о прямых контактах США и России, совместных экономических проектах. Это вполне возможный вариант, который может получить свое развитие.

Если стороны договорятся о том, что действительно наступает новая эпоха и мы действительно движемся к некому окончанию противостояния в активной фазе, можно будет ждать каких-то экономических проектов и в итоге частичного снятия санкций.

Второй: более грустный вариант состоит в том, что, если Трамп и Путин поймут, что с Украиной невозможно договориться, потому что позиции слишком далеки, Трамп выйдет из переговорного процесса. Но при этом они договариваются о совместных проектах. Украина - это отдельная история, но давайте развивать наши отношения. Это тоже не самый плохой вариант для России. Нобелевская премия мира тут не светит, но некоторые совместные российско-американские проекты вполне могут состояться.

— Можно ли говорить, что Трамп часто выступает с конфликтующими сигналами для влияния на международные рынки?

— Он не делает этого для международных рынков. У него все проще. На Трампа сейчас осуществляется беспрецедентное давление. На него давят и товарищи по Республиканской партии, и члены Конгресса. Одновременно ему звонят огромное количество европейцев, которые просят его «не сдавать позиции». Эти выступления скорее результат его ответа на это давление. Он дает понять: не волнуйтесь, я ничего не сдам, не давите на меня, я сам все знаю. Именно этим давлением можно объяснить его последнюю риторику: может быть, мы встретимся, но просто пожмем руки и ни о чем не договоримся. Это как раз результат беспрецедентного давления.

При этом Трамп человек достаточно внушаемый. К тому же он политик, и он не может позволить, чтобы его рейтинг падал.

— Трамп в последнее время активно давит на главу ФРС Джерома Пауэлла, которого он сам когда-то назначил на должность. Можно ли говорить, что он заставит его уйти, заменит лояльной фигурой и поставит независимость регулятора под угрозу?

— Если говорить о замене Пауэлла на более комфортную для себя фигуру, то я бы дал на это процентов 90. Но надо смотреть по ситуации: насколько усиливается инфляционное давление в Америке, каковы отчеты по компаниям, каков рынок труда.

— Трамп грозит Индии вторичными пошлинами за покупку российской нефти. Эта страна демонстрирует независимость, но видите ли вы, что угрозы Трампа будут исполнены?

— Если о чем-то договорятся, то и на Индию давление спадет. Индийцы здесь заложники переговорного процесса.

— Вы и другие эксперты говорили, что Трамп будет стараться оторвать Россию от Китая. Насколько это возможно, учитывая, что Москва все больше зависит от Китая экономически и технологически?

— Возможно, в сегодняшней ситуации Россия как раз может воспользоваться тем, чтобы балансировать между разными центрами силы, и это лучшее, что можно пожелать России.

— Если оценить положение в российской экономике, какова вероятность рецессии, учитывая, что идет падение по нескольким отраслям?

— Идет падение деловой активности, и российская экономика находится сегодня в нестабильной ситуации частично благодаря санкциям, частично благодаря совершенно жесткой денежно-кредитной политике.

И даже если ставка будет снижаться достаточно быстро, последствия всего этого экономика начнет ощущать не ранее, чем через полгода, потому что есть трансмиссионный механизм. И когда ты поднимаешь ставку, то проходит определенное время, прежде чем экономика начинает это ощущать. То же самое и со снижением ставки.

— Как вы относитесь к таким инициативам, как индексы эталонных эмитентов, рейтинги акций, которые связаны с повышением капитализации рынка?

— Все это вещи хорошие, но проблема не в этом. А проблема в том, что наш рынок сегодня больше зависит от ставки и от геополитики и меньше от всех этих инициатив. Потому что инициативы – это как рюшечки на скатерти. Есть скатерть – замечательно, рюшечки есть – тоже хорошо. Но и без них можно. Ты можешь создать кучу приоритетных программ, полезных вещей, но если у тебя проблемы с геополитикой и проблемы с процентными ставками, которые слишком высоки, то это как для зайца стоп-сигнал.

— Вы хорошо знаете экономику Израиля, работали в этой стране. Понятно, что Израиль - совершенно другое государство, однако оно долго живет в условиях конфликта. Как инвесторы в Израиле приспособились к этому? Есть ли уроки и для российских инвесторов?

— Израиль никогда не готовился к такой затяжной военной кампании. Его военная доктрина, прежде всего, опирается на тотальное преимущество в авиации и на быстрые победоносные войны, на победу в технологиях. Основа израильской экономики – это хай-тек. И с одной стороны, сейчас в стране наблюдается падение жизненного уровня, и появляются большие проблемы, связанные с дефицитом бюджета и так далее.

Израилю удалось показать преимущество своих технологий и авионики, и в итоге это благотворно влияет на смежные отрасли. Однако еще раз скажу, что, хотя страна была готова к любым конфликтам, они должны были быть относительно короткими.

— В России были ожидания снятия санкций и возвращения иностранных компаний, но они не осуществились. Может ли ВПК быть драйвером уже постконфликтной гражданской экономики? Какие еще точки роста вы видите?

— Сегодняшняя ситуация уникальна: придется восстанавливать большое количество территорий. Это значит, что будут колоссальные заказы на реконструкцию. Приоритеты сместятся от производства военной продукции к строительной сфере. Надо будет восстанавливать регионы, а это стройка, это металл, разминирование местности, инфраструктурные проекты, ремонт нефтеперерабатывающих заводов. Я думаю, что драйверами могут выступать, во-первых, именно восстановительные работы; кроме того, логистические проекты, если Америка будет взаимодействовать с Россией.

Однако, если говорить о ВПК, то даже если произойдет остановка военных действий, еще долго нужно будет заполнять склады.

— У вас есть выражение «почувствовать текущую и будущую боль инвесторов». Какова сегодня эта боль, если кратко ее охарактеризовать?

— Сегодня инвестор больше всего думает о том, какие могут быть варианты девальвации. Я думаю, что в стране нет большого количества заинтересованных в том, чтобы рубль оставался очень крепким. Поэтому, скорее всего, у рубля больше шансов ослабеть процентов на 10-15.

— И у вас большой опыт инвестиций на фондовом рынке. Как вы определяете компании, которые становятся для вас инвестиционным объектом?

— Сейчас идут очень серьезные процессы в области фармацевтики, фармакологии, борьбы с раком, развивается таргетная медицина. Поэтому я считаю, это направление важным. Соответственно, компании, которые работают в этой сфере, включая, кстати, те, что работают в сфере репродуктивного здоровья, очень важны. Здесь мы можем понимать, что какие-то из них точно станут хедлайнерами. Мы также понимаем, что если будет отмена санкций, то может повыситься интерес к нефтяной отрасли.

Но необходимо больше риск-менеджмента и осторожности, больше диверсификации, больше понимания того, что мы можем строить любые гипотезы, но многие из них могут оказаться ошибочными просто потому, что жизнь такая. Не надо быть слишком упертыми. Если говорить конкретно, то я считаю, что финансовый сектор может выиграть от происходящего, и я должен выбирать между банками, которые могут выиграть больше других. Если будет взаимодействие Америки с Россией, значит, нужна логистика, и надо смотреть, что происходит в этой сфере. Но, мой опыт подсказывает, что возможно все, и надо просто быть осторожным, трижды осторожным.

— Какой совет вы бы дали будущим инвесторам?

— Не ставить все на одно. Не использовать фондовый рынок как казино. Вообще не надо делать ставок. Например, я делаю ставку на мирный процесс и покупаю с плечом индекс Московской биржи. А завтра выясняется, что не все так замечательно, Мосбиржа падает, потому что о чем-то не договорились. Может такое быть? Конечно. Поэтому нельзя исключать никаких вариантов и нужно быть готовым к любым неожиданностям.