19 февраля 2018 ПолиСМИ
Если в прошедшие несколько месяцев вы следили за официальными комментариями центральных банков по всему миру, то знаете, что произошла значительная смена настроений по сравнению с тем, что было несколько лет назад.
Например, официальные представители ЕЦБ намекают на сокращение мер стимулирования к сентябрю этого года, а ряд экономистов ЕС ожидают подъёма процентных ставок к декабрю. Банк Англии уже начал собственную программу повышения процентных ставок и предупредил также и о последующих в ближайшем будущем. Банк Канады продолжает поднимать процентные ставки и подаёт сигналы о том, что в течение года это будет продолжаться. Банк Японии сократил закупку бондов, породив этим слухи, что управляющий Харухико Курода будет контролировать длительное, давно назревшее сокращение кажущихся бесконечными мер стимулирования, которое составляет теперь в официальных балансовых отчетах около $5 триллионов. Эта глобальная тенденция «монетарного сжатия» — ещё одно доказательство, указывающее, что центральные банки управляются НЕ независимо друг от друга, а действуют согласовано, руководствуясь одними и теми же приказами. То есть, ни один из разворотов тенденции в других центральных банках не идёт ни в какое сравнение с огромным сдвигом направления политики, продемонстрированным ФРС.
Сначала произошло сокращение количественных смягчений; практически никто не думал, что такое случится. Затем был подъём процентных ставок, что большинство аналитиков, как ведущих официальных, так и альтернативных, считали невозможным, а теперь ФРС к тому же сбрасывает с балансовых отчетов около $4 триллионов, и сбрасывает быстрее, чем кто-либо ожидал.
Итак, ведущие официальные экономисты скажут массу всего по этому вопросу — они будут указывать, что многие инвесторы просто не верят, что ФРС будет следовать этой программе сокращений. И ещё скажут, что даже если ФРС будет продолжать отсекать банкам и корпорациям лёгкие деньги, нет никаких сомнений, что центробанк снова вмешается в рынок, если эффект окажется отрицательным. Я бы сказал, что это несколько бредовое мышление, основанное на опасном предположении — а именно, что ФРС хочет спасти рынки.
Когда ведущие экономисты утверждают, что ФРС могла бы, вероятно, сохранять низкие процентные ставки и стимулы десятилетиями, при необходимости, то они часто приводят пример Банка Японии как своего рода показатель. Само собой, они кое-что упускают — да, Банк Японии на протяжении десятилетий занимался тем, что наращивал свои балансовые отчёты, которые ныне составляют около $4.7 триллионов (долларов США), но ФРС раздула свой балансовый отчет до $4,5 триллиона всего за 8 лет. То есть, ФРС радула пузырь такой же, если не больший, чем Банк Японии за время, составляющее менее половины того, что потребовалось Банку Японии.
Честно говоря, сравнение идиотское. И очевидно, судя по их собственным признаниям, ФРС в любом случае не собирается продолжать меры стимулирования. Люди зациклились на этой фантазии, поскольку они ХОТЯТ верить, что праздник лёгких денег никогда не кончится. Они жестоко заблуждаются.
Я уже довольно давно борюсь с этой иллюзией. Когда я предсказал, что ФРС сократит количественные смягчения, то столкнулся в основном с отрицательной реакцией. То же самое произошло, когда я предсказал, что ФРС начнет поднимать процентные ставки. Теперь я обнаруживаю, что довольно трудно побороть существующее представление, что ФРС вмешается прежде, чем произойдет следующий крах.
Есть что-то чрезвычайно заразное в идее, что центральные банки ни перед чем не остановятся, чтобы поддержать фондовые рынки и рынок ценных бумаг. В мире инвестиций эта идея вызывает почти безумную лихорадку, похожую на культ; галлюцинации, которые заставляют финансовых участников думать, что они могут летать. Конечно, на самом деле происходит так, что эти люди спрыгивают с крыш своего переоцененного жилья; им кажется, что они летят, а на самом деле падают как кирпич под бременем собственной глупости.
Бывший председатель ФРС Дженет Йеллен перед уходом со своего поста заявила:
«Если падение биржевого курса или цены активов в целом неминуемо, что это будет означать для экономики в целом?»
«Я думаю, наше общее мнение таково, что если суждено быть спаду в оценке активов, это не обрушит сердцевину нашей финансовой системы чрезмерно».
Йеллен также сказала в ответ на вопрос и высоком биржевом курсе:
«Что ж, я не хочу сказать, что он слишком высок. Я хочу сказать следующее. Отношение цена/прибыль близко к наивысшему уровню, который достигался исторически...»
«Итак, это пузырь или слишком высокий курс? И это очень сложно сказать. Но это источник некоторой озабоченности, что оценка активов настолько высока».
С середины прошлого года ФРС называла биржевой курс переоцененным и уязвимым. Эта риторика за прошедшие несколько месяцев стала лишь отчётливее. Президент отделения ФРС Далласа Роберт Каплан отверг озабоченность возможным влиянием повышения процентных ставок на рынки и указал на потенциал БОЛЕЕ чем трёх запланированных на 2018 год повышений. В тот же день Доу Джонс упал на 666 пунктов.
Билл Дадли из отделения ФРС Нью-Йорка отверг озабоченность по поводу недавней волатильности, сказав, что неразбериха с акциями без фиксированного дивиденда, подобная той, что недавно случилась, «фактически не имела последствий для экономического прогноза».
Новый председатель ФРС Джером Пауэлл, занимая пост председателя сказал, что он будет продолжать нынешнюю политику ФРС по повышению процентных ставок и сокращению балансовых отчётов, и вновь подтвердил это на прошлой неделе (а ведущие СМИ чрезмерно акцентировали внимание на пустом обещании внимательно наблюдать за поведением фондового рынка). Это снова показывает, что не имеет значения, кто за рулём ФРС; курс уже взят, и председатель там просто для того, чтобы быть попугаем-талисманом корабля. От ФРС ожидают очередного поднятия процентных ставок в марте.
Итак, всё, в том числе и удивительное сокращение балансового отчета ФРС на $18 миллиардов в январе, свидетельствует, что центральные банки больше не волнуют фондовый рынок и ценные бумаги, по крайней мере, сейчас.
Пока же доходность 10-летних казначейских обязательств растёт до неизменно опасного уровня 3% после более напряжённого, чем ожидалось, отчета по инфляции, а курс доллара падает. Что демонстрирует нам, вероятно, первые признаки потенциального стагфляционного кризиса. В итоге — рынки не для нашего мира, если доходность превышает 3%, а падающий курс доллара обеспечивает ещё одно обоснование более быстрого повышения процентных ставок. Большее повышение процентных ставок, по сути, означает, что дешёвые кредиты станут дорогими кредитами.
Мой вопрос таков: если ФРС не собирается кормить банки и корпорации дешёвыми деньгами, чтобы поддержать обратные выкупы акций, тогда КТО теперь собирается покупать обыкновенные акции?
Как насчет корпораций? Нет, этого не будет. При корпоративном долге, взлетевшем до уровня намного выше того, что мы видели перед крахом 2008 года, нет никаких шансов, что они смогут осуществлять обратные выкупы без помощи ФРС.
Как насчет розничных инвесторов? Сомневаюсь. Розничные инвесторы — главная опора, поддерживающая фондовый рынок на этой стадии, но, как мы наблюдали во время паники прошлой недели, маловероятно, чтобы они удержались от продажи при первых признаках проблем. Они склонны спешно вернуться на рынки, чтобы скупать всё, что привлекательно, поскольку многие годы эта простая стратегия работала, но если ФРС продолжит отказываться от стимулов, а мы видели несколько дополнительных признаков этого, вроде падения на более чем 1000 пунктов в недавние дни, то инвестиционные условия будут разрушены, а вместо слепой веры придут сомнения.
Как насчет американских потребителей? Может, приносимые потребителями прибыли поддержат компании и дадут им и их акциям солидную опору? Я пишу этот вопрос, с трудом сдерживаясь от громкого хохота. Бывали времена (кажется, давным-давно) когда инновационность компании и солидная бизнес-стратегия на самом деле что-то означали, когда речь шла о фондовом рынке. Те времена прошли. Теперь всё основывается на допущении вмешательства центральных банков, а, как я уже отмечал, центральные банки поддержку жизнедеятельности прекращают.
Помимо этого, американские потребители теперь похоронены под высочайшим в истории уровнем личного долга.
Как насчет инфраструктурного плана администрации Трампа на $1.5 триллиона? Подействует ли он как некая программа косвенных стимулов, подключающаяся там, где отступила ФРС? Маловероятно.
Возможно, если бы такой план был введён в действие восемь лет назад вместо бесполезной помощи банкам и программы TARP, всё было бы иначе. Хотя подобная стратегия не очень здорово сработала для Герберта Гувера. На самом деле, многие инфраструктурные проекты времён Гувера не оплачивались многие десятилетия после первоначального строительства. И да, Гувер был президентом-республиканцем один срок, и он предвидел начало Великой Депрессии.
Система слишком погрязла в долгах и слишком изношена для инфраструктурных расходов, чтобы это имело значение для экономических результатов. Добавьте ещё и тот факт, что доходность Казначейства обязана продолжать повышаться из-за роста дефицитных расходов, что оказывает ещё большее давление на рынки.
Интересно, что директор по бюджету Трампа даже признал, что этот план приведет к ещё более быстрому росту процентных ставок, а официальные лица ФРС используют это в качестве частичного объяснения, почему они планируют продолжать сокращать меры стимулирования.
Я думаю, что любой человек, обладающий хоть каким-то разумом, может увидеть, что тут выстраивается. ФРС собирается позволить рынкам рухнуть в 2018 году. Они там собираются продолжать повышение процентных ставок и сокращение балансовых отчётов быстрее, чем планировалось первоначально. Они ничего не сделают, когда рухнет фондовый рынок. Да им это и не нужно. Трамп продолжит оставаться идеальным козлом отпущения при схлопывании пузыря, который в любом случае должен в итоге лопнуть. И так центральные банки могут в достаточной мере избежать обвинений.
http://polismi.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу